Если с твоих губ сорвались слова древнего проклятья, остается только собираться в путь. Ведь колючие следы волшебного терновника на лице и теле не смыть ни водой, ни слезами. И будь ты прежде хоть принцесса, теперь станешь терновой ведьмой. Участь твоя — в смятении и печали скитаться по свету, пока не найдешь того, на чью голову пали сотворенные тобою темные чары. Расколдуй его, и, быть может, удастся снова стать человеком. Но дорога далека и полна опасностей. Если не боишься, возьми в спутники...
В колдовских зеркалах не сокрыть под заклятьями правды…
Спят в безветрии шпили прекрасных дворцов Тьер-на-Вьер.
Их покой нерушим и грехами колдуньи оправдан -
Золотится на замковых стягах терновый узор. Кто в палаты войдет, кто откинет полог у постели,
Если властвует в башнях давно королева-печаль?
Пылью траурной бальные залы, покои застелет,
Паутиной покроет доспехи и ратную сталь… Кабы знала ты, Роза Ветров, о безумном коварстве,
Нам не лить над тобою бы горьких безудержных слез.
А теперь лишь тоска правит бал в светлом ветреном царстве –
И тепло твоих губ сон смертельный до срока унес. Нет прощенья убийце, заплатит терновая ведьма,
Пусть же метко разит в пальцах праведных острый клинок!
Только руку поднять и пронзить ее сердце успеть бы.
Только в путь бы пустится – шагнуть за железный порог…
— Волк! — опомнилась наконец Изольда.
Зверь остановился и опасливо обернулся. Шерсть на его загривке слегка вздыбилась.
— Настоящий лесной волк, — холодея от страха, повторила она.
— Где? — спросил вдруг зверь, еще раз внимательно оглядев окрестности.
- Ох, славный король, кто ты такой, чтобы тягаться с судьбой, если сама терновая ведьма не в силах ее изменить?
Неудивительно, ведь западный ветер считается вестником весны в твоих краях. Каждый год он приносит с собой аромат апреля, стучится в окна, пророчит пробуждение природы. А еще дарит нам сладкое предчувствие чего-то нового, меняет серый цвет мокрого неба на нежно-голубой...
"Вертит Зефир крылья сломанной мельницы,
Мелет лохмотья из прожитых дней.
Сад за рекой морем яблочным, пенится,
Время несется по кругу скорей.Не залатаешь дырявые лопасти…
Поле вокруг зарастает травой.
Бродит Зефир у оскаленной пропасти,
Прячет надежду вернуться домой.Цепи его синим инеем кованы,
Стали, железа в них нет и следа.
Легче пера, но навек заколдованы,
Их не сломать, не разбить никогда.Снится Зефиру привольное прошлое,
Шпили дворцов за краями миров.
И ворожейка, как месяц пригожая,
Что заплела паутину оков.Был для нее он беспечным бродяжником,
Гостем ночным, приносящим цветы,
Другом желанным, задумчивым стражником,
Пленным Зефиром ее красоты…Ночью и днем исполинские мельницы,
Словно бумажные, ветер кружил.
Думал, что мир никогда не изменится,
Но, окольцованный, крылья сложил.Тщетно просила ведунья печальная
Ей колдовские оковы простить…
Чахнет без мельниц земля одичалая,
Некому крылья стальные крутить.Времени нить разорвалась, рассыпалось
Звоном монисто из прожитых дней.
Сколько бы горя влюбленным ни выпало,
Пусть возвратятся друг к другу скорей.Только безжалостны ржавые лопасти:
В прошлое жизнь невозможно вдохнуть.
Бродит Зефир темной ночью у пропасти
И до рассвета не может уснуть…"(с)
Нет ничего хуже правды, которую от тебя скрывают!