Рецензии на книгу «Бродский среди нас» Эллендея Проффер Тисли
Казалось бы, что нового можно написать о Бродском после Льва Лосева, Петра Вайля, Бенгта Янгфельдта и других знатоков литературы? Из перечня монографий, статей, сборников интервью и прочего получился бы свежий увесистый библиографический указатель на радость литературоведам и аспирантам-филологам, под сильной лупой изучающих каждое слово Большого Бро. Поэт живее всех живых: стены социальных сетей сейчас так основательно обклеены картинками со знаменитыми словами «сядь в поезд, высадись у моря» и «не выходи из комнаты, не совершай ошибку», что никакой рок-звезде такая популярность и не снилось. На фоне того, что 2015 год – юбилейный, Бродскому исполнилось бы 75 лет, – любая приуроченная к дате публикация может показаться телегой, поставленной на коммерческие рельсы. Однако Эллендея Проффер Тисли – особенный человек в судьбе Иосифа Бродского, выгода здесь далеко не на первом месте.
Дело было так: в 1969 году молодая американская чета Проффер, Карл и Эллендея, отправляются в СССР на поиски настоящей русской литературы. Карл написал диссертацию по Гоголю, состоит в переписке с Набоковым, Эллендея – молодая аспирантка, пишет диссертацию по Булгакову, а в руках у них судьбоносное рекомендательное письмо к Надежде Яковлевне Мандельштам, супруге знаменитого поэта. Сами по себе Профферы бы не получили доступа в круг советской интеллигенции, но Надежда Яковлевна Мандельштам вводит их в литературные круги, по её звонку перед ними открывается множество дверей и архивов. Среди прочего прозвучало «раз вы едете в Ленинград, вам интересно будет познакомиться с Бродским». Профферы тогда решили, что ничего особенного из знакомства не выйдет, подумаешь, ещё один поэт; но согласились просто потому, что Н. Я. Мандельштам хотела их познакомить. Кто же знал, что Профферы станут, как звучит в книге, «суррогатной семьёй» для опального поэта, помогут ему эмигрировать, дадут кров на первые месяцы и помогут найти работу, будут долго-долго поддерживать, всячески участвовать в его жизни и издавать. А ведь с «акклиматизацией» было непросто: «Мои друзья – американские поэты и русисты – бывало, звонили мне и садистически зачитывали последний автоперевод Бродского (или оригинальное английское стихотворение), и я устала защищаться, убеждая их, что он замечательный русский поэт», пишет Эллендея Проффер Тисли. Сколько ни изучай фонетику и грамматику, никогда нельзя быть уверенным в том, что тебя поймут коренные американцы, что уж говорить о технически непростом переводе стихотворных строк.
После прочтения воспоминаний «Бродский среди нас» хочется заполучить себе хотя бы одну книгу издательства «Ардис», учреждённого Профферами, тем более что список вышедших там книг есть в разделе дополнительных материалов. И список роскошный: Булгаков, Набоков, Довлатов, тот же Бродский, Ходасевич, Цветаева, Шварц и другие. «Ардис» было маленьким издательством, но самым большим издательством русской литературы за пределами СССР. Со временем там стали публиковаться крупные писатели, которым надоело, что их книги калечит цензура. Как пишет сама Э. Проффер Тисли, «Издавать лучших советских писателей было честью для нас, и работа дала всем нам, сотрудникам «Ардиса», нечто драгоценное: мы поняли смысл своей жизни – сыграть роль, пусть и маленькую, в публикации недостающих томов усечённой русской библиотеки». Название выискалось из романа В. Набокова «Ада, или Радости страсти», там действие происходит в мифической стране с чертами России и Америки, в поместье с таким названием, «Ардис».
