«Свежо, оригинально, крайне занимательно – и великолепно исполнено» (Джордж Мартин). Приключения Локка Ламоры продолжаются. Чуть не погибнув под занавес того, что должно было стать величайшей аферой Благородных Каналий, Локк и Жан отправились на север, в лихорадочном поиске противоядия от той отравы, которой опоил их архонт Тал-Веррара. И когда подошли к концу как остатки денег, так и надежды на успех, помощь явилась с самой неожиданной стороны – от могущественных вольнонаемных магов Картена....
- Страшно? - До усрачки. - Ничего, я тебе жопу подотру. - Сволочь ты!
...влюбленность проходит. Уж поверь мне на слово. Влюбленность – как искры, летящие из пламени костра: сначала горят ярко, обжигают, но быстро гаснут.
- Слова мертвы, если не задумываться о том, кто и зачем их произносит.
– А как вас зовут?
– Терпение.
– Что, ваши проклятые правила вам свое имя запрещают называть?
– Нет. Меня так и зовут – Терпение.
– Ни фига себе имечко! Сразу видно, как вас собратья ваши обожают.
Влюбленность – как искры, летящие из пламени костра: сначала горят ярко, обжигают, но быстро гаснут.
Жизнь оборвать просто, а вот залатать куда сложнее. И никакая магия этого не изменит.
– Локк, а вот вы умнее осла? – Случается, – ухмыльнулся он. – Но единого мнения об этом не существует.
Безоговорочно никем не восхищаются. Безоговорочно восхищаться можно только неодушевленным предметом, а не человеком.
Тем, кто ожидает за собой слежки, ни в коем случае не стоит встревоженно озираться и вертеть головой во все стороны, шарахаясь от каждой тени.
Всякая мало-мальски разумная женщина предпочитает держать своих мужчин в подпитии, чтобы они оставались кроткими и послушными.
Самому себе в своих слабостях признаваться трудно, а вот учить других от них избавляться – легче легкого.
Мы такие, как есть, и любим тех, кого любим. И оправдываться за это ни перед кем не обязаны… даже перед самими собой.
"I was, ah, hoping I could talk to you," he said.
"Easily done," said Sabetha. "Open your mouth and let the words come out."
Нельзя во всем на удачу полагаться. Сколько ни жалуйся, что тебе не везет, станет не лучше, а только хуже. И вот это затверди крепко-накрепко. Всегда может быть хуже.
Конец наступает не тогда, когда его объявляют, а когда он действительно наступает.
Если долго притворяться, что уверен в себе, то со стороны выглядит, будто так оно и есть. А на самом деле поджилки от страха трясутся.
– Жан! – шепотом окликнул Локк. – Жан, ты жив?
– Да жив я, жив! – отозвался Жан, растянувшийся на полу под окном, там, где совсем недавно стоял столик. – Я тут… с половицами знакомлюсь. Они очень милые – я упал, а они меня вовремя подхватили.
Нельзя во всем на удачу полагаться. Сколько ни жалуйся, что тебе не везет, станет не лучше, а только хуже.
- Вообще-то, мы с политиками и правительствами дел никогда не имели, - вздохнул Жан. - Опыта у нас маловато.
- Глупости, - отмахнулась она. - Правительство мало чем отличается от узаконенного воровства, так что вы будете среди единомышленников.
“Jean! Are you alright?”
“I’m fine.” Jean was huddled where the linens table had been before Cortessa’s men removed it. Leone had been straightforward but enthusiastic, and Jean felt as though he’d been thrown down a rocky hillside. “I’m just … enjoying the floor. It was kind enough to catch me when I fell.”
– Эх, люблю имена придумывать! – заявил Кало. – Зовите меня Тупорелло Дрочило.
– Вот болван! – сказал Галдо. – Тебя имя просят придумать, а не свою жизнь описать.
Отсутствие причины запретить - не повод оправдать.
Что ж, боги благоволят тому, кто свои беды с усмешкой принимает.