Нью-Йорк-Сити, 2118. Блестящее будущее, где можно добиться всего – при условии, что ты готов на все. Небоскребы Манхэттена срослись в огромную башню. Футуристический гламур, высокотехнологичная роскошь ее верхних этажей предназначены для сливок общества, а нижние этажи, для бедных – самые настоящие трущобы. Башня – это и лабиринт темных тайн, в котором заблудились несколько подростков, решивших любой ценой взобраться на самый верх. Ни один из них не может быть уверен в своей безопасности. На...
Ватт притворно ахнул:
– Ты придумала мне старшую сестру, а потом убила? Как ты могла?
– Ватт, не заставляй меня пожалеть, что я привезла тебя сюда, – закатила глаза Леда.
– Не волнуйся, я жалею за двоих, – радостно ответил Ватт.
– Конечно, я тебя люблю. И всегда буду любить. Но возможно, любви недостаточно. Нельзя построить на ней всю жизнь.
Чёрт побери, возможно, он понимал её лучше, чем кого-либо другого в своей жизни. Да, она действовала ему на нервы, была упрямой, неуравновешенной и порочной, как и он сам. Но что, если главное найти не кого-то без изъяна, а того, чьи недостатки дополняли бы твои собственные?
Стоит узнать правду, назад дороги нет - так уж все устроено.
– Как думаешь, сколько нужно алкоголя, чтобы забыть о содеянном и не испытывать угрызений совести?
– Я пью спиртное, чтобы получить новые яркие воспоминания, а не стереть старые. Тебе тоже стоит попытаться – вдруг понравится?
Никогда не задавай вопросов, на которых не хочешь к отвечать сама.
Она будет самой блистательной и роскошной, а за улыбками и блеском глаз никто не разглядит ее боли.
«Человеческое поведение не всегда можно предсказать, – сказала Надя без утайки. – Согласно исследованиям, совет друга – самый эффективный способ решить вопросы доверия на межличностном уровне».
«Иногда мне кажется, что ты сочиняешь эти исследования», – скептически подумал Ватт.
Надя молча переслала ему в ответ тысячи страниц научных работ.
Может, одной любви недостаточно - когда все обстоятельства против, а с неба сыплются напасти. Когда сама жизнь разводит вас.
Ей казалось, кто-то умер. В некотором смысле это и была смерть: смерть их отношений, живого, дышащего существа, полного цветов и звуков.