Презумпция невиновности

Все смешалось в округе Киндл

Давненько я ничего не покупал в лотках на ж/д вокзале перед долгой поездкой. Какой-нибудь дешёвенький детективчик с незамысловатым сюжетом (можно даже «иронический детектив»), триллер, книгу из серии «Я — вор в законе», сканворд, на худой конец. И сейчас бы не купил — но волею судьбы мне досталась эта книга, а, значит, воображаем стук колес («Петька, формулу круга знаешь?» «ПиЭрКвадрат» «Вот квадрат и стучит» из бородатого анекдота про Чапаева) и смотрим в окно, постоянно представляя скорбный лик Харрисона Форда, прекрасно подходящего на роль главного героя в одноименном фильме 90-го года.
Судебный триллер с элементами детектива отличает выдающаяся неровность — понятно, что писался он исключительно ради серединной части — части, посвященной заседанию суда. Первые главы напоминают замшелый, выкопанный из глубинных археологических пород копролит имени Овалова или братьев Вайнеров (вторых сегодня найдете только в букинистике, а первого переиздал любитель некрофилии Александр Иванов, главный редактор издательства Ad Marginem) — ну т.е. то, чего в советском союзе были горы, и то, что не приходит в голову переиздать даже нашим ведущим издательствам, испытывающим перманентный голод на материал — настолько это слишком, настолько провально, настолько глупо. Но к середине второй четверти курс книги изменен на судебную драму/триллер, и становится, в принципе, читабельно. Так что если вал ненужных фамилий не вызовет тошноту, и первая четверть будет преодолена — дальше будет легче.
Сюжет прост и незамысловат — убита прокурор, и дело дают другому прокурору, ранее находившемуся с ней в интимной близости, пока не был отправлен в лес, видимо, за выдающуюся тупизну, и то, что жизненную сметку он компенсировал слюнявостью (ну чем не Форд?). Прокурор этот, как водится, начинает себя вести как полный дурак — и быстро становится подозреваемым в деле. Попутно выясняется, что убитая была

Что

Ну и что

Достаточно дешевый детективчик внезапно оказывается «Бестселлером Нью-Йорк Таймс» — той самой левацкой газетёнки, которую грудью выкормил товарищ Сталин как пятую колонну в США, и которая стойко несет мощный идеологический левацкий заряд по сей день. Когда палестинская ракета, выпущенная с территории Палестины по Израилю, внезапно попадает в палестинскую же школу — именно Нью-Йорк Таймс бойко бросается осуждать «Израильскую военщину, известную всему свету» которая бомбит мирных палестинских детей (тема раскрыта в песне Александра Галича «Как Клим Петрович выступал на митинге в защиту мира»); что этнических чисток на территории Югославии не было, а если и были — то это сербы вырезали албанцев, а если и есть вырезанные сербы — значит это сербы вырезали сами себя, чтоб бросить тень на албанцев; что в СССР никто не умирал от голода в 30-е, а если и умирал — то немного, и исключительно потому, что сами не хотели кушать; ну и про Трампа — секретного агента России, которого русские хакеры выбрали секретным кибероружием, и что если даже Трамп и не секретный агент России, то он секретный агент России, и что проститутки Трампа на кровать Обамы (вы знаете, лень пересказывать). И тут эта шикарная газетка признает бестселлером книжку, как американская судебная система не просто сгнила и разложилась (на плесень и липовый мед), а прям вот больна проказой в тридцатой степени уже 500 лет. Интонации советского массового чтива становятся очень явными.
Детективная часть вообще не представляет интереса, кроме одного момента

Увы, ставка которая не сыграла есть ставка, которая не сыграла — а значит сосредоточимся на судебной драме.
Судебная драма — лучшее что есть в книге. Кинематографична, интересна, с запалом, раскрывает множество подробностей функционирования судебной системы США. Понятно, что профессия главного героя — прокурор — нужна исключительно для «внутренних» комментариев относительно функционирования той машины, что завертелась теперь уже вокруг него самого. И пусть для «судебной» части это не имеет никакого значения — главный герой не участвует в своей судьбе, наблюдая за всем с выдержкой даоса, что странно, учитывая, что по описанию он скорее истерик — «взгляд» этого прокурора дает интересный разрез. Больше ничего здесь нет.
Это тот самый детективчик, который берешь в руки «воткнуть глаза», втыкаешь, местами не очень, местами неплохо, местами даже увлекательно — потом, дочитав, выкидываешь в мусорку, и больше о нем не вспоминаешь. Не в свою же библиотеку тащить это? Поэтому если вдруг вам придется ехать куда-то часов 5, можете взять «воткнуть глаза» — с этой целью книга справится. Может и кино справится, только я его не смотрел. Иных причин брать в руки данное произведение не вижу.

