Рецензии на книгу «Неизвестность» Алексей Слаповский
Идея деградации
«Ночью она сказала:
«Неизвестно, что хуже – когда все начинается со счастья или когда все кончается. Если со счастья начинается, будешь всю жизнь ждать, чтобы повторилось. А если кончается, весь остаток жизни будешь жалеть и грустить».
А.И. Слаповский «Неизвестность»
В книге А. Слаповского «Неизвестность» в династии Смирновых-Кесеннихов, закрепивших свою историю в дневниках и записках, лишь первые два поколения Николай Тимофеевич Смирнов и его сын Владимир люди активные и целеустремленные. Однако судьбы потомков следующих поколений это постепенная моральная и физическая деградация.
Книга читается хорошо и с интересом до самого конца, в ней есть идея. Это одна из классических идей русской литературы. Идея деградации поколений семьи, идея угасания пассионарной искры от поколения к поколению.
Я дочитал эту книгу, сижу и думаю: Господи, что же заставляет русского, талантливого писателя писать только о вечной русской неустроенности, порочности и обреченности. Зачем? Ведь постоянное ковыряние в своих болячках не заживляет ран. Впрочем, под такие тексты существует социальный заказ, а определённый слой нашего образованного общества с удовлетворением поглощает подобные тексты. «Русский Букер» как обычно ждет своего победителя.
Показательно, что во введении «Читателям» автор 2017 год называет «мутным безвременьем», в котором «…раздрай, растерянность, все со всеми переругались», «сверху объявлено великое единение, снизу подтвержденное повальным одобрением. Если верить цифрам опросов.».
Подобные представления о реальности во мне лично вызывают сильное неприятие. Как-то, хотя мы с автором люди одного поколения, ничего подобного я не испытываю в эти годы. Совсем наоборот: все яснее «ясность» и все больше дружба с настоящими друзьями и союзниками.
Вдруг понял, как жалки те люди, кто современность, настоящее время, в котором они живут, ощущают всегда, как мутное безвременье. Наверное, тяжелые времена выпадают, так или иначе, на долю каждого поколения. Да и вряд ли найдется человек в личной судьбе которого не бывает «черных полос». Однако те, кто без конца воспроизводят атмосферу боли, несправедливости, уныния и тоски, по-моему, никогда и не имели светлого, ясного «время вперед» когда можно созидать, любить и быть счастливым.
А ведь это можно здесь и сейчас…
Наверное, это лучшая книга Слаповского. Во всяком случае, есть здесь несколько попыток входа в (прото) парлептипную зону (анализа) –ниже приведу кое-что из этих его попыток (другое дело -насколько удачных). Есть сюжет и есть содержание, язык хороший.. что ещё надо? –роман, в принципе получился. Немного смущают люди, иногда слишком гротескные, или, например, тем, как они быстро и буднично-мимоходом решают «половые вопросы» -как растения, как само собой разумеющееся.. –этакая ненавязчивая бравада писателя а-ля: «а фигли нам, подумаешь, какая ерунда».. О попытках:
-«главная борьба идет не социализма с капитализмом.. а умных с дураками. И дураки в близкой перспективе всегда побеждают. Они по закону природы и животного мира сбиваются в стаи и очищают жизненное поле для себя и своих детей..» -Ну, видимо, стало быть и не такие уж и дураки, раз добиваются и даже цели конкретные вполне имеют, -хочется сказать).
-«вы, русские идеалисты, вам хочется справедливости сейчас же, а она не торопится, а вам невтерпеж, вот вы и начинаете врать, что она уже есть. То есть – врете от чистого сердца». –Неплохо вроде, но.. только если без логической связи между «есть» и «невтерпеж», ибо это не «русский» вариант, а какой-то непонятный, если базироваться на религиозном (а на других тем более не прокатывает) контексте.
Резюмируем: читать можно, так как думать-размышлять местами сподвигает, а это главное.
Русское 42
История это непрекращающееся циклическое безобразие. При чтении исторических книг меня не покидают два противоречивых ощущения: одно — как хорошо, что я живу сколько-то лет спустя и эти ужасы меня не касаются; другое — как жаль, что я не застал той великой эпохи, она прошла и больше не повторится. Сейчас же мы живём в какой-то неизвестности, когда ничего не понятно. Ничего не понятно, но это состояние дико радует, потому что оно тянется и даёт некоторый покой. Ясно же из прошедшего опыта, что как-только что-то становится понятно, то тут же начинается то война, то революция. Поняли вдруг люди, что часть одного государства на самом деле принадлежит другому и всё, понеслось. А до этого ведь тысячу лет спокойно жили.
Раньше была вера в религию, в спасение после жизни, в загробную жизнь. Верили в то, что придут лучшие времена, или что будут реформаторы, или что власть образумится сама, или что нас спасут рептилойды. В науку верили, в прогресс, в инопланетян, в МММ. Сейчас же ничего не понятно, никто ни во что не верит, никто никому не верит и даже результаты Гугла народ перепроверяет в Яндексе. Никто ни во что не верит, потому что кажется, что всё и так не так уж плохо и верить во что-то будущее лучшее смысла не имеет. Зачем стараться и верить тогда, ведь это неизбежно приводит к состоянию хаоса? Странное состояние неизвестности, оно как невесомость, как лёгкий дурман и ватность в ногах. Это тупик, господа. Почему? Потому что мы остановились, решив, что всё не так уж плохо. Не плохо. Не хорошо. Нормально. Как дела? Нормально. Как на улице? Нормально. Как работа? Нормально. Как книга? Нормально. И никаких проблем, никто больше не лезет, не надо что-то доказывать и беспокоится. Нормально же?
Впрочем, по второму пункту можно сказать, что история всё же повторяется. Немного в разном антураже, разных местах, но непременно по тем же самым схемам. И люди, кажется, стали об этом не просто догадываться, но судя по всему и понимать это. Не всегда значимость событий можно понять в «реальном времени». Большинство истории требует осмысления, становится понятно лишь со временем, чего это всё стоило и к чему привело. Есть конечно прозорливые люди, но я всё же та простая серая масса, которая сильна задним умом. Задним. Зад. То есть — жопа. Жопный ум? Что-то меня тянет не туда и не в те дебри. Я забыл рассказать о книге, сейчас начну, честно…
В «Поколение П» одно из задания Татарскому было написать статью про русскую идею (ой, кажется это не про эту книгу, но я всё равно расскажу). Это задание он с успехом провалил. Не знаю, что вкладывал в этот сюжет Пелевин, но лично я понял его так, что он хотел сказать, что никакой русской идеи нет, что русская идея это и есть поиск какой-то русской идеи. Как только русские её находят — просыпается пятилапый пёс с непечатным именем. Бесконечный поиск, и пока народ ищет — он русский, как только русские на самом деле найдут идею — они станут немцами. Либо немцами, либо пятилапый пёс. Не знаю даже что хуже. На самом деле эта идея поиска идеи вообще про всех и для всех. Это было всегда залогом успеха, прогресса и развития человечества как вида. Она толкала вперёд. Люди искали и пробовали, воевали и потом опять пробовали, и опять воевали. Теперь же случилась ситуация, когда, вроде бы, что-то нашли, нащупали или даже только учуясли, но как-то страшно стало с оглядкой на прошлый опыт, ибо все идеи так или иначе приводили к кровавым бойням и беспорядкам, когда искали сытости и тишины. Страшно становится, не хочется пробовать даже. Останавливаемся. И — тупик. Почему же тупик, раз войны нет, значит — хорошо? Но всё было бы слишком просто, если бы было так просто, и я не знаю что ещё про это сказать. Поэтому перейду таки к рассуждениям на тему прочитанной книги и всю эту философию оставлю на самом деле умным дядькам… ну или тем алкоголикам на скамейке, они тоже шарят.
