Пропавший без вести

Очень долго сомневался - можно ли начинать писать. Нет, уверен-то был, что делать этого в зеленых трусах никак нельзя. Но, с другой стороны, никто ведь и не увидит, поскольку зеленые эти трусы находятся под синими джинсами и синий цвет поглощает своей непрозрачностью. Но вдруг - начнешь писать, а кто-то закричит "Ату, хватай его, ребята, он в зеленых трусах пишет". Вроде и один сейчас, но кто их знает, нет той уверенности. Ну вот, трусы сменил и можно смело приступать.

От Карла забеременела женщина и поэтому его отослали в Америку. Ничего подобного. Карл убил эту женщину, съел ее и сбежал. Куда еще бегут все преступники. И зовут его не Карл, а Бен Джойс-Щекотало, который жить не может без овощного мороженого и кружки теплого Будвайзера. Все проблемы Карла несостоятельны. Они же все - Робинсон, дядя, Америка - все намного его старше. Всего-то нужно дождаться, чтобы они умерли от старости.

Америка -страна неограниченных возможностей - хочешь в уборщицы - иди в уборщицы, хочешь в гомночисты - иди в гомночисты, да хоть в парковщики - куда хочешь. Право выбора есть всегда. Демократия же. Только не в президенты. Даже если Негро назваться, как Карл. Жалко, что нельзя и несправедливо. Америка-томатный сок.

Можно дать множество личных определений творчеству Кафки, которые, наверняка, уже когда-то встречались, что-то типа Психологии Крысюка или Профессионального Идиотизма. Этот полнейший абсурд особенно тяжел для тех, кто привык все анализировать и делать выводы. Единственное спасение в этом случае - воспринимать Кафку с юмором, но запасы юмора тоже имеют свои пределы. Медленно вбиваемый в мозг толстый гвоздь и сам факт того, что идешь на это добровольно, объясним врожденной тягой к издевательству над собой и собственным сознанием. Впрочем, Кафка тоже занимался именно этим.

Если сделать список из тысячи неповторяющихся слов и ознакомиться с ним, обязательно некоторые слова отзовутся в сердце или голове. Вот и «Америка» как этот самый многословный список… Многое в сердце моем отозвалось. Многое уму моему не постичь.

… Главному герою 17 лет. 17 лет! Хорошо воспитанный мальчик с принципами. Собранный, трудолюбивый. Добрый, ответственный. Но он будто породистое комнатное растение, высаженное в бурьян - он совершенно не приспособлен к трудностям, он ничего не знает о подлости и невежестве. Но для того, что бы победить то, что не знаешь, надо сначала это постичь и узнать. И постигая, он будет справляться и не будет. Пока окончательно не пропадет без вести…

… Бесконечное описание бизнес-процессов и трудовых конфликтов. Приведены примеры стратегий подавления, манипуляций жизнестойкими и циничными против приспособления и выживания всеми остальными. Не упущено не единой мелочи. Хоть сейчас заходи в сцену и выбирай себе роль. Но не ту, что привлекательней, а ту, которая понятней в силу узнавания самого себя. Потому что каждый, хоть раз начинал когда-то работать, а если не работать, то искал себе занятие, встречал хороших людей и плохих…

… Ужас постижения культурных различий опытным путем. Ужас постижения социальных различий опытным путем. Ужас постижения ценностных различий опытным путем. Ужас необходимости подстраиваться. Ужас побоев моральных и физических на всех стадиях. Даже когда подстроился. Потому что различия есть различия. Потому что от принципов не избавился. Без различий и принципов - личность ли человек?…

… Закон подлости или ничего не сойдет с рук просто так. Все вокруг только и будут знать, что злоупотреблять. Но они грешники, а с праведника другой спрос, если он решится злоупотребить, или даже не решится, а будет вынужден. Даже обстоятельства будут не на его стороне…

… Дурнота от физических контактов с другими людьми. От вторжения в личное пространство. Их бесцеремонные манеры прижиматься, трогать, трясти, сжимать, дышать в лицо, не давать спать, кричать, без спросу брать вещи… и даже удерживать в неволе… Ад…

… От полного отстранения от ситуации, концентрации на своих сильных чертах и привычках, следования порыву - к осторожнейшей оценке ситуации, просчитывании последствий возможных действий. От чопорности и зажатости к открытому общению с людьми с частичным соблюдением этикета. От доверчивости к опасливой практичности. Но уже грустно и фатально…

… Что это было с дядей?…

… Что это было с Брунельдой и сотоварищами?…

… Театр из Оклахомы - имеет звание носителя образцово-показательного менеджмента в американском стиле или наш несчастный герой снова попал к проходимцам, будто мало его приспосабливали к жизни побоями?…

