Рецензии на книгу «Письма сыну» Евгений Леонов

Народный артист и великий Шут и Комик Евгений Павлович Леонов в этой книге предстаёт перед нами совсем другим человеком.

Любящий и заботливый отец. Одна датировка писем много о чём говорит — письма сыну пишутся с периодичностью метропоездов. И основным содержанием писем отца становится не материальное благополучие, не какие-то там внутрисемейные фигли-мигли, но прежде всего забота, раздумья о созревание личности растущего сына. И потому разговор с ним всегда идёт не о бытовых мелочах и даже не о школьных оценках, а о взрослом, большом и настоящем, об искусстве, о театре и кино, о выборе сыном актёрской профессии и о качествах актёра, и в этом контексте о себе, о том, как он сам шёл по этому пути становления и превращения из маленького артиста в народного Актёра. И разговор этот не прекращается с взрослением сына, все четыре периода жизни Андрея отец говорит с ним как со взрослым и зачастую почти как с равным.

Не только Мастер артистического ремесла, но и человек, тонко чувствующий его грани и с кропотливостью муравья собирающий крохи и крупицы профессионализма только для того, чтобы искусство всколыхнуло душу зрителя, зацепило чувствительные струнки, вызвало эмоции. Леонов неожиданно предстаёт перед читателем крупным специалистом, знатоком своего ремесла и мастером своего дела, он тонко чувствует грани между искусственной игрой и искусным изображением действительности, потому что театр всегда о нас, о живущих, даже если на сцене творятся дела давно минувших эпох и мелькают тени давно умерших людей. Отдельной нитью в книге проходит благодарность Леонова своему Учителю Михаилу Михайловичу Яншину — имя мэтра советского театра и кино всплывает в книге и в письмах постоянно и всегда с глубоким уважением.

Ранимый и остро чувствующий человек, сопереживающий другим людям, но не просто сопереживающий, а деятельный и активный — если умеет и может помочь, то всегда стремится это делать. И даже если эта помощь не достигнет результата, то всё равно делающий то, что считает должным делать. Но иногда и достигающий, хлопочущий (его так и называют — хлопотун) — о квартирах собратьям по ремеслу, о чём-то ещё, о чём забывают или чем пренебрегают власть имущие. И точно так же хлопочет Леонов о самом глубоком проникновении актёра в суть своей роли, точно так же он вдумывается в суть каждой мизансцены, в каждое движение актёра, в интонацию голоса, в жесты и мимику — в этом деле нет мелочей!

Просто культурный и образованный человек, точно чувствующий своё место в мире и в жизни, требовательный к себе и снисходительный к другим. Ранимый и обидчивый, но и одновременно отходчивый и незлобивый, искренний и открытый, азартный в работе и в служении музе.

Человек с круглым лицом, Шут, Комик и Комедиант. Евгений Павлович Леонов.

Книга прочитана в качестве бонуса ко второму дню рождения игры Открытая книга, совет от Olka86 и utrechko , в подборке №60.

«Физкультура тела – это прекрасно, но актер обязан заниматься физкультурой своей души». 
Кстати, и не только актёр.

Мне и правда оценить эту книгу. Письма отца к сыну. Конечно, это не настоящие письма, но всё же.... Всё же это сокровенные мысли, пусть и предназначенные для широкого круга. 
Любимый артист, заслуженный Винни-Пух СССР и просто прекрасный человек. Евгений Леонов. Таких, как он, в то время было мало. Сейчас- единицы. 
Конечно, в книге сказывается влияние советской пропаганды, а как иначе, тогда это было в порядке вещей: жить для Родины, работать на Родину, умереть за Родину. 
Да, тогда было всё по-другому. Но быть человеком, настоящим, искренним, любящим отцом и сознательным гражданином ни в то время, ни сейчас не зазорно. 
Леонов именно такой: честный, порядочный, настоящий. Он умеет признаться в своих ошибках, в недостатках. И если что-то не получается, не ищет виновных. 
Сына он не пытается воспитывать. Просто рассказывая ему подробно о профессии, о людях, о себе- Евгений рисует жизнь, как она есть. Андрею надо только научится делать выводы. 