Таким образом движется история, постоянно что-то происходит. Без остановки революции, войны и беспорядки сменяются какими-то эйфорийными периодами блаженства, но потом под иллюзией счастья и успеха, скопившийся слой ошибок, несостыковок и проблем нарывает и срывает розовые очки очередной чередой войн, революций и беспорядков. Именно об этом, как мне кажется, и есть новая книга Слаповского (да, я таки сказал что-то про книгу!). О том, что мы поняли, что своими идеями мы ни к чему хорошему не придём и заканчивая одну революция — начинаем другую. Если раньше, закончив одну бойню, мы впадали в неизвестность и во что-то верили, то теперь, наученные горьким опытом, мы перестали верить и решили немного зависнуть в состоянии неизвестности и чуточку отдохнуть от всего этого.
Её заглавие и одна из фраз (дословно не помню, а искать лень: «Дальше будет неизвестность»), которые стали ключевыми для всего сюжета, во многом описывают ход истории и, — пусть будет так, — смысл существования. Этот смысл в неизвестности. Кому будет интересно действовать по заранее расписанному сценарию? Если нам сказать, что дальше будет вот так, а делать нам надо это, то это будет то, что Ф. Герберт в «Дюне» назвал «Золотой путь», т.е. осмысленное и разумное направление истории, под руководством относительно всезнающего разума. Мне это напоминает ещё народ Израиля времён Моисея, когда был Господь, был его пророк, вещающий волю, говорящий, что будет, как будет и что надо делать для светлого будущего и где эта обетованная земля, где молоко и мёд течёт, а круасаны растут прямо на деревьях, но народ роптал, поклонялся Золотому Тельцу, Ваалу, Лилит и всячески содомитствовал и пускался во все тяжкие. Изучая эту библейскую историю я всегда недоумевал какого чёрта эти евреи так с ума сходят, чего они такие глупые?! Вот же сценарий есть, действуйте и будет награда. Куда уж проще? Теперь я подрос, начитался книг и стал сед волосами, и понял, что у них не было в этом положении того главного, о чём книга Слаповского, — у них отобрали неизвестность. Кому хочется жить по уже готовому плану? Это чужая жизнь, это не жизнь, а какой-то дешёвый театр, где тебе дают роль раба и царём тебе даже нет смысла мечтать стать. Позже группа французов перефразировала этот мотив по типу «чего напрягаться, если мы все всё равно сдохнем?». Ура, вива ля экзистенциализм i v nebo po trube.
Книга написана в виде дневника нескольких поколений одной семьи (во, я тут почти весь сюжет пересказал!). Дневник — очень интересная штука. Раньше дневник писали и прятали, чтобы никто не мог читать. Сейчас к нам пришёл интернет со своей особой культурой и выворачиванием всего наизнанку, карнавализация, да? Дневники стали общедостпуными. Люди снимают влоги, пишут блоги, что уже немного стало отходить с повышенной популярностью ютуба. Остались ещё последние архаики, типа Лайвлибовцев (с большой буквы, мать вашу!), где люди пытаются сохранить какие-то интеллектуальные традиции и не тонуть в фотографиях еды и своих задниц. Старый наверное стал, точно, ворчливый очень, ох уж эта молодёжь! Но тут как не крути, но если брать двух людей, один из которых фоткает свою зад для инстаграма и второго, который читает книги и пишет рецензии, — то при достаточной силе абстрагирования и доведения всё до последних силуэтов, оба эти занятия не имеют смысла и чем-то схожи, — но всё же они явно показывают разные ценности и восприятие мира: кто-то смотрит на мир через жопу, кто-то всё же через книги. С другой стороны в обоих случаях есть какой-то мотив показать себя, возможно, оставить что-то после себя… и нет ничего зазорного, если кроме задницы у тебя в жизни нет ничего. Вообще, жопы и инстаграм это классная тема. Мне с такими людьми всегда немного сложно общаться. Во всех их поступках и словах проскакивает «смотри какая у меня задница!»… ну, чёрт, чего мне на это отвечать? О, здорово! Пойдём вместе сходим по@срать? Мне всегда казалось, что те классные фоточки с чудом инженерной мысли, где в одном помещении два туалета рядышком, так вот, это именно для таких людей.
Смотреть на мир через книги — интересно. Когда меня нелёгкая жизнь занесла на филфак, то мне там объяснили, что весь мир можно представить как текст. Даже того, что нет тоже можно представить как текст, и вообще текст, текст, текст и даже когда я в детстве маркером рисовал на стенах огромный половой орган в состоянии эрекции, то это тоже был текст! Меня прямо писательская гордость проникла в момент осознания этого Так вот.. Мне эта идея понравилась и в какой-то мере я с ней согласился и поверил в неё, хотя к тому времени и перестал чирикать маркером стены. Эту веру во мне укрепляли Пелевин, Бодрийяр, Сартр и многие другие писатели современности. Как мне недавно сказал один знакомый, которого вы все знаете, но я не назову его по имени, что «эпоха текста прошла» и «глупо оставаться в тексте во времена видео». Не совсем дословно, но суть сохранил (лень копипастить с переписки, да и неприлично это). Он прав. Нельзя оставаться в прошлом, когда история идёт вперёд, а все мамонты вымирают. И я вымру тоже. Он прав, но я люблю текст и даже видео — это текст, просто следующая её ступень эволюции, следующая ступень симуляции. Текст эволюционировал. А я — нет. Кстати, задница в инстаграме это тоже текст. Примерно такой же, как мои детские послания маркером на стенах.
Вообще, когда много читаешь или читаешь хотя бы немного больше, чем статусы в соцсетях и подписи под задницами в инстаграме, то книги сливаются одной сплошной чередой. Я уже не особо различаю их, к тому же на букридере они все одинаковые на вес и цвет. Пробовал грызть — и вкус не отличается! Я на этот момент вспомнил словосочетание «информационная энтропия», но никак не придумал, как его сюда вставить, поэтому просто напишу про это и всё, а вы уж сами подумайте, чего это мне такое странное словосочетание вспомнилось. Дальше к теме… К тому же последнее время приобрёл привычку читать много книг сразу. Читаю пару глав одной, потом пару другой, третьей, четвёртой, возвращаюсь ко второй, первой, начинаю ещё одну, беру что-нибудь просто полистать, иногда прямо из середины или конца. Разницы особо нет, читаешь ли ты одну или десять. Это всё непрерывный текст и рано или поздно ты их начнёшь читать, так какой смысл откладывать и отказывать себе в удовольствии, если возникло желание прямо сейчас? И я это могу: открываю и читаю, ещё плюс одно желание в жизни выполнено. Я прямо себя долбанным джином ощущаю! Вообще, я это к тому, что может я начал писать рецензию на одну книгу, но потом взял другу и продолжил писать в том же файле, но уже о другом или выпил и спьяну начал диалог с pages, потому что даже кот уже отказывается слушать мои рассуждения. Универсальная рецензия на все книги сразу! Потому что хорошие книги они хорошие и они об одном и том же.
