В округе стали пропадать трупы. Первые пропажи не вызвали подозрения, но потом это стало настораживать. К делу подключилась полиция и Скотлэнд Ярд.
Кому понадобились тела мертвых людей? Для чего? А может они сами ушли… как Лазарь?
Подключены специалисты, выдвигаются самые невероятные теории. Что имеет здесь место быть и может ли человек выходить за грань разумного? Какова цена этого и есть ли объяснение пропажам?
"...Если мир - не разложенная перед нами головоломка, а всего лишь бульон, где в
хаотическом беспорядке плавают кусочки, иногда, по воле случая,
слипающиеся в нечто единое? Если все сущее фрагментарно, недоношено,
ущербно, и события имеют либо конец без начала, либо середину, либо
начало? А мы-то классифицируем, вылавливаем и реконструируем, складываем
это в любовь, измену, поражение, хотя на деле мы и сами-то существуем
только частично, неполно. Наши лица, наши судьбы формируются статистикой,
мы случайный результат броуновского движения, люди - это незавершенные
наброски, случайно запечатленные проекты. Совершенство, полнота,
завершенность - редкое исключение, возникающее только потому, что всего
неслыханно, невообразимо много! Грандиозность мира, неисчислимое его
многообразие служат автоматическим регулятором будничного бытия, из-за
этого заполняются пробелы и бреши, мысль ради собственного спасения
находит и объединяет разрозненные фрагменты. Религия, философия - это
клей, мы постоянно собираем и склеиваем разбегающиеся клочки статистики,
придаем им смысл, лепим из них колокол нашего тщеславия, чтобы он
прозвучал одним-единственным голосом! А на деле это всего лишь бульон...
Математическая гармония мира - наша попытка заколдовать пирамиду хаоса. На
каждом шагу торчат куски жизни, противореча тем значениям, которые мы
приняли как единственно верные, а мы не хотим, не желаем это замечать! На
деле существует только статистика. Человек разумный есть человек
статистический. Родится ли ребенок красивым или уродом? Доставит ли ему
наслаждение музыка? Заболеет ли он раком? Все это определяется игрой в
кости. Статистика стоит на пороге нашего зачатия, она вытягивает жребий
конгломерата генов, творящих наши тела, она разыгрывает нашу смерть.
Встречу с женщиной, которую я полюблю, продолжительность моей жизни - все
решит нормальный статистический распорядок. Может быть, он решит, что я
обрету бессмертие. Ведь вполне понятно, что кому-то достанется бессмертие,
как достаются красота или уродство? Так как нет однозначного хода событий,
и отчаяние, красота, радость, уродство - продукт статистики, то она
определяет и наше познание, которое есть слепая игра случая, вечное
составление случайных формул. Бесчисленное количество вещей смеется над
нашей любовью к гармонии. Ищите и обрящете, в конце концов всегда
обрящете, если будете искать рьяно; ибо статистика не исключает ничего,
делает все возможным, одно - менее, другое - более правдоподобным. История
- картина броуновских движений, статистический танец частиц, которые не
перестают грезить об ином мире..."
"— В поступках человек проявляет свою индивидуальность."
Я не представлял себе, какие размеры обрело в наши дни безразличие к необычайному. Стала возможной прогулка по Луне, значит, возможно всё.
Как известно, все государства миролюбивы и все готовятся к войне.
Кто-то не спит, чтобы некто мог спать, — заметил Грегори философски.
— Все началось примерно в середине ноября прошлого года. Возможно, первые случаи произошли раньше, но на них не обратили внимания. Первое полицейское донесение мы получили за три дня до Рождества, и только много позже, в январе, тщательное расследование выявило, что эти истории с трупами случались и раньше. Первое сообщение поступило из Энгендера. Оно носило, в сущности, полуофициальный характер. Смотритель морга Плейс жаловался коменданту местного полицейского участка, который, кстати, приходится ему зятем, что кто-то ночью передвигал трупы.
- Может, и Бог существует время от времени? - Возможно. А периоды его отсутствия весьма продолжительны, не правда ли?
- Если мир не разложенная перед нами головоломка, а всего лишь бульон, где в хаотическом беспорядке плавают кусочки, иногда, по воле случая, слипающиеся в нечто единое? Если все сущее фрагментарно, недоношено, ущербно, и события имеют либо конец без начала, либо середину, либо начало? А мы-то классифицируем, вылавливаем и реконструируем, складываем это в любовь, измену, поражение, хотя на деле мы и сами-то существуем только частично, неполно. Наши лица, наши судьбы формируются статистикой, мы случайный результат броуновского движения, люди — это незавершенные наброски, случайно запечатленные проекты. Совершенство, полнота, завершенность — редкое исключение, возникающее только потому, что всего неслыханно, невообразимо много! Грандиозность мира, неисчислимое его многообразие служат автоматическим регулятором будничного бытия, из-за этого заполняются пробелы и бреши, мысль ради собственного спасения находит и объединяет разрозненные фрагменты. Религия, философия — это клей, мы постоянно собираем и склеиваем разбегающиеся клочки статистики, придаем им смысл, лепим из них колокол нашего тщеславия, чтобы он прозвучал одним-единственным голосом! А на деле это всего лишь бульон… Математическая гармония мира — наша попытка заколдовать пирамиду хаоса. На каждом шагу торчат куски жизни, противореча тем значениям, которые мы приняли как единственно верные, а мы не хотим, не желаем это замечать! На деле существует только статистика. Человек разумный есть человек статистический. Родится ли ребенок красивым или уродом? Доставит ли ему наслаждение музыка? Заболеет ли он раком? Все это определяется игрой в кости. Статистика стоит на пороге нашего зачатия, она вытягивает жребий конгломерата генов, творящих наши тела, она разыгрывает нашу смерть. Встречу с женщиной, которую я полюблю, продолжительность моей жизни — все решит нормальный статистический распорядок. Может быть, он решит, что я обрету бессмертие. Ведь вполне понятно, что кому-то достанется бессмертие, как достаются красота или уродство? Так как нет однозначного хода событий, и отчаяние, красота, радость, уродство — продукт статистики, то она определяет и наше познание, которое есть слепая игра случая, вечное составление случайных формул. Бесчисленное количество вещей смеется над нашей любовью к гармонии. Ищите и обрящете, в конце концов всегда обрящете, если будете искать рьяно; ибо статистика не исключает ничего, делает все возможным, одно — менее, другое — более правдоподобным. История — картина броуновских движений, статистический танец частиц, которые не перестают грезить об ином мире…
Безумие, простите, это не мешок, в который можно сваливать все людские поступки с непонятными для нас мотивами. У безумия имеется своя структура, своя логика поведения.
Но я никогда не бываю более серьезным, чем тогда, когда шучу!