Arthur Schopenhauer Родился в Данциге (ныне Гданьск) в семье преуспевающего торговца. Получил домашнее образование, много путешествовал вместе с родителями, в 1809 году поступил в Геттингенский университет, затем учился в Берлинском университете, где слушал лекции И-Г. Перед вами — одна из необычнейших работ в творческом наследии Шопенгауэра. Потому ли, что цельное, абсолютно завершенное произведение он назвал «Афоризмами»? Или — потому, что именно здесь он впервые попытался...
"для счастья человеческой жизни самым существенным является то, что человек имеет в самом себе."
Пока мы молоды, мы воображаем, что события и лица которым предстоит сыграть важную, чреватую последствиями роль в нашей жизни, будут происходить под звуки труб и барабанов; в зрелые же годы взгляд, брошенный назад, покажет нам, что все они прокрадывались тихонечко, через задние двери и остались почти незамеченными нами.
То, что человек значит для самого себя, что сопровождает его даже в одиночестве и что никем не может быть подарено или отнято - очевидно существеннее для него всего, чем он владеет, и чем он представляется другим людям.
У толпы есть глаза и уши, но крайне мало рассудка и столько же памяти.
Человек может быть всецело самим собою лишь пока он один; кто не любит одиночества - тот не любит свободы, ибо лишь в одиночестве можно быть свободным.
«Нормальный», средний человек вынужден искать жизненных наслаждений вне себя: — в имуществе, чине, жене и детях, друзьях, в обществе и т. п., и на них воздвигать свое счастье, поэтому счастье рушится, если он их теряет или в них обманывается. Его положение можно выразить формулой: центр его тяжести — вне его. Поэтому его желания и капризы постоянно меняются, если позволяют средства — он то покупает дачу, лошадей, то устраивает празднества и поездки, вообще ведет широкую жизнь. Удовольствия он ищет во всем окружающем, вовне, подобно больному, надеющемуся в бульоне и лекарствах найти здоровье, истинный источник которого — его жизненная сила.
Истинное самоуважение внушает нам отвечать на обиду полным равнодушием.
Лихтенберг заметил: "Если при столкновении головы с книгой, раздается пустой звук, то всегда ли это -звук книги?"
Богатство подобно соленой воде, чем больше ее пьешь, тем сильнее жажда. Это относится и к славе.
Тщеславие делает человека болтливым, а гордость - молчаливым.
Иногда нам кажется, что мы тоскуем по какому-нибудь отдаленному месту, тогда как на самом деле мы тоскуем о том времени, которое мы там провели, будучи моложе и бодрее, чем теперь. Так обманывает нас время под маской пространства...
Самая дешевая гордость - это гордость национальная. Она обнаруживает в зараженном ею субъекте недостаток индивидуальных качеств, которыми он мог бы гордиться; ведь иначе он не стал бы обращаться к тому, что разделяется кроме него еще многими миллионами людей. Кто обладает крупными личными достоинствами, тот, постоянно наблюдая свою нацию, прежде всего подметит ее недостатки. Но убогий человек, не имеющий ничего, чем бы он мог гордиться, хватает за единственно возможное и гордится нацией, к которой он принадлежит; он готов с чувством умиления защищать все ее недостатки и глупости.
Зависть людей показывает, насколько чувствуют они себя несчастными; их постоянное внимание к чужому поведению — насколько они скучают.
Скромность - это прекрасное подспорье для болванов; она заставляет человека говорить про себя, что и он такой же болван, как и другие; в результате выходит, что на свете существуют одни лишь болваны.
Кому предназначено наложить отпечаток своего ума на все человечество, для того существует лишь одно счастье: иметь возможность развить свои способности и закончить свои труды, - и одно несчастье: не иметь этой возможности.
Очень часто и, по-видимому, справедливо утверждают, что весьма ограниченный в умственном отношении человек, в сущности - самый счастливый, хотя никто и не позавидует такому счастью.
Судьба жестока, а люди жалки. В устроенном таким образом мире тот, кто много имеет в себе, подобен светлой, веселой, теплой комнате, окруженный тьмою и снегом декабрьской ночи. Поэтому высокая, богатая индивидуальность, а в особенности широкий ум, - означают счастливейший удел на земле, как бы мало блеска в нем ни было.
Часто порицают, бранят гордость, но я думаю, что нападают на нее главным образом те, кто не имеет ничего, чем мог бы гордиться. При бесстыдстве и глупой наглости большинства, всякому, обладающему какими-либо внутренними достоинствами, следует открыто выказывать их, чтобы не дать о них забыть, кто в простоте душевной не сознает их и обращается с людьми, как с равными себе, того люди искренно сочтут за ровню.
В одиночестве ничтожный человек чувствует свою ничтожность, великий ум - свое величие, словом, каждый видит в себе то, что он есть на самом деле.
Любой ум останется незамеченным тем, кто сам его не имеет.
Мир, взятый в общем, крайне плох: дикари друг друга едят, культурные люди - обманывают, - и это называется течением жизни.