Впервые на русском — и в блистательном переводе Василия Арканова («Полная иллюминация» и «Жутко громко и запредельно близко» Джонатана Сафрана Фоера) — новейший роман автора бестселлеров «Информаторы» и «Американский психопат», «Правила секса» и «Лунный парк». В этой книге глашатай «поколения Икс» вернулся четверть века спустя к героям своего дебютного романа «Ниже нуля», с которым прогремел в двадцать лет. Итак, прилетев из Нью-Йорка в Лос-Анджелес, где должны проходить кинопробы к фильму...
Последний раз Келли видели на теннисном корте в Палм-Спрингсе в середине месяца. Его обнаженный труп проволокли по шоссе в Хуаресе и бросили на обочине, привалив к дереву. Неподалеку нашли еще два мужских тела, закатанных в цемент. У Келли было скальпировано лицо и отрублены кисти рук. Пришпиленная к груди записка мало что объясняла: «cabron? cabron? cabron?» [мудак (исп.)]
... мне никто никогда не нравился, и я боюсь людей.
Впрочем, есть ум или его нет, в данном случае неважно; главное — внешность, иллюзия совершенства, обещание телесных услад. Главное — соблазн.
Давала ли она клятвы коварному отражению в зеркале? Плакала ли хоть раз от бессильной ненависти? Жаждала ли измены столь истово, что превращала в реальность свои самые низменные желания, воплощая одну фантазию за другой в только ей понятной последовательности, меняя правила по ходу игры? Сможет ли вычленить тот миг, когда она утратила способность чувствовать? Помнит ли год, сделавшей ее такой? Затемнения, наплывы, переписанные сцены, все, что мною вычеркнуто, – как же хочется сказать ей про эти вещи! – но я знаю, что не смогу, а самая главная из них: мне никто никогда не нравился, и я боюсь людей.
Может, тебя вштыривает сам факт, что своим поведением ты отбиваешь у них всякую охоту отвечать на твою любовь взаимностью?
...я смотрю на парней, плавающих в подогретом бассейне (им от силы по восемнадцать), на девушек в стринг-бикини и на высоких каблуках, разгуливающих вокруг джакузи, словно ожившие статуи, мозаика молодости – мир, где меня больше нет.
<...>этот мир настолько мне чужд, что кажется чьей-то больной фантазией.
— Прости, конечно, но тебя это меньше всего касается.
— И что это означает? — говорю, стоя над ним. — Поясни, а то я не понимаю.
— Это означает, что мир не ограничен сферой исключительно твоих интересов, и в нем бывают события, которые тебя не касаются.
— Рип Миллар вообще… отмороженный.
— Может, вы поэтому так хорошо друг с другом поладили.
— Это у тебя юмор сегодня такой?
Затем вспоминаю давний разговор с одним человеком и его слова о том, что мир — это такое место, где никому неинтересны твои вопросы, и что, только если ты одинок, с тобой не может случиться ничего плохого.