Актёр самокритичен и обладает отличным чувством юмора:

«У хоббитов толстенькое брюшко, одеваются они ярко, преимущественно в зеленое и желтое, башмаков не носят, потому что на ногах у них от природы жесткие кожаные подошвы и густой теплый бурый мех, как и на голове, только на голове он курчавится. У хоббитов длинные темные пальцы на руках, добродушные лица, смеются они густым утробным смехом, особенно после обеда, а обедают они, как правило, дважды в день, если получится.»

Копия, не правда ли? Не знаю, может и правда, мне не довелось ни читать, ни смотреть экранизацию "Властелина колец". А вот фильмы с Леоновым смотрела и не по одному разу. И каждый раз восхищаюсь, его талантом, его харизмой, богатством души и силой духа. 
Наверное, секрет прост. Евгений Леонов любил свою профессию, отдавался ей полностью, любил своего зрителя и просто любил жизнь. Он был актёром кино, но  в жизни не лицедействовал.  И это чувствовалось и в его работах и в этой книге. 

"Чтобы быть повестью времени, надо быть достойным своего времени,"- Леонов таким был. 

Читала книгу и вспоминала забавный (или печальный, как посмотреть) случай. Детям в младшей школе предложили рассказать о родителях, и половина просто не смогла объяснить, кем папа и мама работают. Вот для меня большой вопрос, можно ли уважать своих родителей, когда даже приблизительно не знаешь, чем они занимаются?
Книга Леонова – настоящий гимн работе. Видно, что человек своё дело просто обожает, живёт им. Неважно даже насколько глубоки в данном случае актёрские рассуждения (на мой вкус, они часто весьма поверхностны), важна интонация – она искупает всё. Редкое ощущение, что говоришь с хорошим, добрым, совестливым человеком. Человеком, который думает. Всё пропускает через себя. И может вызвать сильные чувства у других.
Здесь нет мерзкого заигрывания, которое бывает в некоторых мемуарах (Буду обо всех говорить хорошо, пусть потомки думают «какой милый человек, ни о ком не сказал доброго слова»). Нет сюсюканья (ах, ты мой сыночек, счас папашка научит тебя жить). Спокойный вдумчивый разговор. Где-то даже больше разговор с собой, чем с сыном. И нет ощущения, что человек занимается какой-то фигнёй (от современных актёров и их работ такое ощущение возникает часто), что актёрство – занятие лёгкое и несерьёзное, «женское». И понятно, почему Леонов был настолько любим (а многими любим и поныне): всё это есть в ролях – любовь к человеку, юмор и чувство собственного достоинства.

В сущности, дружочек, ничего нет проще живой тревоги отцовского сердца

Неуютный, промозглый февраль, чашка горячего чая. Смотрю в окно и понимаю, что никуда не надо сегодня идти, да и слава Богу. Сажусь в кресло, в позу лотоса и беру e-book. Книг - более 300, еще около 20 купленных и непрочитанных стоят на полке в бумажном варианте, накапливают пыль и ждут, когда я-таки соизволю открыть их. Но неожиданно (впрочем, как и всегда, чорд ногу сломит, прежде чем поймет, по какому принципу я отбираю книги для чтения) я открываю вот эту небольшую книгу. Небольшую по объему, но очень большую по наличию сердечности и потрясающей откровенности. Конечно, погрузилась. Конечно, понравилось. НО! Читала я ее частями, смакуя, как хорошее коллекционное вино. И в этом вся прелесть, потому что послевкусие-то терпкое, наполненное невиданными доселе ароматами. А ведь если разобраться, то что мы знали об авторе, кроме его комических ролей? Хотите верьте, хотите нет (упс, цитата Евгения Павловича!), но смотря "Осенний марафон" в тысяча лохматый раз, я увидела совсем другого Леонова. Не комика и не смешного толстенького человечка с безумно добрыми глазами и голосом с детства любимого Винни-Пуха. Нет. Я увидела там талантливого человека (не актера, нет, а именно человека!). А бОльшего, по-моему, в этой жизни любому из нас и не надо, лишь бы человека видели в нас, прежде всего человека...