В книге есть и небольшие противоречия. Например, в самом начале говорится, что Бродский был знаменит на Западе из-за суда о тунеядстве, за его судьбой следят журнал «Энкаунтер», Би-би-си и русские газеты в Париже и Нью-Йорке, а затем утверждается: когда он эмигрировал в США, там поэта никто не знал. Или сначала обсуждается история о том, как Бродский раздумывал жениться на иностранке, поскольку не видел иного выхода за железный занавес, а после цитируется возмущённый пассаж про как это так, меня заподозрили в фиктивной женитьбе, да никогда! Но таких пружин, торчащих из матраса, всего пара штук, можно вполне пройти мимо них и не заметить. Зато на виду цветистая речь на основательном таком каркасе из фактов, заметная отделка из малоизвестных фотографий, внушительный ряд знаменитостей, чья история связана с историей Бродского: Уистен Хью Оден, Владимир Набоков, Михаил Барышников. Книга заканчивается раньше, чем успеваешь пожалеть, что она такая лёгкая. Впрочем, под рукой всегда килограммы томов, исследующих его жизнь и творчество; радует, что среди них теперь есть и воспоминания Эллендеи Проффер Тисли.
книжный блог "Букеанариум"
Вторая книга про Бродского от его иностранных коллег-друзей, и снова попадание в яблочко.
В чем тут суть: эта книга нам типа "открывает" великого поэта таким, каким мы его еще не видели. Не знаю, у меня давно сложилось ощущение, что он был склочным и эгоистичным. Но это присуще гениям, поэтому удивления не было. С другой стороны, эта история - действительно свежий взгляд на жизнь Бродского и его приключения.
А вот в чем настоящая ценность: история развития русской литературы в Америке. Это было для меня таким открытием, что я сидел с открытым ртом, потом листал вики с глазами по 5 рублей. Как я мог об этом даже не слышать? Карл Проффер и Эллендея - слависты и создатели легендарного издательства "Ардис"! Если вы, как и я, любите Довлатова, но не слышали об этом, бегом читать "Бродского среди нас"! Плюс, вы только представьте, я в полном восторге был: в 60-е, когда большинство советских граждан только с колен подниматься начинали, в стране был железный занавес, Профферы каждый год ездили в Москву и Ленинград! Чтобы знакомиться с их современниками - писателями и поэтами. Официально. Американцы. В СССР.
Кстати, поехать в Ленинград ради знакомства с Бродским ребят надоумила (читай - заставила) Надежда Мандельштам. Прямая цитата "мы туда поехали просто потому, что она так хотела". И так вышло, что именно Карл и Эллендея стали пропуском Бродского во внешний мир. Интересно, да? Я словно в вакууме пребывал все эти годы.
Но не нужно думать, что нас (меня конкретно) легко одурачить. Многие вещи, преподносимые автором как факты не поддаются доказательствам, поэтому принимать их на веру или нет - ваше дело. Скажем, Эллендея уверяет, что Бродский мечтал "свалить из страны" как можно скорее, а официальные источники говорят, что его "насильно выгнали, а он не хотел". Автор биографии утверждает, что Бродский хотел, потом перестал об этом думать, а тут его РАЗ и отослали. Как будто это ему на руку сыграло. Не знаю, насколько ей можно доверять в этом вопросе. После чего, в его европейской ссылке, и американской жизни в первую очередь Бродскому помогали именно Профферы. В большей мере. Вспомнить книгу Бенгта Янгфельдта Язык есть Бог , так там семейная пара вообще почти не упоминалась. По крайней мере, не запомнилась. А со слов Эллендеи - если бы не они, пропал бы наш гений, канул.
Кстати, очень советую ознакомиться с обеими книгами, потому что у Янгфельдта история такая ламповая с любовью и восхищением, а тут - с яростью и непониманием, смешанным с той же любовью. То швед, а это - американцы. У шведа Бродский находил отдушину под Стокгольмом, у американцев - в штатах.
В любом случае, эта коротенькая книга дает нам невероятный багаж новых знаний, а самое важное, толчок к изучению чего-то нового. Очень ценный экземпляр.
