Как-то на Рождество в одном маленьком местечке в округе Бун, что в Западной Вирджинии, бард-неудачник по имени Джесс Уокер становится свидетелем странного происшествия: семеро существ, напоминающих чертей, гонятся за человеком в красной шубе, подозрительно похожим на… Санта-Клауса. Беглец запрыгивает в сани, запряженные оленями, «черти» – за ними следом, олени взмывают в небо, и все они исчезают в облаках. Оттуда доносятся вопли, а несколько секунд спустя на землю падает мешок – ТОТ САМЫЙ...
Они его убили. И их убили. Как убийство может быть Божьей волей?
Ну, думаю, вам сложно будет поспорить, что миру нужно больше Иисуса и поменьше Санты.
Мое увлечение этим рогатым чудовищем только выросло, когда я открыл для себя старинные открытки, на которых оно радостно волокло в ад вопящих детей, посадив их в бочку, или с сатанинским энтузиазмом било по попе пышных дам. Как его было не полюбить?
Людям нужен путь к просветлению, к освобождению от мелочей повседневной жизни, им нужно что-то помимо тех ограничений, которые накладывает плоть. Жизнь коротка, но посмертие вечно.
У здания, построенного на лжи, фундамент слабый, дорогой мой старый друг.
Если много людей верит во что-то, думаю, оно становится настоящим. Верно?
Ее глаза обожгло слезами, и она сердито сморгнула их прочь. «Вот только не надо начинать. Просто не надо туда лезть, и всё». Ее вечно заставало врасплох это воспоминание, из-за которого до сих пор было больно, даже столько лет спустя.
Доброта - сама себе награда.
– Вряд ли Господь одобрит неуважительное отношение к мертвым.
Вытащив изо рта сигарету, Джесс ухмыльнулся:
– Господь не одобряет практически все, что я делаю, миссис Такер. Вы разве не заметили?
– Они повсюду видят дьяволов, но единственные оставшиеся дьяволы – это они сами. Зачем им понадобилось выворачивать наизнанку традицию Йоля, наполняя ее злом? Зачем им обязательно нужно извращать все, что принадлежит мне? Вот как эта ель. Это же Йольское древо, какое отношение оно имеет к Рождеству? Люди всегда приносили в свои дома вечнозеленую хвою, чтобы почтить Богиню, которая никогда не умирает, и призвать обратно тепло солнца. Эта традиция существовала еще с давних пор, задолго даже до друидов – и, уж конечно, до того, как в грязном хлеву родился этот ребенок, Христос. Да кто они такие, чтобы издеваться над моими традициями, глумиться и святотатствовать?
– Да оно тянется, насколько хватает глаз, – брови Повелителя Йоля сошлись на переносице; он явно пытался понять, что он такое видит перед собой. – Это люди сделали?
Джесс кивнул.
– Ну да, люди.
– И они это сделали нарочно?
Джесс снова кивнул.
Крампус погрузился в молчание.
– И зачем им понадобилось уничтожать лес, горы… саму землю?
– Из-за угля. Они взрывают верхушки гор, чтобы добраться до угля.
Крампус в полном недоумении покачал головой.
– Это все равно что отрезать себе руку, чтобы поесть.
– Какая у тебя мечта? – спросил Крампус.
– Мечта?
– Твои желания? Что за сны не дают тебе покоя по ночам?
Джесс подумал с минуту.
– Играть свою музыку. Это – самая заветная моя мечта. Я сливаюсь с музыкой, мы становимся одним целым, и мелодия льется так чисто… И людям нравится, – Джесс улыбнулся. – Они машут своими зажигалками и телефонами, качаются в такт. А потом вызывают на бис всю ночь напролет.
– Так это то, чего ты хочешь от жизни больше всего? Играть свои песни?
Джесс, подумав с минуту, кивнул.
– Этого с меня будет достаточно. Только когда я играю, я чувствую настоящую связь… с собой, с людьми. Когда песня хороша, это… Это будто я беру свои чувства, из самого сердца, все свои самые лучшие и самые худшие моменты, и делюсь ими с людьми. Это скорее заклинание, чем пение. И мне плевать, пусть это будет только кучка пьянчуг. Не важно. Важно то, что именно так можно коснуться чьей-то души.