Умом понимаю, что второе. Сердце же просит у альтернативной концовки американского хэппи-энда. Тогда я бы даже простила автору его манеру не доводить свои романы до конца. И даже записала бы его в фавориты. Читала бы его в часы ветреной погоды. Но не согласится же! Тогда бы он не был Францем Кафкой.
ФМ 2015

Андрей, Tatebanko , спасибо за совет! Книга просто обволокла мой мозг... Она как гипноз)

Пришлось прочитать все романы Кафки и большую часть его рассказов, чтобы понять довольно простую вещь, в "Америке" выраженную наиболее чётко: все его произведения написаны маленьким мальчиком, который специфически ощущает себя в мире взрослых, даже будучи в теле взрослого. Как именно? Ну... Не знаю, было ли у вас в детстве такое: мама поставила в очередь, допустим, за продуктами и сказала стоять, а сама куда-то ушла в другое место. И вот очередь идёт, а мамы всё нет. Подходит уже. Вот-вот на тебя сейчас воззрится злобная огромная продавщица и спросит, что тебе надо, а ты и не знаешь, что надо купить и что тут вообще продают, почему ты тут стоишь, куда делать твоя мама, продавщица сердится, очередь сзади напирает и торопит, кто-то ругается, кто-то цокает языком, и этот момент всё ближе и ближе... (Один раз такая злобная очередь ко мне действительно подошла, и меня просто из неё с матюками выпиннули, ничего страшного, но вот это томительное ожидание с чувством непонимания и ответственности одновременно — Кафка до мозга костей.)

С "Америкой" это понять проще, потому что главный герой — подросток, 16-17 лет по ходу действия романа, но с ним при этом зачастую обращаются, как с малолетним младенцем. Восприятие мира у него тоже какое-то младенческое: сиюминутность, непонимание социальных ситуаций, вечное чувство вины перед взрослыми и ощущение того, что они знают больше тебя, необходимость слушаться и прислуживать, общее искажение пространства, времени и перспективы. Добавим к этому общее ощущение сна, и мы получим каталог детских кошмаров, например, как если бы ты читал какой-то доклад перед огромной аудиторией и вдруг обнаружил, что на тебе нет штанов.

Сама же Америка, как Америка, — дело десятое, всего лишь символ того, что и за тридевять земель всё то же самое (пусть это и ненастоящая Америка, а Америка в представлении Кафки). Если тебе в этом мире неуютно, то будет неуютно везде, в любых условиях: с деньгами и без них, с женщинами и без них, с одеждой и без неё, с жильём и без него. Карл Росман (главный герой "Пропавшего без вести"/"Америки"), впрочем, никак этого не может уразуметь, поэтому складывает и складыввает различные комбинации этих предметов, стремясь сделать хоть что-то путное. Роман незакончен, так что у него ничего не получается. Но я сильно сомневаюсь, что в конце был бы хэппи-энд и радуга, даже допиши Кафка этот текст.

"Америка" читается гораздо легче других романов, уж не знаю, почему, хотя намеренно нагоняющих тоску вещей здесь тоже немало. После неё как-то особенно хочется радоваться простым вещам и тому, что никто тебя больше не ставит в очередь, пропадая без вести.

Невозможно оправдываться, когда тебе не хотят верить.

Ещё раз убедилась, что Кафку можно читать вечно. Он никогда не перестанет быть актуальным. Он никогда не перестанет быть интересным.

