Жизнь и ее суррогаты. Как формируются зависимости

Основа книги или её идея, довольно необычны, экстраординарны. Т.е. с одной стороны мы имеем автобиографический очерк о жизни автора и её взаимоотношения с тяжёлыми наркотиками и с другой – научное объяснения феномена «зависимость», а также её причины. Как бы всё говорит в пользу того, что книга обещает быть интересной, да и высокий положительный рейтинг на англоязычных сайтах добавляет порцию уверенности в этом (одна из причин, почему я сам решился прочитать данную книгу). Но то ли меня совершенно не заинтересовала история жизни героини, то ли научная часть показалась мне сухой и излишне усложнённой, но книга у меня не зашла. Я осилил лишь половину, но дальше читать уже не смог, хоть и пытался себя убедить, что и история вроде как ничего и что научная точка зрения на данную проблему встречается не так часто. Однако, увы. Выше обозначенные возражения были слишком сильны. Плюс, меня постоянно не покидало ощущение, что социальному окружению автор уделяет пропорционально мало внимания, а это, с моей точки зрения, один из важнейших факторов для начала потребления любых наркотических вещей.
Автор начинает с биологии и идёт, как я понял, аж от родителей и родителей их родителей, показывая, что сильный стресс, в одном поколении, способен принести уязвимость к стрессу, другому поколению. Автор пишет, что кто-то из её родственников прошёл через Холокост и, мол, этот опыт отразился и на ней (передался через гены). Я не являюсь профессионалом в теме генов, однако, тем не менее, с трудом верю в подобное предположение. Да, биология влияет на нас, она даже имеет влияние в районе 50% (другая часть – наше социальное окружение), однако…неубедительно. Возможно, я не так что-то понял, но, тем не менее, данная часть оставила меня с множеством вопросов и сомнений.
Далее идёт тема уже социального окружения. Да, буллинг в школе, остракизм, тяжелое детство – всё это может приблизить подростка к приёму наркотиков. Однако опять же, автор так безапелляционно это говорит, что мне трудно поверить её словам. Ну, к примеру, мы же не имеет строгой зависимости «тяжёлое детство – наркоман»? Нет, не имеем. Это является одним из факторов, но он не обязательно главный. Буллинг, остракизм – тоже. В принципе, в данной части, автор довольно убедительна. Но опять же, это не полная картина. К чему у меня главная претензия, так это, как не парадоксально, к слабому рассмотрению социального окружения, отсутствия более комплексного подхода, что ли. Да, автор точно подметила многие факторы, но как мне кажется, не все. Я хочу сказать, что это очень трудно пытаться подобрать универсальное правило к тому, почему одни, после лёгких наркотиков или одного-двух раза, становятся наркоманами, а другие навсегда отворачиваются от подобного опыта. Факторов множество и нужно написать всестороннюю книгу для этого, более подробную. В любом случаи, тут автор была интересна.
А вот что убило мой интерес, так это сухость материала в его научной части. Всё же возникает ощущение, что автор просто взяла и скопировала данную часть из какого-то учебника, не посчитав нужным сделать его более лёгким и понятным для неспециалистов. Возможно, это только моё ощущение.
И последнее, это сама история. Как я уже сказал, мне было скучно и не интересно. Да, я очень рад за героиню, что, не смотря на всё, она смогла преодолеть зависимость и выбраться из этого болота. Однако, это не моя тема.
Я думаю, книга понравится тем, кто любит вот такие трагические автобиографии, сдобренные научным взглядом на проблему. Да, оригинально, но на любителя.

Скорее всего я обладаю с синдромом Аспергера. Не знаю как в российских реалиях мне официально с медицинской точки зрения могут поставить этот диагноз, но по всем показателям у меня есть некоторая форма аутизма, которая, тем не менее, не влияет на мои умственные способности. Мне очень трудно находить общий язык с окружающими. Я в принципе не люблю разговаривать и общаться. Круг моих знакомств сведён к минимуму. Я слишком сильно переживаю радости и невзгоды окружающих людей и именно это парадоксальным образом не даёт мне выразить свои эмоции. Потому что я не знаю, как точно я должен их выражать. Должен ли я быть снисходительным или доброжелательным, сколько конкретно я должен уделять времени людям, должен ли я поздравлять всех своих знакомых с Днём рождения и тому подобные вопросы. Всё это постоянно жутко замешивается в моей голове и нет практически ни одной минуты в жизни, когда бы я чувствовал себя, грубо говоря, спокойно. Я постоянно должен успокаивать сам себя, что мир не летит в бездну и всё, в общем, более-менее нормально. Ещё я не переношу стука своего сердца. Тем более стука сердец окружающих, если его вдруг почувствую при объятиях, например. Я могу часами засыпать, пытаясь заглушить его звук и чувствуя периодически аритмию.