Крампус кивнул:
– Эти мечты… Они – твоя душа. Ты должен воплотить их как можно полнее.
– Да, но знаешь, это же просто мечты. А проблема с мечтами та, что приходится возвращаться к реальности.
– Как это понимать?
– Так, что пора мне повзрослеть… Наверное. Пора отказаться от мечты. Оставить все это позади… Потому, что в реальном мире места для мечты нет.
– Нет, – сурово сказал Крампус. – Это не правда. Твои мечты – это твой дух, твоя суть, и без них ты – мертв, – он сжал руку в кулак. – Ты должен беречь свои мечты. Я знаю, что это такое – когда их у тебя крадут. Я знаю, что это такое – быть мертвым, – его голос перешел в рычание. – Береги свою мечту! Всегда береги свою мечту!
Я страшусь, что в нынешние времена большинство людей [...] позабыли, каково это - жаться в хижине, пока звери и демоны завывают у самых дверей. Им больше не нужен великий и ужасный дух, который бы их защищал. Они растеряли свой страх перед дикой природой, а с ним - и потребность верить. И как я могу их винить, если теперь в их власти прогнать тьму одним щелчком какого-то рычажка.
[...] какую роль я смогу играть в мире, где люди поклоняются ящику с движущимися картинками, где они делают и потребляют яды, разъедающие их собственный мозг, где они уничтожают ради наживы целые горы, убивают саму землю? Человечество потеряло связь с землёй, с дикой природой, со зверями и духами. Они добывают себе пищу не в лесах и полях, а в пластиковых коробках и ящиках со льдом. Их жизни больше не привязаны к круговороту года, к урожаю, и им больше не нужен Повелитель Йоля, который прогоняет зимнюю тьму и призывает свет весны. Человеку теперь приходится бояться только самого себя... Он стал своим самым худшим врагом.
[...] мир действительно изменился, и в нём больше нет места для меня.
[...] Как я могу заставить поверить людей, которые вообще не понимают, что такое вера? А без их веры Матушка-Земля увянет, и святки уйдут в небытие... А с ними уйду и я... Как ушли до меня все боги и духи.© Крампус
Санта вспомнил, почему он так ненавидит подростков — они так усердно стараются ни во что не верить. И делают всё, чтобы испортить волшебство всем остальным.
Нельзя просто взять и простить себя. Нельзя просто взять и уйти от вины. Прощение может исходить только от тех, кто от тебя пострадал. Только они могут простить твои преступления.
Твои мечты - это твой дух, твоя суть и без них ты мертв.
Ответы на загадки всегда кажутся такими простыми, как только ты их узнал…
— Это что, пиршественный зал? — спросил Крампус. — Или, быть может, таверна?
— Это бар, — сказал Чет. — Еще одна паршивая забегаловка.
— А что они празднуют?
Чет пожал плечами.
— Еще один день, прожитый на этой дерьмовой планете, так я думаю.
Крампус кивнул.
— Достойный повод для празднования.
Человеку теперь приходится бояться только самого себя... Он стал своим самым худшим врагом.
Береги свою мечту! Всегда береги свою мечту!
Если у человека отнять то единственное, что для него что-то значит, получишь человека, которому нечего терять.
– Да он околдован, – Крампус решительно шагнул в комнату, подошел к экрану и разбил его кулаком.
Мальчик замер, прижимая к груди джойстик, выпучив глаза так, что, казалось, они вот-вот выпадут из орбит. Крампус склонился к нему.
– Ты свободен. Мир – твой. Иди и возьми его.
Ты поклоняешься смерти. Ты и все Единые боги. Они соблазняют род людской своими обещаниями посмертного блаженства, и те становятся слепы к земным радостям, которые у них перед носом. Как можно достичь просветления, если жил не в полную силу?
У здания, построенного на лжи, фундамент слабый.
...змея всегда остается змеей, как бы она ни меняла обличье.