Рецензии на книгу «Прощай, оружие!» Эрнест Хемингуэй
Такими книгами не стыдно в холода топить печи.
Кошмарное (очередное, хотя, фактически, одно из первых) произведение от невменяемого американского параноика, "классика" Хемингуэя.
Господи, ну какой же это ужас! Плоское, бездарное, пресное, обескураживающее чтиво без идеи вообще. Меня эта книжонка даже немного разозлила.
Я тут пробежался по остальным рецензиям на эту "оду бессмысленной жестокости" и, признаться, от многих фельетонов местных пользователей у меня кровь шла из глаз. Настоящая любовь, ужасы войны, герой - настоящий мужчина (это вообще за гранью добра и зла), хорошо проработанные характеры, диалоги. Господа хорошие, вы что несёте? Вы вообще литературу в принципе-то читали? Ну, в смысле книги?
Ладно, ближе к делу.
По началу в книге есть некая атмосфера. Странная такая, будто во сне. Создаётся это совершенно безумными, нечеловеческими диалогами главных (как правило) героев. Кто они? Умственно отсталые? Аутисты? Унылые роботы, механичски, без выражения, читающие странный текст? Кто? Ведь нормальные живые люди так не разговаривают! Не разговаривали тогда и сейчас не разговаривают. Но потом доходит. Это не атмосфера такая, это великий и ужасный Хемингуэй. Это тут любовь такая. Таких натужных, театральных, бессмысленных по абсолютно всем критериям диалогов я не читал очень давно. Тексты общения главного героя со своей пассией вообще доводят до безумия. Они омерзительно глупы и до предела скучны. Порой возникает безудержное желание закрыть эту херню и никогда к ней не возвращаться. При том это не забавные, умиляющие глупости двух влюблённых, а натурально разговор робота и идиотки.
Главный герой, которого господин Хэ явно писал с себя, человек просто отталкивающий. Эгоистичный робот, никого кроме себя не любящий по большому счёту. За всю книгу ни разу не прозвучала адекватная мотивация участия этого товарища в военных действиях. Относится он ко всем и вся совершенно безразлично. Видимо, настолько суров, что воюет просто от скуки. Целей у него в жизни - пить разнообразное спиртное, тратить деньги, которые ему шлют состоятельные родственники, которых он не любит, и предаваться прочим гедонистским прелестям жизни состоятельного офицерства голубых кровей, типа бессмысленных разговоров в своей богемной тусовке, скачек, игре на бильярде и т.п.. Он с таким же успехом мог быть и австрийским офицером, но тут вот так сложилось и стал итальянским.
Кругом описания кто и чего выпил (пьют в книге очень много, всегда и везде, читать - утомляет), какая роскошная была гостиница, и как весело ходить в офицерские бордели.
Один из лейтмотивов книги - омерзительный быт аристократии, в жизни не работавшей, но рассуждающей о ужасах войны. Быт простого солдата, являющегося пушечным мясом, господин Хэ, по незнанию, излагать в своей книге не стал.
Главная героиня тут просто вне конкуренции. Писать особо нечего, там какая-то патология на уровне мозга. Персонаж вырезан из картона, даже обсуждать смешно.
Любовная линия, её зачин, продолжение и развязка - одно большое "не верю". Повторю, главный герой никого, кроме себя не любил. Ни эту Кэтрин, ни сына, ни родственников, ни друзей, вообще никого. Хемингуэй писал с себя, ясное дело. Он в вечную любовь не верил, кстати. Это умникам, которые пишут что в книге, мол, такая-то настоящая любовь, чувства, настоящие мужчины и женщины. Ознакомились бы хоть, чтобы не позориться. Нет там ничего этого. Дурочка там есть и тупой эгоист, заслуживающий разве что плевка в надменную аристократическую рожу.
Линия со священником запорота. Так выписывать персонажа, чтобы потом тупо закрыть и не упоминать - слишком дешево.
В конце эти тягомотные описания родов, которые ждёшь не дождёшься когда закончатся. Ты уже и финал понял, и оценил грандиозность тонкой хемингуэевской находки про "мне кажется я умру в дождь" и дождь за окном больницы. Хочется прокричать в книгу "Да отдай ты уже концы наконец! Достала!"
Хотя с технической стороны история конечно трогательная и печальная, но она такая лишь в той плоскости, что вообще любая история про умирающую при родах женщину и её новорожденного - печальная. И Хемингуэй тут ничего нового не открыл.
О жестокости войны и прочей любви среди разрывающихся бомб тут нет вообще ничего. Не сочиняйте. Не в силах Хемнгуэй поднять эту тему. И никогда бы не осилил.
Возможно, в 30х годах прошлого века подобная литература и могла трогать сердца читателей. Но сейчас это выглядит серым пятном помоев среди действительно достойных произведений.
Ладно, устаю уже. Допишу ещё что этот хемингуэевский стиль меня просто достал. Терпеть его не могу. И я встал, и посмотрел в окно, и за окном была улица, и на ней была зима, и она была холодная, и я взял бутылку вина, и выпил ее, и мне стало лучше. И, и, и, и.
