«Я забыл умереть» — это история невероятных взлетов и ужасающих падений Халила Рафати. Сейчас он — миллионер, владелец преуспевающего бизнеса, роскошного дома на Калифорнийском побережье и обладатель частного самолета. Среди его друзей — голливудские знаменитости, да и сам Рафати — настоящая знаменитость, жизнь которой достойна экранизации. Глядя на этого цветущего 46-летнего мужчину, построившего свою империю здорового питания Sunlife Organic, невозможно поверить, что этот человек был...
Я мог перечитать все книги по самопомощи, но все было без толку, пока я продолжал цепляться за своё прошлое, как утопающий - за соломинку.
Иногда они бежали в парк, и мне оставалось только гнаться за ними. В итоге я стал сильнее и выносливее и уже не несся за ними, а бежал с ними ноздря в ноздрю. Вместе с ними я начал плавать в океане. Я понял вот что: не важно, что происходит в твоей жизни, — чтобы быть счастливым, достаточно просто прыгнуть в воду. Такое простое и правильное отношение к жизни. И всякий раз, когда я открывал ворота, они учили меня безусловной любви. А я в ней, надо сказать, очень нуждался.
Где-то я прочел, что девяносто процентов наших ежедневных мыслей - это те же самые мысли, что были у нас вчера, позавчера и так далее. Снова и снова мы твердим себе одну и ту же ерунду, а потом удивляемся, почему никак не можем измениться. Наши мысли не меняются, наши привычки не меняются, чего же тогда удивляться, что наши жизни не меняются?
Не важно, что происходит в твоей жизни, - чтобы быть счастливым, достаточно просто прыгнуть в воду.
Если люди хотят измениться, им для начала нужно признать свою зависимость. Нельзя
бесконечно давить на жалость. Надо сказать, что наркоманы и алкоголики –
выдающиеся притворщики и плакальщики. Но чтобы признать свою зависимость,
нужно смирение, которое, увы, редко бывает свойственно людям с моим характером.
Мы попадаем в беду и клянемся Богу, что это никогда больше не повторится, молим о
помощи, заключаем якобы нерушимые пакты с нашим подсознанием и остальным
миром. А потом в двери настойчиво стучится наше эго, и мы забываем прошлое. И вот
мы уже опять пьяны, снова торчим. Потому что в глубине души мы никогда не хотели
меняться.
Ta Zhur:
... девяносто процентов наших ежедневных мыслей – это те же самые мысли, что были у нас вчера, позавчера и так далее. Снова и снова мы твердим себе одну и ту же ерунду, а потом удивляемся, почему никак не можем измениться.
Вместе с Дженнифер мы ходили в фонд «Телезис» –
амбулаторию детоксикации наркоманов, возглавляемую сумасшедшим стариком
Джерри. Когда мы посещали собрания, он выдавал нам лекарства, которые сглаживают
ломку – валиум, ксанакс, викодин, сому. Мы доплачивали и переламывались на
бупренорфине, потому что с ним был гарантирован результат. К тому же мы любили
нюхать кокаин, так сглаживался побочный эффект.
Когда она уехала, на банковском счете лежали тридцать семь тысяч долларов. Через три
недели к ее приезду оставалось только одиннадцать тысяч. За время ее отсутствия я
умудрился влить себе в вену героина больше чем на двадцать тысяч. К тому времени я
весил пятьдесят килограммов. У меня был стафилококк, стригущий лишай и чесотка.
Эти инфекции я подцепил, затариваясь ширевом на Скид-Роу.
Я предупреждаю людей, которые никогда не
вмазывались кокаином, особенно мексиканским, что жидкость, которую вы вливаете в
свою вену, напоминает по вкусу загущенный керосин или бензин. Эта дрянь стекает по
деснам, и ты можешь судить по себе, как жестко тебя накроет.
