Рецензии на книгу «Гений» Теодор Драйзер

– А здесь у нас, извините за выражение, художественный отдел, – сказал Карасик, появляясь со своими спутниками на десятом этаже.
К нему сейчас же подскочила малышка в изящном сером халатике и сердито заговорила:
– Что это значит – «извините за выражение»? За что тут тебе понадобилось извиняться? Художественный отдел – это художественный отдел, и извиняться тут не за что.
– Ну, художественный отдел ведь происходит, так сказать, от слова «худо», – ответил Карасик. Н.Н.Носов

Что это за лица? Вы что, рисовать не умеете? Мой внук и то лучше нарисует! … Что это такое? Вы что — мужики или пед...сты проклятые, как вы можете так писать? Есть у вас совесть? Н.С.Хрущев

Когда все летишь и летишь на этом долбаном звездолете в эту неизвестность, к самому краю Вселенной, то почему-то совсем неинтересно и конца краю этой Вселенной нет. Но вот, где-то к середине повествования откровенная вязкая чепуха закончилась и начался осмысленный текст. Это же он показался, тот самый друг моих школьных лет, Теодор Драйзер. Не было никого, кто так все разжевывал бы до мелочей - простота изложения не просто подкупала, она казалась идеальной. Темы были самые животрепещущие, интересные - как выжить в большом городе, "из грязи в князи" и как наплевать на всех человеков. Время прошло и все это осталось лишь в воспоминаниях.

История художника Юджина, все эти годы нечитанного "Гения", казалась мне нелепой в своей задумке - Драйзер никак не представлялся тем человеком, что сможет передать сложную и ломкую натуру человека искусства. Но где-то на середине толстенького (очень толстенького) труда забрезжил просвет и в какой-то момент я даже поверил, что из Юджина не получится художника, а выйдет именно то, что всегда так хорошо получалось у Драйзера - коммерсант. Художник вдруг стал рекламщиком, далее главным редактором и, наконец, руководителем. Акции его поднялись и он смог проявить себя во всей красе - оказалось, что кроме денег и женщин его ничто более не интересует. Эта черта абсолютно всех героев Драйзера - все они примитивные реалистичные мещане, что на определенном этапе только придает читателю сил и что, через какое-то время, кажется излишне упрощенным.

Многочисленные достоинства, приписываемые автором Юджину, выглядят неубедительно и неестественно. Драйзер сам скучает и неважно относится к своему герою. Коронные социальные страдания и постоянный подсчет долларов в карманах наводят на мысль, что перед нами не художник, а барыга, мечтающий впарить кому-нибудь свою мазню. В "Гении" воплощается великая пролетарская мечта - художник во время душевного кризиса идет на обычную работу - таскать какие-то мешки. Сразу вспоминается знаменитая тирада о людях искусства, которые целыми днями неизвестно где болтаются. Насколько лучше бы играла Ермолова вечером, если бы днем она впахивала у шлифовального станка.

Юджин-коммерсант выглядит и в этом качестве довольно нелепо, но описания автора более органичны и естественны. Тем не менее, складывается впечатление, что роман этот все же Драйзер на полном серьезе хотел назвать произведением о человеке искусства. Кроме цен на его картины, автор попытался описать их содержание (предложений 5-6), приписал этому развратнику кучу женщин (очевидно, в его понимании это являлось доказательством принадлежности Юджина к творческим кругам) и буквально несколько страниц, опомнившись, в конце произведения наляпал о смысле жизни и религии. Причем, львиная доля их содержания приходится на цитаты. Но, как всегда, основная часть повествования о душевных терзаниях, нравственных ценностях и вздохах на скамейке.

Прошу прощения у любимого автора за подобное восприятие, но реализм - это именно то, чему Теодор Драйзер придавал огромное значение. Большое спасибо за "Финансист", "Титан", "Стоик", "Дженни Герхардт", "Сестру Керри" и "Американскую трагедию". Может - я на асфальте в лыжах, а может и правда - произведение неудачное. "Оплот" читать не буду.