10.12.2017
Никогда не забуду (он был или не был, этот вечер) пожаром зари
Сожжено и раздвинуто бледное небо
И на желтой заре фонари
Я сидел у окна в переполненном зале
Где-то пели смычки о любви.
Я послал тебе черную розу в бокале
Золотого, как небо, аи.
Ты взглянула. Я встретил смущенно и дерзко
Взор надменный и отдал поклон.
Обратясь к кавалеру, намеренно резко
Ты сказала: «И этот влюблен».
И сейчас же в ответ что-то грянули струны… — (А.А.Блок)

Услышал сегодня по радио этот стих и сразу вспомнил о тебе. Нет, ты не думай, что я о тебе не вспоминаю совсем - это другое, ведь именно благодаря Блоку началась твоя сценическая жизнь. И знаешь, так защемило в груди, а в глазах аж защипало... Как давно мы с тобой не общались, в январе скоро уж 24 года будет, а такое чувство, что вот только вчера созванивались и ты мне рассказывал о своей новой роли. Много воды с тех пор утекло, я старался... правда старался быть не хуже тебя, чтобы ты мог мною гордиться и говорить - "Это мой сын".

С детства я мечтал быть на тебя похожим. Известным, умным, харизматичным. Помнишь, мама еще меня ругала за то, что в школе строил одноклассникам рожицы. Однажды даже устроила байкот, сказала чтобы ты сам шел разбираться с учителями, а ты только и мечтал, чтоб тебя вызвали на съемки, лишь бы не ходить в школу. В тот вечер ты пришел таким серьезным, что я подумал: "Все, ремня мне не избежать!". Но ты вдруг с порога крикнул: "Андрюша! Ну-ка, покажи, что ты там за рожицы строил!". Я и показал. А потом мы вместе долго над ними смеялись, с тех пор я решил для себя, что тоже стану актером.
P.S. Математику я тогда, кстати, все же подтянул. Уж больно меня заела твоя фраза, что я собираюсь свою актерскую судьбу без математики вычислить.