Так вот. Вернёмся к нашим баранам. Всё это о том, что история это непрекращающаяся череда рождений и смертей. Роды всегда болезненные и неприглядные, как и их результат — поверьте мне, у меня двое детей! — ничего прекрасного и милого в этом нет. Новорождённые тоже те ещё кошмары: сморщенные, склизкие, пищат, гадят, мешают тебе спать, жрать, жить и самое главное, что они даже сдохнуть по человечески мешают, потому что кому о них заботиться потом, если ты коней отпустишь на вольные пастбища? Все мы такими были (младенцами), кстати, а многие и до сих пор ничуть не изменились. Потом мы выросли, приоделись, стали красивыми и модными, сделали причёски, татухи, пирсинг, подкачали бицуху и задницу, и в итоге выглядим ничего так… и выкладываем это дело в инстаграм. История схожим образом порождает новых детей, которые сначала такие же мерзенькие, пищат, гадят и фоткают свои задницы. Потом вырастают и возможно уже несут что-то более светлое и вечное. Пусть буду считать, что новая культура просто на той «анальной стадии» и буду надеятся, что она таки вырастит и эволюционирует до следующих ступеней, перестав фоткать задницу и начав создавать текст (из головы, мозгом, черепным мозгом). А пока буду ворчать и тонуть в тексте, пока другие фоткают свои задницы и снимают, что они сегодня ели на завтрак.
Кстати, ещё немного о задницах, а точнее расскажу, чего это меня так на задницах заклинило сегодня. Эээ, нет, не угадали, я не начинал сегодня дня с просмотра свежего порно. Недавно слушал А. Онистрата (банкир, спортсмен, айронмен и просто прикольный дядька) и он там развлекался введением термина «жопный спорт». Это когда подходишь к зеркалу, смотришь на задницу и думаешь, что «отличная жопа!» (вообще, там лекция на украинском и звучит это как «гарная дума», надеюсь не соврал с орфографией, короче, к тому это, что на укр. это звучит почему-то в разы круче), и не идёшь на тренировку. Зачем? Задница и так отлично выглядит! Всё. Конец эволюции. Мне кажется, что он тут выразил немного больше, чем просто ситуацию с современным фитнесом. Мне кажется, что «а у меня неплохая жопа» это вообще ведущее кредо в современном мире, идеальное оправдание, двигатель прогресса и одновременно тупик, в который мы упираемся. Когда какое-либо достижение становится преградой к дальнейшему развитию – это и есть уже начало деградации, это, дамы и господа, тупик. Я и так достаточно умный, говорю я себе, закрываю книгу. И начинаю тупеть. Я и так достаточно стройный, говорю я себе, и иду есть пончик. И начинаю жиреть. Я и так достаточно хорош…. я и так… я и так… я и так… и всё, тупик и vniz po naklonnoi.
Теперь же законный параграф о книге. Хотя нет, чего это я за глупости такие… Сильнейшая приверженность героев строю это просто нечто, что я думал бывает только в каких-то стереотипах и шутках. Читал и думал, что «вот же засрали мозги народу!», а потом смотрю вокруг, на всех этих продавшиц, парикмахерш и уборщиц, тусующихся в клубах в платьях от модельеров с сумочками LV, тыкающие своими гелевыми пальцами в экраны своих айфонов и понимаю, что не сильно-то засраность мозгов изменилась. Всё так же загажено, но немного другим говном. Как не крути, но опять вернулся к теме жопы, только уже немного под другим углом. Вот же жизнь пошла… жопная какая-то. И как мы в такую жопу забрались? И выберемся ли мы из неё? Неизвестно. Ну и хрен с ним. Неизвестность — это хорошо!
Мастер изящного словоблудия,
С. П.
Хочу у зеркала, где муть
И сон туманящий,
Я выпытать — куда Вам путь
И где пристанище.
(М.Цветаева)
Давным-давно не читала Слаповского, и встретилась с ним вновь как со старым другом..Можно даже сказать-я бросилась в объятья новой книге) Она захватывает сразу, не даёт скучать.
Книга позиционируется как "роман века", ибо события охватывают столетие-с 1917-по 2017-й годы. История одного рода-Смирновых. Подача не совсем стандартна: она словно лоскутна, из долгого дневника Николая Смирнова мы попадаем сразу в 2017 год и встречаемся с его правнучкой. Далее также фрагментами знакомимся с судьбами сына Николая, внука, дочери. Помимо дневников повествование строится из интервью, зарисовок, протоколов, рассказов, диалогов. Ну это сюжет.
А вот суть...Неизвестность- как основная характеристика человеческой судьбы. За каждым малюсеньким поворотом -Она. Создаётся ощущение, словно каждый герой рода Смирновых предвосхищает несколько иной путь, готовится к одному-а, жизнь крутит-вертит его и получается нечто совсем неожиданное. Неизвестность...
Конечно, это не открытие. Но как вкусно подано , как многогранно развита эта где-то даже банальная мысль. У Слаповского это сочетание быта, психологии, мистики, философии, эксцентрики, притчи и ещё чего-то- восхитительное. И-нет, ничего нет лишнего.
Плюс вместе с автором здесь на редкость удачно и выпукло переосмыслены исторические события: революция и Гражданская война, жёсткая идеология сталинской эпохи(наверное, только такие люди впоследствии могли стать победителями ) Запомнились некоторые остроумные моменты:
И он сказал так: когда политика власти идет на то, чтобы гнуть людей, неважно, к хорошему или плохому, всегда есть риск недогнуть или перегнуть. Недогнешь – виноват, перегнешь – опять виноват. Потому что никто не знает, как гнуть в меру. И где эта мера, тоже никто не знает. Делай вывод: лучше не иметь дела с такой работой, где надо гнуть людей. Живи самостоятельно.
А на "верхних этажах" повествования мы можем вспомнить Норд-Ост, события 2002-го, да ещё практически оказавшись внутри. Знакомимся с не по годам умудрённой правнучкой Николая Смирнова... А на самой верхотуре-его правнук, Глеб, юноша, как сейчас принято говорить, "особенный" и его любовь с "особенной" девушкой, любовь, пожалуй, довольно обыкновенная: просто двое хотят быть вместе.
Что это? Случайно? Или затронута тенденция современного мира всё больше заполнять себя "особенными", аутами, "солнечными" людьми? За ними будущее? Или в последнее время на них акцентировано внимание общества?
Неизвестно...Время покажет.
Автору, Алексею Слаповскому-моё горячее спасибо.
Продолжаю знакомство с интересной для меня издательской серией «Новая русская классика» от АСТ, Редакция Е. Шубиной.
Глобальный размах автора, аж на целую эпоху, летопись одной династии, простого крестьянина Николая Смирного и его детей с 1917 по 2017 гг. Сто лет новой России, и на примере одной семьи рассказана история их жизни. Примечательно, что семья обычная, среднестатистическая, тем интересней читать, сопоставлять изменения и приспособление к системе человека и как эта система принимает или перемалывает человека.
Конечно, не первый год модно писать о советском времени, выворачивать все самое неприглядное, но что тут поделаешь социалистический эксперимент не удался, еще можно много историй выкачать из этой темы и делать выводы о поколении.