Так случилось, что приобрела сониридер, где в памяти была заложена эта книга. Прочла заново. Главная идея - любовь свободна от обязательств, т.к. она гостья и присутствует ровно столько, сколько пожелает. Никому не суждено эту гостью поселить навсегда в своем сердце по отношению к человеку, которому обещано. Идеально выписано поведение женщины, не достаточно мудрой, чтобы понять, что заслужить любовь невозможно. Ни рабское повиновение, ни угрозы, ни скандалы, ни удовлетворение всем прихотям - в равной степени бессильны. Иллюзия главного героя, что он встретит в 18-летней девочке свою гармонию рассыпается после каждой очередной вспышки чувственного влечения. Пресыщение происходит незамедлительно, как только обнаруживается: или несоответствие правилам и вкусам светского общества, или законам морали, или многим другим более мелким факторам. Но, единственным в основе лежит отсутствие духовной близости. Духовный рост строго индивидуален и не всегда связан с количеством лет, и еще реже с прекрасными внешними данными. Попадание 1:1000, если не более, до бесконечности. Может ли человеческая жизнь уместить столько попыток поиска? В этом трагизм и провал Юджина.

Никто так не заражает меня идеями, как американские писатели, никто не заставляет так гордиться собой после прочтения книги, никто не может поспорить с Драйзером по красоте его текстов и гениальностью идей. Просто, красиво и глубоко.

Долго думала с какого произведения начать знакомство с Теодором Драйзером. Решила взять ( судя по отзывам) не самое слабое, но и не главное. И думаю не ошиблась, потому как теперь ещё больше мне не терпится познакомится с его трилогией желания (Финансист. Титан. Стоик.), с "Американской трагедией", "Сестрой Керри", "Дженни Герхардт" ну и другими произведениями соответственно.
"Гений" оказался не таким, каким мне представлялся. Причем по всем параметрам. Юджин Витла не вызвал у меня симпатии, что в принципе можно сказать и о других героях. Но зато их нельзя обвинить в несоответсвии реалиям жизни. Такие люди вполне могли быть на самом деле. В это веришь. Они не ангелы, не святые, у них есть как положительные так и отрицательные качества, они живут, делая ошибки и пытаясь воплотить свои мечты, ведь "жизнь богаче, сложнее и загадочнее, чем любая шаблонная теория или устоявшийся жизненный уклад".
Драйзер показался мне удивительно тонким психологом и довольно глубоким философом. Так четко описать внутренний мир героев мужского и женского рода не каждому писателю дано. Так гармонично вписать помыслы и убеждения Юджина в реалии тогдашего мира дорогого стоит. Если это свойственно и другим его произведениям, думаю мы точно подружимся.

«Я имел в виду не какого-либо определённого художника, когда написал книгу, а сплетение обстоятельств в моей собственной жизни и в жизни других людей, которые интересовали и волновали меня»
© Т. Драйзер

«Гений» - наполовину автобиографическая книга, и как все автобиографические книги она впитала в себя слишком много автора. Роман брызжет пережитыми эмоциями! Рассказывает о жизни с её омрачающей бытовухой и выдаёт всеми ожидаемую трагическую концовку.
Это совершенно обычная история про весьма незаурядного молодого человека, решившего пробиться к звёздам через кисть. Весь этот тернистый путь насыщен глубочайшими переживаниями чувствительной, немного фанатичной, души.
Юджин Витла – добродушный ценитель женской красоты, невообразимый трус, обманщик, этакий каналья, в навязанной автором гениальности выглядит неестественно и параноидально.
Женившись, и потеряв к своей избраннице какой-либо интерес, он, гонимый депрессией, выдумывает себе болезнь и под её гнётом бросает искусство. Он во всем доходит до крайности! С головой ныряет в омут! Поступает бесчестно и по-мальчишески глупо. Мне было не жалко Анджелу, но неприятно, что автор постоянно обвиняет её в ограниченности и скудоумности, тогда как её ограниченность выражалась в консервативности. Разве женщину «прошлого» можно упрекать за приверженность общественным устоям?
Конечно же, Драйзер через главного героя изображал человека всестороннего - гения, он писал о себе и о терзаниях, что преследовали его в течение жизни. Терзания, созданные необходимостью отвечать на (до сих пор актуальные) вопросы о том, что благородно и что подло, почему любвеобильность не может сосуществовать с порядочностью, что такое любовь и как один лишь шаг отделяет её от ненависти.
Признаюсь честно, я зачитывалась этим романом-мелодрамой, с его раздражающими диалогами, слезами, соплями, истериками, потому что написан он просто и, походу дела, становится чертовски необходимо увидеть финал!