Прошли года, я поступил в училище имени Б.В. Щукина и был принят в труппу театра " Ленком", а на душе кошки скребли. Ведь не проходило ни дня, чтобы ты не учил меня как жить и как играть. Пишу тебе эти строки, а сам слышу в голове твой голос с хрипотцой, который хвалит и бранит, но главное наставляет: "Нальзя, Андрюша, бездушно относиться к роли, нельзя торопиться."Давай-давай". А что давать, когда сцена еще не разобрана! " Это сейчас я все это понимаю, а раньше молодой был, горячий. Ты, кстати, помнишь, папа, как часто мне это говорил? Мне ведь тогда казалось, ты меня этим попрекаешь и я обижался очень. А ты снова о своем мол: "Обиды Андрей, не следует копить, не большое, как говорится, богатство". Но ведь это для тебя обиды были в то время пустяки, ты через них прошел, справился с ними . А я только-только начинал с ними бороться и постоянно обижался на тебя за это. А еще на все то у тебя, папа, было свое мнение. О страхе, о бездушии, об одиночестве, музыке искусстве...
Ты всегда учил меня быть человеком "Актерскую методологию, опыт, можно постичь, а делать из себя человека - это работа не на годы учебы в училище, это на всю жизнь". И ведь ты во всем оказался прав. Хотя я и раньше это понимал, но не хотел в это верить. Мне хотелось самому достичь успеха, чтобы не говорили: "Это сын знаменитого Евгения Леонова", а говорили "Это знаменитый Андрей Леонов, сын Евгения Леонова, он сам себе сделал имя!" Но твоя поддержка и популярность мешала мне. Поверь, я знаю, что ты хотел как лучше, но ты ведь сам знаешь, каким я был в то время обидчивым. Смешно даже вспоминать, что я сбежал из театрального училища в армию, лишь бы отличиться от тебя и не играть вместе в одной пьесе. А ты лишь сказал: "Служить в армии - гражданский долг, Андрюша, я не сомневался, что ты, как все его исполнишь. Но почему в такой момент, когда это мешало всем, нарушало творческие планы, почему так нервно и даже остервенело? Неразумно по отношению к своей профессии, но если ты только так пока утверждаешься, пусть будет так. Это хорошо. Ты сам не подозреваешь, что откроется тебе в жизни, это твой опыт, самый огромный, собственный! Теперь держись". И ведь я знал, что ты сразу понял почему я так поступил. Ты всегда меня чувствовал, иной раз даже лучше, чем я сам. Но ты никогда не ругал меня ни за что. Ведь ты любил меня. Порой, правда, казалось, что профессию ты любишь все же больше. Только вспомни, как ты рассказывал мне о Яншине, о Лариосике,о спектаклях и фильмах, у тебя горел взгляд. Но так же он загорался, когда ты видел меня. Тогда я не понимал это, ведь все что ты мне сказал, чему научил и показал, все это и есть любовь. Наверно, осознаешь это лишь тогда, когда у самого есть дети. Сейчас я это знаю и ценю. Но годы идут, многое забывается... И сейчас, если бы мне предложили вернуться в прошлое на день, час или даже минуту, я бы просто обнял тебя, папа, и сказал: "Прости и спасибо тебе за все!"

Твой сын, Андрей Леонов.

Я оттого и пишу эти письма, чтобы исправить что-то неправильное, и выгляжу, наверное, смешным и нелепым, как некоторые мои персонажи. Но ведь это я! В сущности, дружочек, ничего нет проще живой тревоги отцовского сердца.

Просто невероятная книга. Она пропитана добротой и любовью. Она наполняет ними всех, кто к ней прикасается. А еще возникает уважение к самому Автору. Ведь так искренне чувствовать, и делится чувствами, может только по-настоящему добрый, полностью откровенный человек. Это не просто мемуары, да и вовсе не мемуары, это обращение отца к своему сыну, сначала ребенку, потом уже школьнику, студенту…

...есть ли в твоей жизни человек, перед которым ты не боишься быть маленьким, глупым, безоружным, во всей наготе своего откровения? Этот человек и есть твоя защита.

В рамках игры "Несказанные речи..."

Искусство быть

…для художника самое главное — знать, что ты хочешь сказать людям.

Прошу считать чтение этой книги неуклюжей и безнадежной попыткой понять, откуда берется актерский талант. Можно отстоять очередь за автографом, покупать контрамарки на премьеры, коллекционировать фотографии, визжать от восторга на пресс-конференциях, спереть из гримерки накладные усы, прорваться в оркестровую яму и попытаться дотянуться до сцены, чтобы прикоснуться к пыльным котурнам… Хотя вряд ли это все могло иметь отношение к Евгению Леонову. Такое проявление зрительских симпатий его, скорее всего, смутило бы и озадачило.

Бургомистр из «Убить дракона», король из «Обыкновенного чуда», Уэф из «Кин-дза-дзы», Доцент из «Джентльменов удачи», да в конце концов, Винни-Пух и закадровый рассказчик сказок Шергина – он был так естественен и органичен в каждой своей роли. Это убийственное обаяние при непримечательной внешности, эта невероятная харизма, обманчивая непринужденность и легкость актерской игры. Как ему удавалось одновременно оставаться собой и превращаться в совершенно иную, целостную личность, которая словно живет внутри, но готова ненадолго проявить себя в поведении, жестах и речи?

