Рецензии на книгу «Жажда Любви» Юкио Мисима

Каждый хочет любить
И солдат, и моряк,...
Только дни тяжелы,
Только дни наши - вьюга.

песня в исполнении В. Леонтьева

Каждый хочет любить и быть любимым равно как и каждый понимает это по своему. Юкио Мисима предлагает отличную зарисовку на тему любви: истинной и мнимой, которая получилась вполне в японском стиле (как я понимаю) : сдержанная, чуточку отстраненная, все за счет полутонов и оттенков, когда нет резких переходов, но оброненное слово или какой-то момент, упомянутый вскользь, говорят о героях и происходящем с ними гораздо больше, чем многостраничные диалоги или описания.

В центре повествования - японская семья Сугимото, проживающая в пригороде Осака. На первый взгляд, все вполне обычно и благопристойно. И было у отца три сына... Пожилой отец, старший сын с женой, жена младшего с двумя детьми и вдова среднего Эцуко, вокруг которой и крутится основная часть истории.

За личной историей главной героини скрываются непростые отношения в семье, на первый взгляд кажущиеся вполне благополучными. Вместе с этим, автор парой зарисовок, сюжетных ответвлений дает почувствовать атмосферу и состояние послевоенной и подвергшейся атомной бомбардировке Японии. За счет этого роман приобретает черты социально-психологической драмы.

Особенно хорошо тут (нужно отметить) Ю. Мисима выстраивает психологическую составляющую внутреннего состояния главной героини и умело играет чувствами читателя по отношению не только к ней, но и ко всему происходящему, заставляя попеременно испытывать разнообразные чувства: жалость, сочувствие, недоумение, понимание....

Намеренно не стремлюсь тут к анализу внутреннего душевного состояния героини (ибо любое слово может стать спойлером), но финал вполне закономерен, хотя это и не отменяет его какой-то обыденной жестокости, исходя из предшествующих событий, так и вполне укладывается в мои представления о стилистике японской литературы и лично автора. Скорее тут поражает другое: самурайское спокойствие после...

P. S. Уже прочитав роман, вполне понимаешь и разделяешь слова из аннотации о включении ЮНЕСКО оного в коллекцию шедевров японской литературы.

Книга-наслаждение. Упиваешься ею, как терпким вином вишнёвого цвета. Но осторожней, если выпьешь больше нормы, можешь опьянеть.
Как Эцуко пьяна своей ревностью, как Якити пьян своей старостью, а Сабуро своей молодостью, свободой, вседозволенностью.
Нет настоящей любви. Нет и всё тут. Муж Эцуко не любил её, постоянные любовницы, связи на стороне, интриги. Любила ли сама Эцуко его? Или только изнывала от ревности, основой которой являлась не любовь, а чувство собственности. А может лишь удовольствие? Ведь в ревности она находила смысл, смаковала свои страдания. Она явно не любила Якити, а любил ли он её? Что она для него? Всего лишь молодое тело, позволяющее делать с собой что захочется, всего лишь способ для удовлетворения потребностей. Эцуко не любила и Сабуро. Больная страсть, лишь новый повод для родной ревности. Сам же Сабуро нисколько не любил Миё. Всё вышло само собой, он лишь знал на что способен, что имеет возможности, но этот грубоватый деревенский паренёк просто не мог испытывать трепетных чувств.
Юкио Мисима, гений японской литературы, обличает одного за другим, обнажая их внутренности, словно очищая лук от тонкой кожуры, словно разрезая внутренности, а эффект тот же, слёзы. Сильно. А что ещё может написать такая сильная и неординарная личность как Мисима?