После прочтения)

Теодор Драйзер. Насколько звучно и мощно звучит его имя. Будучи ещё школьницей, я любила подолгу разглядывать домашнюю библиотеку, где среди множества книг было 12 томов этого автора с пугающе сложной для меня на то время фамилией. Тогда я ещё не знала, что именно он в буквальном смысле слова откроет для меня Америку конца 19 — начала 20 века с её первыми небоскрёбами, крупными мануфактурами, видными дельцами и финансистами, глубокого верующими праведниками, смертельно ошибающимися молодыми юношами, театральными дивами и словно живыми людьми, а вовсе не книжными героями.
Описывая виды Чикаго, Нью-Йорка, Драйзер буквально перед моими глазами воссоздавал красоты того времени, когда перед человеком во всю свою силу открывался мир широчайших возможностей и новых укладов жизни. Новый мир нового человека.
В своём воображении я переносилась на те улицы и вдыхала полной грудью воздух предстоящих человечеству свершений.

Город — главным образом на острове Манхэттен, за Пятьдесят девятой улицей — разрастался со скоростью сорной травы. В разных частях так называемого «района белых огней» воздвигались огромные отели. То было время первой организованной попытки капитала удовлетворить вновь возникающую потребность — появились современные роскошные восьми-, десяти- и двенадцатиэтажные жилые дома, предназначенные для огромного числа новоявленных капиталистов, представителей недавно разбогатевшей средней буржуазии, которые со всех концов страны потоками вливались в Нью-Йорк.

Что особенно меня притягивает в творчестве Драйзера, так это глубина созданных им сюжетов и героев, которые проходя свой жизненный путь, меняются и раскрываются на наших глазах. Это не истории однодневки, где лишь поверхностно отражена суть происходящего в их жизнях, это большие эпопеи человеческих судеб с полным проникновением во все её уголки и грани. Читая Драйзера, ты наполняешься мыслями и раздумьями, как сосуд наполняется чистейшей водой.

Анджела.

Не могу же я требовать у твоего сердца больше, чем оно может мне дать.
© Ф.М. Достоевский, «Униженные и оскорблённые».

Как по-девичьи близок мне её образ, каким сочувствием я проникалась к ней на протяжении всего повествования книги. Эта женщина, положившая свою жизнь на алтарь любви, заслужила совсем иного исхода. Можно ли в чём-то её обвинить? Я, пожалуй, не решусь. Скованная рамками того времени, решившая для себя жить во имя одной любви и одного мужчины, вряд ли она, оставшись в одиночестве, смогла бы самостоятельно найти жизненный покой и умиротворение. Её борьба за Юджина была оправдана и продиктована не только обстоятельствами, но и любовью, которую она смогла пронести и среди бурь и вовремя затиший. Естественно, любовь другого ничем не заслужить и требовать её невозможно, но надеяться на неё вправе каждый. Верная слову, преданная мужчине, бывшая ему опорой в трудные времена — о, бедняжка, она и правда заслужила другого конца.

Сюзанна.
Молодость и красота этой девушки охмеляют, речи и звонкий смех — превращают мужчин в юных глупцов. Если бы ей хватило решимости идти до конца, возможно ей удалось бы удержать Юджина от паутины чужой женской любви, куда он неизменно попадал. Хотя с большей вероятностью кажется очевидным, что женщины, способной удержать его около себя, просто не существовало. Ей же самой нужен был кто-то способный на свершения и безумства, а Юджин, хотя и казался натурой страстной, напрочь был лишён умения самостоятельно доводить начатое дело до логического конца.

