Рецензии на книгу «Титус Гроан» Мервин Пик
Горменгаст – дом или тюрьма?
Над белым замком хлопьев хоровод.
В пустынных залах - леденящий холод.
Повсюду - смерть. И край стены отколот.
И снег лежит от окон до ворот.
Горменгаст – это огромный, лабиринтообразный замок, центр одноименного графства и просто очень необычное место. Все в этом замке построено на соблюдении разного рода ритуалов и традиций. Ритуалы эти не просто странные они безумные, абсурдные. Например, в замке почти каждый день проходят церемонии, на которых могут присутствовать только обитатели замка (а их там по пальцам можно пересчитать) местным же жителям вход туда категорически воспрещен.
Персонажи романа весьма колоритные и странные, а еще безумно одинокие. С первых строк автор погружает нас в жизнь замка и начинает он свой роман с описания жизни слуги Ротткодда - одинокого, замкнутого человека, который большую часть времени занимается тем, что протирает пыль с прекрасной резьбы и лежит в гамаке. Новости из внешнего мира он узнает самым последним. Также у нас здесь есть прекрасная графиня Гертруда, которая больше предпочитает общество птиц и белоснежных котиков, нежели людей. Даже рождение собственно ребенка её никак не пробудило к действиям. Я родила, всё, принесёте мне ребенка, когда ему будет шесть лет, а я пока с птицами и котиками поболтаю - примерно вот так она поступает со своими детьми. Конечно же, не могу оставить и без внимания своего любимого персонажа – Фуксию. Дочь графа и графини. Прекрасная, мечтательная девчушка, к сожалению тоже очень одинокая и обделенная любовью родителей. Только старая нянюшка Шлакк временами заботиться о девочке и дарит ей свое тепло. Большую же часть времени Фуксия проводит на своем чердаке и разыгрывает там разные театральные постановки. Одна.
«Мир пленений и побегов. Насилия и страха. Любви и ненависти. И самое главное, спокойствия, лежащего в основе всего. Спокойствия, которое зиждется на твердокаменной определенности и вере в незапамятную традицию»
Собственно с рождения будущего 77-го графа Горменгаста, Титуса Гроана, и начинается развитие сюжета. Одновременно с рождением наследника в романе начинают, происходит изменения, маленькие перевороты. С этого момента сюжет начнет набирать обороты, а персонажи потихоньку начнут выходить из многовековой спячки.
Поначалу роман читать трудно, язык автора кажется слишком сложным и витиеватым, но спустя некоторое время ты привыкаешь к тексту и письму изложения автора, и читать становиться гораздо проще. Язык у автора красивый и сразу видно, что это писал художник, потому так богато и изысканно описать обыкновенную кучу камней могут только они.
Единственное чего мне не хватило, так это динамики. Хотелось, чтобы все развивалось немного быстрей. Больше действий, меньше описаний.
«Горменгаст» - необычное мрачное и атмосферное фэнтези, в котором есть все. Эмоции, колоритные, неповторимые персонажи, сюжет, роскошь и богатые описания. Я думаю такая книга будет интересная как ценителям жанра, так и просто любителям необычной литературы.
Самобытная ирреальность
«Титус Гроан» - первая книга из цикла «Горменгаст» Мервина Пика, которая иногда считается завершенной трилогией. Фактически же автор задумывал гораздо больше книг, которые бы в конечном виде описывали жизнь главного героя Титуса Гроана от рождения и до смерти. Итак, перед нами разворачивается начало Истории.
Размеренно налаженную жизнь замка Горменгаст потрясает известие — родился наследник рода Гроанов, будущий граф семьдесят седьмой Титус Гроан. Мать Титуса, графиня Гертруда оставляет сына нянюшке Шлакк, которая нанимает кормилицу. Граф Сепулькревий, отец Титуса, продолжает следовать ежедневным ритуалам, под руководством бдительного дворецкого Саурдуста. Старшая сестра наследника Фуксия переживает за то, что все меняется, и ее единственность нарушается. Даже чердак, который она считает своей единоличной собственностью, посещает незваный гость. А среди слуг зреет непримиримая вражда, грозящая обернуться бедой.
Гораздо больше, чем описание сюжета, о книге вам скажет сама книга. Стилистика автора представляет собой нечто очень самобытное. Текст по большей части состоит из описаний, поразительных в своей образности:
«Он такой живой, этот быстрый, точно гадюка, глаз, он весь в прожилках, будто мраморный, в красных спиральках, шарик. На что ему скопление облегающей его неповоротливой плоти, медлительные тылы, свисающие позади, пока он вращается между одутловатых, только мешающих ему комьев мяса, подобный стеклянному глобусу или куску охряного льда?»
И какие бы чувства ни старался вызвать в нас автор, он делает это именно через образы, через описания.
Цикл «Горменгаст» иногда относят к жанру фэнтези. Это не совсем корректно. Вы не увидите в персонажах романа или в сюжете ничего, напоминающего фэнтезийные миры и населяющие их существа. Да, мир, созданный Мервином Пиком нереален, но это другого рода нереальность. Но и на сновидения она не похожа. Что-то на самом деле роднит Пика с Кафкой, скорее всего — способность показать новую точку зрения, новый взгляд на предметы и события.
Жизнь замка замкнута сама на себе. Лишь иногда возникает взаимодействие с народом, живущим извне, в деревушке у подножия горы Горменгаст. Мы узнаем историю Киды, кормилицы Титуса, и трагическую историю ее любви. Мы увидим как зреют коварные планы в стенах замка и приводятся к исполнению, которое тоже ведет к печальным последствиям. Как лето, в которое родился Титус, и другое лето, в которое происходит его Вографление, атмосфера в замке душная, не дающая места радости и легкости. Даже сам Титус растет хмурым и неулыбчивым.
При всей тональности тоски роман нельзя назвать тяжелым. Он плавно тягучий, вязкий. И требует к себе вдумчивого отношения и неторопливого чтения. Кроме это стоит ометить, что сложно смотреть на историю, рассказываемую в книге, как на завершенную или незавершенную. Она просто есть. Как жизнь, преломленная в зеркале ирреальности. Рекомендовать роман можно далеко не всем, книга очень специфична, кроме того, ее нужно распробовать, чтобы понять, получаете ли вы удовольствие от того неповторимого слога, которым владеет автор.
Не взял рожденьем, так свое возьму
Благодаря врожденному уму.
