Генри Миллер – виднейший представитель экспериментального направления в американской прозе XX века, дерзкий новатор, чьи лучшие произведения долгое время находились под запретом на его родине, мастер исповедально-автобиографического жанра. Скандальную славу принесла ему «Парижская трилогия» – «Тропик Рака», «Черная весна», «Тропик Козерога»; эти книги шли к широкому читателю десятилетиями, преодолевая судебные запреты и цензурные рогатки. Следующим по масштабности сочинением Миллера явилась...
Художнику не дано выбирать, из чего сложится его творчество. Это задано изначально, предопределено складом его натуры.
Человек по-своему так же неисповедим, как Господь.
Если верить во что-то, что вне тебя или над тобой, станешь жертвой этого.
Подписывались на этот гнусный журнальчик, как мы узнали, порядочное число извращенцев - министры, раввины, врачи, юристы, преподаватели, реформаторы, конгрессмены и прочий подобный народ, о ком никогда не подумаешь, что они интересуются такой макулатурой. Несомненно, крестоносцы порока лучше своих читателей знали, что делают.
Когда наступит конец, мы заберем наш мир с собой.
Вера - это единственное, чем живет человек. Не знанием, которое, безусловно, неисчерпаемо и в итоге бесполезно и разрушительно. Но верой. Вера тоже бесконечна. Она всегда была такой и всегда будет. Именно вера вдохновляет на свершения, помогает одолеть препятствия - буквально сдвигает горы, как говорится в Библии. Вера во что? Просто вера. Вера во все, если хотите.
История не кончится даже после страшного взрыва. Историческая жизнь человека по-прежнему длинна.
...даже наемный писака должен сохранять лицо.
Древо жизни питается не слезами, но знанием, что свобода есть и пребудет всегда.
… по мне, уж лучше давиться гордостью, чем сглатывать голодные слюни.
Читая книгу и наталкиваясь на особенно сильное место, я захлопывал ее и шел прогуляться по улицам. Мне ненавистна была мысль, что хорошая книга кончится.
Сделайте то, что от вас зависит, а остальное предоставьте судьбе.
Суть дела не в том, чтобы распознать родственную душу; суть дела в том, чтобы распознать самого себя.
Награда за ясновидение - сумасшедший дом или крест. Похоже, наше естественное обиталище - серый, безликий мир.
Возраст ничего не значит. Не возраст делает нас мудрыми. И даже не опыт, как это изображают. А живость ума.
Ты заметил, что чем становишься старше, тем меньше все зависит от нас. Ты уже не споришь на каждом шагу. Только ворчишь
Как известно, привычка сомневаться во всем делает человека мудрецом или скептиком. И еще безумцем. Положительная сторона сомнения, однако, состоит в том, что оно приучает человека к независимости мысли и мнения, заставляет обращаться к источнику.
Закрывая книгу, продолжаешь творить. И этот процесс - точнее сказать, этот ритуал - всегда один и тот же: усвоив его исходные правила, вступаешь в общение со всем миром на равных. Нет больше никаких препятствий, никаких опосредований. Одинокий, как никогда, ты в то же время теснее, чем когда-либо, связан со всем окружающим. Полноправно воплощен в нем. И тут тебе внезапно открывается, что Господь Бог, создав мир, отнюдь не ушел из него, дабы в отдалении, из некоего лимба, взирать на дело рук своих. Господь создал мир и остался в нем: в этом смысл творчества.
Смерть не существует. Все сущее есть изменение, колебание, создание и пересоздание. Песнь мира, заключенная в каждой частичке той специфической субстанции, что мы именуем материей, несется вперед в неравновесной гармонии, проникая собой ангелическое существо, дремлющее в оболочке физического тела, называемого человеком. Стоит такому ангелу принять на себя бремя владычества, и физическое существо начинает неудержимо цвести. И во всех царствах мира начинается тихое и настойчивое цветение.
Возможно, бередя рану, свою рану, я исцелил другие раны, раны других людей. Что-то умирает, что-то расцветает. Страдать неосознанно - это страшно. Страдать осмысленно, с тем чтобы понять природу страдания и избавиться от него навсегда, - совершенно иное дело. Как известно, Будда всю жизнь был поглощен одной мыслью. Эта мысль - избавление человека от страдания.