Во времена СССР Туроу оторвали бы с руками. Ещё бы, такой язвительный комментарий по поводу западной юриспруденции! Да и вообще, что там творится, в этом округе? Почти не встречаются нормальные англосаксонские фамилии, нацмены, похоже, играют в свои игры, ну и результат, естественно, как в поговорке: кто в лес, кто по дрова.

Но, оставив бесполезные ментальные движения, поговорим о романе. Как и полагается современному писателю определённой направленности, Туроу старается, как может, писать «о жизни». Это приводит к тому, что сюжет перегружен юридическими подробностями, слишком дотошным описанием судебного разбирательства, ну и постоянными отсылками к семейной истории героя на тему «все мы родом из детства». Подобная загруженность, сразу демонстрирующая, что книга претендует на большее, нежели дорожное чтиво, предъявляет к читателю определённые претензии. Готов ли он принять их?

Это моя не первая книга Туроу, так что я знал, на что шёл, принял правила игры a priori. Мне нравится, как он пишет: обострённость восприятия жизни, активная душевная и интеллектуальная позиция персонажей, глубокая заинтересованность темой. Даже хочется спросить: куда делся подобный подход к литературе в России, ведь и наши писатели умели создавать такие произведения, а теперь, пока американцы стараются копнуть поглубже, мы занимаемся милым трёпом, игрой слов, соревнованиями в фантасмагории. Литературный проигрыш, осмелюсь отметить, очевиден.

Что мне «не понравилось»: как только напряжение спадает, Сэбич начинает настаивать на своей высокоморальной позиции, видимо, давая таким образом автору возможность прояснить для нас всю скрытую подоплёку дела. Герой теряет баллы, при этом позволяя другим персонажам обнажить свой подход к сложной моральной ситуации. Как будто, пережив столь напряжённый период, он не в состоянии не выплёскиваться на всех, кто так или иначе оказался вовлечённым в историю. Кроме того, выясняется, что после окончания судопроизводства настоящий убийца уже никого не интересует: пыль улеглась, политические оценки выставлены, мир перелистывает страницу. Главное, друзья выясняют между собой отношения, читателю объяснена психологическая основа преступления, а сам злоумышленник уже не важен. Так что задумываешься: речь шла о безличной справедливости или об индивидуальной судьбе? Тут уж кто как решит для себя. Я выбираю индивидуальную судьбу, несовершенство социальной организации и пять звёзд.

Книга так себе. Миллион ненужных действующих лиц. Скотту Туроу зачем-то потребовалось ввести в повествование всех до последнего полицейских и сотрудников прокуратуры. Я уже аж дёргаться начал при появлении нового имени. Если я, не дай бог, в следующей жизни напишу детектив, у меня будет мало действующих лиц, и вводить их я стану по очереди, а не пачками. И тех, без кого можно обойтись, кто нужен лишь для того, чтобы дать понять читателю, что жизнь окружного прокурора кипит, -- имена этих я буду набирать зачёркнутым текстом.
Интрига разрешается в самом конце скучным, лишённым какого-либо драматизма рассказом о том, кто что подумал и кто что сделал. И, честно говоря, сама история убийства показалась мне чисто книжной, надуманной, не реалистичной.

Интересно было узнать кое-что о работе судебной системы США. Я о ней практически ничего не знаю. Оказывается, подбор присяжных -- это не простое обращение к датчику случайных чисел, а целая процедура, в которой принимают участие и защита, и обвинение, и судья. Презумпция невиновности даёт существенные преимущества защите. И вердикт присяжных о невиновности не может быть опротестован (вердикт о виновности опротестовать можно). Вот же интересно: у нас тоже так или как?
Может быть, я об этом скоро узнаю: не так давно мне пришло уведомление о том, что датчик случайных чисел выбрал меня в пул граждан, из которых набирают присяжных заседателей. И если меня позовут, отказаться я не имею права, потому что это гражданский долг, примерно как служба в армии по призыву. Что ж, может быть, это будет даже интересно. В любом случае будет полезно для расширения кругозора. Хотя, таскаться куда-то к назначенному сроку не люблю. Да и не привык.