Уильям Шекспир «Король Лир»
Это осознание телесного, индивидуального присутствия всех и каждого порождалось не только заточившим их в замке ливнем, но и общей атмосферой подозрительности — пусть они и не знали, чем, собственно, вызваны их подозрения — разве что некими неясными переменами, переменами в мире, где всякое изменение равнозначно преступлению.
В одном темном-темном мире, в одной темной-темной стране, в одном темном-темном городе, в одном темном-темном замке, родился один темный-темный мальчик с фиалковыми глазами...
На самом деле это не такая уж темная история и даже не страшилка — это только книга, которую я давно хотела прочитать. Еще бы, ведь книга относится к классике фэнтези — «дотолкиновскому» фэнтези, времени, когда идеи были новы, а сюжеты не были похожи друг на друга.
Мервин Пик (официальный сайт) сначала прославился в качестве художника, он блестяще иллюстрировал классику литературы — «Алису в стране чудес», «Охоту на Снарка», «Холодный дом» и другие. И это было очень заметно при прочтении этой книги. Каждое описание (а их здесь очень много) — очень подробно, довольно многословно и очень образно. «Титус Гроан» конечно не «Шантарам», до такого ужаса очень далеко, но многословных художественных описаний хватало как в описании обстановки и действий, так и в описании внешних черт героев и их характеров. Описания воспринимаются нормально, хотя иногда казалось, что их излишне много, что влияет на восприятие книги читателем. Хотя такое повествование с описаниями – яркая черта автора, а многие и вовсе любят его книгу, в том числе, и за красивый язык. Без воображения и фантазии читать эту книгу было бы очень сложно, потому что описания занимают очень большую ее часть. Что, кстати, немного затруднило мне чтение.
Дело в том, что сюжет книги развивается очень медленно. Он, как и мир Горменгаста, закостенел и постепенно развивается. Горменгаст и все его герои строго подчинены традициям и ритуалам, здесь не может быть никаких случайностей, необычных событий и тем более действия (причем все настолько запущено, что никто уже не знает, зачем нужны большинство этих ритуалов, но все равно строго их соблюдают, хотя многие из них абсолютно бессмысленны). То есть форма идет также как и содержание. Но для меня это оказалось еще одним препятствием к быстрому прочтению. Одно дело, когда нас знакомят с миром и героями — я готова была ждать, постепенно вливаться в мир. Но когда я, прочтя больше половины, не увидела активного действия — я расстроилась. Впрочем, автор не виноват, у него прекрасный слог и очень интересный мир, а уж герои — один лучше другого, во всем виноваты мои ожидания, я же привыкла к фэнтези совсем иного рода.
Для меня фэнтези грубо делится на реалистичное (сюда я отношу, например, «Игру престолов») и более сказочное, фэнтезийное (да уж, прекрасно выразилась, но это сложно объяснить). И вот эта книга относится как раз ко второму случаю, потому что здесь нет ощущения реальности (хотя книгу относят к магическому реализму, и здесь я могу в некоторой степени согласиться). Персонажи гротескны, несколько карикатурны и очень своеобразны, впрочем, они полностью соответствуют этому необычному миру.
В этой книге особенные герои. Каждый персонаж — это определенный характер и внешность, то есть представляет собой этакий эталон. Стоит, правда, отметить, что хотя персонажи яркие, запоминающиеся и с характерами (которые правда не меняются, как и традиции, которым подчинен этот мир), но показаны они все довольно односторонне, в том плане, что каждому присуще что-то свое и здесь нет полутонов. Автор уделил много внимания героям, описание каждого персонажа очень образное, а если читать иллюстрированное издание, то можно познакомится с героями не только по описаниям, но и по иллюстрациям самого автора. Вы не встретите здесь двух одинаковых героев, каждый — индивидуальность (ну кроме двойняшек, здесь "два по цене одного"). Рассказать о каждом — значит лишить будущих читателей возможности познакомиться с ними самим. Скажу только, что каждый с кем вы познакомитесь, играет здесь свою роль.
Всем персонажам уделено внимание, каждая глава от одного из героев и постепенно мы узнаем их все ближе и ближе. Хотя у нас есть персонаж, которого можно назвать главным, потому что ему уделено много внимания, ну и он является основной движущей силой сюжета. И это не Титус Гроан, как можно было бы подумать из названия, хотя именно его рождение запустило все действие. Вообще книга напоминает ситуацию, как если бы Джоан Роулинг написала книгу «Гарри Поттер» про мальчика-который-выжил, где повествование охватывает пару лет после рождения Гарри, но при этом главным героем является, например, Северус Снейп (и ведь я с удовольствием прочла бы).
Наиболее выдающимся персонажем книги, ну и тем, кого я считаю главным героем, является Стирпайк — обычный слуга, который не намерен оставаться слугой всю жизнь. Именно к нему относится цитата из «Короля Лира», приведенная в эпиграфе. Это тот герой, который является в какой-то мере двигателем сюжета. Но как человек — он слишком неприятная для меня личность. И ведь только единицы видят не только истинные помыслы Стирпайка, но и догадываются, к чему это может привести.
Наверное, больше всего как персонаж мне понравилась Фуксия — Леди Фуксия Гроан, дочь властителя Горменгаста. У нее есть черты характера, которые мне не нравятся, но при этом положительные качества все равно перевешивают. Особенно обидно за ее отношения с родителями, потому что не знать любви матери и поздно узнать любовь отца — это очень грустно. Стоит отметить, что Фуксия, наверное, единственная, кто за книгу изменился, она повзрослела, к сожалению, к этому привело несчастье, но ее характер, по-моему, изменился к лучшему.
Вообще каждый персонаж достоин своего упоминания, но тогда придется спойлерить сюжет, да и рецензия будет чересчур большой. Но не дать ссылку на сайт с иллюстрациями и портретами персонажей с описаниями я не могу — Gormenghast.
Впрочем, стоит упомянуть, что сам замок, кстати, тоже один из персонажей книги и, думаю, дальше мы познакомимся с ним поближе.
Эта книга достойна относиться к предтечам фэнтези, хотя я именно как фэнтези ее не воспринимаю. Недобрая сказка – возможно, хотя магический реализм ближе всего. Но, как создатель особенного мира и особенной книги, Мервин Пик по праву занимает место в ряду классиков фэнтези.