Юджин.
Гений, художник, рекламный делец, обольститель женских сердец — казалось бы всё при нём, но не хватало в его натуре какого-то завершающего элемента, сделавшего бы его личность более цельной и многозначительной. Довольно мягкий и покладистый в начале, проходя один жизненный урок за другим, он становился более заколённым, но вряд ли менее чувственным. Слабость к очарованию женской молодостью слишком влекла Юджина за собой, заставляла сворачивать с главного пути и уводила непроторенными тропинками в страну чувственных наслаждений.
Выбрав по зову долга в спутницы своей жизни Анджелу, он глубоко раскаивался об этом в будущем. С одной стороны, как оставить женщину, которая столько тебе отдала, но с другой — как жить с той, кого не любишь, изводя этим и себя, и её?
И пусть Анджела, лишённая утончённого вкуса, хорошего образования и не имеющая должного веса в обществе, была лишь тенью Юджина, но отчего-то для меня звезда её жизни светила не менее ярко, чем его звезда гения для ограниченного круга людей высшего света.

Книга наполняла меня своими глубокими мыслями и темами, поднятыми в ней и в конце концов опустошила своим концом. Временами мне хотелось её отбросить, отшвырнуть — настолько мне были неприятны поступки Юджина, но его раскаяние в конце смягчило моё сердце и заставило в который раз по-иному посмотреть на всю его личность и творческую натуру. Непростым, но отнюдь и не менее увлекательным, был его жизненный путь.
Ох уж эти своенравные и свободолюбивые художники! :)

Вымышленным «гением» был для Драйзера Юджин Витла, для меня же, читателя, настоящим гением слова и мысли стал сам Теодор.

Существует особый вид печали, когда с грустью дочитываешь и закрываешь последнее для себя из множества произведений полюбившегося автора. Остаётся только верить в новую встречу с ним, когда рука сама потянется за однажды прочитанными книгами, чтобы перечитав их, открыть для себя новые глубины и, возможно, упущенные ранее детали.

Я читала эту книгу почему-то долго - и вышло, что она продолжительный отрезок времени шла под руку со мной по жизни. Я перемещалась в другую реальность в маршрутках и очередях, с чашкой чая дома в постели или с сигаретой на террасе. Жила уже не как я, а там, в Америке прошлого, вместе с Юджином Витла. И пропиталась к нему сочувствием и симпатией.

А еще - едва ли не ненавистью к Анджеле. Брр. Страшная женщина. Отталкивающая от начала и до конца. Средоточие всего, что не должна позволять себе женщина. Она кошмарна просто. Герой не заслужил этого камня на своей шее.

А вообще - за что я люблю Дразера, так это за истории всей жизни. Когда следишь за ростом героя от ребенка - до старости. Идешь за ним незримым наблюдателем - ты в любом случае привязываешься к нему. И к его жизни. Живешь его проблемами, переживаниями. И он остается в твоем сердце...

А "Гений"-то был в кавычках. В кавычках Юджин Витла смотрится куда гармоничней - ну не назвать же истинным гением мужика, который в молодости написал несколько удачных полотен, а после всю жизнь волочился за юбками? Таких гениев - пруд пруди, хоть пейзаж они нарисовали по юности, хоть устойчивую табуретку сколотили. А без кавычек Юджин кажется самозванцем. Ну, может, и был талантливым пареньком, который, надо сказать, начал было неплохую карьеру: из маленького городка добрался до Нью-Йорка, где снискал славу, а дальше-то что? А дальше зависть к местной элите и вожделение к 18-летним девушкам, абсолютное неумение пользоваться талантом, заносчивость и слепота к окружающим людям, и все это щедро приправлено эгоизмом и самолюбием. Витла и в 40 лет оставался глупым подростком, что удивительно, так как в подростковом возрасте он был, судя по всему, умнее. Это тот самый случай, когда опыт и мудрость, который должны были повлиять в лучшую сторону с возрастом, то ли еще сильней испортили Юджина, то ли и вовсе не дали о себе знать.

Кого по-настоящему жаль, так это Анджелу. Вместо тихого семейного счастья в уютном доме, которого она так хотела (и, прямо скажем, заслуживала), Анджела вела непрестанную борьбу с невидимыми любовницами мужа, да и с самим Юджином. Терпение и любовь этой женщины можно назвать великими - раз за разом предаваемая, она продолжала нести свою жизнь в жертву Витле несмотря ни на что. Подобная слепота вполне объясняется ее воспитанием, да и, по словам автора, "Анджела больше подходила под общепринятое определение "хорошей женщины" - честная, энергичная, предприимчивая, готовая во всем подчиниться традициям и условностям своего времени". Это-то ее и сгубило.

