Небольшой бельгийский городок Шарлеруа потрясен кровавым терактом. Взрыв на паперти собора повлек за собой немало жертв. Подозревают, что за ним стоят религиозные фанатики. Огюстен, бездомный юноша, которому удалось получить стажировку в местной газете, оказывается вовлеченным в эти события. Пытаясь доказать свою пригодность к журналистике, он начинает собственное расследование. Незаметный, выросший в приюте паренек наделен уникальным даром – видеть крошечные существа, парящие над людьми. Кто...
- Как подумаю, что на выборах твой голос засчитывается наравне с моим, так и хочется послать демократию куда подальше.
- Вообще-то, я всегда собран, бдителен и готов к бою. И функционирую только в двух режимах - либо за работой, либо во сне. Даже когда я играю в карты, когда болтаю, перескакиывая с пятого на десятое, когда маюсь на скучном спектакле, моя память и мое внимание все равно максимально напряжены.
- Вот и сегодня, с самого утра, вы занимаетесь мной так, будто это вопрос жизни или смерти.
- Все, что происходит на свете, - вопрос жизни или смерти!
********- Значит не стоит торопиться умереть?
- Стоит торопиться жить. Слишком много людей, которых я любил, ушли из жизни, вот почему ни одна секунда моей жизни не должна пройти даром. Делать как можно лучше, как можно больше - вот мой девиз
Смерть не облагораживает идею, это идея облагораживает смерть.
Жестокость есть патологическая форма знания. Фанатик отрицает тот факт, что его рассудок ограничен, что он может чего-то не знать; вместо этого он принимает свои субъективные понятия за объективные истины. Жестокость возникает там, где человек не признает границы своих возможностей.
Если ты доискиваешься причины любви, это означает, что ты не любишь.
Возраст - скверный романист: истории, которые он пишет на человеческом теле, к концу жизнь искажаются до неузнаваемости; персонажи больше не выглядят такими, какими были задуманы, все они кажутся одинаково старыми, и больше ничего. Куда подевались одряхлевшие спортсмены, одряхлевшие красавцы, одряхлевшие депутаты или предатели? Вокруг одни лишь старики, и только. Возраст создаёт ужасные романы потому, что любит одного себя; он разрушает лица, чтобы запечатлеть на них самого себя; на портретах он подменяет собой зеркало.
Глупец оглупляет книгу, умный человек делает ее ещё умнее и глубже. Книга похожа на испанский постоялый двор: каждый приходит со своими припасами.
Никогда ничего не делай с желанием поскорее закончить.
– Значит, всё-таки связь между религиозным фанатизмом и жестокостью существует?
– Нет, существует связь между невежеством и жестокостью. Мне кажется, жестокость возникает от неуверенности в себе, которая приводит людей в отчаяние. Эти люди хотят утвердить свою правоту и убивают, чтобы избавиться от сомнений. Они желают избежать вопросов. Им хочется верить в нечто незыблемое, как мрамор, а не в изменчивое, как вода. Они не желают размышлять над смыслом человеческого бытия, содержащим больше вопросов, чем ответов. По сути дела, они пытаются стать Богом во плоти, тогда как являют собой всего лишь жалкое его подобие.
- Никогда ничего не делай с желанием поскорей закончить; делай это, просто чтобы сделать. Люди из кожи вон лезут, трудясь ради будущего, и никогда - ради настоящего. Они только готовятся жить, а не наслаждаются своей нынешней жизнью. Запомни: ты пишешь свой рассказ здесь и сейчас, а не тогда, когда он будет закончен.
Ни один священный текст не скрывает поразительной свирепости Господа нашего.
- Мадам Пуатрено, религиозные культы порождены не Богом. Люди сами создают доктрины, пишут законы, формулируют догмы, придумывают ритуалы, выстраивают иерархии, придают всему этому официальный статус. Религии были и остаются человеческим изобретением.