Сначала это был просто сон: в нем горели города и умирали люди, а короли, бывшие союзники и друзья, ставшие смертельными врагами, посылали своих воинов убивать друг друга. Но даже самый страшный сон может стать явью, особенно если его видит маг, сильный, могущественный, злобный и обуреваемый совершенно человеческой жаждой власти и желанием рассчитаться за прошлые обиды. И вот Ирлассен, столица Вирдисского королевства, лежит в развалинах, а вокруг нее идет яростное сражение. На кону судьба Теарна...
Что могут сказать друг другу двое, мужчина и женщина, которые оказались в одной постели куда раньше, чем поняли, что любят друг друга, которые все-таки поняли это в конце концов, которых соединяет… и разделяет – мерцающий магический шар?
Многое?
Несомненно.
О любви?
Бесспорно.
Подлинное мастерство и подлинные слезы… они так похожи, что почти неотличимы. Все дело в этот самом «почти». Лютня в руках подлинного мастера плачет для всех. Лютня в руках Ильтара плакала для него одного.
– А вы… ик… меня съедите? – пролепетала несчастная истребительница драконов.
– Я… ик… не голоден! – насмешливо передразнил дракон. – А проголодаюсь – трупов здесь достаточно.
– Тогда вы меня… э-э-э… – жалобно пролепетала девушка, чувствуя, что краснеет, пугаясь этого больше, чем разорванной одежды, чем крови и ошметков человеческих тел вокруг.
– Как ты себе это представляешь? – расхохотался дракон.
– Никак, – ответила храбрая искательница приключений и упала в обморок.
Если они готовы ради меня умереть, то я должна научиться жить ради них. Жить так, чтоб их жертва не была напрасной.
– Чтоб стать похожим на кого-то, нужно… ну, как бы влезть в его шкуру. Думать, как он, чувствовать, как он… переживать… обрасти его заботами, его знаниями, умениями, его добродетелями и пороками… чтоб стать кем бы то ни было, нужно сначала понять, как он дышит… А когда поймешь, поверить, что ты – это и есть он. И только где-то глубоко-глубоко в сознании хранить память себя-актера. Того, кто управляет всем этим спектаклем, пока герой, находящийся снаружи, на самом деле живет, любит, ненавидит, совершает преступления и подвиги.
– То есть, в каком-то смысле, ты и впрямь превращаешься, – изумленно промолвил Ильтар.
– Отец рассказывал о великих актерах прошлого, – ответил Нэллен. – Он говорил, что им не нужно было ни одеяний, ни грима, чтоб перевоплотиться. На сцену выходил сгорбленный, абсолютно лысый старик и вдруг превращался в юную ослепительную красавицу с волосами до полу. И никакой магии. Просто он верил в себя такого, и зрители верили вместе с ним.
Лови этот взгляд, эту улыбку… пей, до дна пей, захлебывайся… растворяйся в этом взгляде и в этой улыбке… она смотрит так, как ты хотел… улыбается так, как ты и мечтать не смел… она словно подслушала твои мысли… подслушала… и ответила… так, может, и она тоже? Ведь может же случиться такое чудо? Этот ее взгляд… ее бесконечный взгляд…
профессор не прав, утверждая, что звезды были до нас и будут после нас, когда даже Богов уже не останется. Звезды будут до тех пор, пока будет кому на них смотреть.
– Ильтар остался, потому что почел это своим долгом, – добавила королева. – Он поступил, как взрослый, как твой преемник… нельзя его осуждать. И отзывать в безопасное место – тоже нельзя.
– Хотя так соблазнительно.
– Еще бы. Но нам это не светит. Наш удел сидеть, ждать и бояться.
– Ненавижу сидеть, ждать и бояться, – раздраженно проворчал король Илген. – Почему с этим Вирдисом вечно какие-то проблемы?
Королева Кериан нежно обняла своего супруга.– Вероятно, Боги создали его, дабы укрепить твою волю, – промолвила она.
Генерал не знает ответа. Что ж, секретной службе не раз случалось действовать в условиях недостатка информации. Генерал верит в своих людей. Они не подведут. Быть может, он верит в них больше, чем в Богов.
– Магия помогает привыкнуть к мысли, что есть некоторые вещи, прояснить которые не представляется возможным. Иные и вовсе лежат вне пределов понимания. Они просто есть. Ими можно пользоваться. Вот как мы сейчас – идем по этому ходу, но вряд ли когда-либо узнаем, кто, когда и для кого его здесь устроил.