Это была сильная литература, и мы были люди сильных эмоций
Биография вещь далеко не простая. Исследователь, лично не знакомый с автором, может приписать объекту своего исследования те мысли и чувства, которые ему хотелось бы увидеть и описать. В автобиографиях очень сложно посмотреть на себя и события своей жизни объективно, без попытки оправдать обстоятельствами свои поступки. Наверное, один из самых честных способов, если книгу пишет человек, который хорошо тебя знал, знал все твои плюсы и минусы, который сыграл в твоей судьбе достаточно важную роль, который был с тобой рядом на протяжении всей жизни, наблюдая, за тем куда ведет тебя твой путь, со стороны.
Карл и Эллендея Проффер стали для Иосифа Бродского именно такими людьми. Страстно увлекающиеся русской литературой, знакомые практически со всеми русскими писателями и поэтами той эпохи, они не боялись, несмотря на режим, приезжать в нашу страну и открывать для западного мира русскую литературу. В одной из таких поездок они и познакомились с Иосифом. Сложились ли таким счастливым образом обстоятельства или это было определенно судьбой, но это знакомство сыграло очень большую роль в дальнейшей судьбе Бродского. Возможно только благодаря ему он стал тем писателем и поэтом, которого мы знаем.
Такая личность, как Иосиф Бродский, может встретиться раз в жизни, и трудно думать о нем, не прибегая к таким словам, как "судьба" и "предназначение", потому что ими полон воздух вокруг него.
В этой книге Эллендея приводит много интересных подробностей про литературную жизнь в СССР, рассказывает про атмосферу всеобщей подозрительности, говорит о сложностях с которыми сталкивались лично они - иностранцы, которые издают в США книги на русском, которые знакомятся и беседуют с разными людьми на территории СССР, люди, которые дружат с подозрительными и ненадежными элементами. Очень много говорится и про эмигрантов. Бродский мечтал уехать из страны, он оставлял в Ленинграде все - друзей, родителей, детей, он толком не знал английского языка, но все это его не остановило. Он уехал из страны, чтобы больше никогда сюда не вернуться.
Чтобы населить свой мичиганский мир, Иосифу понадобилось примерно полгода - русские нашли его, американские поэты нашли его, заинтересованные старшекурсники и преподаватели нашли его; девушку он нашел сам.
Здесь много интересных фактов о характере самого Иосифа. Каким он был человеком, как относился к женщинам, самому себе, чужой славе, своему творчеству. Наверное, как от любого гениального человека ты ожидаешь, что его характер просто не может быть простым, и Бродский в этом отношении полностью оправдывает ожидания. Он поступает дурно по отношению к другим русским писателям и поэтам, которые как ему кажется пошли на соглашение с режимом, иногда он искренне не понимает последствий своих слов и поступков. Он запрещает Карлу Профферу публиковать заметки о себе, по причине того, что ему не нравится такой вот взгляд со стороны на самого себя. Но не смотря на все сложности, у него было очень много друзей и знакомых, которые все это ему прощали. Он был знаменит и обладал обаянием огромной силы.
Если у тебя слава, у тебя есть возможность влиять на культуру; если ты прославился, ты показал Советам, что они потеряли.
Это трогательны воспоминания близких друзей. Мне чуть-чуть не хватило более личного взгляда Эллендеи на Бродского. Все факты из историй их отношений разложены как по полочкам, но ее самой во всей этой истории практически не видно. И только в самом конце она говорит о том горьком чувстве, которое она испытывает от потери близкого человека. Человека, который для всего мира стал великим поэтом, но который для нее лично был близким другом.
Я не хочу, чтобы был музей Иосифа, не хочу видеть его на марке, видеть его имя на фюзеляже: все это означает, что он мертв, мертв, мертв - а более живого человека не было на свете.
Книга прочитана в рамках игр "Урок литературоведения". Урок №60 и "Школьная вселенная. Десятый учебный год".
Очень правдивая, искренняя книга, во многом нелицеприятная, однако в ней сквозит такая любовь и уважение к Бродскому, что, я уверена, ему самому она бы очень понравилась...