И не нужно мне говорить что я чего-то не понял, что за внешней оболочкой не увидел сути, что не дорос до "великой классики", что Хемингуэй не моё. Не надо. Это - дерьмо. Форменное, безапелляционное, хрестоматийное дерьмо от дутого гения (Хемингуэй очень сомнительный товарищ, как по мне). Книгу не рекомендую читать никому. Она просто откровенно плохая. Ещё один кандидат на выбрасывание в мусорное ведро в прямом смысле этого слова, будь у меня бумажная версия. А такая ситуация для меня редкость. Единица!
Дабы избежать ненужных разногласий, сразу скажу, что это сугубо субъективный, очень личный отзыв, не претендующий на трезвую оценку произведения. Слишком долго я собиралась прочитать эту книгу, поэтому все нижесказанное – только лишь мои впечатления.
Обычно я стараюсь написать отзыв сразу после прочтения, пока все бурлит и кипит внутри, пока будни не стерли первоначальное впечатление. Потому как считаю, что первое мнение о книге – самое верное, самое искреннее. Все, что появляется потом, не более чем «накрутка». Однако в данном случае все сложилось иначе.
«Прощай, оружие!» я начинала и бросала раз 5, каждый раз говоря себе, что я еще маленькая, неопытная и слишком «голодная» (не знаю, как еще выразить это чувство) для этой книги. Сначала нужно создать почву, утолить тот дикий книжный голод, что пожирал меня изнутри годами, прежде чем опять взять в руки это произведение. И вот мне 25, у меня семья, работа и ремонт в полном разгаре, юношеские мечты лопнули, уступив место более реальным и земным фантазиям… Это ли не самое время для осмысления Хемингуэя? Собравшись с духом, я окунулась в его рваную, пахнущую коньяком и потом книгу.
Вынырнула на поверхность я абсолютно потерявшейся и раздавленной. Никогда в жизни не испытывала такой страшной тоски, мерзкой и липкой, такой ужасной ноющей тупой боли в голове, как после этой книги. Более того, никогда еще я не была так сбита с толку: старина Хем вызвал во мне столь противоречивые чувства, что трудно передать все это словами. На протяжении всего повествования меня тошнило от низости и мягкотелости главного героя. Он образец абсолютной бесхребетности, любитель плыть по течению, беспринципный, ни рыба ни мясо, как говорится. Возможно, эта ненависть и отвращение основаны на том, что в этой амебе я узнала себя, бывшую головной болью для родителей и друзей несколько лет назад. Такое же наплевательское отношение к жизни, боязнь ответственности, привычка топить свои проблемы на дне бутылки, жестокое отношение к тем, кто меня любит … Сейчас все в прошлом, но ощущение хрустящего песка на зубах до сих пор не покидает меня.
Не менее отвратительные эмоции вызвала и эта так называемая женщина. Совершенно без чувства достоинства, без гордости. Она вызывает стойкое желание называть ее только женщиной, но никак не Человеком. Этакий образец идеальной самки: заботиться, ухаживать, любить, но не иметь своего мнения. На моем пути часто попадались подобные экземпляры, поэтому встретив такой же в книге, я испытала очень неприятные ощущения.
Неудивительно, что такие «никакие» герои могли существовать только в таком же «никаком» сюжете. Нет того крючка, который бы зацепил читателя, нет взрыва и брызг. Есть только унылые однообразные действия и мысли.
Но все же одна вещь меня зацепила, заставила дочитать до конца и задуматься. Это язык. Я обожаю необычный, неординарный, красивый слог. Раньше мне казалось, что по-настоящему прекрасным может быть только сложный, витиеватый язык, серпантином разноцветных дорог разливающийся на страницах. Хемингуэй убедил меня, что предельно простые, лаконичные, местами даже сухие слова могут быть атмосфернее самых вычурных фраз. Стоило мне открыть книгу, как я окуналась в мерзкую осень с вечно моросящим дождем, противными холодными струйками стекающими по спине, вокруг все становилось серым, казалось, выхода нет и до конца своих дней я обречена на унылое скитание в тумане воспоминаний. Это были неприятные ощущения, но они были настолько сильны, настолько реальны, что даже не верится. Хемингуэй обычным простым словом менял мое восприятие и эмоции. Это стоит дороже красивых сюжетов и сильных персонажей. Если книга не позволяет тебе хоть на миг окунуться в другой мир, другую жизнь, плохую или хорошую, это неудачная книга. Если после прочтения ты не задумываешься над тем, что же произошло в тебе, пока ты читал, что же перевернулось внутри, что за ниточка лопнула, обнажив самое сокровенное, значит ты зря читал. Если твое настроение до, во время и после книги не меняется, оно одинаковое, значит автор не справился со своей задачей.
