Ирвин Ялом, психотерапевт с огромным стажем, написал немало книг, научных и не очень. Однако «Дар психотерапии» — текст настолько структурный, интересный и полезный, что его можно назвать одной из лучших работ этого автора. Прежде всего книга адресована молодым терапевтам и студентам-психологам. Для своих молодых коллег Ялом может стать мудрым и доброжелательным старшим наставником и помощником. Никаких догм, никакой напыщенности — простые и ясные советы, которые не только помогут в работе, но...
Одно дело — существовать для другого, и совсем другое — быть в равноправных отношениях с другим.
«Даже сейчас, в пятьдесят, я все еще не знаю, чем хочу заниматься, когда вырасту».
В упражнении «совершенно секретно» каждый из участников записывает на одинаковых листах бумаги без каких-либо идентификационных знаков свой главный секрет, который, как им кажется, было бы рискованно открыть. Затем эти листы распределяются заново, и каждый член оглашает главный секрет кого-то другого и рассказывает, как он бы себя чувствовал, если бы это был его секрет.
В действительности невероятно трудно узнать, что испытывает другой человек; слишком часто мы переносим наши собственные чувства на другого.
Если основное побуждение состоит в накоплении состояния, а не оказания помощи, тогда жизнь психотерапевта — не лучший карьерный выбор.
Убежденность в том, что жизнь без достижения цели не полна, – не столько трагический экзистенциальный факт жизни, сколько западный миф, культуральный артефакт. Восточный мир не допускает мысли, что у жизни есть "пункт назначения" или что она представляет собой проблему, которая должна быть решена: нет, жизнь – это тайна, которую нужно прожить. Индийский мудрец Бхагван Шри Раджниш говорит: "Существование не имеет цели. Это чистое путешествие. Путешествие жизни так прекрасно, кого волнует пункт назначения?". Жизнь просто есть, и мы просто оказались вброшены в нее. Жизнь не требует обоснования.
Иногда я ощущаю себя гидом, показывающим пациентам комнаты их собственного дома.
Одной из основных форм отрицания смерти является наша вера в личную уникальность, в то, что мы не подвержены неотвратимым биологическим законам и что жизнь не расправится с нами так же жестоко, как и с остальными.
Наш воображаемый образ строится на выраженных оценках, которые нам дают важные фигуры нашей жизни.
Психотерапия — это не замена жизни, но ее генеральная репетиция.
Четыре «первичные тревоги», на мой взгляд, отчетливо вырисовываются в процессе психотерапии: смерть, изоляция, смысл жизни и свобода.
Французское выражение, обозначающее оргазм — la petite mort(«маленькая смерть»), подразумевает оргазменную потерю себя, которая уничтожает боль раздельности — одинокое Я исчезает в возникнувшем Мы.
вы можете захотеть воодушевить своих пациентов на погружение еще глубже. Вы можете просто заставить их поделиться своими мыслями: «Не пытайтесь покинуть это пространство. Оставайтесь там. Пожалуйста, продолжайте говорить со мной; попробуйте облечь ваши чувства в слова». Или вы можете задать вопрос, часто используемый мною: «Если бы ваши слезы могли говорить, что бы они сказали?»
Многие пациенты, начиная терапию, ощущают себя исключительными в своем несчастье; они убеждены в том, что только у них есть мысли и фантазии столь ужасные, запретные, садистские, эгоистичные и сексуально извращенные. Раскрытие подобных мыслей другими членами группы превосходно умиротворяет и дает великолепный опыт: «Добро пожаловать в человечество».
Держите в уме также и то, что тревоги по поводу смерти очень часто выдаются за сексуальные. Секс является великим нейтрализатором смерти, абсолютным жизненным антитезисом смерти.
вывод многих великих мыслителей — для того, чтобы научиться хорошо жить, нужно научиться хорошо умирать.
Все уходит, и альтернативы исключены.
С того самого времени, как я описал истории моих пациентов в книге («Палач любви») много лет назад, я думаю о том, что новые пациенты, которые консультируются со мной, могут опасаться, что я напишу о них. Потому я заверяю пациентов в полной конфиденциальности и убеждаю, что я не написал ни строчки о пациентах, не спросив предварительно их разрешения и не засекретив их личность. Но через некоторое время я убедился, что опасения пациентов совершенно иного характера — в целом, они гораздо менее озабочены тем, что про них напишут, нежели тем, что они недостаточно интересны для того, чтобы я написал о них.
Гэрри Стэк Салливан, влиятельный американский теоретик психиатрии, известен тем, что однажды описал психотерапию как обсуждение личных проблем двух людей, один из которых более тревожный, чем другой.
Послание во всех этих работах просто и основательно: хотя материальная сторона смерти разрушает нас, сама идея смерти может нас спасти.