Посвящая себя образу жизни, который Будда предписывал страждущему человечеству, люди говорили, что «приняли прибежище» в Будде. Это была тихая гавань в жестоком море воинствующего эгоизма.
Мы так страшимся неизвестного, что даже цепляемся за то, что не слишком нравится нам в нашей жизни — только в силу привычки.
Человек только тогда становится истинно гуманным, когда научится жить по велению сердца и переживать страдания других как свое собственное страдание. Если себялюбец, повинуясь животному инстинкту, превыше всего ставит собственный интерес, то человек духа умеет почувствовать боль других людей и старается найти способ облегчить ее.
В Индии Гаутама и монахи-отшельники считали, что вся жизнь есть духкха (страдание): она в корне «неправильно устроена», полна боли, скорби и горестей, а мир стал пугающим, страшным.
Получается, что действиями человека (кармой) движут желания; но каждый поступок имеет долгосрочные последствия, а в совокупности они определяют, какой будет жизнь человека при следующем рождении.
Нельзя послушно потреблять духовную пищу и считать ее истиной только потому, что так утверждает учитель; надо все время проверять избранную дхарму на истинность.
Мы редко смотрим на какой-нибудь предмет или идею с объективных позиций, потому что наше восприятие несет на себе отпечаток индивидуальных ассоциативных рядов — это мгновенно лишает нас возможности сформировать объективную оценку. Некоторые из этих психоментальных процессов окрашены негативными чувствами: пренебрежением, чрезмерным самомнением, отвращением или инстинктом самосохранения. Они в огромной степени влияют на нас, поскольку являются устоявшимися желаниями человека, т.е. основными склонностями его характера (васаной).
Мир, сама сущность которого есть перемены, постоянно стремится стать иным. Он существует за счет перемен, только в постоянной изменчивости мир видит свое счастье, он очарован процессом перемен, но в этой любви к переменам содержится и доля страха, который по своей сути и есть страдание.
Единственную цель своей Дхармы Будда видел в том, чтобы помочь человеку преодолеть реку страданий и выбраться на «другой берег». А делом самого Будды было облегчить страдания бытия и помочь своим последователям достичь блаженства нирваны.
Вечного ничего нет, все преходяще — целесообразность даже самого мудрого наставления со временем исчезает
То, что мы ощущаем как душу, на самом деле всего лишь удобное выражение, по сути, лишенное смысла — ведь каждый из нас постоянно меняется.
Три огня — огонь жажды, огонь ненависти, огонь заблуждений. И пока человек подбрасывает дрова в эти три костра, они продолжают пылать, преграждая ему дорогу к спокойствию и безмятежности нирваны
Если монахам предписывалось тренировать себя в дисциплине осознанной внимательности к нескончаемому потоку мыслей и ощущений, то мирским последователям — сосредоточиваться на аппанада (внимательности, предусмотрительности) в делах и отношениях с окружающими