Если вкраце о героях, их объединяет не только способность выйти за рамки, возможности добиться успеха в текущих условиях, но и перегорание от неправильности государственной системы. А самое важное, что мне кажется свойственное рядовому русскому человеку, мученическое сострадание, т.е. способность пожалеть человека и отложить свои мечты на верхнюю дальную полочку.
Смотришь на эту эпоху и диву даешься, за что все это нам на голову свалилось, автор дает несколько наводящих на мысль цитат:
- "Я удивился, что немцы мордовали немцев. Русские понятно, мы с этим живем всегда, нас много и нам друг друга не жалко, а если взять других, которых меньше и живут кучно, они, я заметил, друг за друга стоят крепко."
- "Я видел в Варенбурге много домов, которые меня до обиды удивили. Обида была потому, что наши избы, не говоря про дворы, много хуже и неприглядней. У них какую вещь ни возьми, что ложку, что прядку, что кружавчик на камоде, всему по сто лет, а у нас и ложки-то деревянные, поел и бросил. Даже и поговорка про это говорит, что кашу слопал, чашку об пол. Он сказал, что вы зато понимаете глубину существования, что оно на земле временное. Что голым человек приходит и голым уходит.
Поэтому мы и строим абы как и не любим вокруг себя наводить красоту. Все равно сгинет. Но будем рассуждать. Я временный, мой отец был временный, дети тоже будут временные. Но сама-то Русь стоит уже тысячу лет, она же не временная. Почему бы нам тоже хоть что-то не оставлять в наследство?"
- "Аня: Он говорит, в нашей стране за одно и то же могут и казнить, и помиловать.
Бабушка: При чем тут страна? Все зависит от людей.
Аня: А люди от страны."
Если кратко резюмировать, то автор представил нам профессиональные и личностные портреты людей каждой эпохи, может быть это аллюзия на меняющуюся Россию? Тогда крайняя глава многозначительна! Или нас так и ждет в дальнейшем неизвестность?
Неожиданно очень понравилось! Изначально не доверяю всяким премиям, но "подкупил" период - 1917-1940. Тем более в виде дневников, значит, легко будет погрузиться в атмосферу.
И именно так получилось. Каждого героя видишь, как живого, хорошо знакомого, в котором иногда открываешь что-то новое и неизвестное.
Потрясающе переданы характеры героев, их язык (!!!!!!!!!!), индивидуальные особенности, образ.
Единственное, жалко, что почти ничего не написано про 1946-1970 (как-то слишком сжато и скомканно), и, наоборот, слишком много про жизнь Виктора - с 1980 и далее (видимо, автобиографично?). Больше напоминает хроники донжуана-алкоголика.
В целом всем очень советую, "цепляет" книга, заставляет задуматься
"Роман эпохи...", или "Как в погоне за красивым слоганом напихать кучу неинтересных рассказов"
Книгу купила после прочтения рецензии на нее, ожидая от "Неизвестности" крутых поворотов, захватывающего повествования, чтобы после каждой главы сидеть с ошалевшими глазами и осмысливать прочитанное (благо, заданные временные рамки в нашей стране весьма располагают к подобной реакции). Как наивна я была.
В основе "сюжета" история одной семьи, зафиксированная в виде дневников, рассказов и иных документов, отражающих определенный промежуток времени; каждая глава освещает жизнь определенного персонажа (в основном, от первого лица). И тут у меня возникает первый вопрос и первая претензия к автору:
1) Кто такие Смирновы? Каким образом вся изложенная информация попала в руки автора?
Я не настаиваю на развернутом предисловии, оно в какой-то степени может исказить в дальнейшем общее восприятие, но простого введения о семье (в двух словах, не более) явно не хватает. Во время чтения пытаешься угадать кто они и строишь различные догадки, которые вдребезги разбиваются о последние главы. И еще интересно насколько автор "обработал" полученный материал (ибо местами мне казалось, что автор решил вообще самоустраниться от какого-либо вмешательства в напечатанное).
Читаем дальше. Первые страницы было откровенно тяжело читать, ибо вся орфография и пунктуация из полученных дневников была бережно сохранена (здесь мои глаз впервые закровоточили). Но это простительно, учитывая дальнейшее развитие жизни главного героя (на мой взгляд, единственное место, где имеет место быть та самая Неизвестность).
Плавно приближаемся к третьей главе (здесь мои глаза закровоточили во второй раз и не останавливались до 4-ой главы). Не понятно, зачем автор включил в повествование этот (да простит меня г-н Слаповский) бред с неконтролируемым гормональным подростковым бунтом, с бранными словами и любовной линией, которые не показывают ни какого-то развития Смирновых, ни какого-то периода перед Неизвестности, ни какой-либо Неизвестности в целом. Да это даже неинтересно читать, чего уж там!
Я, возможно, чего-то не поняла ввиду собственного скудоумия, но после этой главы читать стало категорически скучно (хотя, пару раз в некоторых местах я надеялась, что сейчас Неизвестность реанимируют, но нет). Зачем включать в книгу заведомо скучный, не относящийся к теме материал? Чтобы хватило на "Роман века..."?
В связи с этим второй вопрос:
2) а в чем, собсно, заключается та самая Неизвестность, которую автор имел ввиду? Все главные герои (за исключением первых двух) весьма безынициативно проживают свою жизнь, плывут по течению, безропотно принимая все удары Судьбы, порой не решаясь даже на какие-то минимальные первые шаги (например, признаться в любви объекту симпатии, проще же страдать годами); их жизни скучны, однообразны, подобных историй - тысячи. И ладно бы, если бы в итоге жизнь главного героя круто и непредсказуемо менялась (опять же, как у первых двух персонажей), но в сухом остатке все известно заранее (местами настолько предсказуемо, что невольно ловишь себя на мысли:"Я так и знала, главу можно было не дочитывать..").
3) Слишком. Много. Секса.
Я не ханжа и не против подобного рода вставок, но когда их слишком много (опять же, в самом начале это еще терпимо и местами вполне себе даже) и они не несут НИКАКОГО смысла кроме как очертить весь круг половых партнеров главных героев. Кроме того, если они длятся пару дней и завершаются фразой "...и больше я его/ее никогда не видела/видел" - зачем добавлять это? Кто-то возразит мне:"Но это же поможет полностью очертить картину происходящего и лучше узнать главного героя", на что я возражу: после того, как один из героев открыто признается в своей неверности дополнять моментами, где он у первой встречной берет номер телефона - так себе дополнение (а ля "Спасибо, Кэп")
4) отдельным минусом вынесу нелюбимые мной серые страницы, из-за которых саму книжку неприятно брать в руки (да и в целом оформление, на мой взгляд, подкачало, но это из разряда "К чему бы еще придраться после третьей главы")
В сухом остатке имеем книжку на один раз, особенно не запоминающуюся, не очень интересную: изначально читать было интересно (те самые крутые повороты и ошалевшие глаза, упомянутые выше),но с середины повествование скатилось в полнейшее уныние, больше напоминающее монолог неравнодушного к алкоголю человека в майке и трениках с растянутыми коленками где-то в засаленной прокуренной кухне на окраине нашей необъятной и горячо любимой (под "аккомпанемент" все того же алкоголя) о тяжелой судьбинушке (кстати, почти ни один из потомков не интересовался судьбой своих предков, не выносил из этого какие-либо уроки, и т.д.).
Парадоксально, но Неизвестности в книге я не нашла. Зато у меня осталась Неизвестность по поводу того зачем я вообще прочла эту книгу.