Евгений Леонов раскрывает секрет искусного лицедейства. Но не более чем на ладонь отодвигает тяжелый бархат театрального занавеса, потому что книга – вовсе не о том, как стать великим актером. Она – обо всех сторонах его жизни и, прежде всего, о его отношениях с людьми. Потому что в реальности он был чувствительным, деликатным, добросердечным, скромным человеком без каких-либо звездных претензий. Его «Письма к сыну» доверительны и просты, они рассказывают о тонкостях ремесла, которое отец считает нужным передать сыну, но еще больше кричат о том, как может быть привязан к своему подросшему ребенку часто находящийся на гастролях и съемках родитель.

Конечно, это не целостный текст. Скорее заметки, зарисовки, замечания. В первых письмах Леонов обращается к Андрею-школьнику, поэтому слог незатейлив, а темы тривиальны. Признаюсь, я даже успела разочароваться, предположив, что вся книга написана в таком стиле. Но спустя несколько лет послания обращены уже к взрослому сыну-актеру, и в них автор более откровенен и рассуждает о более сложных вещах.

А еще эти письма причудливо несут в себе приметы эпохи. Начало восьмидесятых, идеологическая пропаганда выражает себя в похвалах режиссеру Пазолини, а советский актер Леонов признается, что его тошнит от сцен «120 дней Содома», потому что антифашизм – это, конечно, хорошо, но зачем же стулья ломать нездоровым натурализмом людей пугать. Книга, тем не менее, была издана в 92-м, когда "уже можно".

По сути, в этих посланиях не найти глубокого замысла или особого откровения. Ни одной ничтожной сенсации или обнажения подноготной. Все корректно, пристойно, тактично. Правда, трудно отделаться от ощущения, что описанная тут жизнь – это незапланированный выход на сцену благодушного комика, по злополучному стечению обстоятельств попавшего в вялотекущую трагедию. Он озадачен и несчастлив.

Необычайно светлая и добрая книга. Это даже не мемуары, а обращение к сыну, попытка помочь, посоветовать что-то в жизни. Это советы отца, советы старшего по возрасту , советы более опытного коллеги. И обращается автор наверное не только к сыну, но и просто к читателю, к молодому поколению актёров, тем самым напутствуя их в нелёгкой актёрской жизни.

Книга была прочитана в рамках игры "Открытая книга" по совету utrechko .
Спасибо огромное!!!

Ничего сверхъестественного нет в этой книге, но сколько же позитива она несет.
С ее помощью можно дополнить образ одного из прекраснейших актеров советской эпохи, образ, созданный благодаря фильмам с его участием. Евгений Леонов кажется удивительно цельным человеком, его простой и добрый внешний облик находится в полной гармонии с внутренним миром. Поэтому и книга у него получилась такая же: простая, добрая, сердечная, душевная.
На ее страницах он рассказывает сыну о некоторых событиях своей жизни, вспоминает этапы своего творческого пути, делится размышлениями об искусстве, об актерской профессии, своими наблюдениями, мыслями, жизненной философией.
Это пример очень качественного общения с любимым и дорогим человеком, когда отец раскрывает душу и делится с сыном самым сокровенным и важным для него. Так воспитывают, так воспитывают личность.
Когда слова искренни и идут от сердца, они обязательно воспринимаются, входят в другие сердца. Я уверена, что эта книга живет в сердцах всех ее читателей, и все мы с уважением и благодарностью вспоминаем и цитируем талантливого актера и просто хорошего человека, Евгения Леонова.