Меня Хемингуэй погрузил в вечную слякоть осени, унылую пору жизни, когда ты все потерял, когда ты ничего не любишь и ничего не стоишь. Это были ужасные ощущения, но они были. Без наркотиков, без алкоголя, одними буквами, сложенными в слова, автор изменил мое сознание. И за это я буду бесконечно ему признательна. Отрицательные эмоции тоже имеют право быть, они должны быть, чтобы мы могли ценить то хорошее, что есть в нашей жизни. Благодаря этой книге я поняла, что вовремя свернула с кривой дорожки, взяла себя в руки и начала жить по-настоящему. А разве не это истинное призвание книг, менять жизнь, менять людей в лучшую сторону? :)
И еще. Все, абсолютно все сравнивают Хемингуэя с Ремарком, не в пользу первого как правило. Раз уж я начала говорить о личных ощущениях, то сказу, что это просто глупо. Это равносильно тому дурацкому вопросу, который частенько нам задают «Что ты любишь больше: огурцы или помидоры?». Возможно, неудачное сравнение, но это самая первая ассоциация. Почему люди вечно сравнивают то, что имеет одну природу, но абсолютно разное применение? И огурцы, и помидоры овощи, но у них абсолютно разный вкус, состав, применение, сочетание с другими продуктами. Вы же никогда не будете выбирать из них, правда? Один вы добавите в одно блюдо, подходящее для него, другой – в другое. Так же и с этими авторами. Да, оба пишут о войне. И что? Каждый хорошо по-своему. Их нельзя сравнивать! Толстой и Лермонтов писали о войне 1812 года, но почему-то никому в голову не приходит их сравнивать. Ремарк и Хемингуэй похожи, но тем не менее они разные, нельзя оценивать их одними критериями, это слишком многогранная и сложная литература, слишком сильная по своей эмоциональности, чтобы просто так сказать «Ремарк круче, чем Хем». Другое дело, что кто-то больше тяготеет к одному, кто-то к другому. Это уже на вкус и цвет, как говорится :)
Война, любовь и смерть
Не так давно я перечитал и принял участие в обсуждении романа Хемингуэя «По кои звонит колокол». Старина Хэм, да простит он мне эту фамильярность, всегда оказывает на меня такое воздействие, что хочется продолжить общение с ним. Поэтому логично, что за историей о Роберте Джордане последовало повторное свидание с Фредериком Генри.
И, хотя «Прощай, оружие!» было написано раньше, чем «По ком звонит колокол», но в моей читательской биографии они поменялись местами, издержки 80-х годов прошлого века (как звучит!), когда за хорошей литературой приходилось охотится, и мы читали то, что попадало в руки.
Вот и рецензии на эти два романа у меня выходят в той же последовательности.
Три кита, на которых стоит творчество Хемингуэя: война, любовь, смерть – в его книгах они слиты воедино. Даже в тех произведениях, где, казалось бы, нет войны, она все равно присутствует, как, например, в «Фиесте», в которой Джейк Барнс воспринимается своего рода реинкарнацией того же Фредерика Генри. Может быть, особняком стоит «Старик и море», но здесь война и смерть предстают в особом статусе, война, как борьба за выживание, смерть же постоянно стоит над старым Сантьяго, и, именно её присутствие заставляет его бороться.
«Прощай, оружие!», на мой взгляд, самая удачная из всех антимилитаристских книг, когда-либо написанных. Хемингуэй честно показывает, что происходит с людьми, затянутыми в чудовищную мясорубку. Война требует жестокости, отстраненности и бездушия. А человек, если он нормальный человек, а не монстр, не может жить без положительных эмоций, человек по своей сути созидатель, как созданный в свое время по образу и подобию, а не разрушитель. И созидательная сторона начинает все упорнее проявлять себя, и тогда человек вступает в непримиримый конфликт с происходящим. И тем быстрее находит гибель во всепоглощающем котле, первыми гибнут – утверждает автор – самые добрые, самые нежные, самые храбрые.
И нет ничего хуже войны, лучше только – проиграть её. Все участники этого апокалипсиса, которых встречает Генри, выглядят смертельно усталыми. И как окончательный диагноз звучат слова, что войну выиграет та армия, которая последней поймет, что она выдохлась.
Итальянцы страшатся дезертирства, потому что за это будут наказаны их родные, оставшиеся в тылу, но смертельно уставшему от войны американцу Генри это не угрожает.
И, когда он понимает, что в образе немного странной, удивительно тонкой и красивой английской медсестры Кэтрин Баркли, к нему пришла настоящая любовь, ему становится ясно, что это спасение. Ведь, Генри считал, что он уже не сможет любить, но фронтовой священник заметил, что душа у него не убита, и он еще научится любить. И вот – это чудо свершилось, среди войны, боли, крови и разрухи, он чувствует, что такое счастье.
И тогда Генри заключает свой сепаратный мир, война для него закончилась. Казалось бы, конфликт разрешен и на этом можно поставить точку, но Хемингуэй не был бы сам собой, если бы позволил себе такой финал. Если на фоне великой мировой трагедии возможно личное счастье, то речь может идти только о частном случае, великие же произведения являются обобщением судеб и чувств представителей описываемой эпохи.