Для тех, кто видел сериал и заинтересовался книгой, или для тех, кто читал книгу и хочет посмотреть сериал хочу сказать: после просмотра полутора серий (из четырех) могу утверждать, что сериал снят довольно близко к тексту (насколько это вообще возможно в условиях, когда серии по одному часу, всего их четыре и в них вместили две книги — "Титус Гроан" и "Горменгаст"). Первые две серии — это первая книга трилогии. Если сделать скидку на несколько отклонений в линии Киды, ну и еще кое-каких, то его можно рекомендовать для просмотра поклонникам книги. Единственное, учтите, что это, все же, телевизионный мини-сериал 2000 года и это заметно. В остальном — качественная работа, особенно удачно, по-моему, подобраны актеры.
Сладкий ликер консерватизма
Даже самый маленький человек способен изменить ход будущего
Дж. Р. Р. Толкин "Властелин Колец"
Да, было же время! Тогда был только Толкиен, проведший знаковую революцию, перевернувшую с ног на голову всю приключенческо-развлекательно-философскую литературу!.. А-а-н, нет, не только Толкиен! Были еще несколько гениев того времени. Среди и был Мервин Пик!..
Честно сказать, не думал, что так пафосно напишу, да и не думал, что вообще узнаю о таком авторе. Это получилось случайно, когда придумывалась игра "Пятилетку - в три тома!". Мы тогда искали знаменитые циклы произведений по каждому жанру и когда стали говорить о магическом реализме всплыло из памяти только несколько ярких представителей: 1Q84, Проекты "Анна Борисова" и "Люди Воздуха" Дины Рубиной. И тут я наткнулся на цикл о замке Горменгаст - так получилось - старейший цикл из жанра. Вот мне и захотелось когда-нибудь познакомиться, как там говорила Александра из "Москва слезам не верит": "Вы же стояли у самых истоков!"
И вот, если проводить дальнейшие параллели с Толкиеном - здесь совсем другая музыка! Здесь нет певучих героев, тут нет клише, тут нет ярких представителей армий добра и зла. Здесь совсем другая атмосфера - практический средневековый замок со своими очень консервативными правилами и все действия, а они тягучие, ютятся вокруг него и родившегося там 77-ого младенца-наследника замка, которого назвали Титусом.
Мы все буквально одержимы старыми традициями, укоренившимися веками у наших предков - встречаем Новый год, празднуем дни рождения, широко отмечаем юбилеи, считаем количество цветков в букете, чтобы понять, можно ли его взять с собой, ходим в определенные дни года в определенные места, как там у Лукашина - "мы ходим в баню, моемся!"
Многие из таких традиций бессмысленны, но такого набора как в замке Горменгаст я еще не встречал, может, это и возможно в более консервативном обществе, может, в какой "корее или нигерии"? Традицию в Горменгасте воспринимают и преподносят как оправдание от всех отклонений влево и вправо. Вот в таких условиях растет наш малыш - будто бы главный герой книги, но он меееедленно растет (да, к третьей книге цикла безусловно вырастет, но не сейчас).
Да, можно пойти дальше и сравнить, например, Фродо с мистером Стирпайком, но последний бывает же таким коварным, когда захочет.
Я слушал этот роман в исполнении Сергея Кирсанова, его считаю одним из лучших классических чтецов, так как он никогда не переходит на эмоциональное чтение и слушатель имеет право сам задуматься и представить высоту нерва напряжений в необычных эпизодах повествования. А такие возможности считаю также высшим пилотажем у чтецов. В этом романе чтец был верен себе, а какие милые смешки доктора получаются у Кирсанова! Прелесть, хотя бы из-за них уже хотелось слушать дальше и наблюдать за этим необычным персонажем, смешки которого являются своего рода защитным механизмом от внешнего мира.
Да, для 1946 этот роман реально необычен, мистика замка плюс консервативность в следовании традиций придают ему особую неповторимую ауру, необычные герои и неясность будущего Титуса намекает на продолжение чтения трилогии.
Время общего сбора близилось, и из разных покоев замка к зале шли люди, коих она ожидала. Каждый или каждая шли своей, особой поступью. Каждый или каждая несли сюда свои, особые глаза, носы, рты, волосы, мысли и чувства. Замкнутые, несущие свои, особые, личности, они приближались, словно суда, что влекут по волнам свое, особое, вино, горькое пиво, сладкий ликер.
"Мир пленений и побегов. Насилия и страха. Любви и ненависти. И самое главное, спокойствия, лежащего в основе всего. Спокойствия, которое зиждется на твердокаменной определенности и вере в незапамятную традицию."
Далеко - далеко, в выдуманном мире расположен огромный лабиринтообразный замок Горменгаст. Он-то и станет одним из наших главных героев.
В его зигзагообразных коридорах и неисчесляемых комнатах читатель будет наблюдать за добром и злом, любовью и ненавистью, преданностью и бунтарством.
Главное в этом замке - цепь традиций древнего рода Гроанов, а не сами звенья - представители рода.
Ритуалы эти и традиции не менее странные, чем жители замка, но их чтят и исполняют с малейшими тонкостями.
Каждый житель этого замка навеки закован в нем, как и в собственном безумии. Правда, и там и там вполне добровольно.
Я могу вечно расхваливать этот монументальный труд, говорить, что Мервин Пик - гениальный человек, и все равно не смогу передать даже десятой части своего восхищения.
А Мервин Пик и вправду очень талантлив. Помимо цикла "Горменгаст" (который ограничился тремя томами из-за смерти автора), автора прославили еще и его работы художника иллюстратора.
Такого красивого языка я еще не встречала ни в одной книге. Сразу чувствуется, что писатель хороший художник, потому что такие описания не пришли бы в голову более приземленному человеку.
Можно открыть на любой странице (а их 750 в первом томе, 750 во втором и 400 в третьем) и обязательно выцепишь глазами что-то стоящее:
"Кличбор совсем уж собрался обернуться - не потому что полагал, будто сзади есть на что посмотреть, но из-за охватившего его ощущения, которое заставляет порою человека, идущего по пустынной дороге, оглядываться, дабы увериться, что он здесь один".
Каждая строчка тщательно и мастерски выписана, а иллюстрации самого автора завершают и без того полное погружение в этот мир.
Все персонажи - словно живые. Хоть они и какие-то "нереальные", но обладают своим незаурядным характером.
Например, Графиня. Закрытая книга. Чувства она проявляет лишь к полчищам птиц и стаям белоснежных котов, населяющих замок. Остальное ее не интересует. Ее мозг и чувства спят. Даже собственные дети ее не заботят. Но когда приходит время, Графиня пробуждается и готова действовать.
Или ее дочь. Одинокий ребенок с богатым воображением и нехваткой любви. Только старая нянечка принимает от нее неловкие, порывистые объятия.