Эти воспоминания очень лапидарны, их автор могла бы написать намного больше, остается только сожалеть обо всем невысказанном, как и о том, что она могла бы рассказать о Набокове, но, увы, судя по ее недавнему интервью, писать книгу о последнем намерения у нее нет. Эллендея Проффер Тисли - действительно свободный внутренне человек, и это чувствуется, но не потому что матерится в эфире (это восхитило одну оппозиционную радиоведущую), а потому что судит людей "по гамбургскому счету" и независима в суждениях. Эти воспоминания - не дифирамб, не панегирик и не филиппика, Эллендея не бросается в крайности, тут есть и то, и другое. Поэт Бродский представлен во всей своей сложности как личность. Взять такой тон, когда пишешь о легенде, - смело и нет сомнений на стадии формировании замысла, что это вызовет бурю критики со стороны почитателей поэта. Эллендея не испугалась и написала то, что считала нужным.
Все великие личности обладали сложным характером и недостатками. Талантливые произведения же рождаются вопреки всему. И в конечном счете, не являются ли эти недостатки мелкими по сравнению с моральностью настоящего искусства? В котором не может быть зла, так как красота не бывает уродливой. А если нет зла в творениях, то какое место занимает оно в жизни творца? Уверена, всем талантливым людям есть о чем сожалеть. И в то же время они по-своему верят в добро и в божественный источник их дара. В этом парадоксе заключается вся природа творчества...
Прочитано в рамках игры Нон-фикшн. Тур 45. Со 2 сентября по 1 октября
Почему не нужно выходить из комнаты?
А какой Ваш любимый поэт? (Ответьте, пожалуйста). Нет, мой не Бродский. Я скажу больше, я знаю только одно, наверное, из самых популярных, его стихотворение - "Не выходи из комнаты" и то, прочёл его только после прочтения книги. А в начале мои знаний о нем заканчивались полученной им Нобелевской премией.
Зачем я прочёл эту книгу? Наверное никто не знает, как я отношусь к Русской поэзии. А я её люблю больше, чем прозу. Я не воспринимаю зарубежную поэзию в переводе, это не то. Мои самые любимые стихи - русские, и, некоторые Белорусские.
Знаете, мне было интересно читать о нем, а ещё интереснее - рассматривать фотографии. Последней каплей в этой книге была фотография Бродского на похоронах Ахматовой. У меня появилась слеза, ведь я отношусь к фотографии очень бережно. А в то время это было что-то на грани фантастики. Сразу же я нашёл фотографии мертвого Есенина, общие фотографии Маяковского и Пастернака, Пастернака и Ахматовой и так далее. Несколько гениев на одной фотографии!
Бродский - личность интересная.
Биография написана не сухо, это биография написанная подругой и американским издателем Бродского, которая стала поддержкой поэту в его "трудные времена". Эту книгу интересно читать, и не только из за Бродского. Мы узнаём, тех, настоящих, Ахматову, Надежду Мандельштам, Набокова, Ахмадулину. Такие, какие они были.
Бродский мне теперь интересен, хочется читать его стих.
И я не представляю, как у человека в осознанном возрасте отняли Родину, родителей, призвание в СССР.
А ведь сейчас его знает каждый, не так ли?
Лучшая из возможных биографий - это биография, написанная умной любящей женщиной. И это ровно тот случай. Эллендея Проффер Тисли была современником, другом, издателем Бродского, принимала вместе с мужем живейшее участие в судьбе поэта, видела его тяжёлые годы и счастливые времена.
Книга написана прекрасным языком - метко, выразительно, в то же время сдержанно. В ней нет щенячьих восторгов, Эллендея не замалчивает неприятные моменты, не сглаживает углы. Совместив мужскую рациональность с женской внимательностью и проницательностью, умница Тисли отмечает лучшие и худшие стороны Иосифа, его представление о роли поэта в обществе, его привычки, характерные словечки, черты, то, как берегли его окружающие люди, и какие требования он выдвигал себе и прочим людям искусства.
