Две сотни лет минуло с тех пор, как светлые маги вынудили своих темных сограждан бежать из Настрии и укрыться на небольшом участке неплодородной земли, получившем название Темный Оплот. Элайна Кенборт становится шпионкой Оплота в стремлении облегчить участь своей масти. Она получает задание убить опасного светлого лорда, сломавшего в том числе и ее собственную судьбу. Вот только как быть, если Александр Уилфорт оказался совсем не так ужасен, как расписывали ей коллеги? Кому верить — улыбчивому...
— Восхитительная логика, — тихонько рассмеялся Сэнд. — Если не согласна, то стерва, если согласна, то дура. — А женщины как раз и делятся на эти две категории, — отозвался Ричард.
Видимо, это неотъемлемая часть человеческой природы – недолюбливать тех, кто отличается от большинства. Но нелюбовь – это еще полбеды. А вот когда к ней примешивается страх, тут уж ничего хорошего меньшинству ждать не следует. Рано или поздно страх породит ненависть, а ненависть подтолкнет к действию. Источник страха пожелают уничтожить. И искать его станут, увы, не в головах. Устроить геноцид гораздо легче, чем сосуществовать с другими и методично вправлять мозги тому самому большинству.
— Госпожа Элайна! — окликнул меня невысокий парень с густой шевелюрой. — Я — Берт.
Я вежливо молчала, предполагая, что вряд ли он позвал меня только для того, чтобы представиться. И оказалась права.
— Скажите, а что вы делаете в субботу вечером? — полюбопытствовал разбойник.
Я с трудом удержалась от желания схватиться за голову. Я вообще не представляю себе, что буду делать всю свою оставшуюся жизнь. Все прошлые планы пришлось похоронить, жизнь свою я перечеркнула, и дорога в Тёмный оплот была по сути своей путём в неизвестность. В не меньшей степени, чем если бы я бросилась с моста в реку. А тут такая точность — в субботу вечером.
— Может быть, встретимся и сходим куда-нибудь? — предложил Берт, видимо, расценивший моё молчание как обнадёживающее. — Вы не подумайте, — поспешно добавил он, — у меня в субботу отпуск начинается, на целую неделю. Я за границу даже носа не высуну. А в Оплоте я законопослушный и добропорядочный гражданин.
Мои брови поползли к переносице. Когда Дик Грэй поцеловал мне руку, это казалось неким завершающим штрихом в абсурдности сложившейся ситуации. Отчего-то казалось, что больше удивить меня сегодня ничто не сможет. Но никогда не стоит зарекаться.
Мои размышления прервало громкое лошадиное ржание. Само животное находилось где-то за деревьями, поэтому увидеть, что происходит и кто едет, я не могла.
— Торговцы, две повозки! — сообщил неожиданно возникший откуда-то из тени Грэй. Все тут же засуетились, а он принялся деловито раздавать указания. — Вы заходите со стороны оврага, Мэл с Томом — к поваленному дереву, остальные — со мной. Элайна, подождите здесь, — извиняющимся тоном добавил он, прежде чем скрыться за еловыми ветками. — Мы скоро.
— Подождите, — поддержал его подскочивший с места Берт. — Я только грабану повозку и сразу вернусь.
И добропорядочный, законопослушный гражданин скрылся за деревьями вместе с остальными.
- Хм. А я думала, ты всегда так с девушками знакомишься. Сначала она пытается тебя убить, потом ты приходишь к ней в тюрьму. У вас завязывается непринужденная беседа... Ну, и так далее.
— Если тебе нужны какие-нибудь вещи, только скажи, — добавил Уилфорт, будто стремясь реабилитироваться в моих глазах.
— Верёвочная лестница, пила для решёток и холодное оружие, — не задумываясь, отчеканила я.
— Здесь нет решёток, — рассмеялся он.
Всё-таки у него улыбка Сэнда.
— Неважно, пусть будет. Пила всегда пригодится, — заверила я. — Если на то пошло, то двое мужей — это значительно лучше, чем один. Причём заметь: двое законных!
— Я подумаю, — без капли искренности пообещал Уилфорт. — Что-нибудь ещё?
— Если мою одежду уже обыскали, было бы неплохо получить её назад. — На сей раз я подошла к предложению серьёзнее.
Уилфорт кивнул; никаких признаков возражения я на его лице не прочитала.
— Ну, и личные вещи — гребень и тому подобное. Рабочий инвентарь, так и быть, можешь оставить себе, в качестве приданого.
— Полдюжины париков разных оттенков, два кинжала, флакон с ядом и ещё пара склянок с весьма неприятной жидкостью, разъедающей кожу, — ровным голосом перечислил Уилфорт. — В сочетании с пьяным священником это именно та свадьба, о которой я мечтал всю жизнь.
Для того, чтобы быть убийцей, необязательно собственноручно держать кинжал. Достаточно отдать соответствующий приказ.
- Друзья - это, я так понимаю, те разбойники, которые регулярно грабят наших торговцев?
- Ничего подобного, - осклабилась я. - Это милые безобидные люди, за которыми торговцы сами гоняются с оружием, требуя, чтобы они забрали весь товар в Оплот в качестве гуманитарной помощи.
- Задницей чувствую: без крупных неприятностей не обойдется.
- Ваша задница мудрее, чем головы некоторых вельмож.
– Когда-то я начинала с работы модисткой. Да-да, - торжественно подтвердила она свои слова, не без удовольствия наблюдая наше удивление. – А потом удачно вышла замуж. Вернее, нет, - немного подумав, скорректировала Иден. – Замуж я вышла не слишком удачно. Но очень удачно овдовела.
- Какого чёрта ты сюда приехал?! – вновь вызверилась я на супруга. – Жить так сильно надоело? Не мог придумать более простого способа для самоубийства?
- Ну, должен же я был навестить дорогую жену, раз она от меня уехала, практически не попрощавшись, - заметил он.
- Навестил? Теперь убирайся.
- Неужели даже чаю не попьём?
- Можем попить, - кивнула я. – Ты что к чаю предпочитаешь: ложные опята, мышьяк или нечто более экзотическое?
Когда инициативу проявляет женщина, это называется «вешается на шею». Когда точно такую же инициативу проявляет мужчина, это называется «поступает по — мужски». Так уж устроено общество.
— Нет, я, конечно, всегда знала, что со мной что-то не так, — вздохнула она, якобы разговаривая сама с собой. — И вот оно, подтверждение. Мне даже предложение делают, как никому другому! Кругом — трупы и лужи крови, стоим в забытом богами месте, куда даже солнечный луч никогда не проникает, и кандидат в женихи — человек, который, вполне вероятно, всего несколько часов назад получил сотрясение мозга!
— Ромааантика!