Но не только яркими характерами наделил автор своих персонажей. Внешности их уделено не меньше внимания, а описания отличаются оригинальностью.
Например, повар Горменгаста невообразимо толстый. Но Пик не опускается до банальных описаний, а говорит, к примеру, что повар всегда носит с собой монетку, чтоб стучать в дверь, потому что его пальцы настолько заплыли жиром, что стука о дверь не издают.
Текст непростой. Чтоб полностью в него погрузиться, надо читать в полной тишине и чтоб ничего не отвлекало.
На лайвлибе у книги стоит тэг "Литературный деликатес". Очень достойная характеристика.
Те, кто любит динамику и стремительно развивающийся сюжет может и заскучать. Произведение построено на создании правильной атмосферы, описании жизни в замке и потихоньку подводит читателя к кульминации. Но событий там тоже хватает. Есть место и смерти, мести, предательству, безумию и убийствам.
В каких-то грустных или напряженных моментах, когда ожидаешь чего угодно кроме иронии и шуток, автор вытягивает ваши губы в улыбке, и напротив- когда стоит смеяться, автор предельно серьезен.
Книга определенно стала одной из моих самых любимых. Мне бесконечно жаль, что жизнь автора так рано оборвалась, и он не смог подарить миру еще своих произведений.
Литературный деликатес
Пожалуй, это самая необычная книга в этом сезоне. Да-да, даже Чайна Мьевиль нервно курит в сторонке, уличенный в банальщине. Мервин Пик – явление совершенно уникальное. Дикий, бредовый, сюрреалистичный в психотипах героев, при этом он гиперреалистичен в каждой ноте, в каждом штрихе, в каждом описательном мазке. Реальность его романа чудовищно явственна, порой кажется, что ты скоро и сам залезешь на каминную полку и заухаешь совой. Мне не нужно и закрывать глаз, чтобы зашагать по коридорам Горменгаста и наткнуться нос к носу с кем-то из жителей замка.
Сюжет? Есть мнение, что его или нет, или он вторичен, а перед нами лишь будни замка Горменгаст. Отчасти верно, но в этих буднях не вялое ежедневное описание и повторение Ритуала рода Гроанов. Нет. Сюжет предельно очерчен, и устремляется кроной в следующий том, уходя корнями в сущность каждого из героев, на коих, пожалуй, стоило бы отдельно заострить свое внимание.
«Титус Гроан» - так звучит название романа. Однако родившийся мальчик в этой части является лишь движущей силой сюжета – пока мы знаем лишь о его предназначении – продолжатель рода Гроанов, о полном семейном одиночестве (мне уже интересно, что за чудик из него вырастет), да о зарождающейся строптивости, свойственной, впрочем, всем представителям рода.
Фуксия. Вызывает симпатию у большинства рецензентов. Юная особа, чувствительная, пылкая и требовательная. Этот мир должен ей, по определению. Весьма прискорбная жизненная позиция, ведущая лишь к разочарованиям. По странности у меня она не вызвала симпатий, несмотря на то, что явными пороками не обладает.
Граф Гроан. Сепулькревий, да снабдит память точностью мои пальцы. Жалкое существо, избравшее путь изоляции в чтении. Такой не может не вызвать симпатии у книголюба. И тем ни менее… Да нет, его правда жалко. Безобидный старикан.
Гертруда. Кошатница и птичница, обладающая невиданными размерами телес и полной индифферентностью ко всему, что не обладает клювом или мурчательным устройством. Тем не менее, по некоторым признакам кажется самым здравомыслящим существом из рода Гроанов. Интересно, каково ее происхождение? Как вообще подбирают супругов Гроанам? Об этом пока в книге не было ни слова.
Свелтер. Необъятный шар злобы и жира. Вызывает только страх и отторжение. Интереса, кроме противостояния с Флэем, не представляет.
Доктор Прюнскваллор – самый симпатичный из героев. За премерзко похахатывающим стилем речи скрывает пытливый и проницательный ум, склонный к словесным игрищам. Надеюсь, он выведет Стирпайка на чистую воду и не пострадает при этом.
Собственно, Стирпайк, собственной персоной. С трудом представляю, как он может вызывать симпатию. Кажется, в мыслях Фуксии есть ответ на этот вопрос – он живой. Но какой же при этом бессовестный! Это слово в наше время звучит как довольно легкое порицание нашкодившего малыша, но будучи основой целеустремленного и беспринципного карьериста, может обрасти весьма ядовитыми шипами. Мерзкий мальчишка. Я бы хотела, чтобы кто-то встал у него на пути.
Кида – вот еще один персонаж, чью судьбу мне бы хотелось увидеть полнее и счастливее. Живая, цельная и яркая натура. Похоже, ее ребенку уготовано особое место в судьбе Горменгаста.
Хочу читать дальше. Нет слов, описывающих роман лучше: литературный деликатес (с).
Здесь написаны исключительно мои впечатления от этого бесконечного текста.
Если мы уберем из текста 2/3 всевозможных описаний и у нас останется соответственно 1/3+диалоги+действия, то у нас книга сократится страниц до 350. Если мы вычтем эту оставшуюся треть, то у нас в активе будет не более 200-250 страниц. Вы понимаете всю глубину моей трагедии? Человека, который любит интриги/магия/война/кровь/кишки/инквизиция/злодеи/шикарный мужик (последние три можно объединить). На худой конец я даже соглашусь на магическую академию с дурной ведьмой и хвостом из почитателей в виде вампиров/оборотней/эльфийских принцев. Ладно уж даже захудалый князь или полководец пойдет.
Но здесь этого нет.
Зато есть чудовищное, дикое, бескрайнее, необхватное, одуряюще огромное количество описания всего на свете! Начиная с персонажа, заканчивая пуговицами на его сюртуке. И вы думаете вам это опишут только один раз? Наивные. В одной сцене вы увидите 3-4 вариации одного и того же персонажа, и вы их будете видеть каждый раз, когда этот самый персонаж появится на сцене. Господа это трындец.... Но это еще не самое страшное. Самый эпик начинается, когда автор начинает описывать дизайн и ландшафт. Знаете, я даже в тематических журналах с картинками и фотографиями не получала столь полного, всестороннего описания комнат и окружающей наших многочисленных героев обстановки.