Поэтому, как ни жалко автору было умирающую Кэтрин и остающегося жить, раздавленного и растоптанного Фредерика, он не мог поступить иначе. Он должен был показать читателю, откуда оно взялось – это потерянное поколение.
Первое впечатление:
Книга написана на редкость сухим, односложным языком. Мне, столь сильно любящей творчество Ремарка, книга Хемингуэя о войне показалась слишком глупой, детской и односложной. Прежде всего, меня поразил язык и построения предложений - я читала, и недоумевала, и смотрела в окно, и хотела подумать о книгах Ремарка, но решила не думать, и снова читала, а потом заснула. Право слово, зачем так писать! Большую часть книги я недоумевала над описаниями завтрака, обеда, ужина, погоды и прочих повседневных мелочей. Где глубина, где сила слова?
Второе, что меня задело - любовная линия. Видно, что история целиком продумана и написана мужчиной - Кэтрин Баркли не то что безлика, она отказывается от себя, своей сущности, чтобы стать единым целым со своим любимым, жить его мечтами и целями. Немного сумасшедшая, до крайности романтичная и безумно влюбленная скромная Кэтрин извиняется за свое мнение, за беременность, за все-все-все, что с ней происходит. Наверно это и есть идеал женщины для мужчины, для Хэмингуэя, но читала я это с удивлением.
Если взглянуть поглубже:
Нет, я просто не могу поверить, что Хэмингуэй писал так, а книга, которая первые несколько страниц вызывала такие же ощущения, как и скучный пересказ знакомого "о том как я провел лето", эта книга столь высоко ценится в мировой литературе. Первая мысль была, что мне попался неудачный перевод. Вторая же мысль - что это все не просто так. Неслучайно единственные полноценные диалоги - это о войне, особенно между шоферами, неслучайно Кэтрин и Фред не разговаривают между собой толком, их отношения больше поэтичны, чем реальны, война же самая реальная, самая настоящая часть жизни не только Фред и Кэтрин, но и всех миллионов людей, окружающих их.
Эти две параллели - война и любовь, мир - перекликаются в книге без конца, и если в одном месте обстановка накаляется, неудачи преследуют, а бессмысленность происходящего убивает дух, любовь жива и возрождается. Финал лучшим образом связывает обе линии и подводит итог. Я бы визуализировала книгу так - белая, чистая линия все тесней переплетается с черной,темной, более сильной, многоликой, разъединить их невозможно - все попытки только скрепляют, связывают узлом, а в итоге линии-потоки перемешиваются, оставляя только грязь и пустоту.Название книги тоже весьма символично.
Несмотря на все мои попытки хоть как-то систематизировать и объединить столь противоречивые впечатления от книги, ничего толкового у меня не выходит) "Прощай, оружие!" - еще одна история о потерянном поколении, история о войне и любви. Есть о чем подумать, порассуждать и сделать выводы, но я не получила удовольствия от чтения, от интересно построенных предложений, от удачно подобранных слов, не было этого, так сказать, эстетического наслаждения авторским слогом. Посмотрим как пойдут другие книги автора и поищу другой перевод "Прощай, оружие!".
Когда выбирал эту книгу себе для чтения, то невольной дополнительной мотивацией послужило подспудное стремление сравнить этот роман американца Хемингуэя с книгой на ту же военную тему немца Ремарка. Потому что повести Ремарка в своё время потрясли и перевернули. И захотелось посмотреть, а чем отличается взгляд на ту войну с другой, не немецкой стороны.
Хемингуэй остаётся Хемингуэем, а выбранная и освоенная им манера написания как длинных, толстых текстов романов, так и коротких и тонких текстов рассказов остаётся той же самой — если это диалог (а чаще всего это именно диалог), то диалог без всяких купюр и изъятий, без красот и умничаний, бытовой и тусклый, невыразительный и малосодержательный... на первый взгляд. Потому что вся глубина содержания и всё отношение автора к описываемым событиям кроются как раз не в самих произносимых героями книги словах, а в контексте событий и происшествий. В принципе ни один из героев романа нигде не называет войну ужасным и противоестественным делом, разве что в паре мест священник да ещё кто-то из друзей ГГ хирургов-докторов. И вся военная работа делается главным героем романа как-то просто и обыденно, без напрягов и без усилий автора нагнать на читателя жути и смертельной тоски. Просто сел машину и поехал по дороге, куда? — за ранеными... Посадил в машину раненых и повёз их туда, куда должен был повезти.... Захотел есть и стал искать еду и вино. Захотел женщину и пошёл в бордель — солдат в бордель для рядовых, а офицер — в офицерский. Какая-то у Хемингуэя война происходит тусклая и невыразительная, затхлая и лишайная, томительная и маловразумительная... Но, может быть, она такая и есть, эта самая война? А вовсе не героическая и не романтическая, какой зачастую представляется современными писателями или киношниками!
