Объявили друг другу войну герцог Запада и законный король. Пробудились и грядут во всеоружии фэйри. Взывает из Бездны заточенный в ней владыка драконов. Времена огня и погибели настали для Иберлена — и кто знает, чем они завершатся.
Сестра подняла наконец глаза - и взгляд ее был взглядом человека, стоящего посреди эшафота и уже не рассчитывающего ни на какое помилование. Артур тяжело вздохнул. Он понял, о чем говорит Айна. Этот треклятый дракон, встретившийся в башке с множеством дверей. Не смог промыть мозги одному Айтверну - немедленно принялся за другого. Так обычно и поступают все на свете интриганы, неважно, люди они или нет. Пытаются добиться своего всеми способами, которые могут найти.
Никто не бессмертен. Вступая в битву, следует об этом помнить. И не нам решать, кто переживет этот день. Все, что мы можем, каждый на своем месте - исполнить свой долг настолько хорошо, насколько это вообще у нас получится.
Он находился в открытом небе - и более странного и дивного ощущения не испытывал никогда прежде. Это было абсолютно ни на что не похоже. Даже на магию - и то не совсем.
Магия отдавалась ему сама, подобно страстной любовнице дышала жаром в лицо.
Долг давил на плечи - но вместе с тем придавал сил. Стремления переплелись. Вера и страсть соединялись вместе. Сомнения уходили прочь. Зрение искажалось, цвета приобретали тысячу незнакомых оттенков, становясь яркими и сочными, как никогда ранее. Величественным и пугающим многоголосым хором гремела в ушах симфония звуков.
Мир - это бесконечно вращающееся колесо. Древние дали времени имя. Они назвали его Уроборос, великий змей. Этот змей вечно кусает собственный хвост. Бывает так, что души вновь рождаются в разных мирах или в разные эпохи, в новых телах. Связи родства, связи любви, связи ненависти тянутся ни одно воплощение.
Можно утратить магическую силу, но это не так страшно, если удалось сохранить собственную суть.
День выдался отменный - погожий и ясный. После полосы ненастья, продлившейся полторы недели, вновь выглянуло солнце. Теперь, по всем признакам, теплая погода задержится в иберленской столице недели на две или три, пока не будет окончательно изгнана подступающими холодами. А там уже и до Самайна недалеко. наступит время кутаться в плед, жечь свечи, пить глинтвейн и рассказывать, сидя у камина, страшные сказки.
Стоя перед собственными союзниками, друзьями и товарищами, герцог Запада внимательно всматривался в их лица. Ему на ум приходили совершенно другие, неожиданные образы. Каждый, с кем свела его судьба, оказывался давно, хорошо знаком - по бесконечной игре, что велась уже много веков.
Он отчаянно не желал чувствовать себя актером в театре истории, пешкой на шахматной доске времени.