Так вот моё состояние на самом деле очень сильно предрасположено к тому, чтобы быть зависимым от веществ, изменяющих состояние сознания. Только, наверное, страшные беспокойства, необъяснимое с точки зрения описания, которые преследуют меня всю жизнь (например того, как устроено сердце, кровеносная система, как устроен мозг как конкретно вся эта хрень работает), не дал мне в прошлом стать отъявленным наркоманом и алкоголиком или каким-то таким человеком. Я всегда пытался разобраться в своих страхах и в устройстве организма, поэтому страх алкоголя (или можно это назвать пониманием его действия, например) был больше, чем страх своих... страхов? Я очень чётко помню, как с истериками в течение двух лет пытался бросить курить, клеймя себя безвольным куском недочеловека, и в итоге бросил курить в армии (за что я ей в том числе очень сильно благодарен). Только чёткое понимание того, что сигарета отнимает у меня здоровье, силы и энергию, мне помогло узнать, что в изменённом состоянии сознания (а курение табака тоже даёт изменённое состояние сознания), мир лучше и веселее если и становится, то только в начале пути.

Как относиться к людям, у которых уже не табачная зависимость? Что такое вообще зависимость, насколько эта болезнь физическая или ментальная? Болезнь ли? Каков процент вообще, грубо говоря, "заболевших людей" вот всё это невероятно интересно как минимум изучать для того, чтобы понять кто ты есть, как работает твой организм, какие у него есть пределы и кто такие окружающие люди, как с ними общаться.

Стоит отметить, что в школе я очень плохо общался со сверстниками. Грубо говоря, после третьего класса я практически перестал общаться с одноклассниками. Круг моего общения во время обучения и впоследствии, когда я окончил школу, сократился до одного-двух человек. Могу сказать, что в это время, после третьего класса, я пережил смерть своего двоюродного брата. Но так как его семья жила вместе с нами, это был практически мой родной брат. На тот момент я не почувствовал какой-либо депрессии относительно смерти и утраты очень близкого мне человека, это всё появилось только через десятилетие. На тот момент я понял, но тоже не сразу, что мне было гораздо проще общаться через моего брата с окружающими. Сам я контакты строил очень трудно, но через него я общался с его друзьями и входил в круг его общения, что мне, в общем-то, нравилась. Только когда я закончил школу и перешёл в колледж, я завёл более тесное знакомство с другими людьми, так как не было фона моей личности, никто меня не знал на новом месте. И я был счастлив. Потому что в школе у меня был статус нелюдимого необщительного посредственного человека, с которым не о чем поговорить. Да я даже отличником не был. Меня практически выгнали из девятого класса за неуспеваемость. Новые люди в колледже, с которыми было уже легче воспроизводить отношения, помогли мне по-новому взглянуть на себя. Но впоследствии, когда я перешел в институт и учился уже там, со временем я всё равно ограничил руг своего общения и никогда не был весельчаком и человеком, который общается со множеством. Но это уже вырос мой характер. Какие-то сильные факты биографии уже дали свои плоды.

Но это нельзя списать на моё нежелание общаться с окружающими людьми. Я очень хотел общаться с окружающими, но по целому ряду причин я этого сделать не мог. Я был слишком чувствительным, я слишком ко всему серьёзно относился и для меня было очень большой проблемой даже просто выдавить какие-то слова и что-то сделать в присутствии других людей, которых я практически не знал. Друг для меня - это всегда было что-то святое. Как можно заработать дружбу с кем-то? Можно сказать, что я от этого страдал. Я не был своим в группе ребят, я не мог поддержать разговор. Хотя в принципе я себя не считал каким-то не таким, каким-то неправильным, каким-то супер некрасивым (хотя то, как выглядит моя задница в джинсах, я проверяю до сих пор. А вдруг все будут смеяться? Это ведь важно!), я как-то в этом плане себя адекватно чувствовал. Не было проблемой для моего отношения с девушками. Вернее, в школе я беззаветно со второго класса и до окончания школы я был влюблён в одну девочку. Стоит ли говорить, что я ей так и не признался? Но с возрастом в этом плане у меня как-то выключался этот рубильник и я просто знал, что мне нужно общаться с девушками так или иначе мне нужно найти свою мне нужно как-то строить свою жизнь. Ты моя женщина, я твой мужчина, всё такое. И в этом плане у меня было достаточно неплохо вплоть до половой жизни, то есть у не было в этом проблемы. Мои девушки (их у меня было несколько до свадьбы. Хвастаюсь. Жена до сих пор не может простить, как ужасно я, молодой негодяй, обошёлся с одной из них. Я с ней не согласен) были красивыми и умными. Я не совсем понимаю, как это работает и почему они со мной общались. Я не был богат, красив, я не умел общаться, но вот подишь ты. Но я понимал, что здесь есть какая-то более глубокая связь и даже если я не такой красивый, умный не такой обеспеченный, то это не может быть полностью помехой к тому чтобы у меня была полноценная хорошая жизнь с противоположным полом.

Это всё в совокупности, наверное, меня и уберегло от пагубных зависимостей. Вот, разве что, к компьютерным играм страсть была. Но это не так вредно, я считаю. Самоанализ, понимание своих проблем, оценка себя в обществе, цель в жизни, нормальное воспитание, неплохая биология, наверное, ещё везение. Спасибо всему, что сформировало меня таким, какой я есть. Я себе, в общем, нравлюсь. А вот в книге идёт речь о людях, которым повезло гораздо меньше. У них в детстве завелись такие жирные, но незаметные с первого взгляда тараканы, что ориентиры в жизни сбились и самим им скоординироваться стало достаточно трудно. От бытового насилия, до растления и бог знает чего. Книга к прочтению, с моей точки зрения, строго обязательна.

