Страх и известность идут рука об руку.
Не оглядывайся. Тебе не понравиться то, что ты увидишь.
Ну как я могла быть такой дурой? И решила, что в этом у меня особый талант.
Все в моей жизни перемешалось, но поскольку мои глаза были устремлены на гроб из полированного красного дерева, я понимала, что моя жизнь - какой бы никчемной она ни была - лучше, чем смерть.
Я застряла в жизни, которую не помню, втиснутая в оболочку этой девушки — Саманты Джо Франко, и чем больше я узнаю ее, тем сильнее начинаю ненавидеть.
Я чувствовала себя так, словно попала в страшную дорожную аварию, и каждый должен остановиться и посмотреть, в чем дело.
Мы созданы для того, чтобы быть вместе.
Я могла бы снова пойти за ним, но знала… Я знала, что потеряла его еще до того, как по-настоящему обрела.
...смерть, выбирая очередную жертву, не обращает внимания на возраст.
Мама отошла назад, пропуская меня, а я, схватив сумочку, поспешила к двери. - Саманта. Карсон смотрится очень мило. Удивившись, я оглянулась. Слов не было. Похоже, в аду решили сыграть в снежки.
Чем больше я слышала о себе, тем сильнее мне хотелось хлопнуться головой о журнальный столик.
Его губы находились в миллиметре от моих, когда он вдруг проговорил: - Я не могу целовать тебя, Сэм, ты не моя... С таким же эффектом мне на голову мог бы обрушиться топор.
Во сне не нужно размышлять. Размышления всегда приводят к одному - к сомнению в собственном умственном состоянии.
Вкус, порядочность, манеры за деньги не купишь.
одно дерьмо тащит за собой другое.
Да, никто не говорил, что будет легко. Жизнь вообще тяжелая штука. Мне потребуется ещё немало времени, чтобы пережить все случившееся, но я не оглядываюсь назад. Потому что столько хорошего ожидало меня в будущем.
Как все может быть хорошо, если я даже не знаю, как меня зовут?
Она хотела лишь одного: иметь то, что было у меня.
У меня перехватило дыхание, и я, отбросив письмо, снова повалилась на кровать. Сердце бешено колотилось, я закрыла глаза, но все равно видела написанные на листке слова: Не оглядывайся. Тебе не понравится то, что ты увидишь.
— А ты знаешь, когда мы состаримся и станем уродинами, мы все равно останемся лучшими подругами верно? — Если до этого не убьем друг друга.