По сюжетному описанию роман Петера Штамма "Ночь светла" напоминает фильм польского режиссёра Кшиштофа Кесьлёвского из знаменитой трилогии "Три цвета: синий". Главная героиня попадает в автокатастрофу, теряет мужа и свою прежнюю жизнь. Начальное предложение книги "Джиллиан лежит в воде, и вода светится синим светом" ещё больше сближает книжную героиню с героиней Жюльет Бинош - помните эти знаменитые кадры про синюю воду бассейна и девушку, упрямо рассекающую её своим покалеченным, но непоколебимым телом?
На этом сближения заканчиваются. Разве что стоит сказать о том, что вся книга состоит из поисков жизни новой, жизни после катастрофы, жизни иной, жизни другой, а ещё принятия себя и непонимания себя. И если героиня Бинош "в синем цвете" уходит глубоко в творчество и в попытки найти смысл где-то там, среди музыки и нот, то Джиллиан ищет жизни простой, как можно более приземлённой и пытается стать той, какой была когда-то давным-давно - наивной девчонкой с недалекими театральными навыками милой актриски.
Поиски новой жизни не обходятся без мужчины из прошлого, с которым что-то могло быть, но по чистой случайности не было. И Джиллиан, пытаясь уловить ту ускользающую магию, что происходила когда-то между ней и нашумевшим своими картинами в стиле ню художником Хубертом, спустя 7 лет после катастрофы не без помощи друзей завлекает творца в уютный отель посреди гор с целью организации выставки, а на самом деле - в поисках похожей израненной души, которая когда-то делала попытки понять другую душу, её душу.
Что из этого получается? Глубокая мелодрама оборачивается любовным романчиком и снова входит в русло какой-то литературы "между": между про любовь и между о высшем, где отмечаешь для себя важные цитаты или мотивы, думаешь о творчестве и о том, как одновременно легко и сложно перевернуть свою жизнь с ног на голову, и от этого никто не пострадает, лишь кроме тебя самого.
Лёгкий роман, в котором каждый найдёт что-то своё: историю про поиски себя, историю про одиночество, историю про творчество, историю про то, как можно начать жить заново или просто историю про любовь.
Лично мне было очень интересно считывать мотивы рисунка, мотивы художника, творца, который потерял себя и не смог найти. Эта катастрофа, случившаяся с Хубертом, для меня оказалась страшнее, чем автокатастрофа Джиллиан.
Каждый из нас в той или иной мере прячется за маской. Кто-то выбирает ее себе сам, но в большинстве случаев сама жизнь одевает нам маску. И по прошествии определенного времени некоторые хотят не то чтобы сорвать ее, нет, скорее заглянуть под нее хотя бы одним глазком, вспомнить, что за человек скрыт внутри на самом деле. Какие мысли и желания прячутся в глубине души. Фотограф в книге стал для героини тем человеком, от которого она, сама того не осознавая, ждала такой вот помощи. Фотографии в стиле ню, желание скрыть от мужа свой поступок, говорит о том, что она желала лишь только снять маску... Но за маской может никого не оказаться... Еще в самом начале я почувствовала, что героиня потеряла себя задолго до аварии.
Книга немного напомнила мне дневник, написанный двумя людьми, но в третьем лице, а затем, объединенного в художественное произведение, особенно вторая половина. Конец романа странный, сумбурный, как будто оборванный. Отрывочные воспоминания о молодости, непонятная поездка, словно она хотела убежать обратно в прошлое и попытаться найти себя там. Читать было легко, и в перерывах между чтением я мысленно возвращалась к тексту и размышляла о том, как же это печально не знать чего хочешь. Думать, что твоя жизнь пуста и одинока...
Она чувствовала себя так, словно ее в детстве обнаружили во время игры в прятки. Затаенное дыхание в укромном углу, и вот оно, освобождение, и наконец-то можно свободно двигаться, ведь это была лишь игра. Шесть лет она пряталась тут, в горах, и не замечала, что никто ее не ищет
Художник, наверное, на то он и художник, остался для меня загадкой, все его действия не укладываются в логическую последовательность, он словно существует где-то, с кем-то, как-то....
Кто-то из двух — либо автор, либо переводчик — недотянул. Просто ведь можно писать и не плоско. Если соберусь читать что-то ещё, буду искать на английском.