Не вдаваясь в анализ творчества поэта, Эллиндея зато ёмко и лаконично рисует нам людей, которыми Бродский восхищался, которые сыграли роль в его судьбе, его друзей, рассказывает, каково было вывести Иосифа за границу, как создавалось издательство "Ардис" - кто-то может сказать, что это лишняя информация, но мне кажется, что на таком фоне фигура Бродского получается выпуклой, настоящей и очень-очень живой.
Очень понравилась, прочла быстро. Небольшая книжка, написанная, вроде бы, суховатым языком, оставила светлое, щемящее чувство - автор пишет о близких людях, которых уже нет и которые были каждый по-своему ей дороги - о муже, с которым они затеяли и воплотили издательство "Ардис", и о Бродском, становлению которого на Западе как поэта они помогли, и питомец их получил Нобелевскую премию.
Взаимоотношения их с Бродским, рассказ о событиях, размышления об истоках поступков Бродского - и по отношению к друзьям, и к женщинам, и к важным лицам, и к самому себе - все это интересно и довольно убедительно.
Я поймала себя на том, что это мог бы быть и рассказ не конкретно о Бродском, а история некоего Издателя и Поэта, и это было бы мне интересно.
История небольшая, но ёмкая - скорее всего, автор сказала все, что хотела, что считала нужным.
В конце книжки дается список книг издательства, в алфавитном порядке, русских и английских (а некоторые - на двух языках) - прекрасные авторы, отличные книги.
Иосиф Бродский и издательство "Ардис"
Иосиф Бродский – кавалер с метафизическими интересами
Когда Иосиф жил уже в маленькой квартире на
Мортон-стрит, в Гринвич-Виллидже, он проснулся
однажды ночью: в спальне стоял вор.
- Ты кто? – спросил Иосиф.
- А ты кто?
- Я просто русский поэт.
И вор сразу ушел.
Было время, когда писатели, сотрудничающие с такими изданиями, как «Посев», «Грани» или «Новый журнал» на своем собственном опыте узнавали, что такое меры пресечения антисоветской деятельности. По сути, перед литераторами советской эпохи стояла весьма простая дилемма: печатать свои произведения в журналах т.н. антисоветской направленности и, что называется, пожинать плоды, либо послушно следовать «линии партии» и, подобно Дмитрию Блынскому, время от времени сочинять вирши вроде: «Весь мир грабастают рабочие ручищи./Всю землю щупают, – в руках чего-то нет…/– Скажи мне, Партия, скажи мне, что ты ищешь? –/И голос скорбный мне ответил: – Партбилет…» Был, разумеется, и другой вариант -- писать в стол, отказавшись от писательских амбиций и подавив в себе желание быть услышанным современниками.
В 1971 году в городе Энн Арбор (штат Мичиган) появилось издательство «Ардис». Его основатели, супружеская пара Карл и Эллендея Профферы, нашли другой выход из сложившейся ситуации. Именно благодаря «Ардису» вышли в свет такие книги, как «Школа для дураков» Саши Соколова, «Остров Крым» В.Аксенова, поэтические сборники Анны Ахматовой и Марины Цветаевой, сочинения В.Набокова, полное собрание произведений А.Введенского, «Переписка из двух углов» Вяч.Иванова и М.Гершензона, «Избранное» В.Сосноры, поэтические сборники И.А.Бродского. Если вы помните, в романе В.Набокова «Ада, или Радости страсти» поместье, в котором родилась Аделаида, называлось Ардис. Отсюда и название издательства.
«После первых поездок в СССР, -- пишет Эллендея Проффер в книге «Бродский среди нас», -- мы поняли, что большинство людей на Западе не имеют представления о разнообразии и богатстве литературы, которая создается в советской России, и Карл задумался об издании журнала, посвященного писателям Серебряного века, часто игнорируемого нашими исследователями, и новым писателям, заслуживающим перевода».