Всё-таки ремарковская война описывается им гораздо более выразительно и мертвяще точно. У Хемингуэя та война совсем иная. Но от этого она не перестаёт быть той самой, унёсшей десятки миллионов людей войной, войной без смысла и без идеи (хотя какая идея может быть у войны!). И второе содержание этого романа — история личных отношения нашего главного героя с медсестрой Кэтрин, вовсе не заслоняет эту самую военную тему. А наоборот, делает её ещё более острой и антагонистически противостоящей. С одной стороны — война и смерть, ужасы и боль, страдания и нарушения всего и всяческого миропорядка. И как противопоставление — тема жизни и любви, тема отношений между мужчиной и женщиной, тема, концовка которой, как мне кажется, сделана Хемингуэем намеренно крайне жёсткой, почти жестокой и тоже несущей в себе смерть — смерть двум жизням и смерть самой любви и опустошение и потеря... Что будет с нашим героем дальше?..
What the f*ck...?
Эрнест Хемингуэй
"Прощай, оружие!"
Пфх-х-х-х, что это было!?
"Прощай, оружие!" американца Хемингуэя, "Смерть героя" британца Олдингтона и "На Западном фронте без перемен" немца Ремарка. Знаете, что объединяет эти три книги, эти три столпа художественной литературы о "потерянном поколении" и Первой Мировой войне? Ну кроме общей антивоенной риторики. Правильно! Год написания. 1929 год от Рождества Христова. Надо же было такому случится, чтобы в один год вышли такие знаковые произведения в истории литературы! Вот уж действительно пути Господни неисповедимы. Я просто не могу не упомянуть последние два романа в контексте этой рецензии. Они были прочитаны уже довольно давно, но до сих пор они находятся в категории "любимых", и, соответственно, из памяти не стёрты. Ни сюжеты, ни герои, ни развязки. Моё нутро отчётливо помнит своё восхищение этими книгами в процессе чтения. Да и после тоже. Я с нежной любовью храню в своём сердце воспоминания о тех эмоциях, которые эти романы смогли подарить. И то горькое послевкусие, которое можно распробовать и поныне. Две книги о войне, которые крепко-накрепко засели где-то глубоко внутри. Третью книгу я тогда не успел охватить своим вниманием. Сейчас уже и не вспомню почему. Скорее всего, просто руки не дошли (эх, люблю я это выражение). И если к тем двум я шёл осознанно и довольно долго, то чтение "Прощай, оружие!" вышло немыслимо спонтанным. Что ни есть хорошо или плохо. Это просто данность. Повлияло ли это на восприятие книги? Нет, никоим образом.
Можно ли сравнивать эти три романа между собой? Вопрос дискуссионный. Я думаю, что можно. Но вот нужно ли!? Немец, британец, американец. У каждого была своя война. Каждый писал так, как мог, как умел, как видел. Соответственно и круг почитателей у них может быть разным. А может и нет. Как карта ляжет. Кому-то ближе яркий, красочный и сочный язык Ремарка. Другому больше импонирует британский стиль Олдингтона, которому присущи чопорность и некий своеобразный пафос, которого вроде бы и нет, но в то же время как бы и есть. А третьи отдают предпочтение сухому, топорному, обрывочному повествованию старины Хема. Тут уж кому какая рубашка ближе и теплее. И приятнее. Лично я отдаю предпочтение первым двум. То, как написан роман "Прощай, оружие!" у меня вызвало ужас. К такому я явно был не готов. Я испытал немалый такой шок. Ваш покорный слуга так и не привык к этому стилю. Мука, сплошная мука сопровождала меня в путешествии по этим трёхсот четырём бумажным страницам. Читать этот роман на трезвую голову было решительно невозможно. Благо, винишко и музыка "Агаты Кристи" в наушниках или колонках были всегда под рукой. Только это и спасало. Да что там! И в романе выпивали повсеместно. Что немало дополняло картину. И предвосхищало события. Этих товарищей вообще надо читать только с бухлишком и пачкой сигарет. Для полноты погружения и восприятия. У них свои причины "В Питере - пить", у меня свои. Помните, как в фильме "Мой парень - псих" один из главных героев, прочитав последнюю страницу, выкинул эту книгу в окно? Вот и мне хотелось выкинуть этот томик в окошко. Только уже после первых нескольких страниц. Но нет, книжка благополучно вернулась на своё законное место рядом с произведениями Ремарка, Бёлля, Олдингтона, Гашека, Мерля... Не зря же я так долго собирал коллекцию антивоенной художественной литературы зарубежных писателей. Да и окно мне жалко. И зима на улице. Но опять же, пусть у нас с ним разные мотивы этого действа (желания избавиться от книги посредством окна и импульсивного порыва), но тенденция, однако, на лицо.