Ей против ветра, лучше бы… бежать

Однако… Дочитав книгу, я, сижу в легком шоке, за что и добавила полбалла.
В целом, книга скучна и апатична и вдруг, такОе в финале.
«Тот, кто ходит босиком, в конце концов может пораниться».
И к гадалке не ходи…
То, чего я ждала всю книгу… на последних страницах. Любовь – боль двух чокнутых супругов, не впечатлила, они, как назойливые мухи… летали по страницам. Но это в прошлом.
Эцуко была городской жительницей, но после смерти мужа, скончавшегося от лихорадки, перебиралась загород, к свёкру.
Действие всей книги, крутится вокруг молодой вдовы.
В доме её свёкра, также соседствовали с ней, читай, сидели на шее у Якити Сугимото:
- старший сын Кэнсукэ и его жена Тиэко, странная парочка, их отличала и любовь к сплетням, и бесцеремонность, и… полное согласие.
- Асако, жена младшего сына, который находился в плену, где-то в России и их дети.
Эцуко занимала в доме особое положение. Будучи дамой апатичной, она просто плыла по течению и также просто, однажды, ответила согласием на ласки Якити.
Её брак с его сыном…
Зная, что тот ей неверен… муж не скрывал, а подчёркивал и даже фото других женщин держал на столе и не только…
Быть может, она и повредилась рассудком, а может, была ку-ку изначально.
Её странная прихоть в отношении к домашней прислуге, к Сабуро – молодому парню 18 лет…
Чем это было?
Безделье?
Скука?
Ревность?
Съехавший чердак?
Всё вместе… кажется мне так.

Жажда обладать

Книга вызвала спорные ощущения, потому оценивать её не стала. Необычный роман, по-восточному специфический. Все же Восток - дело тонкое, и каждый раз читая произведения, в частности, японских авторов, поражаюсь, насколько же там мыслят по-иному. Вот, например, обязательные во всех произведениях у Мисимы строки о смерти, тут и намеренно детальное описание увядания природы, и неизменное напоминание человеку о бренности бытия, и обязательное описание процесса самой смерти, а то и нескольких. Создается впечатление, что автор наслаждается смертью и её предчувствием.

Да и любовь ли вообще описывает автор? Скорее попытку вырваться из объятий одиночества, желание владеть вниманием и любовью выбранного объекта, эгоистичные порывы, перерастающее в порой неосознанные садистские, а то и мазохистские поступки. Героиня внешне прекрасна, высокомерна, но так и хочется сказать, до чего же она ду... Вот уж действительно плотская страсть и слепая ревность могут разрушать все на своем пути, поскольку в отличие от любви у них нет созидающей основы. Ведь как любящий сможет убить любимого человека? Только если он не любит, а всего лишь жаждет обладать...

Любовь зла.. А любовь ли?..

Видя ее мучения, он понимал всю странность ее любви и всю парадоксальность их собственной близости.

Небольшое произведение, но по мозгам бьет от души и с добрым (а точнее недобрым) чувством! Место действия: небольшая пригородная деревня в Японии. Время действия: вскоре после Второй Мировой. Герои романа: члены одной японской семьи Сугимото. Но семейка, мягко говоря, странная. Вместе живут отец Якити, его старший сын Кэнсукэ с женой Тиэко, вдова среднего сына Эцуко, жена младшего Асако (сам он в плену) с двумя детьми Нобуко и Нацуо и двое работников Сабуро и Миё. И вроде, если смотреть со стороны, обычная семья, но стоит заглянуть поглубже, там такое! Любовь, секс, драма, сплетни, коалиции одних против других, ревность, месть, самоистязание. Отец спит с вдовой родного сына, муж с женой упиваются чувством интеллектуального превосходства над другими, вдова не знает, что ей делать с внезапно вспыхнувшим чувством. И все это возведено в максимальную степень. Японская маска сдержанности, а под ней криком кричит женщина, изнывая от жажды любви, ласки, близости, обладания. Она сама не знает до конца чего она хочет. Тут еще и сословный момент имеет место быть. Ведь ее возлюбленный совсем другого круга и это проявляется во всем, начиная от внешнего облика (не отсюда ли целая эпопея с такой банальной вещью как носки?) и заканчивая тем, что она говорит, а он не слышит практически в физическом значении этого слова. Она говорит, намекает, объясняет, а для него это все равно, что телевизор с выключенным звуком: картинка есть, а идеи, мысли, понимания нет!