О чем, собственно говоря, роман? Об этом, видать, знает только Драйзер. Только вот порицание автора отчего-то больше вызывала Анджела с ее попытками сохранить семью, нежели Юджин со своими похождениями.

"New York World" посоветовал Драйзеру сократить роман ровно на то количество страниц, веса и слов, которое в нем и содержится, и, пожалуй, я бы поставила подпись под этой рекомендацией.

Человек, которого не устраивает мещанское благополучие

В центре истории, разыгрывающейся в конце 19 – начале 20 века, находится Юджин Витла, действительно талантливый художник, всю жизнь ищущий во всем красоту и, безусловно, не остающийся равнодушным к представительницам прекрасного пола, что всегда и создает ему проблемы. Женщины для него – прежде всего источник красоты и вдохновения, однако окружающие этого, как правило, не понимают.
Брак Юджина с Анджелой, на который он решился главным образом из жалости к ней, безусловно, был серьезной ошибкой. Анджела – классическая мещаночка, которой нужно обыкновенное мещанское счастье – дом, муж, дети, но Юджин-то отнюдь не таков, и ему чужды интересы жены. В этом никто не виноват, просто Анджеле не надо было становиться супругой художника, надо было искать человека, разделяющего ее ценности и интересы.
Можно даже осудить Юджина за то, как он поступает с такой хорошей и преданной женой, но лично я нисколько не удивлялась при чтении тому, что его душит эта мещанская обстановка и стандартные требования Анджелы. Ему тесно в этом мирке, и он никогда не сможет там жить, тогда его незаурядное дарование неминуемо угаснет. Увы, Анджела не была способна этого понять, она старалась жить так, как жили ее родители и их знакомые, но с Юджином это изначально было совершенно невозможно.
История с Сюзанной, безусловно, оставила свой след в жизни Юджина, надломила его, но, скорее всего, если бы они действительно стали жить вместе – через некоторое время Витла опять бы начал искать красоту, то есть еще более юную и привлекательную девушку, он не способен измениться. Анджелу здесь жаль, но не слишком – надо было хотя бы попытаться понять мужа, а не упиваться тем, какая она несчастная, и требовать от Юджина того, чего он никак не собирался исполнять, да и не смог бы, даже если бы захотел…
Книга замечательная, неоднократно ее перечитывала. Главный персонаж, безусловно, не идеален, он махровый эгоист, не созданный для классической семьи, что в конце концов осознала даже Анджела, но он – своеобразный, творческий человек, и надо или принимать его таким, какой он есть, или расставаться, поскольку он не мог и не желал измениться.

Этот роман стоит прочитать хотя бы из-за последней сцены, где Юджин, главный герой, и его жена "видятся и общаются" последний раз в своей жизни (я не буду писать о том, что происходило - это надо прочесть!). Эта глава затронула мою душу.

Произведение невероятное. Эмоций - огромное количество.

Этим романом я открыла для себя американского писателя Теодора Драйзера. Что мне понравилось, так это то, что он умело абстрагируется от всех героев, не называет никого ни положительным, ни отрицательным, предлагает читателю самому разобраться в своих чувтсвах, сформулировать свою собственную точку зрения. Но в то же время он без занудства, но не упуская никакой малейшей подробности, описывает разнообразнейшие переживания и житейскии перипетии главным образом человека, художника, гения, которому и посвящен этот роман.

Понравились мне его мысли о взаимоотношении полов, которые прослеживаются в течение всей книги. Одна из них особенно врезалась в голову:

И, однако, разве вопрос о взаимоотношении полов не имеет важнейшего значения? Разве на этом не зиждется весь мир? Разве от порядочности и честности отдельных людей не зависят добрые устои и нравы? Разве семья не краеугольный камень общественного здания? Как можно ожидать, чтобы человек был порядочным, если не были порядочными его отец и мать? Как может общество надеяться чего-либо достигнуть, если люди будут метаться по воле своих страстей и повсюду заводить беспорядочные связи?

Роман показался мне скучным в одном лишь месте, но последовавшие за этим главы заставили быстро забыть об этом.

"Гений" - в любимые! 10 из 10.