Два
специалиста по социальной психологии, Джон Бонд и Эдгар Винэйк, создавали группы из трех
человек – двух мужчин и одной женщины или трех женщин и одного мужчины, принимавших
участие в состязательной игре, в которой формирование коалиций увеличивало шансы
выигрыша. После 360 таких игр они пришли к выводу, что мужчины проявляют больше
инициатив при формировании союзов, особенно когда это может принести положительный
результат, тогда как женщины считают более важной атмосферу, в которой проходит игра.
Женщины поддерживают более слабых игроков и объединяют силы против мужского
стремления к конкурентности. Женская стратегия приносит близкие результаты, но настолько
отличается, что психологи называют женские коалиции аккомодационными, в
противоположность эксплуатирующим коалициям мужчин. Было проведено очень много таких
исследований, и все они подводят к одним и тем же выводам: мужчины стремятся выиграть, а
потому озабочены стратегическими соображениями, тогда как женщины больше интересуются
личными контактами и в основном образуют коалиции с теми людьми, которые им нравятся.
Временное устранение Мамы и Гориллы из группы привело к распаду крепкого союза, который образовывал основу их власти над самцами. Хотя это произошло задолго до того, как я начал свои исследования в Арнеме, меня часто упрекали за это вмешательство, особенно феминистки.
С тех самых пор как Платон попытался определить человека как единственное одновременно бесперое и двуногое животное, но был тут же опровергнут Диогеном, который в качестве подтверждения своей мысли представил аудитории ощипанного цыплёнка, человечество прилагало немало сил, чтобы найти окончательное доказательство своей уникальности
Смотреть может каждый, но подлинному восприятию нужно учиться.
И вот, на первое место я ставлю как общую склонность всего человеческого рода вечное и беспрестанное желание все большей и большей власти, желание, прекращающееся лишь со смертью.
(с) Томас Гоббс, 1651 г.
Показывая, что шимпанзе поступают так, словно они читали Макиавелли, де Валь напоминает нам, что корни политики гораздо старше человека.