Эллендея Проффер рассказывает о книжном голоде, который переживали советские люди, лишенные какой-либо возможности соприкоснуться с творчеством выдающихся писателей и поэтов современности. Этот шанс появлялся лишь благодаря Московским книжным ярмаркам, где можно было найти по-настоящему редкие издания. В 1977 году состоялась первая московская международная книжная ярмарка, в которой приняли участие 67 стран. Конечно, приезжали и основатели издательства «Ардис», к которым немедленно выстроилась огромная очередь.
В 1958 году Карл Проффер, которому пророчили блестящую карьеру юриста, внезапно пережил потрясение, изменившее всю его дальнейшую жизнь. Этим потрясением стало знакомство с русской культурой и прежде всего литературой. В Мичиганском университете под руководством известного историка Византии Игоря Шевченко он начинает изучать русский язык, открывает для себя наследие Гоголя и Пушкина, и уже в 23 года получает докторскую степень за диссертацию по «Мертвым душам». Далее из-под его пера выходят «Ключи к Лолите» и «Письма Гоголя», и Карл Проффер вступает в переписку с Владимиром Набоковым. Со своей будущей женой Эллендеей Карл познакомился после его лекции о «Лолите», куда девушка пришла по настоянию подруги. Творческий путь Эллендеи был с самого начала связан с русской культурой – «инициацию в русскую литературу» она получила благодаря «Преступлению и наказанию» Ф.М.Достоевского. В 1969 году супруги Проффер приехали в Россию, имея рекомендательное письмо вдове Осипа Мандельштама Надежде Яковлевне от американского слависта Кларенса Брауна. Через Надежду Мандельштам Профферы вышли на Бродского. Знали ли они уже тогда, что им суждено будет сыграть одну из самых главных ролей в судьбе поэта?
Иосиф реагирует на все в интеллектуальной сфере. Он постоянно генерирует идеи и образы, ищет прежде не замеченные связи и говорит о них по мере того, как они приходят ему в голову. Разговор с ним требует умственного напряжения, и ведет он себя так, как будто ваши мнения для него важны, - в этом часть его обаяния. Судя по его высказываниям о других поэтах, в нем силен дух соперничества, и порой он сам этого стесняется. Философски он держится позиции почти воинственного стоицизма. Говорит он: «Мы ничто перед лицом смерти», а исходит от него – я покорю.
Поэт заявляет сразу, что он не диссидент – он не желает определять себя в какой бы то ни было оппозиции к советской власти; он предпочитает вести себя так, как будто этот режим не существует.
Профферы помогли Иосифу Бродскому покинуть Советский Союз и обосноваться в Америке. Карл приложил все усилия для того, чтобы Мичиганский университет принял Бродского на должность «писателя при университете» (которую до него занимали такие гиганты, как Оден и Фрост). Книга, написанная Эллендеей Проффер – честная и местами обескураживающая. Например, у многих читателей сложилось впечатление, что она была настроена несколько недружелюбно по отношению к Бродскому, поэтому в ее изложении поэт предстает человеком со сложным характером, несколько склочным, ревнивым, склонным к честолюбию, зависти, конкуренции и карьеризму. В одном из интервью Бродский как-то сказал:
Мне очень трудно отделить пишущего от его творчества. Если мне нравятся чьи-то сочинения, мне неизменно оказывается симпатичен и сам человек. По-другому просто не бывает. Скажу вам больше: предположим, я узнаю, что писатель NN мерзавец. Но если он пишет талантливо, я первый попытаюсь найти его мерзости оправдание. В конце концов, вряд ли можно достичь одинаковых высот в жизни и в творчестве: в чем-то одном придется снизить планку — и пусть уж лучше это будет в жизни.
