Перед вами - "великая загадка России" глазами, может быть, самого скандального русского постмодерниста. Недавнее прошлое и настоящее - под острым углом и злым пером человека, который снова и снова пытается осмыслить перемены, постигшие нашу страну в последние двадцать лет. "Энциклопедия русской души" - возможно, одна из наиболее жестких книг Виктора Ерофеева. Она может вызвать восторг - или яростное неприятие. С ней можно либо полностью согласиться, либо отречься от нее с негодованием. ...
Деньги валялись на бульварах и площадях, залетали с ветром в подъезды, кружились на лестничных клетках. Их можно было сгребать метлой, только дворников не было, были новички-любители, и гребли они поначалу неумело, доморощенно занятие настолько утомительное, что не хватало времени пересчитывать выручку по вечерам, так спать хотелось. Деньги держались в ведрах, тазах, больших кастрюлях, их были миллионы и миллионы, они обменивались на зеленые, и зеленых можно было за неделю накрутить на миллион.
Обменный пункт стал сильнее, чем "Фауст" Гете. Он работал без выходных.
Но для "почти всех" деньги были невидимками, они их не гребли, теряли. "Почти все" твердо знали, что раньше они ели помидоры, а однажды даже купили в покойном "Руслане" бельгийский, в клеточку, костюм; теперь не хватало на картошку. "Почти все" терпеливо ждали разъяснений по телевизору. Они не догадывались, что нигде в мире никто никому ничего не объясняет, когда на бульварах и площадях валяются кучи денег. Затем "почти все" плевались у телевизора и доплевались до того, что некоторые из них стали бомжами. "Почти все" вяло ходили в поисках какой-то правды. Вдруг стало полно всего в магазинах. Это было особенно оскорбительно. И захотелось "почти всем" увидеть пустые, привычные прилавки, уйти в добрый мир очередей.
Самодур
Когда русский все имеет и ничего не делает (русский исторический помещик), он все равно недоволен и становится самодуром. Самодур — русский предел человеческих желаний, все равно как в армии — генералиссимус.
Каждый русский начальник — самодур. Только одни вялые самодуры, а другие — с неуемной фантазией. Непонятно, что выкинут в следующую минуту. Начальник склонен, казалось бы, к бессмысленным действиям, но в них всегда своя логика — хамство. Он принципиально не уважает того, кто слабее. За исключением нескольких друзей юности, которых тоже способен обидеть, самодур любит унижать всех вокруг. Русский начальник обожает говорить «ты» тем, кто отвечает ему «вы». Он обожает свою безнаказанность.
Иногда самодур кается, чтобы дальше жить с еще большим удовольствием. Самодурство настояно на национальном садизме.
Гений места никогда не имеет места быть.
Я офранцузил Россию и обрусил Париж. Всего того, что я ношу в себе, на самом деле нет. Я выдумал оба мира. В себе самом я их скрестил. Я, видимо, тот самый русский европеец, который и не европеец, и не русский.
У меня получилось то, что не получается. Можно ли меня считать удачным гибридом? Я потерял возможность абсолютных критериев. Поскольку два мира не совпадают, я ощущаю превратности морали.
Я тех вижу, как своих, и умею с ними справляться, но я и русских вижу, как своих, и тоже (хотя хуже) справляюсь. На перекрестке Монпарнаса и Распая я - свой, но только непонятно, для кого. Я хочу жить на два дома. Мне тесно в том и другом мире. Мне нужна хотя бы поочередность, лучше бы - совместность, в идеале - совместимость. Последнее я не нашел. Но я все равно не их, потому что мне там чего-то не хватает.
Это как профессора литературы. На первый взгляд - свои люди. А на второй - чужие и мертвые.
Россия – это вид страны, которая производит людское несчастье. Существуют исторически все условия, чтобы страна бесперебойно была несчастной. Русская власть верно справляется со своими заданиями, какой бы ориентации она не придерживалась.
Усталость Меня всегда удивляло, что люди на Западе так быстро устают. Говорят - много работают, но это не много. Они - какие угодно, но только не жилистые. А вот русский - жилист. Раздеть его - он состоит из одних жил. Русский редко жалуется на усталость. Я, например, смущаюсь, когда устаю.
Греция сгорела от религиозного формализма, Россия горит от формальной религиозности.
Народ, оставшийся архаическим образованием после запуска спутника и создания ядерного оружия, опасен и беспощаден.
Можно договориться с черепахой, но попробуй договорись с ее панцирем. То же самое и Россия. Россия радикальнее русских. Создание сильнее создателей. С русскими кое-как еще можно иметь дело; с Россией никогда не договоришься.
Это как профессора литературы. На первый взгляд - свои люди. А на второй - чужие и мертвые.