Сабуро не понимал смысла ее слов, которые были за границами его словарного запаса. Эти слова принадлежали речи высшего сословия — как вещи, создаваемые на заказ. Он не слышал в них сердечности, они были излишни, звучали нескладно. Его связь с Миё ни в коем случае не могла быть продолжительной — их отношения были искренними, но скоротечными. Так два компаса реагируют друг на друга только на определенном расстоянии, но достаточно его увеличить — и взаимодействие прекращается. Слово «любовь» было неуместно в их отношениях.

Он смотрел снизу вверх на Эцуко и видел в ней не женщину, а загадочное существо вроде сфинкса или чудовища, ведущего свою непонятную жизнь. Это был оголенный комок плоти и нервов, который кровоточил, страдал, ликовал и выл.

И от этого непонимания, от этого внутреннего напряжения случается взрыв! Мощный, яркий, ужасный в своей предопределенности и извращенной логичности! Концовка меня поразила, но буквально через пару минут пришло осознание того, что по-другому быть и не могло.

И чувствую, что мысленно возвращаться к роману я еще буду в ближайшие дни не раз, а не это ли лучшая реклама книги?)

P.S.: оффтоп, я специально назвала всех по именам, ведь Кэнсукэ, гордящийся своей образованностью и начитанностью, хвастается тем, что он:

Знал все без исключения длинные имена героев многочисленных русских романов.

))))

Для меня это не книга о жажде любви, может, конечно, это и любовь такая, не знаю, наверное, но для меня это уродливая любовь. Больше я услышала о мазохисткой жажде страдать, прям принимать мучения, а если нет причины, придумать ее самой, создать сначала силой воображения, а потом пошевелить ручками во имя исполнения.

Эцуко.... мне ее не жаль совсем... я ее воспринимаю как ту кошку, которая скребет на свой хребет сама. Да ладно бы только на свой, она и людей рядом подхватывает, а остальных развлекает, как в цирке. Ужас, какая неприятная для меня особа. Эцуко приехала жить в деревню в большую семью после смерти мужа. Там она похоронила свою ревность. Ндааа... Ненадолго она ее похоронила-то... Жить без таких эмоций она не может. Надо найти. Найдет! Ушат воды хотелось вылить на эту Эцуко! Это любовь? Кто сказал? Ну, может и она. В своем болезненном занудстве. И сначала-то вроде мне казалось, что муж-то гад, изменщик же, безобразие... Но Эцуко для меня переплюнула всех изменщиков. Она сама запуталась и всех запутала в дебрях своих желаний пострадать.

Все это уже превратилось в навязчивую идею. Очень запомнился эпизод с носками. Вообще все у нее очень навязчиво, а вот в искренние симпатии к людям от нее я не верю. Она сама себя обманывает, живет в иллюзиях, причем в каких-то сумасшедших иллюзиях. Так люди сходят с ума! Именно так, я думаю, у них повреждается разум, как у Эцуко. Она совершенно одурела от своих собственных выдумок. То, что происходит в конце, этого следовало ожидать. Без этого она тоже не может. Это любовь? Любовь должна хоть что-то созидать, хоть на время, должна дарить (и носки тут не при чем). А она жалит и жалит, как самый дикий скорпион. И вечно болтает! Сколько слов!

Я верю, что есть такие женщины, я верю в такие мазохистские страсти-страдания. Просто их любовью называть не хочу. Пусть у них будет другое название. Душевное извращение, например, или одержимость. Больше подходит под то, что описано.
В целом роман очень хороший, легко читается, несмотря на местный колорит. А страсти такие, они интернациональные, узнаваемые...Человек замыкается на страсти, а потом не знает, где выход...и да, может найти радикальный. Мир шире и больше, хорошо, если страсти глаза не застилают и не делают мир Уже, в противном случае - беда.
В комментариях есть спойлеры.

И все-таки я счастлива. Да, я счастлива. Никто не может отрицать это. Во-первых, у них нет доказательств.

Это очень японская проза. И в то же время, по накалу страстей она походит на античные драмы. Или, наоборот, замени имена у героев - и вот перед нами рассказ о большой разношерстной разноликой, разнохарактерной американской семье, например. А если пойти совсем уже смелой дорогой, то русское имя главной героине тоже пришлось бы впору, потому что глубина в романе такая, что ух! и психологическая основа не менее привлекательная.

