Исповедь монаха

Продолжаем знакомство со средневековым английским городом Шрусбери. Прогуляемся. Вот река, укрытая подо льдом, вот заснеженные поля, отдыхающие от урожая, вот городские ворота с кутающейся в плащи стражей, а вот и наш тихий бенедиктинский монастырь, где после крестовых походов укрылся от суетного света брат Кадфаэль. Эй, да вот он и сам, смотрит, как двое монахов очищают от завалов прохудившуюся крышу странноприимного дома. Бам! Лавина кровли срывается вниз, увлекая за собой одного из послушников...

Когда прибывшие на помощь монахи расчистили острые обломки и снег, скатившиеся с крыши, то обнаружили умирающего брата Хэлвина. Как бы сейчас написали, открытая черепно-мозговая травма и множественные переломы ног. В нашем веке вылечили бы, а что в веке XII? Ну... Брат Кадфаэль сделал всё что мог (а мог он, увы, совсем немногое), честно. После чего брат Хэлвин, как и положено перед смертью, исповедовался аббату. Небезынтересная была исповедь, прямо скажем. И вроде бы грехи уже отпущены, можно отходить, но та, что с косой, всё не приходит за причастившимся страдальцем. Более того, поправляется наш Хэлвин со страшной скоростью. И вот уже он даёт святой обет - совершить паломничество на могилу той, которую он сгубил 18 лет назад.

Именно отсюда и начинаются настоящие проблемы. Говорят же, не буди лихо, пока оно тихо, меньше знаешь, крепче спишь, не раздувай пламя, если не хочешь пожара, не ищи беды: беда сама тебя сыщет, работа не волк, в лес... (О, нет-нет, это не надо). Желание Хэлвина отстоять молебен у надгробного камня погибшей девушки запускает страшный механизм по сокрытию правды любой ценой и приводит к убийству. Более того, история восемнадцатилетней давности грозит повториться, ибо снова, уже над другими молодыми людьми, завис дамоклов меч, готовый покарать запретную любовь.

Каким боком тут Кадфаэль? Да как всегда - стоит на страже интересов влюблённых. Именно он отправляется в паломничество с братом Хэлвином (кстати, тот ещё походик, учитывая раздробленные кости и костыли!). Именно брат Кадфаэль потихонечку распутывает сложный клубок тайн и выводит убийцу на чистую воду. Именно он, купидон в рясе, соединяет сердца любящих друг друга юноши и девушки.

Теперь, после третьей книги, я уже могу выразить своё мнение о серии одним словом - миленько. Очень чистенькое такое Средневековье, никаких ужасов, никаких грязных подробностей. Только любовь к жизни, к людям и вера в добро. За достоверностью и освещением истории со всех сторон - это точно не к Питерс. К ней только за смирением, состраданием и человеколюбием. Этого тут в достатке.

Персона Грата, в команде "КЛУЭДО на выезде" вместе с Викой SantelliBungeys , Олей Penelopa2 , Наташей thali и Таней tatianadik

На этот раз у нас совсем не детективная история. Это настоящий любовный роман со страстями, с семейными тайнами, с преступлением, искуплением, с неожиданными поворотами и счастливым концом. Я могла бы сказать, что в романе много штампов - влюбленные, чьей любви мешает близкое родство, коварная отвергнутая соперница, подлое предательство, счастливый конец.... но я не хочу.

Я совершенно искренне сопереживала героям романа, молодому монаху, ушедшему в монастырь из-за смерти любимой девушки, и вот уже 18 лет тяготящемуся грузом своей невольной вины. Я сочувствовала другой молодой девушке, влюбленной в кровного родственника* и вынужденной идти замуж за хорошего, но нелюбимого парня. В романе не было отрицательных героев. Как обычно у Питерс все ну очень хорошие. И роман такой ...хороший. И от этого он не становится ни слащавым, ни умильным. Вслед за своим героем автор по-доброму смотрит на человеческое несовершенство, вслед за братом Кадфаэлем она готова понять каждого. И даже главный антигерой произведения не изгнан, не наказан, но остается наедине с содеянным и возможно даже не почувствует угрызений совести. Но герои не склонны мстить и наслаждаться унижением преступника, ибо месть противоречит их складу мышления.

Ну а загадка была прозрачной и финал не стал неожиданностью. Впрочем, один момент все же в голову не приходил.

* Совершенно неожиданная ассоциация

— Ну, пусть. Все равно мы люди, и в нашей любви, то есть я хочу сказать, в основе нашей любви лежит духовное, душевное начало. Остальное прилагается. Его может и не быть. Мы ведь не животные, у которых с этого все начинается и этим все кончается. Мы же люди, Митюшка, люди.