Не зацепило, но местами тронуло:)
Не нахожу правильных слов для описания впечатлений от книги - как-то странно... хотелось дочитать до конца, но, в целом, в реальность героев не поверилось. Понравилась сама идея, воплощение в виде различных способов изложения - дневники, письма, рассказы и тп., но для меня книгу это живой не сделало. Возникло ощущение будто читаю о Смирновых в Википедии, эдакий набор информации, за которым не получилось увидеть живого человека, особенно в этом смысле провальной оказалась часть общения бабушки с внучкой - не поверилось в прогрессивную бабушку. А ведь весь художественный инструментарий автора заточен на то, чтобы донести человека во времени или время через человека.
Сами описываемые события - некие слепки эпохи, на мой взгляд, отражают набор типичных клише и особо не удивляют. В общем, наверное неплохая книга, которая мне «не зашла», как-то средне, яркого впечатления не осталось.
2017 - финалист премии «Большая книга»
Размышления читателя о нашей истории и героях Слаповского
А.Слаповский написал новый роман - о времени 1917 -2017 г. и о людях, жизнь которых пришлась на эти годы. Герои романа - четыре поколения Смирновых - простых, обычных людей, каких миллионы в России. Первая часть романа - дневники крестьянина Николая Смирнова, 1894г. рождения. Он вел их с 1917 по 1937г. Нам известны дневники писателей, общественных деятелей, политиков, т.е. образованных людей, описывающих эти же годы ( например, дневники М.Пришвина, Короленко). Крестьяне, как правило, дневников не вели. То есть дневник Николая Смирнова - это литературная стилизация. Но какая удачная! Как ярко встает перед нами деревня и ее крестьяне в революционные годы. Непосредственным, иногда наивным записям Николая Смирнова полностью веришь, хотя они часто малограмотны и неумелы, особенно в начале.
По записям Николая, 1917 - 1920-ые годы в деревне - это время всеобщего грабежа, убийств и голода. В народ брошен лозунг о равенстве. Бедные и богатые должны быть равны, поэтому богатей должен отдать беднякам свое имущество. Бедняки растаскивают добро богатых по своим домам. В деревню постоянно приходят какие-то люди: партизаны, эсеры, бандиты, белые, красные. Забирают у крестьян хлеб, скот, имущество: для войны, для победы, для народа, для пролетариата. Убивают крестьян, если они сопротивляются, а крестьяне убивают "пришлых", а порой убивают соседей и даже родственников.
Как ведет себя Николай Смирнов в эти страшные годы? Так же как все: пытается выжить. Был он и с партизанами, и с бандитами, и с белыми, и с красными. Стрелять только он не может. На фронте он потерял руку, поэтому служил писарем. Но это помогает ему выжить: "пришлые" часто назначают его переписывать имущество крестьян для экспроприации, это спасает ему жизнь.
В эти годы голода и разрухи из деревни выметено всё. В большой семье Николая ( 8 человек) умерли все. Выжил он один. И он уходит из родного села. Уходит в неизвестность.
Вся его дальнейшая жизнь связана с городом. Он женится на немецкой девушке и живет теперь в городе Покровске - центре республике немцев Поволжья. Родственники жены ( немцы) помогают ему устроиться на работу. Он бывает в немецких семьях, слушает их разговоры, беседует с ними. Они считают Николая толковым.
Николай работает в мастерских паровозного депо, поступает на рабфак. Он учится немецкому языку ( жена и сын говорят по-немецки). Жена - учительница рассказывает ему о социализме, империализме, о германской революции. Николай хорошо проявляет себя на работе. Жизнь его налаживается. Он даже пишет стихи! Он оказывается в партии и его даже назначают секретарем партячейки. И Николай постепенно "прикипает" к советской власти. Все эти годы он ведет дневник.
Но снова в его жизнь входит деревня. В 28-ом году его как бывшего крестьянина посылают в село вести агитацию за сдачу излишков и за коммуны. Николай наблюдает жизнь деревни, присматривается, сравнивает, думает. У него появляются мысли о разделении труда в крестьянском хозяйстве и о превращении крестьян в пролетариев. Это его собственные мысли, он их нигде не вычитал и не слышал. Он рассказывает их партсекретарю, и тот пугается...Николая вызывают в ГПА и арестовывают за "контрреволюцию". Это его первое столкновение с властью. Правда, потом его освобождают, но он становится "сомнительным". В это время в партячейках идут чистки. Арестовывают мастера цеха, русских, немцев, уважаемых Николаем людей. И они пропадают - в неизвестности.
В 29-ом году Никлая снова командируют в немецкое село вести агитацию за колхозы. Николай видит добротные немецкие дома и удивляется: почему в немецких селах чистота и порядок, а в русских деревнях - грязь. Он пытается анализировать, видит много лжи, сомневается: кто кулак, кто середняк и правильно ли отдавать беднякам четверть имущества кулаков.
Третья командировка оказывается для Николая роковой.Его посылают в родное село Смирново. Он едет туда с женой и детьми. Идет выселение кулаков и делёж их имущества. Крестьяне недовольны, а женщины, которых на селе большинство, открыто протестуют. Они убивают уполномоченных, избивают Николая, убивают его жену. Женщины из окрестных сел объединяются в банду для борьбы с колхозами. И Николая снова арестовывают - за действия женской банды. Сидя под арестом и пытаясь оправдаться, он пишет письмо Сталину :"Не верьте, что люди платят налоги добровольно. Всё из-под палки. И везде - сплошное лицемерие." И снова - его собственные мысли:" Женщин нельзя допускать к власти. У них нет никаких идей - кроме идеи семьи и собственности.Их надо лишить голосовательных прав."
За "искривление линии партии" Николая отправляют в лагерь на Север. Он проводит там четыре года. Эти годы - важный этап его развития. В лагере из-за своей однорукости он попадает в лагерную обслугу, и у него есть свободное время. В лагере есть библиотека, он много читает, совершенствует свой немецкий. Очень большое значение имели для него беседы со слепым ссыльным. Этот товарищ советует Николаю никогда не иметь дела с такой работой, где гнут людей. Слепой говорит удивительные для Николая вещи: главная борьба в обществе идет не между классами, а умных с дураками. И дураки всегда побеждают, потому что сбиваются в стаи, а умные ходят поодиночке.
После лагеря Николай возвращается в Покровск, который к тому времени стал называться Энгельс. Снова его тесть-немец Берндт Адамович помогает ему устроиться на работу в мастерские. Следующий этап в развитии Николая - он становится рационализатором. Врожденная (крестьянская ) смекалка позволяет ему видеть возможности улучшения производства и повышения производительности труда. Благодаря его предложениям мастерские перевыполняют планы и занимают первые места в отрасли. Его посылают на съезды передовиков на Урал, в Сибирь, в Москву. И даже в Германию! Несмотря на такие успехи, Николай не чувствует себя счастливым: у него - предчувствия, иногда ему страшно, болит душа. Он ждет неизвестно чего, какой-то беды.
И беда приходит. 1936 год - несчастный случай: взорвался котел на отремонтированном в мастерских паровозе. Подозревают диверсию. По доносу рабочих и по лживым заявлениям партийцев снова во всем обвиняют Николая.. Дневник заканчивается в 1937 году. Николай пишет: " что со мной будет - неизвестно".
Он был арестован в январе 1937 г. Ему было 43 года.