Эллендея Проффер явно придерживается другого взгляда и строго отделяет поэта-Бродского от Бродского-человека: она чрезвычайно много пишет о втором и почти ничего не сообщает о первом. Возможно, его поэзия не была ей близка настолько, чтобы воспоминания о магическом ритме его произведений преобладали над воспоминаниями о любовных романах и личностных кофликтах (к примеру, с сыном Сьюзен Сонтаг, а также с самой Эллендеей Тоффер из-за ее планов опубликовать мемуары Карла Тоффера, написанные им незадолго до смерти). Его поэтическая вселенная осталась практически без внимания, и это, на мой взгляд, большой минус данной книги. Тем не менее, читая написанное «живой легендой», основательницей издательства, сделавшего неоценимый вклад в экспансию русской литературы, читатель получает возможность узнать, какими глазами американские интеллектуалы, связавшие свою жизнь с русской культурой, смотрели на советскую действительность, где рождались и умирали, расцветали и подвергались порче, превозносились и низвергались те, кто сделал творчество своей судьбой.
Купил вчера, чтобы было чего почитать в электричке, сегодня дочитываю. А так-то не планировал, потому что книга в целом подтверждает мои ожидания: ничего нового или меняющего представление о Бродском там нет, главной литературой о нём до сих пор остаются книжка Льва Лосева в ЖЗЛ и сборник бесед с Соломоном Волковым, все остальные знакомые, друзья и враги Бродского тоже много написали и ещё напишут, но мне ничего выдающегося не попадалось, зато много чуши. На то и популярность, никуда не денешься.
Но Профферы в ряду знакомых ИАБ стоят несколько особняком (объяснять же никому не надо?) и от книги Эллендеи Проффер я, конечно, не ждал никаких натужных "срывов покровов", сплетен и "скандалов, интриг, расследований", которыми грешат многие. Их тут и нет, есть несколько деталей к и без того цельному образу Бродского, который у меня сложился в результате чтения Лосева и бесед Волкова (и от стихов Б., понятное дело). И, пожалуй, если мне стоило сейчас читать что-то о Бродском, который для меня давно уже не самый интересный поэт ХХ века, то стоило читать именно эту книжку. Как будто, знаете, смахнули пыль с деревянной шкатулки в непонятном узоре, а она оказалась богато изукрашенной. В общем, освежило, но вот чтобы когда-нибудь я собрался её перечитать - очень сомневаюсь (вот и хорошо, что работаю в букинистическом магазине)).
И, конечно, книга не становится хуже оттого, что мне не очень интересен предмет. Плюс она прекрасно написана и в ней множество фотографий, не все из которых я видел, так что свою пятёрку издание заслужило.
"... он был поэтом каждую минуту своей жизни. Иосиф Бродский был полон огня и предубеждений, он жаждал признания и был гением"
Эта книга оказалась совсем не такой как я думала. Почему-то настроилась на восхваление поэта и была приятно удивлена, что автор просто и по-дружески приоткрывает читателю человека, с которым была близко и давно знакома. Эллендея и Карл - американские издатели, которые влюблены в русскую литературу, они очень много сделали для советских писателей, в частности, и для Бродского. Благодаря им Иосифу удалось эмигрировать в Америку, Карл нашел ему работу преподавателя в университете. Интересно, понимал ли сам поэт скольким обязан этой супружеской паре?
Я всегда восхищалась творчеством Бродского, но где-то в глубине души чувствовала, что человек он непростой. Он имел непомерные амбиции, был склонен ставить свои штампы на людей, у него был взрывной и нетерпимый характер. Хотя, бесспорно, он обладал обаянием, и держать на него долго обиду вряд ли кто-то бы смог. Но его друзьям было нелегко.
В книге очень много наблюдений за этим великим человеком. Эллендея и не скрывает, что выводы о тех или иных поступках - только ее мнение. Хотя она производит впечатление очень наблюдательной женщины.
Для себе я открыла здесь очень много нового, но это не биография Бродского, это история о человеке. Со всеми слабостями и недостатками. Отрывки из его жизни глазами близких людей. Воспоминания. Мысли. И очень много фотографий.