— Чепуха. То есть мы, конечно, люди. Но я утверждаю, что в основе любви, в ее фундаменте все равно лежит физиология. Правда, может быть физиология без любви, но не может быть любви без физиологии. То, что ты называешь «человеческой» частью любви, духовным, так сказать, антуражем, это именно антураж, «идеологическая надстройка», как и на всяком базисе. А базис — физиология. Поэты в течение веков сумели облагородить извечный естественный акт любви. Напустили вокруг него волшебного туману, обрядили его в сверкающие одежды, и в этом их великая заслуга перед человечеством.

— Чудовище! Неужели я встречаюсь в тобой только для того, чтобы целоваться? Представь, если бы не было стихов, музыки, красоты, духовного нашего родства…

— Ну да, согласен. Однако позвольте, Энгельсина Александровна, прямой вопрос?

Геля знала, что могут означать прямые вопросы Дмитрия, и пыталась уклониться:

— Нужно рассуждать, а не задавать прямолинейные, лобовые вопросы.

— Нет, все-таки не будем брать нас с тобой. У нас много еще неясного и ничего еще, в сущности, нет. Возьмем идеальный, классический случай: Ромео и Джульетта. Представь себе, что Монтекки и Капулетти примирились. Представь себе, что любовь приобретает счастливый конец — завтра свадьба. И вдруг выясняется, ну, как-нибудь, чудесным уж образом, что они, Ромео и Джульетта, — родные брат и сестра. Вот я и спрашиваю: для них это трагедия или еще большая, чем даже свадьба, радость?

— Трагедия, конечно, — сорвалось у Гели сию секунду.

— Почему? Ведь духовное общение остается. И стихи, и музыка, и все такое прочее. Пожалуйста, общайтесь с утра до вечера. Так, значит, все-таки трагедия?

— Чу-до-ви-ще!

Строим Хилл-Вэлли в составе "Стройотряда КЛУЭДО" вместе с Викой SantelliBungeys , Таней tatianadik , Наташей thali и Юлей Uchilka

Эллис Питерс «Исповедь монаха»

Как мне показалось, к последним книгам цикла про брата Кадфаэля тема религии начала в них даже превалировать над детективной линией – хотя, с другой стороны, и в первых книгах её хватало, вспомнить хотя бы «Страсти по мощам». В любом случае, у Эллис Питерс мне религиозные мотивы очень нравятся: в то же время и видна искренняя вера персонажей, и нет совсем уже антинаучного мистицизма… и каждый может решить для себя. Хотя, пожалуй, тем, кто настроен слишком скептически и атеистически, её книги могут не подойти – даже при наличии интереса к Средневековью.
Эта книга получилась… в первую очередь – о прощении и принятии. Да, я бы сказал, что веры здесь много – в самом лучшем смысле этого слова. И мне это нравится.
Есть и любовная линия, есть, конечно же, и детективная. И, как обычно, в целом всё заканчивается хорошо.

Приятное чтение)

Вчера закончила читать.
Теперь единственной непрочитанной остаётся последняя книга цикла.
Нравится мне брат Кадфаэль и истории его расследований нравятся:)
Да, я понимаю, что средневековье в этих книгах чистенькое, причёсанное, фарфорово-кукольное, можно сказать. И девицы все прелестны, и юноши все пригожи, и рыцари рыцарственны, и монахи праведны. (Нет, ну есть местами исключения, так ведь без гадиков и сюжет не выстроишь:) - куда ж без них)
Да, госпожа автор несколько современно подходит к средневековью. Например, когда касается возраста. Боюсь, что в XII веке не стали бы о человеке 18 лет говорить, что он почти ребёнок, 36-летнего мужчину называть "молодым монахом" и так далее.
Да, я сильно сомневаюсь, чтобы монахи того времени - тем более в деле о раскаянии и спасении души! - действительно пеклись бы о том, чтобы не испортить жизнь женщины, открыв её мужу глаза на правду, сокрытую от него. Или чтобы монахов, да и вообще мужчин, заботило, по любви ли да по своей воле пойдёт замуж девица. (Ну, кроме Кадфаэля, конечно, он же совершенно особенный монах:))
Да, в этой книге, как в других из этого цикла, я знала что к чему на самом деле задолго до того, как брат Кадфаэль и брат Хэлвин докопались до истины:) Брат Хэлвин заслуживает отдельных несколько слов. Вот до чего люблю правильных, но этого праведника хотелось встряхнуть иногда хорошенько - нельзя же уж так самоедствовать в самом-то деле! При этом он вызывал у меня уважение.
В общем, все недостатки (недостатки ли?) данной истории (данных историй) вижу ясно. Ну и что? Главное, что мне приятно и интересно это читать. Такой милый и умилительный XII век мне по душе:) А грязная правда жизни... А кому она нужна, эта грязная правда? Мне - нет.