Я так подробно пересказала жизнь Николая Смирнова, потому что это ствол, от которого пойдут ветви: его дети, внуки,правнуки. Речь о них впереди. Важно понять,что это был за характер. Мне кажется, это был простодушный, совестливый, не умеющий хитрить человек. И он был способен думать и делать самостоятельные выводы. И время таких - съедало.
1. Владимир Смирнов, сын Николая Смирнова. Родился в 1921 году.
Во второй части романа мы читаем дневник Владимира, который писался с 1936 по1941год. Вести дневник ему посоветовал отец.
Владимир - представитель советской молодежи 30-х годов. Этих подростков и юношей воспитывала школа. Школьные предметы - история, литература, география - говорили о революции и ее героях, о коммунизме, о Ленине и Сталине, о светлом будущем человечества. Настольной книгой многих была "Как закалялась сталь". Как советской власти удалось воспитать целое поколение таких комсомольцев как Владимир Смирнов? Ну, во-первых молодежь всегда жаждет идеала. Вспомним русских революционеров конца 19 века - они были молоды! Вспомним автобиографическую повесть Гюнтера Грасса, чья юность пришлась на 30-ые годы 20 века и который верил Гитлеру и идеалам великой Германии. Но читая дневник Владимира, можно подумать еще о том, что влияние семьи на российских подростков и юношей 30-х годов было сведено к минимуму. Родители - молчали! Они боялись за детей, боялись, что домашние беседы о политике и общественной жизни могут навредить детям. К тому же в городах было много детей репрессированных, которые росли без родителей. Во время ссылки отца и после его ареста Владимир с сестрой жили в семье деда - немца Берндта Адамовича. В своем дневнике Владимир замечает,что дед с бабкой часто разговаривают друг с другом, но когда он, Владимир, входит, они замолкают. И Владимир догадывается, что они не любят советскую власть, но молчат. Нет бесед в семье, Владимиру не с кем посоветоваться. В дневниковых записях он часто обращается к Павке Корчагину, как к собеседнику.
Владимир планирует свою жизнь, все время ставит себе какие - то цели. Главная его цель - стать военным. Он думает,что будет война. Кстати, предчувствие войны в 30-ые годы носилось в воздухе - об этом пишет в своих дневниках М.Пришвин.
С другой стороны, дневник Владимира - это обычные записки юноши о школьной жизни, о взаимоотношениях с товарищами, о школьной влюбленности в одноклассницу, о связи его, 16-летнего с 26-летней Фрицей. В этих записках Владимир часто критикует себя, сомневается. Например, называет свои отношения с Фрицей "низменным опытом с деревенской женщиной". Но у него никогда нет сомнений в идеалах мировой революции и светлого будущего. Им он безусловно верит.
В 1937 году арестовывают его деда, и Владимира с сестрой поселяют в интернат. Общественная активность Владимира возрастает. Он - комсорг класса, он осваивает технику работы на станках, проходит курс начальной военной подготовки. Павка Корчагин учит его всегда быть честным, и Владимир смело выступает против несправедливостей, которые он замечает в школе.
Некоторые его школьные товарищи думают, что Владимир так старается в учебе и общественных делах, потому что у него все родные - враги народа. Владимир знает слова Сталина "сын за отца не отвечает". Он прочитал дневник отца и думает, что арест отца мог быть ошибкой. Но добавляет: " при таком масштабе и объеме работ в стране ошибки практически неизбежны".
39-ый год. В газетах много пишут об успехах Красной Армии. Но...Володю не принимают в военные училища. Он рвется на фронт, и вот, наконец, его берут солдатом в армию, сначала на финский фронт, затем его часть переводят на границу с Румынией; они освобождают Бессарабию. В дневнике Владимира - впечатления солдатской жизни, письма к однокласснице, но нет никаких записей о политике и целях войны. Боялся? Нет, скорей всего, безусловно верил газетам, приказам, лозунгам.
И вдруг, в 1940 году - перемена в судьбе. Благодаря знанию немецкого языка его направляют на курсы переводчиков. Владимир в дневнике приводит слова Сталина о том, что в тыл Советского государства засылаются шпионы и диверсанты. Владимир несомненно верит этому. Его направляют на службу в НКВД в Энгельс. Он арестовывает людей за антисоветские высказывания, за религиозные убеждения. Он старается быть честным, осуждает коллегу - сотрудника за применение физического воздействия при допросах. Николай много ездит по районам, арестовывает, допрашивает. Но...помните слова слепого ссыльного из дневника Николая Смирнова? Никогда не работайте там, где гнут людей.
Началась война. Владимир уходит на фронт. В сентябре 1941 г. приходит извещение: пропал без вести. Ему было 20 лет.
Возможно ли сейчас воспитать молодых людей, свято верящих в какие-то идеалы? Сейчас, в век телевидения и Интернета? Хотя ... вспоминаются исламские террористы - смертники, молодежь Северной Кореи. Мы называем их зомбированными. Может быть и поколение Владимира Смирнова было зомбированным. Но эти комсомольцы 30-х годов почти все полегли на полях войны...
Что можно сказать о характере Владимира? Конечно, это честный прямодушный человек ( генетическое наследие его отца Николая Смирнова?). Но с точки зрения создания нового художественного типа - здесь, мне кажется, А. Слаповский - вторичен. Вспоминаются герои произведений Гайдара, Каверина, Кассиля и особенно - комсомольцы 20-х годов из повестей Павла Нилина. Но на мой взгляд, есть и разница. К молодым ребятам из "Жестокости" Нилина прикипаешь душой, волнуешься, переживаешь, и они долго живут в душе читателя. Верный признак создания живого характера. Дневник Владимира прочитываешь быстро, легко, но быстро и забываешь. Почему так? Но это уже тайна искусства.
2. Катя Смирнова - дочь Николая Смирнова. Родилась в 1929 году.
С рождения Катя осталась без матери, мать была убита "женской бандой". В 1937 году арестовывают её отца, затем деда. Сначала Катя живет в интернате, затем - детдом. Потом война, голодное детство. Она вспоминает в старости: "В детдоме было голодно, но весело". Катя моложе брата Владимира на 8 лет, но в чем-то она похожа на него. Может открыто выступить против несправедливости ( воровство продуктов из детдомовской столовой). У неё тоже есть идеалы. Она восхищается "великой летчицей" Валентиной Гризодубовой, мечтает и сама стать лётчицей. С 16 лет Катя живет в общежитии. Она поступает в авиационный техникум, занимается в аэроклубе. Ходит на танцы, имеет поклонников, влюбляется. Круто меняется ее жизнь, когда она влюбляется в молодого немца, командированного из ГДР. Это был очень серьёзный проступок в то время (1952-ой год). Ей объявляют строгий выговор в райкоме комсомола. Затем беременность, неудачный аборт, исключение из комсомола за "моральное разложение". Затем работа на заводе, ожидание беременности, много случайных связей, и, наконец, беременность неизвестно от кого. Выход из такой жизни ей дает случай. Она выходит замуж за степенного и сурового мастера с завода, где она работает. У нее рождается сын Виктор. И далее её жизнь, по-видимому, уже идет по накатанной колее: работа, семья, воспитание сына.
