Человек вышел из дома – и пропал. Растворился в пространстве. Обычная история для большого города, где нет бдительных бабушек на лавочке, а дети предпочитают смотреть в гаджеты, а не по сторонам. Да и что за беда, если исчез старый мошенник Михаил Гройс? Кто о нем заплачет? Но, оказывается, есть люди, которым он дорог. Частные детективы Макар Илюшин и Сергей Бабкин начинают расследование и быстро выходят на след похитительницы. Или этот след ведет в тупик? Стоит ли жизнь жулика драгоценной...
Просить она не умела. Откуда-то из детства осело в ее голове "просить стыдно", а немногим позже усугубилось любимой цитатой из Булгакова. Той самой, где "никогда и никого не просите". О том, что в книге эта реплика вложена в уста дьявола, Ирма не разу не задумалась.
Время вело себя с ним прилично. В детстве, как полагается, было бесконечным, прозрачным и тягучим, точно сироп. В юности загустело. В нем проступили отдельные годы, как засахаренные вишни. Потом спрессовалось и стало похоже на мармелад. Едва успеваешь прожевать новогодние праздники, как выясняется, что заодно откусил и от майских.
Она мстительна. За каждую каплю пролитой крови враг заплатит ведром своей. Ты даже не успел понять, что ненароком уколол человека булавкой, как тебя уже утыкали стрелами и для верности вспороли живот.
Проговаривание вслух сродни фиксажу фотопленки; оно сохраняет колышущееся, неверное изображение если не в вечности, то хотя бы в ближайшей минуте.
"Хорошее воспитание часто принимают за хорошее отношение". Эту истину Ирма усвоила очень рано.
А того, кто к тебе хорошо относится, окружающие любят.
Больше вашей веры в человечество меня восхищают только трусы с кармашками, которые шьет Ивановская фабрика нижнего белья.
Если кота гладят со всех сторон, он быстро забывает, что не все любят котиков.
Свадьба делает мужчину счастливым только в одном случае - если это свадьба его дочери.
-Мне известен один большой писательский секрет. Обещайте, что никому не скажете.
-Да чтоб я поперхнулся этим вашим секретом!
-Слушайте и знайте. Ни один автор, написавший больше двадцати книг, никогда не помнит собственных текстов.
-Михаил Степанович, когда становишься старым?
Гройс, казалось, не удивился и не обиделся.
-Никогда, - спокойно сказал он. Нет никакой старости, Макар. Юность есть, а старости нет. Это все выдумки молодых.