Большим любителям детективов, вероятно, прочитать эту книгу можно. Но совсем не обязательно.

18 августа закончено чтение книги. В эту дату( по сюжету) началось судебное слушание. Героя не было жалко и жажды торжества справедливости не вызвало. Виноват рассказчик. В такой сложный период восторгается интерьерами. не могу не злоехидничать о "гаитянском хлопке" на креслах судей, о жалобах на скудность финансов, "запиваемых" шампанским в любимом ресторане. А секс в квартире, кишащей клопами и мышами на глазах у стариков- самое омерзительное. Особенно- комментарии жены. Честно сказать- шедевров не ожидалось, так как не люблю детективов о политике, выборах. И перевод... ( или есть слово "мошенство"?) Одна звездочка добавилась за криминальную интригу. "Неспособность глубоко чувствовать уродует душу"- утверждает автор. Увы, чересчур ранимые тоже подвержены этому.

Есть спойлеры!

Книга скорее понравилась, чем нет. Признаюсь, что сюжета я не знала заранее даже отдалённо, поэтому все возможные спойлеры проходили мимо, и я приступила к книге, так сказать, не зная о ней вообще ничего. Чего я ожидала? Ожидала детектив с сильными персонажами и интригой. Что получила? Детектив плюс прекрасное с точки зрения непрофессионала описание судебного процесса, но, увы, практически никакой интриги. Сильные персонажи? Да, но с оговорками. Сильные мужские персонажи и абсолютно декоративные женские, это настолько бросалось в глаза, что я плевалась как следует на протяжении всей книги, уговаривая себя делать скидку на время написания книги (1987). Под сильными мужскими персонажами я подразумеваю не силу характера, которой я как раз не увидела ни в ком (да их же там человек пять с Каролиной любилось, причём иногда параллельно!), а, скорее, живость, различия между собой, яркость описаний. Действительно, мужские персонажи вышли запоминающимися, легко различаемыми, каждый со своими выразительными чертами. Но! Всю книгу меня не покидало некое мерзенькое чувство от всей разворачивающейся истории. Нет ни одного симпатичного мне по убеждениям или поступкам персонажа, из-за этого с книгой сложновато сродниться, да, конечно, интересно, что же будет дальше, но от такого близкого знакомства с главным персонажем, от лица которого и ведётся повествование, было как-то неприятно. Да, все персонажи - блестящие профессионалы, по крайней мере, у меня, как у не-юриста, возникло такое ощущение, за описание процесса, который занял почти всю вторую половину книги, я следила с интересом и любопытством, поэтому чтение шло гладко. Но мысль о том, что одна из двух основных женских персонажей может добиться высокого положения только через постель, а вторая - не только не выгоняет нафиг гуляющего мужа, а ещё и ломает себе жизнь убийством соперницы! Женские персонажи не кажутся убедительными, поступки и слова Барбары - картонны, несмотря на то, что, собственно, она и должна была бы являться главным персонажем развернувшейся трагедии, она - декорация, фон для профессионалов-юристов, которые борются друг с другом в зале суда. Всё, точка.

Решение интриги было предсказуемым, на мой вкус. Где-то с середины книги я была почти на все сто процентов уверена в том, кто убийца. Так что удовлетворение от внезапного плот-твиста я тоже не получила. Увы.

Автор блистает на описаниях судебного процесса и вообще всего, что связано с юриспруденцией, этого у него не отнимешь. Но художественная ценность произведения осталась для меня где-то на уровне плинтуса. Хотя безумно понравился один приём: описание прошлого через монолог у психотерапевта. Скупое описание мыслей и воспоминаний от первого лица бы погубило, как мне кажется, интерес к прошлым событиям, а тут вышло живо и небанально.

Итог? Понравилось, но ничего особенного, не буду однозначно советовать, но и отговаривать тоже не буду.