Судьба Кати - это судьба девушек из детдомов и общежитий, а их было много в нашей стране в 40 - 50-ые годы прошлого века. Говоря о жертвах репрессий и цене победы, мы думаем в первую очередь о миллионах погибших. Но репрессии и война - это еще и судьбы детей репрессированных и погибших. Сколько их было, этих детей, сколько было детдомов и общежитий? Наверное, есть статистика. Из художественной литературы я вспоминаю рассказ П.Нилина "Впервые замужем" о матери - одиночке из общежития. Травма репрессий и войны - в исковерканных судьбах детей-сирот и их потомков. А травмы болят долго.
3. Антон, сын Владимира Смирнова, внук Николая Смирнова. Родился в 1938 году.
Антон - сын немки Фрицы Келлерман и Владимира Смирнова. Связь 16-летнего Владимира с 26-летней Фрицей длилась недолго - во время летних школьных каникул Владимира, проведенных на хуторе его бабушки. Тогда Владимир, как он пишет в своем дневнике, "потерял голову". Но вернувшись в город, он пишет Фриде прощальное письмо и порывает с ней.
Весной 41 года Владимир, по делам службы бывая в командировках в районе, находит на хуторе Фриду, узнает, что у него есть сын Антон и женится на Фриде.
Началась война , Владимир уходит на фронт. В сентябре 41-го приходит извещение, что он пропал без вести. В республике немцев Поволжья началась репатриация немецких семей. Фрицу с сыном отправляют в Сибирь.
Мы ничего не знаем о детстве и отрочестве Антона. Он вырос без отца. О судьбе молодого Антона мы узнаем только из приговора суда г. Омска. Тяжело, очень тяжело читать эти сухие канцелярские фразы. После смерти матери, в 16 лет он был принят в артель художественных промыслов, занимался реставрацией икон для церквей и служителей культа (преступление). В 1955 году он уклонился от призыва в армию из-за своей религиозности (преступление). Но у него была начальная стадия туберкулеза, наверное, это спасло его от армии. Он пишет картины, пейзажи, некоторые из них даже демонстрировались на выставке в Омске. За Антоном пристально следят органы. Подозревают, что он занимается изготовлением и сбытом кустарных произведений искусства, подделкой репродукций классиков живописи (преступление).
Затем Антон попадает в руки оборотистой тетки, некоей Кутяповой. Она помогает сбывать произведения Антона на рынке. Кутяпова вовлекает его как художника в изготовление фальшивых этикеток для подпольной водки (преступление). Затем использует в махинациях по изготовлению фальшивых денег. Когда эти преступления раскрываются, Кутяпова сбегает. Антон, по-видимому, не знал о всех делах Кутяповой. Поэтому он является в суд с повинной. Но суд посчитал его виновным и приговорил к смертной казни.
За сухими фразами приговора мне видится простодушный, бесхитростный и доверчивый молодой человек, не имеющий родных, не имеющий никакой опоры в жизни. Его не трудно уговорить участвовать в каких-то делах, которые власти считают преступлением, а он - помощью кому-то и добрым делом. Например, про незаконную реставрацию икон он говорит:"А так бы они (иконы) всё равно пропали". Его, наверное, можно было привлечь и к участию в явных аферах, если представить эти дела как помощь людям. Но это - только предположения.
Антон Смирнов умер в 1962 году. Ему было 24 года.
Фрица, мать Антона была религиозной ( мы знаем об этом из дневника Владимира Смирнова) и воспитала сына религиозным человеком. Отказаться от призыва в армию из-за своей религиозности - очень смелый поступок. Я не знаю в современной русской литературе такого примера. А вот в иностранной - знаю. Это - "Звезды смотрят вниз" Кронина, да ещё один современный английский роман (кажется, автор - Джон Бойн): там один солдат отказался убивать людей в бою и был за это убит своими же товарищами - солдатами.
Как религиозный человек, Антон способен прощать: прощает Кутяповой ее хулиганство и пьянство, заботится о ее детях, жалеет их.
Образ Фрицы, матери Антона, хотя это в романе второстепенный персонаж, получился запоминающимся и притягательным. Ей было 26 лет, когда на хутор приехал 16-летний Владимир. У неё уже было несчастливое прошлое: любовь к жениху, ожидание его, затем его предательство; новое замужество и смерть мужа. Любовь Владимира и Фрицы, трогательная сцена соблазнения - гадания "поцелую - не поцелую", решительность Фрицы - всё это запоминается и трогает читателя. О нравственности Фрицы можно судить по её поведению после рождения ребенка. Она приезжает в Энгельс, чтобы сказать Владимиру о недавно родившемся сыне. Находит Владимира, но ничего ему не говорит:" не хотела портить ему жизнь". А как жаль Фрицу, когда она узнает, что Владимир получил повестку на фронт. "Она упала на пол, билась, кричала: теперь нам точно конец!". Она как будто предчувствовала свою судьбу и судьбу сына.
Образ Фрицы в романе - удача Слаповского.
4. Виктор, сын Кати, внук Николая Смирнова. Родился в 1959 году.
А.Слаповский посвящает Виктору большую главу о нашем времени с 1965 по 1917 год. Вся эта глава написана от первого лица. Многим читателям хорошо знакомо это время. Советское детство, первые товарищи, школьная жизнь, пионерлагерь, влюбленность в одноклассницу Веру. В старших классах - компании, гитара, разговоры, портвейн, выпускной вечер.
А. Слаповский дает нам отдельные куски жизни Виктора. Учеба в художественном училище, девушки, случайная женитьба, рождение сына с диагнозом ДЦП. Он работает художником,имеет заказы,берет халтуру: расписывает клубы и дворцы культуры в стиле советского романтизма.
В 1984 году ( Виктору 25 лет) у него происходит разговор с гэбистом, который вежливо и иносказательно предлагает Виктору стать стукачом на своих же товарищей - художников. В КГБ знают о "левых" заказах Виктора и его изменах жене. Это давление на него и шантаж. Но Виктор - отказывается.
Затем начинается его запойно-алкогольная жизнь, безденежье, многочисленные связи-романы. По его словам "он - блудила и ему всегда мало". Кругом много пьянства, много лжи и лицемерия. Конец 80-х годов. Он встречается со своей юношеской любовью Верой. Вера советует ему "вписаться в реальность". Виктор пытается ввязаться в махинации с серебряными ножами, с мукой для Вологды, но прогорает и теряет все деньги. А вот Вера, бывший комсорг класса и райкомовский работник, в 90-ые годы "вписалась "хорошо. Наверное, потому, что комсомольская деятельность в советское время уже была способом вписываться в реальность. У Веры свой бизнес, свой ресторан.
Далее мы встречаемся с Виктором в уже в 2002 году. Он вылечился от алкоголизма, развелся с женой ( там остался сын Глеб), в конце 90-х перебрался в Москву. У него новая жена Ирина и дочь Аня. Он стал довольно известным художником, хотя говорит, что "затерялся среди сотен других". Он успешно занимается рекламным бизнесом.
И вдруг в 2010 году в метро происходит случайная встреча с незнакомой женщиной, которая похожа на его школьную любовь Веру ( она к тому времени уже умерла), и Виктор срывается. Новая Вера становится его любовницей, у них рождается дочь Лика.
Что можно сказать о Викторе как о человеке? И почему его так любят женщины? Он искренен (когда трезв), прямодушен,самокритичен, в нем нет житейской хитрости и лицемерия. Даже в самые запойные времена в нем есть, как он сам говорит, "остатки стыдливости и совесть иногда бурчит". В нем нет какого-то стержня, и он как кораблик плывет по волнам житейского моря, то уходя под воду, то всплывая на поверхность ( может быть, это генетические черты его отца, которого не знает ни он, ни его мать Катя).
