Новая книга Юрия Полякова несет заряд иронической бодрости, который наверняка заденет немало граждан из разряда тех, кого автор назвал перелетной элитой. И речь даже не о властителях либеральных дум, срочно покидающих ставшую вдруг неласковой к ним Русь ради берегов туманного Альбиона или солнечного Брайтон-бич. Сравнение знаменитого писателя гораздо жестче. «Я всегда думал, что, сожрав все в одном месте, перелетает на другое саранча, а не национальная элита, – пишет он. – Перелётная элита –...
Театр – самый точный сейсмограф грядущих социальных землетрясений.
В искусстве честный взгляд со стороны необходим. Сколько академических криков и стенаний было о метафизике Малевича и его «Черного квадрата», хотя нормальные люди всегда знали: это просто «прикол века». И вот эксперты с помощью новейших методов выяснили: Казимир закрасил не получившиеся работы, как ребенок неудачный рисунок, да еще сделал шутливую приписку, отсылающую к знаменитой мистификации французского художника XIX века, назвавшего свой черный прямоугольник «Битвой негров в темной пещере». Так вот, литературный авангард сегодня и есть «битва негров в темной пещере», так проще спрятать отсутствие таланта и мастерства. «А что это?» – спрашивают. «Я так вижу! – гордо отвечает новатор. – Это мое самовыражение…» Во-первых, было бы что выражать. А во-вторых, в искусстве самовыразиться можно только через мастерство, а его-то как раз и нет. В Московском доме книги наблюдал интересную сцену: взыскующий читатель спрашивает: «А где тут у вас современные русские писатели?» «Вот, целый стенд номинантов литературных премий!» – отвечает продавец-консультант. «Девушка, я вас не про номинантов спрашиваю, а про писателей. Русских!»
... пустоцвет не плодоносит, а кастраты женщинам только шербет подают...
Вхожу в тот замечательный возраст, когда о не прочитанных книгах можно говорить с усмешкой: читал когда-то в молодость, но все забыл…
Он был заразительно глуп.
Но писатель – это не тот, кто пишет, а тот, кого читают.
Я человек, в общем-то, не бедный, но даже меня такие перекосы просто бесят. От чего вообще зависит зарплата чиновника? От исполняемой работы или от того, насколько высоко кресло с его задом оторвалось от нашей грешной земли, населенной терпеливым народом… Как мог какой-то Дод, руководитель среднего звена, получить 300 миллионов рублей премии, да еще притибрить 70 миллионов, за что его, собственно, и взяли. Это же в сто раз больше, чем компенсация семье погибшего в Сирии нашего летчика-героя! Такое тупое попрание всех человеческих и божеских законов безнаказанно для здоровья общества не проходит.
... под гитару можно спеть даже инструкцию по разведению кроликов. Если бы Нобель узнал, кому дают сейчас его премию в области литературы и сколько там теперь политики, он бы собрал свой динамит, запалил и рванул, как шахид, вместе с Нобелевским комитетом.
Для того, чтобы быть современным, надо быть немного старомодным.
Классика – это как раз некогда современная пьеса, пережившая свою эпоху и благодаря художественности оставшаяся интересной публике.
Идти в искусство, не мечтая стать классиком, властителем дум, то же самое, что ложиться под нож пластического хирурга ради того, чтобы переставить местами веснушки на носу.
Певцу без голоса всегда кажется, что в зале плохая акустика
арык детства незабываем
Если ты такой честный, почему такой богатый?
ФЕДОР (считает деньги). Мало!
СОНЯ. Если ты девушке нравишься, достаточно, а не нравишься – миллиона не хватит. Поэтому жениться надо по любви. Дешевле выходит.
Желающие сохранить голову, должны ею хоть иногда думать…
Но мне больше нравится формула моего учителя Владимира Соколова «Нет школ никаких – только совесть, да кем-то завещанный дар…»
Кто знает, о чем грезит Останкинская башня, пока Спасская башня борется за мир…
Хотя я писал повесть «Сто дней до приказа», чтобы помочь армии очиститься от дедовщины. Простите за параллель, но и Куприн сочинил «Поединок» не для разложения царской армии, а совсем наоборот. Но политика даже невинность может поставить на службу пороку. «Властителей дум» объявили маргиналами, вытеснили литературу из политики и из сфер, где формируется общественное мнение. Стали насаждать идею, что литература – это вроде домашнего рукоделия, которое иногда можно и продать…
Драматургия не может развиваться, если пьесы не ставятся. Это как писать картины на внутренней стороне чемоданных крышек. Никто их не увидит. Получается заколдованный круг: если современные русские пьесы не ставят, то их и писать перестают. Но вдруг государство озаботилось состоянием театральной культуры. И началась паника… Почему? Привыкли жить как рантье? Надо отвыкать. Театр – не родовое имение.
... писатель по роду занятий обязан быть оппозиционером. Власть – это всегда, в общем-то, насилие. Хорошо еще, если разумное и необходимое. Кто вступится за малых мира сего? Писатель. Кто сформулирует то, чем именно недоволен, народ? Писатель. Однако оппозиция совсем не обязательно должна быть непримиримой. Вот к Ельцину я был в непримиримой оппозиции, потому что это была не власть, а напасть. С нынешней властью я состою скорее в критическом соратничестве.