На протяжении всей книги меня не покидало ощущение бессмысленности происходящего. И дело даже не в том, что война - это мероприятие в принципе бессмысленное (хотя с какой стороны посмотреть). Книга выглядит как сценарий. Плохо написанный сценарий. Ужасно написанный. Отсутствие "ужасов" войны, никакой внутренней глубины и никаких переживаний у героев. Простое констатирование фактов. Он пошёл туда, он сделал это или увидел то-то. Дождь пошёл. Я встал под крышу. Снаряд разорвался. Я спрятался. И эти бесконечные "и". Меня от них стало тошнить уже после первых десяти страниц. Это было невозможно! Такого раздражения от текста я давно не испытывал. С мая месяца текущего года. Но там было немного другое. Вроде есть моменты, которые должны, просто обязаны зацепить. И зацепили, если бы были написаны другими авторами! Но здесь... То как они написаны. Без шансов. Например, сидят люди, кушают спагетти с сыром и вином. А вокруг рвутся снаряды. Наступление. А они с невозмутимым видом, как бы между тем, обсуждают какого калибра разорвался снаряд. Нет, вы только представьте себе такую ужасающую картину. Она по своей сути немыслимо страшная! Как будто нет никакой опасности попрощаться с жизнью в любое мгновение. Сцена очень ярко и точно показывает, как на войне стираются многие границы. Нужная и проникновенная сцена. Но Хемингуэй её описывает настолько неумело и неказисто, что диву даёшься. Никакого страха, никакого переживания за героев у меня не возникает. Так, прочитал сцену и забыл. Вроде бы человек воевал. Многое испытал и пережил. Ещё больше видел. Должен о многом знать в мельчайших подробностях. Богатейший жизненный опыт для написания хорошей книги в наличии. Но нет, ять! Лучше напичкать текст этими бесконечными "и". Я понимаю, конечно, что лаконичность там, все дела, но не на столько же. И не так. Нет здесь никакой атмосферы. Ять, дело же происходит в Италии! В стране с невообразимой красоты природой! Такой размах для творчества, для описаний ландшафтов, итальянских городков с их размеренным течением жизни, жителей. Столько исходного материала, чтобы погрузиться в книгу с головой. Но нет же, опять нет! Про Швейцарию я вообще молчу. Я открыл дверь, сходил в туалет. Ко мне пришла любимая, мы поцеловались.*следующая глава*
А каковы персонажи! Отталкивающие, отвратительные и вызывающие омерзение. Мне кажется, что Хемингуэй и не ставил себе целью хоть немного их проработать и сделать разнообразнее. Они - самые настоящие пустышки, встретив которых в реальной жизни вы не смогли бы с ними даже нормально поговорить. Взрослые люди. На войне. Ну или в прифронтовой зоне. Но складывается такое ощущение, что это какой-то приют для тугодумов. Они совершенно шаблонные, серые, безликие, поверхностные, бесхребетные, недалёкие и глупые. Ни одного подробного описания внешности я не встретил. Люди, которые живут в своих розовых грёзах как в сказке. Ну это же не серьёзно. Лично я не поверил ни разу в этих так называемых персонажей. Это не живые люди. И даже не роботы. Это самые настоящие картонки. А чего ждать от бумаги!? Знаете, мой впечатлительный мозг не покидала одна фраза из фильма "Рассказы", а именно "О чём с тобой трахаться?!". Во вроде есть предмет разговора, а поговорить не о чём. Встречи под луной, поцелуи, любовь, секс, а разговор по душам не клеится. Нет общих тем, нет глубины познаний. Нет вообще ни-че-го! Есть только самые настоящие "Пятьдесят оттенков серого". "А ты меня любишь? - Ага. А ты со мной будешь? - Ага. Так будем мы вместе, так будем мы рядом с тобою всегда!" (с) В самом плохом смысле. А диалоги! О Форде! Такие унылые, однообразные, наивные, примитивные, никчёмные и детские диалоги, которые в моём понимании взрослым людям вести не пристало. Совершенно неуместные. "- Ты моя жена. - Ты мой муж. - Давай поженимся по-настоящему. - Нет."Ну хорошо, пусть неуместны и бессмысленны, но тогда что-то должно компенсировать это. Интонации, ощущения, прикосновения, чувство равномерного дыхания и биения сердца. А вот х*р вам! И вроде бы красота должна содержаться в простоте, но смотря как эту простоту подать, в какой фантик завернуть. А раз так они разговаривают, то даже страшно становится от мысли (о!) о том, что же они думают. Если вообще думают. Что происходит у них голове!? Нельзя так, нельзя. Ну, может быть, любовная линия что называется "тянет"? Не-а. И здесь полнейшее разочарование. Какие мы ранимые, нежные и сентиментальные. Мы будем плевать на жизнь, игнорировать всех и вся. И пить!