Я думаю, читателям Виктор симпатичен. Хотя читательницы, наверное, больше сочувствуют не ему, а его женам и женщинам.
Но образ Виктора у Слаповского - вторичен. Мы уже встречали таких героев в фильмах, спектаклях ( Володин, Вомпилов), в литературе (Довлатов, да и у самого Слаповского). Виктор - человек без идеологии, если понимать под идеологией какую-нибудь жизненную цель. Как сказала Вера, "без идеологии все рассыплется". В 90-ые годы многие люди, как и Виктор,"рассыпались". Может быть , ему и была нужна его платоническая любовь к Вере (немного надуманная) как подобие какой-то идеологии.
Интересны рассуждения Виктора об идеологии в те часы, когда он оказался в заложниках при захвате театра в 2002 году. Он смотрит на исламистов - молодых мужчин и женщин, ждущих приказа убивать. И думает о том, что все идеи породили океан крови: раннее христианство - крестовые походы, коммунизм - гражданская война, фашизм - вторая мировая война. Теперь - ислам. И Виктор делает вывод: страшны люди с идеями.
В конце этой главы необходимо отметить мастерство Алексея Слаповского. Какие яркие образы: детские и школьные товарищи, женщины Виктора, главврач в больнице, литератор Паша и др.и др. Какие точные диалоги, какие яркие сцены: выпускной бал, прогулка с собакой, очереди за водкой, открытие художественной выставки и много других.
В последний раз мы встречаемся с Виктором в 2017 году. Он признается, что рекламой ему заниматься надоело. Его второй брак с Ириной - на грани разрыва. Что будет с Виктором дальше - неизвестно.
5. Глеб, сын Виктора, правнук Николая Смирнова. Родился в 1978 году.
Мы узнаем о Глебе из его письма к отцу в 2017 году. Брак его родителей был случайным, длился 20 лет, потом распался. У Глеба с рождения - легкая форма ДЦП, он не ненормальный, но "особенный" (так он сам говорит). Глеб живет с матерью, и она не разрешает сыну переписываться с отцом. Глеб пишет письмо отцу тайком от матери.
Письмо это - о горестной любви Глеба и Марии. Они познакомились по Интернету. Марии 28 лет, у неё тоже какой-то синдром. Они начали встречаться, но мать Марии и мать Глеба запретили эти встречи. Глеб очень скучал,а Мария даже заболела, и Глеб стал приходить к Марии домой, когда её мать была дома. Мария пыталась соблазнить Глеба, он сопротивлялся: он знал, что им нельзя иметь детей. Но всё же Марии удалось увезти Глеба в пригород, снять там дом и они стали там жить, как муж и жена. Но их нашли и привезли обратно домой.
Снова им запретили встречаться, но они уже не могли жить друг без друга. Снова они сбегают, снова их находят, снова запреты. Глеб пишет отцу, что он сходит с ума, не может без Марии жить, что ему хочется умереть. Что с ним будет дальше - неизвестно.
Кто виноват? Чем виновны эти двое, что родились "особенными"? Случай? Или пьяно-загульная жизнь отца в 70-80-ые годы? Есть ли статистика числа рождений "особенных" детей в 60-90-ые годы? И есть ли пики в кривых зависимостей рождений таких детей в годы повального пьянства в России?
Горькой историей Глеба заканчивается роман Слаповского. Такой конец рождает у читателя грустные мысли. Что это? Вырождение рода Смирновых? Или может быть вырождение России? Травмы войн, репрессий, пьянства залечиваются трудно и болят долго. Что будет с Россией дальше - неизвестно.
Мне как читателю, оптимизм после грустного финала романа дает Аня, дочка Виктора. Мы знакомимся с ней в 2000-ом году во время её прогулки с отцом на ВЦЦ. Ей 9 лет. Это умненькая, читающая, много знающая девочка, на равных разговаривающая с зкскурсоводом. Интересный момент: она не хочет быть как все! Обычно с подростками бывает наоборот. Отец спрашивает, почему она не хочет иметь свой мобильник. "Потому что мобильники - у всех", - отвечает Аня. В этих словах уже чувствуется зарождение характера независимого, не желающего быть в "стае".
Затем мы встречаемся с Аней, когда ей 15 (почти 16) лет. Она расспрашивает бабушку о её молодости, поклонниках, влюблённостях, " берет у неё интервью" для школьного сочинения. Аня - очень продвинутая девушка. Её интересует сексуальный опыт бабушки, её аборты, предохранение и т.д. Она говорит, немного рисуясь, что "секс - самое интересное в жизни". Аня знает, что у её отца есть вторая семья и не осуждает его :"Могут же мусульмане иметь несколько жён!" К ужасу бабушки и родителей Аня начала встречаться с 36-летним женатым дагестанцем Тагиром. После "интервью" с бабушкой Аня обдумывает бабушкин жизненный опыт и устраивает встречу бабушки с Тагиром. Она наблюдает, сравнивает, и потом порывает с Тагиром. Аня - смелая. умная девочка, способная думать, наблюдать за людьми ( генетическое наследие её прадеда?) и принимать самостоятельные решения. Конечно, пока перед нами - лишь зарождение характера и какой будет её судьба - неизвестно.
Но Аня мне нравится! Какое удовольствие читать её беседы с бабушкой. У неё быстрая реакция, сообразительность и есть такт. Аня - уже дитя постперестроечного времени и Интернета. Она правнучка Николая Смирнова, ветвь дерева Смирновых. Говорят, Смирновы - самая распространённая фамилия в России. Смирновы - смирные люди. Но мне кажется, что Аня смирной не будет. Скорее, она будет - непокорной.
6. Эпилог.
Алексей Слаповский написал замечательный роман о жизни простых людей в России в 1917-2017 г. Главное действующее лицо в романе - время.
Интересно сравнить эту "Сагу о Смирновых" с хорошо известными романами "Сага о Форсайтах" и "Будденброки". Есть такое выражение: "судьба человека - это его характер". Пожалуй, это верно для трех поколений Форсайтов ( английских финансистов и адвокатов), и Будденброков (немецких коммерсантов). Герои Голсуорси и Томаса Манна заняты в жизни своими финансовыми делами, любовными и семейными отношениями. Время их жизни, конечно, влияло на их поступки, но не определяло их судьбу. Для России это не так.
Роман Слаповского показывает, что человек в России в последнее столетие был в заложниках у времени. Время гнуло людей, ломало их судьбы. Речь идет не только о двух войнах, но и о мирном времени. Почти 90 лет длился в России эксперимент над людьми, когда время управляло людьми. Русский народ травмирован этим столетием. Когда уйдет генетическая травма об этих травмах - неизвестно.
Цепляет
Вся книга очень талантлива, в предпоследней,что-ли, части, с 1980 - го немного узнаю себя - эмоциональную художественную натуру (хотя и не художник, и не донжуан), алкогольные переживания и борьба написаны очень реалистично. Но суть не в этом.Очень больно и страшно, и - увлекательно - читать о судьбе семьи и поколения с 1917 по ...1950, ведь это пережили мои дедушка и бабушки, а спросить уже некого...Слапковский талантлив!(больше ничего не читал,но это поправимо) Смело могу советовать для прочтения!