Лин, Кэт и Джемма – красивые тридцатитрехлетние сестры-близнецы, на которых все обращают внимание, не только мужчины. Смех, драма и хаос, кажется, повсюду следуют за ними. Однако жизнь у них абсолютно разная. У Лин все идет четко по расписанию. Кэт мучают секреты, которые она узнала о своем замужестве. А Джемма, уставшая от мимолетных связей, мечтает о вечной любви.
Веселая история слегка сумасшедшей, но на удивление обычной семьи.
Впервые на русском языке!
Вот так поспоришь с кем-нибудь хоть мало-мальски власть имущим- кассиром в банке, приемщицей в химчистке или трехлеткой - и весь день наперекосяк.
Джемма считала, что нет ничего милее чужих детей. А особенно было приятно отдавать их обратно родителям, как только они начинали делать что-нибудь сложное, например плакать.
...Если бы это случилось вчера, она с радостью бы приняла вызов. А сегодня все казалось ей невинной детской забавой. Это была всего лишь работа, способ добывания денег, не более того. Она ведь ждала ребенка. От мысли, что в ней волшебным образом растет сейчас новый человек, Кэт стало легко и радостно.
- Ещё попробуем, - мрачно, но решительно сказал Дэн в больнице, словно ребенок был мишенью, в которую они не попали, и стоит им только настроиться на победу, как у них все получится. Словно речь шла не о детях, а о взаимозаменяемых деталях.
...А теперь она бездумно расточал свою жизнь, как будто эта жизнь была сплошным солнечным субботним утром.
И оказалось, что если ей немного выпить, включить приятную музыку, в одну руку взять бокал вина, а в другую - деревянную ложку, то она станет шикарной поварихой! Это было прямо сказочное открытие.
Удивительно, как это было больно и какой сильной была эта боль. Весь день на работе она думала, не принять ли обезболивающее, и каждый раз вспоминала, что боль эта не физическая.
Она взобралась на самый верх забитого эскалатора, извиняясь перед нагруженными пакетами и коробками людьми. На самой последней ступеньке незастегнутая сумка выпала у нее из рук, и все ее содержимое с шумом покатилось вниз по лестнице. Джемма в ужасе смотрела, как люди наклоняются и подбирают вещи. Сходя с эскалатора, каждый возвращал ей подобранное: кто пригоршню мелких монет, кто кошелек, кто губную помаду, кто помятый пакетик бумажных салфеток…
– Спасибо, – говорила она. – Ой, спасибо… Спасибо вам большое…
Маленькая старушка аккуратно вложила ей в руку тампон.
– Огромное спасибо! Только бы презерватива там не оказалось!
К великому ее счастью, презерватива там не оказалось. Все, что было в сумке, благополучно вернулось к ней, и она, задыхаясь, опаздывая на пять минут, на всех парах полетела к кофейне, где они назначили встречу.
"Эго у любого мужчины так же чувствительно, как яйца."
Была у нее такая плохая привычка: говорить комплименты первым встречным. Как-то женщина, с которой она столкнулась в лифте, узнала, что имеет необыкновенно красивые ключицы. Это привело незнакомку в такое замешательство, что она принялась жать на все кнопки подряд.
Иногда ей казалось, что все люди в ее жизни, точно стервятники, только и делали, что отрывали от нее куски мяса и требовали еще, еще, еще!
Иногда она думала, что ей вполне по силам все пережить и со всем справиться.
А временами она ловила себя на том, что собственная жизнь представляется ей скучным праздником, с которого просто не терпится уйти. Допустим, она проживет лет восемьдесят. Значит, сейчас она только еще приближается к половине пути. Смерть - это горячая ванна, которую обещаешь себе устроить после того, как покончишь с ни к чему не обязывающей болтовней и скинешь неудобные туфли. Вот умрешь - и можно уже не притворяться, как тебе все нравится.
Книжная полка, уставленная фотографиями, тщательно отобранными, вставленными в рамки, доказательствами их счастливой, насыщенной жизни. Вот, смотрите, как мы любим друг друга и весь мир, как мы стройны, как веселы!
Она представила, что впереди у нее много-много сотен дней, и сразу как-то устала от этого. Невозможно было подумать, что проживешь еще год. День за днем, день за днем... Встаешь на работу... Душ, завтрак, фен. Едешь по пробкам в час пик. Газ... Тормоз... Газ... Потом в офис, через лабиринт совершенно одинаковых клетушек. "Доброе утро!", "Привет!", "Доброе!", "Как дела?". Встречи... Звонки... Обед... Снова встречи... Щелканье клавишами на клавиатуре... Электронная почта... Кофе... На машине с работы... Спортзал... Ужин... Телевизор... Счета... Домашние дела... Встреча с друзьями... Хи-хи, ха-ха, болтовня... Ну и для чего все это?
Раньше она думала, что в тридцать три года она станет наконец взрослой, будет делать что захочет, будет водить хорошенькую машину и ездить на ней куда захочет, а все, что в жизни есть тяжелого и неприятного, рассосется и исчезнет само собой.
В этот момент в кухню неуверенной походкой вошло маленькое создание в розовой пижамке, прикладываясь к пустой бутылочке, словно алкаш ангельского вида.
– У тебя вообще есть свое мнение? – Не-а.
Проблема семьи в том, что из тебя делают типаж, – заметил вчера вечером Чарли, легко коснувшись сзади ее шеи. – Я голос здравого смысла. Но иногда не возражал бы стать голосом нездравого смысла.
Ты с ума сошел. Чтобы она робела?
Нет, – подумала она. – Не считаю я, что это правильно. Но с другой стороны… Нам ли считать, что это неправильно?
– Нет… Я не хочу с тобой порывать. Мне нравятся твои ресницы.Чарли шумно выдохнул и расслабил плечи.– Вот и хорошо. – А затем с улыбкой добавил: – А мне – твои ноги.
Джемма думала: по крайней мере, Кэт точно знает, чего хочет. Она хочет Дэна и ребенка. А еще «феррари», дом у моря, итальянский кожаный пиджак Лин и чтобы какого-то мужчину из «Холлингдейл чоколейтс» переехал автобус.Коротко и ясно. Ни сомнений. Ни колебаний. Ни ночей, когда не спится оттого, что все никак не находится волшебная формула настоящего счастья. Даже если сейчас у нее не было именно того, чего ей хотелось, она точно знала, что ей нужно. Джемма не могла себе представить чувства более мирного или экзотического.