И вот не смотря на все это громадье описаний герои получились полукартонными. А знаете ли почему? ИМХО, автор попытался также всесторонне (как и кадку с кустом) описывать всех наших героев, их мысли, чувства, редкие действия и одежду. Только вот человек несколько сложнее этой самой кадки с кустом. Автору просто не веришь. При этом все герои какие-то... непривлекательные. У меня нет ни одного любимого персонажа. Хоть какие-то эмоции (более положительные на фоне остальных) у меня вызывает Фуксия. Хотя это скорее всего последствия жалости к по-суть совершенно несчастному, одинокому и ненужному ребенку. Кстати, здесь несчастны и одиноки абсолютно все персонажи, хотя некоторые находят замену человеческим отношениям. Например, кошек. Злодейский-злодей здесь, кстати, есть. Но он такой же никакой, хотя антипатии вызывает больше всех, буквально с первого его появления (хотя в тот момент ты еще не знаешь, что это вселенское зло)).
И, кстати, почему в названии стоит Титус? Меня на протяжении первых 400 страниц волновал этот вопрос. Потом я волноваться устала))
Дочитала на одной силе воле, правилах Собери всех, а также из-за того что купила книгу в бумаге (а книга-то недешевая).
P.S. Почему я поставила 3 звезды? Я потрясена трудом писателя, переводчика и редакторов. Написано очень красиво (сразу видно, что художник писал), переведено хорошо, а такого вычитанного текста я давно не читала. Браво этим героям.
P.S.S. Не смотря на все минусы, а также не желание открывать книгу. Наконец, открыв ее читаешь страницу за страницей довольно легко (при условии пропуска кусков текста с подробнейшим описание сутулой спины, жирных щек, лохматых волос). Главное допинать себе до этой книги, напрячь всю силу воли открывая ее, а также моральным усилием вперить глаза в текст. После этого пойдет легче. Но читала я долго, не слишком внимательно, а имена не смотря на их постоянное повторение так и не запомнила.
P.S.S.1. А замок-то все-таки хорош! Очень реальненько в отличии от персонажей получился.
P.S.S.2. Читатель рецензии, во время внимательнейшего чтения, этого длинного повествования особо ни о чем, ты уловил мои ощущения, которые сложились в процессе чтения 780 страниц (первые 56 шли лучше) текста этого нескончаймого и чрезвычайно трудоемкого и признаю честно все-таки талантливо описанного романа.
P.S.S.3. Я совершенно серьезно! Автор умеет собирать слова в красивые и длинные предложения, которые звучат как музыка.
P.S.S.4. Рисунки у него, кстати, прекрасны. Очень точно показывают описываемого персонажа.
И у камней есть душа
Дорогой, темной вьющейся дорогой я пришел в ваш дом. В пути я видал такое, что вам и не снилось. Позвольте же поклониться и представиться; вот, вот, смотрите, как я нагибаюсь и развожу руки широко в стороны, касаясь носом свисающей до колен гитары, а потом распрямляюсь и обнимаю свою возлюбленную за стройный стан. Я скромный скальд, и коль будет на то желание ваше, в меру сил поведаю, где довелось побывать. Что видел, что слышал, чему свидетелем был.
Я знаю много песен. Какие-то мне поведали люди, какие-то — нашептал ветер. Какие-то пела в детстве мама, укладывая меня спать. Иные сложил я сам, сгорая от желания танцевать в буйстве беспричинной радости или кричать о своей любви. Но многие, очень многие — были сложены до меня теми, кто оказался оторванным от дома и мечтал лишь о том, как вернется туда. Песни странника, песни дороги, песни дома. Какую же вам спеть? Одна причудливей другой, но и правдивей тоже. Ей-ей, вы можете не верить, но я вот этими вот глазами видел все, о чём пою, видел так же ясно, как сейчас вижу вас. Всё правда, всё. Но что правдивее?
В одной далёкой-предалёкой стране, — настолько далёкой, что небеса к ней ближе, чем мы; ад же и вовсе сокрыт в ней самой, — стоит за́мок. Да, наверняка стоит и по сию пору, ведь приличные и воспитанные за́мки не исчезают сразу, как только выйдешь за порог и скроешься за ближайшей горой. Этот показался мне более чем приличным: в силу возраста и положения ему приходилось передо мной изображать из себя степенного старца с белёсой бородой-паутинкой, укутанного в мрачную мантию, которую соткали небесные мастера из горной тени, — но к гостям и своего обитателям внутреннего мира старик Горменгаст относится радушно, от всего сердца их любя. За это ручаюсь.
Ох, ну и имя у него! — будто камешки во рту перекатываешь. Даже лицо Горменгаста похоже на скалу — столь сильно оно испещрено отметинами, углами, сколами, провалами окон да плющом. Шляпы его — нахлобученные все сразу башенки — бесконечно остроконечные, и несть им числа. Руки его — тайные ходы, переулки и коридоры, простирающиеся во все стороны, известные двум или трём обитателям замка, грязные, тёмные, и несть им числа. Ноги его… А впрочем, что нам в ногах его? Можно ведь врасти по самую шею в землю и оставаться испокон веков на одном месте. И тут никто Горменгасту не судья, каждый делает свой выбор. Я однажды ушёл из дома, а Горменгаст вот сам решил стать себе домом.
Мы свели знакомство почти случайно, и я остался в его покоях почти на месяц. О, то было время открытий, жуткой жути и веселого смеха; время смерти — умирала и плоть, умирал и дух, — время, когда учишься ценить жизнь. Я познакомился со всеми обитателями твердыни: от самых низких до самых гордых, от самых белых до самых крылатых, — и многие стали мне добрыми друзьями. Преданные Горменгасту до последней клеточки мозга, они никогда не покинут его, но все же я исхитрился забрать друзей с собой — в своем сердце. Там я возвел для них светлый и легкий дворец с нежнейшими сырными балясинами на балкончиках и светло-голубыми занавесками на окнах, затопленных серым молоком рассвета. В такое роскошество я и поселил новых друзей, но они тут же выкрасили за́мок сердца моего в самые мрачные оттенки черного и красного, завесили коридоры клоками пыли и забились в свои комнаты как в норы. Даже вырванные из контекста привычной жизни, они продолжали жить по давно заведённым обычаям, в соответствии с многовековыми привычками и ритуалами Горменгаста. Но разве не за это я их полюбил? Я не вправе их упрекать.
На первом этаже за́мка души моей я решил оставить серых скребунов. Не стоит так удивляться, они по-своему очень интересны (и должен ведь кто-то готовить моим друзьям). Глядя в их серые лица-плиты, я часто думаю, что не человек красит место, а место красит человека. Горменгаст не только окрасил их в серый, но и самое тело обратил будто бы в своё подобие, — никто и никогда не был к нему ближе. Кроме одного человека, но о нем я поведаю позднее. К тому же скребуны были первыми, кого я увидел и смог понять. Потому умоляю, не судите строго меня за мои привязанности.