Мне кажется, недавно многие издательства поняли, что доход может приносить не только художественная литература. Еще несколько лет назад нон-фикшн в массы продвигали обе Альпины, да серия книжных проектов Дмитрия Зимина. А сегодня в любом издательстве есть не один десяток умных книг по любой теме: от исследования космоса до эпигинетики. Вот, например, я впервые столкнулся с серией «Научная сенсация» от издательства АСТ. И сразу хочется отметить у книги отсутствие двух важных элементов хорошей научно-популярной литературы. Первое – издательство поскупилось на научного редактора. Второе – книга не содержит ни одной ссылки на исследования. Но это внутри, а странности с книгой начинаются с самого начала – с названия. На обложке надпись «Жизнь и ее суррогаты. Как формируются зависимости», однако в тексте книга называет саму себя «Несломанный мозг». Также на обложке нашлось место для завлекающей надписи и обещания «заслуженного бестселлера» от научного обозревателя Таймс. Ок. Завлекли.

Что же представляет собой научная сенсация от Майи Шаловиц и издательства АСТ? Примерно 60-70% книги Майя рассказывает о личном опыте употребления наркотических веществ. Ее рассказы о себе живы и интересны – человек вообще лучше всего может рассказать о себе. Затем начинается попытка автора объяснить собственный опыт. И тут уже не все так очевидно и однозначно. Как я раньше уже упоминал в книге нет ни одной ссылки, поэтому «%странанейм% ученые выяснили», «после недавнего эксперимента было определено», и куча статистики вроде этой: «люди попробовавшие наркотики до 14 лет с 50% вероятностью станут потребителями, а если первая доза была после 21 года, то шанс стать зависимым – 9 %» довольно быстро стали вместо объясняющего фактора превращаться в фактор недоверия. Где подтверждения написанному? Вообще, подобный способ построения повествования больше подходит для оправдания собственного поведения, в личном дневничке, а не в качестве научного исследования. Нет, ну серьезно, разве можно собственный уникальный опыт злоупотребления веществами ставить в качестве примера объясняющего природу зависимостей? Да, Майя объяснила сама себе, почему она стала употреблять вещества. Но вот лично мне до жизни какой-то женщины из Нью-Йорка нет никакого дела. Я хочу понимать природу явления, а не объяснения отдельного случая.

В качестве факторов, которые стали причиной собственной наркотической зависимости писательница ставит особенности собственного характера: страх смерти в детстве, неумение находить общий язык со сверстниками, приведшая, как кажется автору, к частичной социальной исключенности, неуверенность в собственных силах, какие-то обиды, неуверенность в возможности быть любимой. Ничего не забыл? Может что-то и забыл – в книге очень много описаний личных страданий писательницы, которые просто надоедает читать. Поэтому, я опять вынужден восклицать: Ну вы серьезно что-ли? Вот такая нынче научная сенсация, да? Науки, особенно естественные, могут предсказывать будущее, зная исходные данные. Можно попробовать. Я тоже не уверен ни в чем, я тоже боялся в детстве смерти, и тоже с трудом нахожу общий язык со сверстниками. Но я же не наркоман, черт побери! Видимо, не все так однозначно? При всем при этом я могу сказать, что вторая - объясняющая часть, не содержащая личной информации, вполне похожа на правду. Тут тебе и допаминовые вознаграждения, и эндорфиновые удовольствия, и объяснения толерантности к веществам, и даже окситоцино-вазопрессиновые привязанности. И все бы ничего, но эти научные объяснения смешаны с воспоминаниями писательницы в такую вязкую трудно воспринимаемую массу текста, что хочется бросить это чтение.

Какой же сенсационный вывод предлагает читателю книга? Сенсация, похоже, в том, что зависимость в книге не называется болезнью, а преподносится как результат естественного эволюционного развития мозга. Иными словами – ошибки обучения, которые подкрепляются действием встроенных биологических механизмов вознаграждения. Если говорить еще более изысканно – обычные когнитивные искажения. Но постойте минуточку. Мы хотим изучить процесс возникновения зависимости – не важно какой - алкогольной, наркотической, игровой или любовной. У этих зависимостей есть определенные механизмы – в первую очередь – изменение нейрофизиолгических реакций на введение посторонних веществ в организм. И вот Всемирная организация здравоохранения называет злоупотребления веществами - синдромом зависимостей, обычный человек – болезнью, Майя (или переводчик, кстати) – нарушением обучения. При всем при этом мы все понимаем под этими понятиями одно и то же состояние, с одним и тем же механизмом возникновения. Ну тогда мы вновь возвращаемся к лингвистическому повороту, когда значение имеет семантика слова, а не факты, содержащиеся в явлении и лежащие в основе названия. Так в чем сенсация? В применении эвфемизмов?