Сюжет. А что сюжет!? Он банален. Он многим известен. Он ни-ка-кой! Ничего нового и непредсказуемого. К сожалению. Тут не надо иметь пять пядей во лбу. Война. Солдат. Девушка. Внезапно и на ровном месте вспыхнувшая любовь. Поцелуи. Алкоголь. Секс. Смерть. Таковы все книги на эту тему. Главное мастерство автора в данном случае заключается в том, как эту историю изложить. Конечно, есть свои особенности в каждой. Но они небольшие и относятся скорее к национальности писателя и, в следствии этого, его мировосприятию и мировоззрению, что и нашло отражение на страницах этой книги. Такая глянцевая, пустая и никому не нужная жизнь у американцев. Вот что! Нет в них глубины. Даже воюют они как будто не на полном серьёзе. Всего лишь очередное приключение из комиксов. Никакой ответственности перед боевыми товарищами, долгом, службой. Есть лишь я, мои желания и прихоти. Единственный плюс у этой книги - это цельность. Немного грустно становится от мысли, что на крепком фундаменте располагается абсолютно обветшалое сооружение. но всё на месте: балки, стены, перегородки, окна, двери...
Я ничего от книги не ожидал. Я ничего не получил. Поэтому я и не разочаровался. Просто пожал плечами, подумал "Ну и ладно" и закрыл книгу. Жалко только потраченного впустую времени на чтение этой унылой и кошмарной книги. Занимательна история того, как я решил почитать эту книгу именно сейчас. Но это о другом. А сейчас присутствует лишь сухость во рту. Пойду-ка промочу горло. Вермут, миленький мой, я иду. Прощай, оружие! До не скорой встречи, Эрнест.
Рецензия написана под музыку Mario Nascimbene - Farewell.
Mit freundlichen Grüßen
А.К.
Она еще помахала рукой, и потом аллея кончилась, и я уже усаживался в машину, и мы тронулись.
Снаружи над входом был небольшой навес из зеленых ветвей, и ночной ветер шуршал в темноте высохшими на солнце листьями.
Когда он перестал махать и заснул, они все слетели вниз, и я сдувал их и в конце концов закрыл лицо руками и тоже заснул.
Я крепко прижимал ее и чувствовал, как бьется ее сердце, и ее губы раскрылись и голова откинулась на мою руку, и я почувствовал, что она плачет у меня на плече.
Раздался громкий всплеск, и я увидел, как взвились осветительные снаряды, и разорвались, и залили все белым светом, и как взлетели ракеты, и услышал взрывы мин, и все это в одно мгновение, и потом я услышал, как совсем рядом кто-то сказал: «Mamma mia! O, mamma mia!»
Потому что мы все с себя сбросили потому что так жарко и окно раскрыто и ласточки летают над крышами домов и когда уже совсем стемнеет и подойдешь к окну крошечные летучие мыши носятся над домами и над верхушками деревьев и мы пьем капри и дверь на запоре и так жарко и только простыня и целая ночь и мы всю ночь любим друг друга жаркой ночью в Милане.
Я любил распускать ее волосы, и она сидела на кровати, не шевелясь, только иногда вдруг быстро наклонялась поцеловать меня, и я вынимал шпильки и клал их на простыню, и узел на затылке едва держался, и я смотрел, как она сидит, не шевелясь, и потом вынимал две последние шпильки, и волосы распускались совсем, и она наклоняла голову, и они закрывали нас обоих, и было как будто в палатке или за водопадом.
Эту книгу нужно дать своему сыну, чтобы тот хоть раз в жизни увидел настоящего Мужчину. Нужно вырвать из рук своей дочери чёртов Cosmopolitan и подсунуть осторожно эту книжечку, чтобы та знала, что такое Женщина. Красивая, честная, вдумчивая, молчаливая, отнюдь не пафосная и не пошлая любовь. Эта книга об идеальных Мужчине и Женщине, об идеальной Любви. Идеальной, отнюдь не утопической.
Странные чувства остались у меня от этого романа.
Я немного трудно его начала - не сразу прочувствовала стиль, но потом читала с упоением, с настоящим восторгом. Все эти рубленые фразы, весь этот как бы углём грубо набросанный сюжет - это было так уместно, так хорошо вписывалось в происходящее. Это очень мужская книга - и в хорошем, и в плохом смысле слова, и было неприятно читать о "девочках" из солдатского или офицерского дома и думать об этом, но одновременно эти же мысли приносили и удовлетворение, потому что чувствовалось, что с каждой страницей проникаешь всё глубже вот в эту мужскую военную сущность. За короткими предложениями с простейшим синтаксисом вставали скрытые, плохо осознаваемые, но казалось, очень глубокие мысли, чувства и переживания.
Но как же меня разочаровал финал романа, последние части... Всё оборвалось будто ни на чём. Это даже не открытый финал, это - это какое-то отсутствие финала. И вот что удивительно, ведь "Три товарища" заканчиваются подобным образом, тоже вроде бы обрываясь очень резко. Но ощущения совершенно другие. А здесь я с таким недоумением обнаружила, что роман закончился...