На втором этаже разместились классные комнаты. Никого особенного, дети и их наставники все вместе. Конечно, первое лицезрение горменгастовского профессората чуть не вышибло из меня слезу — есть в них что-то сентиментальное, анк-морпоркское, — вы когда-нибудь бывали в Анк-Морпорке? — но гораздо интереснее лицезрения грязных шей, шапочек и мантий оказалось наблюдение за детишками Горменгаста. Где он только таких нашёл? Их жестокие, страшные, но столь волнующие душу игры меня поразили, о, как хотел бы я хоть разок с ними сыграть!..
Выше всего этого я хотел поселить клёкот птиц, ветер в длинных коридорах, двойственный смех, умирающий взаперти, и особливо — треск-шум, издаваемый верным Флэем при ходьбе. Но он почему-то не прижился, — зелени что ли ему было мало в за́мке сердца моего? — и вместе с ним не захотели оставаться остальные. А пустые покои быстро заполонили призраки. Старики и старушки, распорядители и наставники, блистательные резчики и наводящие на них ужас создания, женщины, чья красота сгорает прямо на глазах, и мужчины, сгорающие за эту красоту, сумасшедшие и самоубийцы, злодеи, убийцы и просто храбрые дураки. Даже Гамлету, отцу Гамлета, нашлась бы там подходящая компания, хоть я и не вправе её назвать. Но должен признаться, мёртвых я люблю просто за то, что они мёртвые, и ни о чьей гибели в Горменгасте я никогда не скорбел. Ну, почти — но тех, о ком я скорбел, и нет среди призраков моего внутреннего за́мка.
Живые — едва живые, некогда живые, навсегда живые — облюбовали верхние этажи. Почти всё живое, что было в Горменгасте, мне полюбилось. Я вам раскроюсь, так что смотрите внимательно. Вот справа налево проплывает море белых котов, словно скалу или кариатиду обволакивающее графиню. Вот дерево — ну что вы, оно тоже живое — растет себе под окном — и коли ветви его тянутся к небу, то отчего бы и не расти на четвертом этаже? Вот Фуксия в красном платье расправляет как крылья свои красивые черные волосы — и падает в воду, раз за разом, раз за разом. Я хотел бы вплести в её волосы сотни цветов, но сердцу, чтобы дрогнуть, хватает и вида того, как она плывет по воде — красное и черное, черное и красное. Вот доктор Прюнскваллор — он просто есть. И как же я ему благодарен за это! Вот человек-сова на каминной полке, глаза его круглы, пальцы скрючены, у все его помыслы устремлены к братьям по перу. Потому что он потерял то единственное, что помогало ему быть человеком, — его книги. Даже я, скальд, столь любящий книги, не успел их спасти из огня.
Вот почему в за́мке души моей отведено место под библиотеку — вечно горящую, вечно задыхающуюся в дыму. Всего один этаж для горящих книг — ужасно мало.
Сразу над ним — чердак, он полон воды, а в воде той — Стирпайк. Он не идет ко дну — ведь такие не умирают, но и уплыть никуда не в силах. Он просто сидит в воде, словно крыса, не успевшая спастись с корабля, который как будто бы передумал идти ко дну. Стирпайк и впрямь немного напоминает высокомерную лысую крысу, но знаете, я и к крысам питаю неизъяснимое расположение. Впрочем, не такое уж и неизъяснимое — они умны и ведут себя порой как люди. Посему единственное, что может показаться в обитателе моего чердака странным, так это сам факт того, что я поселил его на чердаке — выше всех, под самой крышей. Ближе к небу и нет никого. Факт странный, если не знать, как остро я сопереживаю каждому, кто наделен столь острым умом, какой был у Стирпайка, — и как остро переживаю моральный упадок, иногда помрачающий острый ум. Он никогда не был хорошим, никогда не делал добра без корысти, но его существование оставило свой яростный, выжженный след во мне — и я не мог не забрать его в за́мок души моей.
И вот мы подбираемся к шпилю. Это кульминация, пик, самое главное, что я унёс с собой из Горменгаста. Старик был не против, так что умоляю, не думайте обо мне как о воре. Я просто повесил на шпиль самый дух Горменгаста, одухотворенность камней, слепое бездумие его обитателей, мистическую атмосферу, окутывавшую за́мок-человека. Темное марево взвилось в безветренный день и никогда больше не опускалось, с тех пор, как я повесил его на шпиль. Дух Горменгаста, который вечно стремится ввысь и вечно сгорает в собственном мраке.
Он всегда будет существовать, всегда будет живым. Да, сердце Горменгаста не бьется, но душа жива и поныне. Потому что его душа не камень, но человек. Хотя и чувствует этот человек связь со всеми замковыми камушками до последнего. Да-да, в душе Горменгаст совсем не старик, он малыш, который отчаянно хочет услышать мамину колыбельную перед сном, он мальчишка, что мечтает сорваться в полет безудержного танца, только бы на него никто не смотрел, и он же юноша, который хотел бы для своей любимой из слов сплести венок страстной песни — да что толку, если она этих слов не поймёт? — и он так молод, что хотел бы весь мир обойти пешком, но всё же не трогается с места, будто по самую шею врос в землю родную, — да и зачем, если он — мужчина, который знает, что весь мир и дом его — в нем самом, где бы он ни был. Где-то там, за гранью неявного, то есть здесь, в мире яви он, конечно, старик. Старый-престарый замок. Но здесь, в моей внутренней нави, в моем внутреннем замке, он — Титус Гроан. Последний, но не по значимости и не по духу.