От "Пропавшего без вести" или "Америки" в другом переводе в принципе не ждала ничего сверхъестественного. Всё-таки это не "Процесс" и не "Замок" про которые говорят гораздо больше. Это произведение почему-то осталось в тени. Но это не совсем справедливо.
С самых первых строк понимаешь, что речь пойдёт всё о той же абсурдности и поисках выхода, но местом действия на этот раз выбрана Америка, в которой к слову сказать, автор никогда не был.
Вообще, насколько я могу судить после прочтения двух романов и рассказов автора, для Кафки очень характерна условность пространства. Ведь не случайно же выбрана именно Америка как символ свободы. Наш главный герой Карл Росман с начала повествования говорит о статуе Свободы- "Высоченная!". В 16 лет он оказался высланным своими родителями в Америку "зa то, что его соблазнила забеременевшая от него служанка".
Вдруг Карл оказался свободным. Он сам отныне мог строить свою жизнь. Но получив так называемую свободу, сразу же оказался оттеснённым толпой носильщиков, которые не зевали в момент, когда Карл Росман восторгался размерами статуи, находясь на прибывшем в Нью-Йорк корабле.
И начинаются приключения и злоключения героя сразу с того, что он забыл зонтик, ему надо вернуться, а вход уже закрыт, надо найти новый и т.д. и т.п. в стиле Кафки. Опять те же наклоны и трудности в сюжете, которые призваны продемонстрировать щель, через которую Кафка заявляет этому миру своё слово. Своё очень важное слово. Ведь если говорить прямым тестом, наверное эффект усвоения получится совсем не таким.
Меняя дислокации Карл Росман везде остаётся непонятым, в чём-то несправедливо обвинённым и не может себя оправдать, хотя вообще не виноват. Кстати, эта книга могла бы носить другое название как по мне. "Без вины виноватый" - самое оно. То его соблазняют, то обманывают, то оговариват, то обворовывают. И нигде он не может в силу своей неопытности и юношества дать соответствующий отпор. И даже хорошие люди, которые ему иногда встречаются, остаются в нём разочарованными.
Особенно показательным здесь является случай в гостинице. Меня буквально распирало от злости, когда Карла оговаривали и обвиняли несправедливо и так мастерски переворачивали факты.

Добро и зло -категории, придуманные человеком и им же используемые. Ещё одно бесценное произведение великого гения. Ещё одно неоконченное произведение, которое мы читаем в редакции Макса Брода и которое ещё больше могло впечатлить читателя, если бы автор сам издал его до конца. Но даже в таком виде и в таких переводах не перестаёшь удивляться глубинному воссприятию Кафкой этого мира, его особому взгляду и способу его выразить.

Покуда я читал, был на 100% уверен, что это последний роман Кафки, настолько "Америка" продвинутее, но при этом - явно "попсовее" "Процесса" и "Замка".
Я читал и вынашивал в голове очень крутую рецензию, завязанную на том, что Кафку заставили остепениться, продумать более-менее складный и разнообразный сюжет, перенести действие в реальную страну, наградить персонажей полными именами и т.д. Я хотел написать, что его абсурд, густой как сметана в других романах, сохраняет свою жирность только в главе о кочегаре и еще, возможно, убежище. Остальные же главы уж больно реалистичны. Мало того, вторая глава о дяде заставила меня опасаться, что дело пойдет в духе "Финансиста" Драйзера, романа прозаичнее которого я не встречал; а побег из загородного дома (который мог в одиночку стать очередным Замком для "Америки") и последующие блуждания Карла напомнили мне сюжетик "Над пропастью во ржи" (к счастью, Карл хоть не бесцельно шатался, он реально старался выживать).

Так вот, при том, что дымовая завеса "Америки" не такая плотная и дурманящая, как в историях о К., она не снимает напряжение с мозга, она только обнажает недостатки сюжетной линии, которая претендует на разнообразие (чего нет в других романах, ведь там топтание на месте и стало главным ключем к успеху). Так, неумение Кафки придумать законченный сюжет (он пишет, пишет и собирает в кучу, либо пишет, надеясь, что конец придет сам собой) здесь становится очевидным. От того-то у него и получается все незавершенным. Стоит взглянуть правде в глаза: Кафка плохой писатель. У него отличное умение созерцать и обращать действительность в ее самые крайние формы. Но когда он старается воплотить свои замыслы в письменной форме, то сталкивается с явными трудностями.

Итак. Кафка в "Америке" значительно опопсел, хотел написать я. Но вместе с тем, его почерк хоть мимолетно, но проскакивает. В "Кочегаре" и "Убежище" в первую очередь и меньше - в других главах. Кроме того, сами навязываются аллюзии на другие его произведения: у главного героя опять появляется дядя, а Робинсон и Деламарш - копии помощников г-на землемера. Тема "маленького человека" вновь напоминает о себе (даже больше, ведь теперь главный герой маленький человек в прямом смысле). Преувеличение тоже возвращается (в гостинице 20 лифтов??). Так что, полностью забыть, что читаешь Кафку, к счастью, не удается.

Вот так я рассуждал бы, если бы "Америка" действительно оказалась последним романом Кафки. Но как я узнал, она стала пробой пера, а самые страшные вещи были написаны уже после нее. Это застигло меня врасплох. Ведь что могло заставить Кафку сделать туман погуще, а всю рациональность и разнообразие оставить в первом своем романе, я не могу додумать. Хотя.. Неважно. Это и к лучшему. Ведь именно в "Процессе" и "Замке" Кафка обрел свой фирменный стиль, благодаря которому автора этих двух романов ни с кем не спутаешь. Никто так не пишет, как Кафка. Ведь Кафка...
На этом рецензия обрывается.