Молодая женщина Эцуко - вдова. Её отношения с мужем носили нездоровый характер, и это не могло не отразится на её психике.
Муж изменял Эцуко, наслаждаясь своими похождениями на стороне и той ревностью, которую разжёг в сердце жены. Он упивался её мучениями, да и она сама в те несколько дней агонии мужа (тиф, скоропостижная смерть) разрывалась между радостью от справедливой кары, настигшей Рёсуке, горячим желанием, чтобы он поскорее умер и страхом, что муж умрёт слишком скоро и вместе с ним уйдёт Любовь-Ревность-Страдания - привычный мазохистский набор, который поддерживал жизнь самой Эцуко.

Отец мужа, свёкор Якити, приглашает Эцуко пожить в их загородном доме. Бывший президент большой компании, он вышел на пенсию, поселившись в деревне под Токио вместе с семьями двух других своих сыновей. И не надо быть провидцем, чтобы понять: скуповатый, лысеющий старик поместит героиню не только в свой дом, но и уложит в свою постель.

Эцуко живёт двойной жизнью, даже дневник она ведёт один для людей ( "всё отлично, все окружающие меня люди хороши") и второй, мысленный, для себя - правдивый, искренний, наполненный томлением по красавцу садовнику Сабуро. И именно мучения оттого, что юноша в упор не видит эту захлестнувшую хозяйку любовь, о которой судачат домочадцы семьи Сугимото и догадывается сам Якито, приносят удовольствие героине, хоть и будоражат её сердце ревностью.
А ревность небезосновательна: беременна служанка Миё. Сабуро должен немедленно жениться на матери своего ребёнка, и к этому решению приходит никто иной, как Эцуко.

Привычный расклад для неё, не правда ли? Любовь-Ревность-Страдания.

И всё-таки, я бы не стала однозначно подходить к героям. Слишком много нюансов, слишком хорошо и тонко прописаны метания героини, слишком специфичны тугодумность и простота (на грани примитивности) Сабуро, - мальчика, которому непонятны изысканные женщины, а многословные изысканные женщины вдвойне. Кто прочитает финальную сцену, тот поймёт о чём я веду речь.

Ох, как интересно будет поговорить об этой книге, заранее предвкушаю беседу с друзьями)
А финал... Ну он точно никого не разочарует! Понимаешь, что он не мог быть иным, но эффект неожиданности всё равно присутствует.
Рекомендация роману самая положительная и призыв читать самый настоятельный! Не пожалеете!

Как?! Как могло так случиться – я даже не планировала читать эту книгу. Я вообще необоснованно игнорировала Мисима. Нет ни одного разумного довода, почему я заранее решила обходить его стороной.
Теперь уж я от него не отстану, загоревшись надеждой получить очередного любимчика.

Японская литература действует на меня по-особенному, не могу сказать, что ей очень увлекаюсь, но если читаю, то обычно ощущаю себя кроликом, смотрящим на удава. Мне любопытна их отмороженность, быт, традиции, ментальность, схема поведения в любых ситуациях. Это тот случай, когда кажется – читаешь про инопланетяшек.
Не всё написанное японцами вызывает у меня восторг. Но в данном случае он был явный.

Ничего особенного в романе нет. Просто большая семья из сельской местности. Вдова приезжает жить к свекру в якобы большой дом. А там как в муравейнике… в маленьких комнатках на несколько татами(1,5 кв.м) живут слуги, невестка с детьми, сын с женой, и теперь еще и Эцуко пригрели.
Есть в книги такой момент, когда девочка на муравейник льет кипяток и наблюдает как муравьи корчатся. Вот и я смотрела на это семейство, а оно корчится. Нет, не умирают, и никто на них ничего не льет, а они почему-то все равно корчатся.
Нравится мне, ничего не могу поделать, я как та девчонка, наблюдаю… и не спрашивайте зачем?
Нравится мне про мерзких людишек, слабых или сильных… главное порочных, грешных, сволочных.