Чтобы понять это, чтобы понять, что значит Горменгаст и кто в нем Титус, надо дойти до пределов за́мка — и выйти за них. Чтобы понять, насколько он безумен и прекрасен, насколько исковеркан и изранен собственным сложным внутренним миром, нужно его покинуть и узнать жизнь за его пределами. Однажды так пришлось поступить Флэю, и тогда крамольная мысль зародилась в его голове: а что, если остальной мир так же велик, как Горменгаст? Но проверять ее Флэй не стал. А Титус — живой, буйный, непокорный, чувствующий, — его было не удержать. Поэтому-то я и не стал селить его в за́мке души моей. Что ему моя душа? Коли перед ним целый мир — с его чудаковатыми животными, дикими городами, страшными профессорами, стервозными женщинами, влюбленными женщинами, там битвы, там безвестье и слава, там жестокость и справедливость, там полеты, взрывы и смерть, — и там Горменгаст. Камень-дом, который всегда с собой. Дом, которому Титус хотел бы спеть о своей любви, но к которому нет пути. Потому что ни одна из дорог, что лежат перед Титусом, туда не ведет. Куда угодно, только не туда. Он носит камень с собой — в кармане, он носит за́мок с собой — в душе, он бродит от города к городу — нищий властитель, бездомный король. Возможно, однажды, он и к вам забредет. Войдет в двери вашего дома, не склонив головы, поприветствует вас. О, нет, он не попросит о помощи иль милосердии, и не скажет ни слова о том, где он был, а где не был. Нет, он вовсе не странствующий скальд. Он воин, и вы сами окажете ему все почести, на какие только будете способны. И в свое время он покинет ваш кров, потому что отказался от всякого дома, раз и навсегда. У Титуса есть только дорога, темная вьющаяся дорога, что ведет из дома за порог — и дальше во мрак ночи, в никуда.
ДП, январь 2020, бонус
(P.S. Рецензия написана по мотивам трилогии)
Слушай со смирением принцев и понимай пониманием муравьев.
Мервин Пик... какая интересная и загадочная личность!
"Титус Гроан" - единственная книга, прочитанная в этом году, о которой я не могу выразиться словами так, чтобы передать дух, при этом не пересказывая сюжета.
Подчеркну самое важное и главное, о чем должен знать потенциальный читатель: это необычное, причудливое, но в то же время, написанное простыми узорами гигантское полотно. На нем изображен исполинский зАмок, словно бы рожденный самой землей. Его невозможно представить на какой-либо местности конкретно. Горменгаст "Замок Четырех Миров" - внушающая страх и вселяющая трепет глыба камня, формой напоминающая зАмок, но стоит вступить в лабиринт его необъятных и запутанных коридоров, чувство страха исчезает, уступая место мрачной меланхолии.
Кажется, что Горменгаст и не замок вовсе, а какой-то мифический древний город, заселенный странными своеобразными людьми.
Кажется, что переступив порог Горменгаста, ты перестаешь быть частью внешнего мира - тебя заглатывает зАмок. И начинается твое долгое томление во чреве этой громадины, где жизнь течет настолько медленно и лениво, как-будто и не течет вовсе, а постепенно замедляет свой ход, чтобы остановиться окончательно.
Кажется, что Горменгаст - это сон, последнее сновидение перед долгой дорогой в Запределье.
Что же происходит в стенах этого Исполина? По большому счету, никаких захватывающих событий. Разве только рождение мальчика с фиалковыми глазами - Титуса, продолжителя рода графа Гроанского, которому никто особо и не рад. Младенец со странной внешностью, почти урод, но именно на нем сходятся все тропы - все сюжетные линии, которых тут немало, ведут к нему, к Титусу.
Очень удивителен момент, когда ты вдруг кожей чувствуешь, насколько одинок каждый, кто живет в этом мистическом замке. Вроде бы, полно народу, снуют туда-сюда, занимаются своими делами, копошатся как муравьи, сталкиваются, общаются... но словно бы, через вакуум, сквозь невидимое стекло. Каждый в своей оболочке, приглушенный собственным одиночеством в клетке своей сущности.
Довольно интересный персонаж Графиня Гроанская, дородная, могучая, большеротая с бледно-зелеными глазами, находящаяся в тесной дружбе со всевозможными птицами и белыми котами, заменяющих ей новорожденного сына. Ее 15-летняя дочь Фуксия, дикарка, замкнутая, отрывистая, ненавидящая всех, с кем ей приходится жить, любящая уединение на чердаке, беседы с собой, маленькая эгоистка, но самый располагающий к себе, персонаж.
Книга до предела мистическая. Она затягивает и не отпускает, превращает читателя в живой орнамент на стенах Горменгаста, в созерцателя. Остается только наблюдать, раскрывать суть множества намеков-загадок, щедро вкрапленных автором в сюжет.
Автор потрясающий рассказчик и не менее потрясающий художник. Иные описания тянутся страница за страницей - Пик уделяет внимание самым незначительным и мелким деталям, придавая им значимость, отводит им роль, скажем так. В его миры погружаешься полностью, с головой, забывая о реальности. Но, иногда ловишь себя на том, что роман утомляет, а оторваться не можешь - еще одна загадка. Может, Горменгаст посягает на душу читателя?! Наверно. В любом случае, я лично настроена читать весь цикл.
- Вы умный маленький монстр. Дьявольски умный маленький монстр.
- Но разве в каждом честолюбивом человеке не присутствует нечто монструозное?
taken by itself would have displayed a certain ponderous
architectural quality were it possible to have ignored the
circumfusion of those mean dwellings that swarmed like an
epidemic around its outer walls.
Mervyn Peake, “Titus Groan”
Долго мы с Вами танцевали, господин Пик, но все страницы, наконец, перелистаны. «Титус Гроан» - явно не та книга, которую можно читать, например, в общественном транспорте по пути на учебу. К чтению этого произведения нужно подойти обстоятельно, отбросить суетные мысли и погрузиться в ритм жизни замка Горменгаст.
Кажется, в первый раз я наткнулась на упоминание замка Горменгаст в хрониках Мерлина – второй пенталогии «Хроник Амбера». Потом на глаза попался сериал с множеством положительных отзывов, так что было принято решение читать книгу.
Заранее стоит подготовиться к тому, что здесь не будет бурного развития событий, это не книга «меча и магии». Скорее, это рассказанная картина, причем рассказанная с любовью и при помощи тщательного подбора слов, складывающихся в витиеватые предложения.
Здешние персонажи гротескны и очень своеобразны. Их манера речи, поведения, сама внешность сбивают с толку. Они-то и придают книге этакий налет мистики, чего-то неземного, завораживающего и пугающего. Мервин Пик не пишет их историю, а аккуратно зарисовывает, пытаясь найти нужные слова.
Надо сказать, что воспринимать такую манеру повествования было непросто. Промучившись с буквами примерно первую половину книги, я решила, что такими темпами дочитаю ее разве что к Апокалипсису, так что было принято решение найти ее аудиовариант. И вот тут-то выяснилось, что «Титус Гроан» просто-таки создан для аудипостановок. Конечно, в этом большая заслуга Роберта Уитфилда, чьим голосом заговорили 76ой лорд Гроан, доктор Прюнскволлер, мистер Флэй, Стирпайк и все остальные обитатели замка Горменгаст. Думаю, неплохо эта книга смотрится и в экранизации, но впереди еще два тома, так что для сериала, пожалуй, пока рановато.
