Этот мир называется Эзершат. Север его, покрытый снегом и льдом – Кельхейм, суровый край. Странная группа людей движется к его конунгу. Они посланцы из Дасирийской империи – главного государства Срединных земель, где идет жесткая схватка за престол. На пути их подстерегают смертельные угрозы и испытания… и встреча с маленькой волшебницей Хани. Все понимают, что в Кельхейме происходит что-то странное, выходящее из ряда вон. Но даже не подозревают, какая жуткая беда уже нависла не только над...
«Никогда не давай своим подданным права думать, что они могут не отбивать поклоны и пренебрегать почестями, – наставлял дед, – а то они начнут забывать, как оно – гнуть спину перед своим господином».
«Мудрость не в том, чтоб всюду совать свой нос, – наставляла тетка Бриа, – мудрость в том, чтоб понять, не спрашивая».
«Вера, как сварливая жена, – любил говаривать отец, – она никогда не уходит, сколько ее ни гони».
Хани отрицательно качнула головой. Ей стало стыдно. Два дня пути она хвалилась чужестранцу, что никто лучше нее не знает здешних троп, камней и шепота ветра. Теперь же насмешливый взгляд Раша заставлял ее жалеть о хвастовстве. И поделом, впредь будет наука, что не стоит распускать язык.
– Если так будет угодно Скальду, мы сразимся – и погибнем. Но не прослывем на весь Север трусами.
*
– В отступлении нет ничего позорного. Позорно отдаться глупой смерти. У моего народа есть легенда о великом воине Тархи, славном, как вольный южный ветер. Как-то он возвращался домой, но путь ему перегородил великан, такой огромный, что голова его закрывала солнце. Тархи знал, что ему не одолеть великана. Знал он и то, что на пути, по которому он пришел, лежит огромная непроходимая пустыня, со смертельно опасными зыбучими песками. И лишь немногие знали, как пройти так, чтобы в них не попасться. И Тархи отступил, а великан пустился в погоню. Несколько дней и ночей бродил великан по пустыне. Он ослаб. И когда его ноги увязли в песках, Тархи вышел к нему и отсек голову, не боясь больше могучего противника. – Банрут окунул губы в молоко, глотнул и мягко улыбнулся. – Скажи мне, господин, трус ли Тархи?
Арэн не помнил, кто из просветленных мудростью мужей сказал, что ожидание приговора страшит сильнее, чем сам приговор.
– У человека умного всегда есть повод для тревог, Безликий. Лишь глупец никогда не оглядывается по сторонам.
– Зачем это? – Хани показала на кольцо в его губе.
– Чтобы было о чем поговорить с любопытной северянкой, – в свойственной ему завлекающей манере ответил Раш. Он перегнулся через стол – так, чтобы их лица оказались рядом. – Хочешь, расскажу, как это делают?
Арэн уже собирался приструнить его, но девчонка справилась без посторонней помощи.
– Не хочу, – спокойно ответила она. – Мы так быкам носы прокалываем, чтоб на цепи водить. Думала, может, тебя кто-то в поводу водит.