А Эцуко рассказывает свою нелегкую судьбу. Да так, что поначалу обнять ее хочется. Она так трепетна к своим чувствам, внимательна, бережлива. Ежедневно, еженощно взбивает их как облако и несет над собой, не касаясь. И чувства те, то сверкнут легким отблеском, то прольются слезами. Лучше конечно слезами. Надо что бы слезами! Нет слез, значит потрясти, выдавить… пусть текут кровавые!!! Надо утолить жажду…любить. Любить?! Или страдать?!
Ах, Эцуко, ты так несчастна… так ранима.
Ничего ей не надо в этой жизни, лишь быть счастливой и любимой. Ничего так не радует и не греет душонку, как ловить восхищенные, боготворящие тебя взгляды.
И страдать… Вот это радость и смысл. Только такая женщина красива – любимая и страдающая, с аристократичной бледнотой, хрупка в свой полуобморочности. Тогда тебя жалеют, тогда ты можешь себе позволить чуть больше, чем просто счастливая.

Знаете, как меня всё это бесило, вот просто слова найти трудно.
Потому восторг.
Не часто попадаешь на книги, на героев, от которых к середине романа в душе образуется холодец, подтряхивающий всё нутро.
А значит, я в них поверила, раз они меня взбесили своим эгоизмом, пофигизмом, смиренностью, интригами, слабостью, ведомостью. Вот оно, что я ищу в книгах – живых людей, которых хочется найти и дать им в нос, плюнуть в лицо, обнять и пожалеть безмозглого барана.
Вот тогда браво автор!
Я тебе верю, я тебя люблю!

Первая любовь Эцуко, их отношения с мужем рассказаны не подробно. Можно строить много предположений и для меня это большой плюс. Не люблю разжеванных сюжетов.
Была ли у мужа любовница? Или она сама ее придумала – склонна думать что была.
Но дикое желание страдать у этой женщины явно выше желания любить. Точнее любовь и страдания для нее едины.
Мне показалось, что она офигеть как собой восхищена. И черт возьми, я тоже ей восхищалась. Я до сих пор от нее под большим впечатлением и готова ее любить-ненавидеть.
То, что она сделала со своей второй любовью ожидаемо, не зря она хотела его ухода.
Но вот что любопытно, что же будет со свекром, если он перестанет ей восхищаться, благоговеть?
Ох, она не примороженная морским ветерком японка, она огненная стихия за глыбой льда.
И я еще не решила любить её или люто ненавидеть.

Драма Не любви. Спокойная, размеренная, наверное, вся японская проза такая. Читаешь, и думаешь:"Неужели и правда вот так может быть?"
Такая жизнь, такие отношения, такая жажда любить и такая душевная чёрствость. Да уж, действительно, страшны те женщины, которые чего-то жаждут: любви, богатства, мужчину.

Поначалу Эцуко вызывала сочувствие. Муж, который не обращал на неё внимания. Душевные терзания отвергнутой жены. Ну как тут мне, женщине, не возмутиться?
Её исповедь звучит горько и невольно сопереживаешь:"Я только хотела, чтобы однажды утром, пока закрыты мои глаза, изменился бы весь мир. Вот-вот должно наступить это время — однажды утром, ясным утром. Это утро придет просто так, никто о нем не помолится, оно никому не будет принадлежать."
А потом вдруг, как обухом по голове:"Я хотела бы вновь пережить это непереносимое чувство, когда сообщили о смерти моего мужа. Вот это было счастье!"

И вот вдова начинает раскрываться по-новому. Первые звоночки уже были. Но я, заслеплённая сочувствием, их просмотрела. Но шоры спали, а Эцуко, как луковица, одна за другой теряла красивую яркую шелуху. И то, что открывалось взору, нравилось мне всё меньше и меньше.
Болезненная какая-то тяга быть любимой. Настолько, что не постеснялась отдаться родному отцу недавно умершего мужа. Это же насколько надо чувствовать себя одинокрй, чтобы лечь в постель со стариком? Если бы он ещё вызывал симпатию...

