Знаменитый роман выдающегося шотландца, самый скандальный дебют в английской прозе последних десятилетий.
Познакомьтесь с шестнадцатилетним Фрэнком. Он убил троих. Он — совсем не тот, кем кажется. Он — совсем не тот, кем себя считает. обро пожаловать на остров, подступы к которому охраняют Жертвенные Столбы, а на чердаке единственного дома ждет новых жертв Осиная Фабрика...
“Может, он действительно псих. Может, и я псих. Может, все кругом психи. По крайней мере в моем семействе.”
Я часто думал о себе как о государстве, как об административном округе или, на худой конец, городе. Порой мне казалось, что, когда я обдумывал ту или иную мысль или намечал линию поведения, мои чувства были сродни, скажем так, политическим поветриям. Я всегда считал, что люди голосуют за новое правительство не потому, что поддерживают его курс, а только из-за жажды новизны. Им кажется, что новое — это всегда лучшее. Да люди вообще тупые, но тут-то умственные способности и ни при чем, это скорее дело настроения, минутной прихоти, нежели умения взвешивать «за» и «против». И по-моему, в голове у меня происходит что-то похожее. Иногда мои мысли ну никак не могут между собой договориться, да и чувства тоже; не мозг, право слово, а целое народное собрание.
Любая из жизней — символ. Все, что мы делаем — часть узора, который мы можем хотя бы немного изменить. Сильные создают свои собственные рисунки и влияют на узоры остальных людей, слабые следуют курсами, которые для них проложили другие. Слабые, несчастливые и глупые.
Дети -- не настоящие люди, то есть они не маленькие мужчины и женщины, а отдельный вид, который (вероятно) вырастет в тех и других в положенное время. Дети, особенно маленькие дети, до того как ядовитое влияние общества и их родителей по-настоящему до них доберется, бесполы, открыты и потому нравятся всем.
"Смерть всегда возбуждает, каждый раз напоминая, насколько ты жив, насколько уязвим - но до поры, до времени везуч..."
"Иногда мои мысли ну никак не могут между собой договориться, да и чувства тоже; не мозг, право слово, а целое народное собрание..."
Если мы действительно такие злые и тупые, что готовы закидать друг друга всеми этими расчудесными водородными и нейтронными бомбочками, то, может, и к лучшему, если мы коллективно покончим с собой, прежде чем лезть в космос измываться над какими-нибудь инопланетянами.
— Здравствуй, Эрик. Ты где? — Здесь! А ты где? — Здесь. — Если мы оба здесь, на черта тогда телефон?
Спать вовсе не обязательно. Тебя просто убеждают, что сон необходим, – дабы держать тебя под контролем. Кому это надо – спать? Тебя просто учат спать в детстве, вот и все. От этого можно легко отвыкнуть, если поставить себе такую цель.
Каждый из нас может верить, будто в его личной Фабрике он попал в коридор и судьба его решена и обозначена (сон или кошмар, обычная или странная, хорошая или плохая), но слово, взгляд или ошибка — что угодно — может полностью ее изменить и наш мраморный зал превратить в сточную канаву, наш крысиный лабиринт в золотой путь. Пункт назначения у всех один и тот же, но путешествие — наполовину выбранное, наполовину предопределенное — у каждого разное и изменяется пока мы живем и растем.
Затем последовали мои зеленые вельветовые штаны, коричневые ботинки “Кикерс”, лейблы с них были сорваны, как и со всего, что я ношу, поскольку я отказываюсь быть ходячей рекламой.
Мои главные враги — Женщины и Море. Я их ненавижу. Женщин потому что они слабые и глупые и живут в тени мужчины, и ничего с ними не сравнится, а Море потому, что оно всегда раздражает меня, разрушая построенное мной, смывая покинутое мной, очищая следы, которые я оставил.
...любой вопрос - это начало поиска конца.
Эрик, который тогда проходил религиозную фазу — кажется, я ему немного подражал — думал, что это было ужасной мыслью, Бог не такой. Я сказал: тот, в которого я верю, такой.
Я думаю, месть людям, которые лишь косвенно или в силу обстоятельств со злодеями, служит только для того, чтобы мстящие чувствовали себя лучше. То же и со смертной казнью: ты хочешь ее применения к кому-то, потому что тогда ты чувствуешь себя лучше, а потому, что она предупреждает преступления или тому подобный нонсенс.
...было бы жутковато услышать, как о тебе говорят именно в тех выражениях, в каких ты сам думаешь о себе, когда максимально честен и несчастен, - ровно как было бы унизительно услышать то, что ты сам думаешь о себе, когда полон надежд и витаешь в облаках.
Конечный пункт у всех один, а вот маршрут - отчасти выбираемый, отчасти предопределенный - у каждого свой и меняется в мгновение ока.
Смерть всегда бодрит, заставляет тебя понять, насколько ты сам жив, насколько ты уязвим, но пока удачлив; смерть кого-нибудь близкого предоставляет хороший повод стать ненадолго немного сумасшедшим и делать штуки, которые в другой ситуации были бы непростительными. Какое удовольствие плохо себя вести и все равно получать кучу соболезнований!
Мне всегда казалось, что люди голосуют за новое правительство не потому, что они на самом деле согласны с его политикой, а потому, что хотят перемен. Они почему-то думают: все будет лучше при новом правительстве. Да, люди глупы, но их мнение основано скорее на настроении, капризе и атмосфере, чем на тщательно продуманным аргументом.
Какой смысл пить, если не напиваться?
Однажды Левитикус проходил мимо полицейского управления в Йоханнесбурге, и шел по тротуару после похода за покупками, когда сумасшедший черный прыгнул с крыши и сорвал все свои ногти по пути вниз. Он упал и смертельно ударил моего невинного и несчастного дядю, последними словами которого были: Боже, эти сволочи научились летать…