Я не понял вкуса.Я не понял вкуса. Поэтому я повел поршень дальше вниз. Когда поршень остановился,
заряд кокаина внезапно накрыл меня, как удар лопатой по башке. Но я был спокоен. Я
быстренько припомнил, что у ямайцев всегда бывает очень чистый кокаин, который
везут из Флориды по шоссе I-75. Его не очищают керосином или бензином, как
мексиканский кокаин, поэтому у него нет ярко выраженного вкуса, когда ширяешься.
Но он силен. Чертовски силен.
Потом, когда я покинул свою комнату, ко мне подошел психиатр, который разработал
для меня комплексную медицинскую программу. Он назначил лексапро, веллбутрин,
тразодон и сероквель. В короткие периоды воздержания от алкоголя и наркотиков я
принимал все эти препараты и знал, что они эффективны.
Я
узнал, что у наркозависимых есть веская причина, из-за которой они употребляют. Это
может быть их отец или дядя, который насиловал их в детстве, а может, само детство
было ужасным. Алкоголики и наркоманы – люди с травмированной психикой, а
выпивка и наркотики заглушают их боль.
Моя травма заключалась в том, что я был заброшенным ребенком. Моя мать забросила
меня в детстве. Она не защищала меня, когда я нуждался в защите. Моя подруга Ким
разошлась со мной в начальной школе без видимой причины. Моя подруга Кори
перевелась в другую среднюю школу. Еще одна девочка из школы – Джейми –
поругалась со мной и уехала. Клаудия бросила меня. Анна бросила меня. И Дженнифер,
моя последняя подруга и созависимая, сдержала ли она свое обещание? Ведь она
обещала, что мы никогда не расстанемся. Я давно ничего не слышал о ней.
Путь бывает только прямой и узкий. К сожалению, я очень долго шел к этой мудрости.
Я искал ее много лет – десятки лет! Я экспериментировал с галлюциногенами и
прочими веществами. Я перепробовал практики йоги и дыхательные упражнения. Я
скупал книги, изучал самые разные религии, встречался с целителями и шаманами,
ездил по святым местам, истратил десятки тысяч долларов на кристаллы и амулеты,
призванные исцелить меня, на лазеры, поющие чаши, кулоны и браслеты, диски с
медитациями… Я ездил в Индию на несколько недель. Провел месяц в Индонезии.
Плавал по островам, практиковал йогу и молился. Я обнимался с живыми святыми и
прошел курс трансцендентальной медитации.
Но в конечном счете я понял: путь всегда только прямой и узкий. Единственная мысль,
которую мне надо знать, написана в Библии. Люби Бога превыше всего и люби своего
ближнего, как самого себя. Вот и все. Здесь истина. Мне больше ничего не нужно знать
о духовности и Боге. Только один судья будет судить меня и мои дела. Это мой Создатель. Я уверен, что все
мы очень страшимся, когда испускаем свой последний вздох. Мы понимаем, что все
наши убеждения рассыпаются в прах под светом живой универсальной истины нашего
бессмертного существования. Но пока я живу на этой земле, я с радостью соглашусь,
что есть только прямой узкий путь – путь любви, истины, сострадания, доброты и
упорного труда. Я грешу каждый день, но каждое утро, когда я встаю и снова вижу
солнце, я договариваюсь с собой, что сегодня сделаю все, что в моих силах.
Есть разницамежду торчком и джанки. Я был торчком – с идел на экстази, бутирате,
кетамине, героине и крэке. Это было ужасно, но я не был джанки. Джанки вмазываются.
А я простокурил мазь. Я уверял себя, что еще не опустился на самое дно, потому что
никогда не буду колоться. И тут в моей жизни появился этот престарелый джанки и дал
мне пинка под зад. Он пил и курил марихуану, но не кололся двадцать три года.
Люди много говорят о программе «12 шагов» для конченых наркоманов. Я определенно
был конченым. Но я всегда был верен своим принципам и всегда был максималистом, и
поэтому, достигнув дна, я взял лопату и принялся рыть вглубь. И рыл еще четыре года.