Есть все-таки в смерти нечто пробуждающее в людях острое желание жить.
У меня иногда возникало чувство, что мы с тобой хотя и близки, но все-таки недостаточно. Хотелось залезть тебе внутрь, забраться в твой мозг, чтобы узнать о тебе все, что можно
Боже, как было скучно и утомительно доказывать всем и каждому правильность своего выбора.
– Я люблю тебя, Люси, как химический элемент водород любит химический элемент кислород. Тут совершенно другой тип любви. Элементарный.
И я рассмеялась сквозь слезы, потому что только мой брат был способен говорить о любви на примере периодической таблицы элементов
Мне кажется, я так перепугала свою помощницу, что она дала обет безбрачия.
«Я знала, що колись це станеться, але ніколи не дозволяла собі уявити, як буде після цього. А було, наче в жахітті. Ніби моє серце, зроблене з дутого скла, хтось кинув на підлогу, розбивши на мільйон шматків, а потім топтав друзки підборами.»
Твои мечты никогда не станут для меня никому не нужными пустяками
Порой бывает так, что обычный день преображается и становится экстраординарным, когда ты меньше всего этого ожидаешь.
Порой мы принимаем решения и совершаем поступки, которые кажутся нам правильными, но потом, оглядываясь назад, видим, что ошибались. Но некоторые кажутся правильными даже при оценки задним числом.
Некоторые люди, уходя из нашей жизни, уходят навсегда. Можно снова встречаться с ними, но общение ограничивается ничего не значащим «привет, как дела». Но есть и другие: встретишься с такими после долгой разлуки - будто вчера расстались. Одно удовольствие.
Иногда кажется, что жизнь тащится неспешно, день за днем еле-еле, пока не происходит событие, которое заставляет тебя остановиться, оглядеться и понять, что прошла уйма времени, а ты и не заметил.
Всякий раз, когда я вижу тебя, мир распадается на части.
Некоторые фразы способны изменить весь мир. Не мировоздание, конечно, но твой личный мир.
«Якби я була рефері, а життя – якимось видом спорту, то я б стала й крикнула: «Порушення!» або «Переграти!», як тоді, у літньому таборі. Але в реальному житі немає жодних суддів і нічого не можна переграти.»