И вообще любовная линия разочаровала, честно говоря. Здесь в рецензиях особенно критикуют диалоги - но насчёт диалогов я как раз не согласна. Вот эта болтовня как будто ни о чём (кто назвал её глупой) - я её почему-то очень ярко представляю: в полутьме, очень интимно, шёпотом, малозначащие для кого-то постороннего, но полные любви друг к другу фразы. В такие моменты суть не в том, что говорится, важны интонации, прикосновения. Так что диалоги я как раз очень ярко вижу. Но после сцены на озере всё словно обрывается, становится каким-то ненастоящим. Говорят, роман автобиографичен - так может быть, как раз в этом месте и расходятся Хэмингуэй-настоящий и Генри-книжный? Может, поэтому таким натужным и получился финал?
Что же касается общей идеи о бессмысленности войны.
Немного странно на самом деле читать всё это вперемешку со спагетти, красным вином и нехваткой томатного соуса. Так и вижу русских солдат в окопах Первой Мировой, жалующихся, что спагетти суховаты... Конечно, Генри досталось, но честно говоря, по сравнению со многими он и вовсе пороху не нюхал. С другой стороны глупо мериться страданиями. Каждый живёт и чувствует в прилагаемых обстоятельствах, а осознание бессмысленности войны, её безумной беспощадности вполне может родиться у кого угодно - и должно в конечном итоге появиться у всех, абсолютно у всех в этом мире.
И всё же европейцы и американцы очень другие. Это всё очень сложно и так глубинно, что странно вообще, что мы друг друга хоть в чём-то понимаем. Как-то там всё словно игрушечное немного. Взял - и убежал с фронта, и через день уже в чистой постели с деньгами и коньяком. И никакой практически ответственности личной, никакого по сути угрызения совести за невыполненный долг. Странно это всё.
Надо же, какие разные отзывы о книге!
А мне понравилось. Просто и сильно. Нет излишнего переливания из пустого в порожнее, нет заигрывания с читателем, а каждое слово — в цель.
Есть война. Есть любовь. И, к сожалению, смерть.
Где же тут бульварный роман, как писали в некоторых рецензиях? Вот уж, право, каждый видит то, что хочет.
И сравнивать с Ремарком не вижу смысла. Хемингуэй хорош по-своему.
Простой язык? Рубленные фразы? Статичные герои?
А как по мне, так это просто стиль автора. Кому-то по душе, кому-то нет, но это уже классика. И этим всё сказано.
В рамках игры "Книжное путешествие".
В рамках флэшмоба "Дайте две!"
Когда мне было четыре года, у меня умер попугайка. Я проплакала половину ночи, жалея бедную зверушку, но больше себя ("как же мне теперь, бедной, быть, без живой игрушки-то?"), а вторую половину ночи проплакала от осознания, что когда-нибудь умру и я.
К чему я это?
Да к тому, что мне было четыре года, когда до моей тупой детской головушки дошло, что все - бренно.
До главного героя этой книги это дошло только на тридцатом году жизни. Единственный вывод, который находит для себя Фредерик в концу книги - то, что жизнь - убийца, она негуманно обращается с нами, с самого начала обрекая нас на смерть. Причем на протяжении всего романа он является лейтенантом санитарных войск, где постоянно кто-то гибнет, но доходит до него эта "гениальная мысль" только после того, как женщина умирает от родов. Genius.
Главный герой постоянно от чего-то бежит. Причем не только от чего-то физического, но и от абстрактного. Его мышление - не мрачное, но встречающее постоянно мрак. Он не видит смысла в вере и бежит от бога. Не видит смысла продолжать войну, если поражение неизбежно, и бежит с фронта. А в конце он перестает видеть смысл в жизни, если он все равно умрет (ух, бедненький, дошло, наконец, что жизнь еще тот хардкор), однако продолжает жить.
Даже его любовь к Кэтрин Баркли оказалась побегом. Побегом от страшного военного времени, побегом от бойни и кровопролитий. С ней он создал какой-то свой мирок - мирный, гармоничный и идеализированный. Заблудившись в такой мирке, обычно нельзя кончить хорошо.
И да. Не забываем про литры алкоголя, в градусах которого Фредерик успокаивает себя на протяжении всего романа. Poor fellow.
Ладно. Допустим, мне вполне понятен главный герой - как-бы трус и как-бы не трус, а истинный герой на самом деле.
Допустим даже, мне понятна его дурочка-любовница - как-бы сумасшедшая, но и как-бы всего лишь отчаявшаяся девушка с грустными воспоминаниями об ex-женишке, погибшем на войне (хотя на протяжении всей книги - о нем только пара слов, ну ладно, забудем).
Хотя.. нет. Ты все равно не одурачишь меня, Хэм. Скажи мне, ради чего все это было написано? Ты пытался донести до нас, что если каждый человек скажет войне "Нет", то войны не станет? Но в твоем случае от войны отказался лишь один единственный: да, у Генри были причины понять, что "Оно того не стоит" после ранения, но также его участь была не самой тяжелой участью солдата, насколько я могу судить.
А, может, смысл в том, что человека нельзя принуждать брать оружие и стрелять по людям? Что у каждого должен быть выбор и право на счастливую жизнь? Но ведь Генри был добровольцем, поэтому такая мысль определенно нелогична.
Почему в этой книге я не нашла ни одного ответа?