Спасибо за чудный совет utrechko

это лучшая книга осени. читалась медленно, вдумчиво, с вереницей закладок и выписок. мы привыкли видеть Леонова комичным и улыбчивым, таким, будто не было у него ни семьи, ни проблем, ни какой-то другой жизни, кроме театра и кино. а он такой мудрый человек! такой сильный и любящий. Отец с большой буквы. почитайте, если у вас есть дети, если вы смотрели хоть один фильм с участием Леонова, если вы любите книги-письма, если вы ищете некую опору в жизни, источник доброты и спокойствия. много причин для прочтения этой книги. и ни одной против)

"А чтобы знать жизнь – надо жить. Не беречь себя от конфликтов своих и чужих, не бояться опасности, риска, не искать пути полегче, не бежать от ответственности, не думать, что твоя хата с краю и что ветры времени тебя не коснутся."

"Когда я говорю — одиночество, я имею в виду, что я что-то делаю, а меня не понимают, тогда я одинок."

"Даже увенчанный однажды лавровым венком не может всегда и всюду таскать его за собой, потому что, знаешь ведь лавровые листики в суп идут, и можно ведь лавровый венок в бульоне сварить. Успех - дело ответственное."

"Пойми ты, никто не может сказать с уверенностью, хватит ли у тебя сил взять эту высоту. Но сил не хватает – это одно, а слабость – другое…"

и любимое письмо приведу здесь полностью.

"Андрюша,
ты люби меня, как я люблю тебя. Ты знаешь, это какое богатство – любовь. Правда, некоторые считают, что моя любовь какая-то не такая и от нее, мол, один вред. А может, на самом деле моя любовь помешала тебе быть примерным школьником? Ведь я ни разу так и не выпорол тебя за все девять школьных лет.
Помнишь, ты строил рожи у доски, класс хохотал, а учительница потом долго мне выговаривала. Вид у меня был трижды виноватого, точно я стою в углу, а она меня отчитывает как мальчишку. Я уже готов на любые унижения, а ей все мало: «Ведь урок сорван… – ведь мы не занимаемся полноценно сорок пять минут.. – ведь сам ничего не знает и другим учиться не дает… – ведь придется вам его из школы забрать… – ведь слова на него не действуют…»
Пропотели рубашка, пиджак и мокасины, а она все не унималась. «Ну, думаю, дам сегодня затрещину, всё!» С этими мыслями пересекаю школьный двор и выхожу на Комсомольский проспект. От волнения не могу сесть ни в такси, ни в троллейбус, так и иду пешком…
Женщина тащит тяжелую сумку, ребенок плачет, увидев меня, улыбается, спиной слышу, мать говорит: «Вот и Винни-Пух над тобой смеется…» Незнакомый человек здоровается со мной… Осенний ветерок обдувает меня. Подхожу к дому с чувством, что принял на себя удар, и ладно. Вхожу в дом, окончательно забыв про затрещину, а увидев тебя, спрашиваю: «Что за рожи ты там строил, что всем понравилось, покажи-ка». И мы хохочем.
И так до следующего вызова. Мать не идет в школу. А я лежу и думаю: хоть бы ночью вызвали на съемку в другой город или с репетиции не отпустили бы… Но Ванда утром плачет, и я отменяю вылет, отпрашиваюсь с репетиции, я бегу в школу занять свою позицию в углу.
Какие только мелочи достойны наших переживаний…
Я оттого и пишу эти письма, чтобы исправить что-то неправильное, и выгляжу, наверное, смешным и нелепым, как некоторые мои персонажи. Но ведь это я! В сущности, дружочек, ничего нет проще живой тревоги отцовского сердца.
Когда я один, вне дома, тоскуя, вспоминаю каждое твое слово и каждый вопрос, мне хочется бесконечно с тобой разговаривать, кажется, и жизни не хватит обо всем поговорить. Но знаешь, что самое главное, я это понял после смерти своей мамы, нашей бабушки. Эх, Андрюша, есть ли в твоей жизни человек, перед которым ты не боишься быть маленьким, глупым, безоружным, во всей наготе своего откровения? Этот человек и есть твоя защита.
А я уже скоро буду дома.
Отец"