Но ничего, приноровилась, приспособилась, обрела, какую-никакую власть. И вдруг, вот неожиданность, на горизонте замаячило новое увлечение. Положила глаз на молодого, красивого слугу. Жажда любви вспыхнула с ещё большей силой. Но жажда любви и любить очень разные понятия. Сабуро ей был нужен, притягивал, потому что был к ней совершенно равнодушен:"Он смотрел снизу вверх на Эцуко и видел в ней не женщину, а загадочное существо вроде сфинкса или чудовища, ведущего свою непонятную жизнь. Это был оголенный комок плоти и нервов, который кровоточил, страдал, ликовал и выл." Не правда ли, очень странное описание, якобы влюблённой женщины?

Страхи и стремления, характеры и привязанности, простые человеческие погрешности и страшные грехи,- книга как раз об этом. И, чего уж юлить, она и о любви тоже. Только любовь здесь особенная, такую не возвеличивают в стихах, о такой не поют в песнях.
"Она словно бы пыталась войти в те двери, из которых все выходили,-"
этой одной фразой о героине лучше и не скажешь. Противоречивая, ожесточённая, жаждущая любви женщина. Что может быть страшнее? Только смерть от её руки.

И кто поймёт этих женщин? Любишь – не любишь, плюнешь - поцелуешь, к сердцу прижмёшь - к чёрту пошлёшь? Запуталась главная героиня Эцуко в своей жизни, отчасти в чувствах. Но знает точно, что жаждут её тело и душа любви.

Такое неспешное и размеренное произведение, в котором даже болезнь, убийство, смерть не заставляют читательское сердце биться чаще. Наоборот, в какие-то моменты они как недостающие пазлы завершают общую картину уныния, тлена и безысходности.

Молодая вдова Эцуко после смерти мужа переезжает из Токио в деревню Майдэн и поселяется у своего свекра Якити. В доме семейства Сугимото она влюбляется в садовника Сабуро, который, по сути, ещё мальчишка. Всю книгу Эцуко терзают самые противоречивые чувства к парню, отцу мужа, его родне. Вот честно, с позиции женщины ей не позавидуешь:

Будучи замужем за Рёсукэ она могла видеть только загулы мужа и его любовниц. Конечно, Япония страна патриархального уклада, и интересы мужа для Эцуко были всегда на первом месте. Но получала ли она хоть малую долю того, чего ей так хотелось – нежности, ласки, любви…? Или ей приходилось лишь пересчитывать его новых пассий и наблюдать подарки от них? Отношения Рёсукэ с женой, построенные на ревности, мне кажется, лишь поселили злобу в женском сердце.

Переехав к свёкру, женщине приходится расплачиваться за еду и кров собственным телом. Ощущать на своей молодой коже его высохшие скрюченные пальцы, видеть рядом на кровати старое морщинистое тело, такое нелюбимое, и голову на подушке, покрытую шерстяной шапочкой (а значит, сексу быть) - незавидный удел. Мне искренне жаль Эцуко, кажется, ворох нерастраченных чувств давил на неё изнутри, не давая свободно вдохнуть глоток свежего воздуха, глоток новой жизни. Её распирает от любви, тело изнывает от недостатка ласки и тепла. И будь на месте Сабуро любой другой юноша, его ожидала бы та же участь – полунамёки, преследования…. А он, наивный, и не поймёт что нужно этой тётеньке. Кака любовь?! Парню ещё нет девятнадцати, что может быть в голове кроме ветреной свободы? Он и к Миё то не испытывал никаких серьёзных чувств, так…влечение.

Собственно, вся трагичность финала, неожиданного для меня, кстати, - итог лопнувшего терпения Эцуко. Ни в коем разе не оправдываю её жестокость, но эмоционально нестабильное состояние женщины видно невооруженным глазом. И безумно жаль, когда от такой неуравновешенности страдают ни в чем неповинные люди. В тон плавному повествованию концовку романа Мисима оставляет открытой.

Мне кажется, произведение по достоинству оценят ориенталисты и любители восточных стран. Здесь хорошо выписан уклад японской деревенской семьи – уборка урожая, семейная трапеза, баня, традиционная одежда, некоторые обычаи…. Сама же рада знакомству с новым автором, которое хочется продолжить. Но, возможно, здесь мне не хватило большей динамики событий, хотя понимаю, это не есть главное достоинство классических произведений Азии.