Не могу сказать, что я в восторге от «Титуса Гроана», но прочитать цикл про замок Горменгаст хотя бы раз стоит. Если не ради сюжета, то уж точно ради красивого слога и богатого словаря Мервина Пика.
Иначе, как большим везением, то, что мне в нынешнем годовом флэшмобе достался "Горменгаст", я назвать не могу. Потому что я наконец смогла приступить к постижению этого явления - трилогии Мервина Пика. Это стало для меня действительно явлением, незабываемым и впечатляющем. Это не просто книга, это художественное полотно, ибо мастерство владения словом поражает воображение. Это образность, написанная удивительно тонкими, великолепно выписанными деталями.
Могучая каменная глыба, внушающая поклонение, порабощающая своей волей, подчиняющая бесконечными ритуалами. Пик создал мир, наполненный символизмом. Иная реальность со своим течением времени, настолько неспешным, что кажется будто жизнь здесь не течет, а лениво переворачивается с боку на бок. Всё подчинено повторяющимися действиями, давным давно прописанными в древних книгах, посвященным ритуалу. Здесь своя атмосфера. Своя философия. Но ересь перемен проникает и сюда.
Обычно писатели начинают свои произведения с задела, чтобы потом подвести к главному событию. В Горменгасте это событие, посеявшее первое, еле заметное зернышко тревоги, чувствующейся буквально на уровне сидящих глубоко инстинктов, случается в начале. И уже дальше происходит знакомство с замком Горменгаст и его обитателями, устоями и традициями, среди которых начинают происходить странные для этого места вещи, медленно разрушающие привычное существование. Причем написано всё настолько красивым языком, что бесконечные подробные описания не раздражают и не кажутся излишне дотошными. От них не устаешь. Язык автора приводит в восторг. Художественно. И это не удивительно, если вспомнить тот факт, что автор долгое время работал художником иллюстратором. Он как будто решил испробовать другие инструменты для создания картин придуманного им мира, а именно слова. Вышло так, что словесные портреты, пейзажи и натюрморты получились живописнее привычной графики. Слова оказались настолько выразительными, что созданные ими образы сделали это произведение художественным полотном. Местами возникала мысль, что Мервин Пик не столько писал свою книгу, сколько рисовал. Это какая-то словесная живопись.
Время общего сбора близилось, и из разных покоев замка к зале шли люди, коих она ожидала. Каждый или каждая шли своей, особой поступью. Каждый или каждая несли сюда свои, особые глаза, носы, рты, волосы, мысли и чувства. Замкнутые, несущие свои, особые, личности, они приближались, словно суда, что влекут по волнам свое, особое, вино, горькое пиво, сладкий ликер.
Лица их, одинаковые до неприличия, ничего решительно не выражали, как если б то были наброски лиц, ожидающие, когда им сообщат какие-либо чувства.
Чудесные описания, изящными, тонкими штрихами-словами показывающие самую суть.
Интересные впечатления и от ритма повествования. Поначалу кажется, будто ритм размерен, очень медлителен и постоянен, но вчитываясь в строки, в дальнейшем улавливаешь плавные переходы в движениях сцен. Они замедляются при созерцании окружающих пейзажей, разглядывании предметов обстановки, изучении комнат и залов огромного замка. Становятся чуть быстрее, при появлении персонажей, приобретая в зависимости от того, кто появляется на сцене ещё и свой характер: немного истеричные, мечущиеся с поиске вместе с Фуксией; нервозные и подчас бессмысленные в исполнении Двойняшек; меланхоличные, погруженные в себя с действиями Графа; становящиеся решительными и твердыми с появлением Графини Гертруды. Всё как единый организм, где любое действие отражается в биении сердца самого замка. Где одно, является частью другого, а вместе всё - Горменгаст и как место, и как понятие. Наверно, именно поэтому ритм наиболее возрастает в сценах со Стирпайком. Он чужероден, он - не свой. Он движимый тщеславием, бросает вызов могучему и, как казалось, несокрушимому исполину, вызывая перемены, которые сказываются на едином организме, как неизлечимая болезнь. Он - незаметный вирус, постепенно оказывающий всё большее воздействие. Он проникает всюду. И пока болезнь не диагностирована, он продолжает свою разрушительную жизнь, ломая устои и судьбы. И вдруг, когда кажется, что теперь всё пойдёт быстрее и быстрее, ритм вновь замедляется, а в некоторых местах и вовсе на миг останавливается, уступая статике.
Баркентин и Двойняшки замурованы в сумрак залы, а та в свой черед замурована в сумрак медленно влачащихся туч, разгоняемый лишь светом одинокой свечи, - прочие, оплыв, погасли. В бескрайней сводчатой трапезной эти трое - злобная марионетка в багровом тряпье и две туго набитые пурпурные куклы, по одной на каждом конце стола, - кажутся немыслимо маленькими, крохотными крапинами кричащих красок, вспыхивающих на их одеяниях, когда колеблется пламя свечи.
А потом вновь начинают движения слова и созданные с их помощью образы.
Герои также безумно интересны и неоднозначны. Они гротескны, как карикатуры, нарисованные на человеческие пороки и слабости. При этом они будят ассоциации. Флэй вызывает в воображении воспоминание о когда-то увиденном гигантском длинноногом кузнечике. Фуксия - об цветке, окрашенном в разные цвета, из которых то один, то другой становятся заметнее, когда обнажается то одна, то другая её сторона, словно на переходах света в тень и обратно. Графиня ассоциируется с утёсом, массивным и твёрдым, прячущим в своих горных складках разнообразых птиц. Свелтер же напоминает громадный молочный пудинг, непонятно как удерживающий форму, которая трясется желеобразном теле, изгибается волнами, когда его несут на подносе.
Характер героев полностью соответствует их внешнему образу.
Что касается сюжета, то он оригинален исполнением задумки автора. Но его развитие происходит так же медленно, как течёт обычная жизнь Горменгаста. Все события пролистал в последней главе вдруг проснувшийся от своего одинокого сна Ротткодд, не столько знавший о них, сколько сделавший выводы из созерцания увиденного им из окна шествия обитателей замка, которое стало заключением ещё одного события, по важности не уступающего давшему начало повествованию. Это событие - закрывает прежнее и начинает новое. Это событие, усиливающее тревогу, проросшую из того самого зерна, что было посеяно первым событием. Что-то дальше будет...
Спасибо «Гаятри/Livebook» за изумительное оформление данного издания и авторские иллюстрации.