Однажды писательница-детективщица Алена Дмитриева стала свидетельницей похищения двух девушек. Ими оказались корреспондентки газеты, отправленные в Сормов за материалами о героине Отечественной войны Лизе Петропавловской. Пока писательница все это выясняла, вернулись… девушки. Их действительно похитили и потребовали одного — не лезть, куда не надо…
О природе и неоднозначности героизма
Елена Дмитриевна Ярушкина, известная под псевдонимом Алёна Дмитриева, становится случайной свидетельницей похищения. Разумеется, она тут же включается в дело и предпринимает всё, чтобы посодействовать поиску двух журналисток, которые так и не добрались до Сормовского музея, где должны были ознакомиться с материалами о героине Великой Отечественной войны Лизе Петропавловской. Так начинается первая сюжетная линия книги Елены Арсеньевой "Её звали Лиза".
Вторая сюжетная линия посвящена самой Лизе Петропавловской и уносит читателя в оккупированный Мезенск 1942 года.
Главы, посвящённые Дмитриевой и Петропавловской, чередуются, рассказывая то о военном прошлом, то о современных событиях, которые каким-то образом с этим прошлым связаны.
Страницы о Лизе Ховриной ( именно она, а не Петропавловская оказалась вовлечена в деятельность подполья) довольно ярки, насыщенны, динамичны. Читателю предстоит взглянуть на происходящее с разных точек зрения, почувствовать различные настроения, задуматься о природе героизма и цене подвига, которая иногда гораздо выше, чем это кажется на первый взгляд.
Неоднозначные характеры, отличающиеся переплетением высокого и низменного, патриотических настроений и эгоизма делают мезенские главы по-настоящему интересными.
К писательнице-детективщице Алёне Дмитриевой Арсеньева относится с лёгкой иронией. Самоирония присуща и героине. Как следствие - ироничен стиль посвящённых Дмитриевой - Ярушкиной страниц. Отсюда же налёт некоторой несерьёзности. Даже похищение оказалось и не похищением вовсе - девушки вернулись почти сразу после исчезновения.
С одной стороны, такой контраст подчёркивает драматизм событий прошлого, с другой - в какой-то степени их обесценивает.
Книга очень понравилась в её "военной" части, главы о современности, послужившие лишь фоновым обрамлением, не особенно зацепили.
О природе и неоднозначности героизма
Елена Дмитриевна Ярушкина, известная под псевдонимом Алёна Дмитриева, становится случайной свидетельницей похищения. Разумеется, она тут же включается в дело и предпринимает всё, чтобы посодействовать поиску двух журналисток, которые так и не добрались до Сормовского музея, где должны были ознакомиться с материалами о героине Великой Отечественной войны Лизе Петропавловской. Так начинается первая сюжетная линия книги Елены Арсеньевой "Её звали Лиза".
Вторая сюжетная линия посвящена самой Лизе Петропавловской и уносит читателя в оккупированный Мезенск 1942 года.
Главы, посвящённые Дмитриевой и Петропавловской, чередуются, рассказывая то о военном прошлом, то о современных событиях, которые каким-то образом с этим прошлым связаны.
Страницы о Лизе Ховриной ( именно она, а не Петропавловская оказалась вовлечена в деятельность подполья) довольно ярки, насыщенны, динамичны. Читателю предстоит взглянуть на происходящее с разных точек зрения, почувствовать различные настроения, задуматься о природе героизма и цене подвига, которая иногда гораздо выше, чем это кажется на первый взгляд.
Неоднозначные характеры, отличающиеся переплетением высокого и низменного, патриотических настроений и эгоизма делают мезенские главы по-настоящему интересными.
К писательнице-детективщице Алёне Дмитриевой Арсеньева относится с лёгкой иронией. Самоирония присуща и героине. Как следствие - ироничен стиль посвящённых Дмитриевой - Ярушкиной страниц. Отсюда же налёт некоторой несерьёзности. Даже похищение оказалось и не похищением вовсе - девушки вернулись почти сразу после исчезновения.
С одной стороны, такой контраст подчёркивает драматизм событий прошлого, с другой - в какой-то степени их обесценивает.
Книга очень понравилась в её "военной" части, главы о современности, послужившие лишь фоновым обрамлением, не особенно зацепили.
Иногда главное — не оглядываться.
Не хочешь общаться с человеком, так и не общайся, а если общаешься, значит, хочешь.
Выражение «Во многой мудрости — многая печаль» вполне можно назвать не постулатом, а аксиомой, но гораздо более многая печаль в мыслях, которые бестолковы. Проще говоря, утомительно и огорчительно задавать себе вопросы, если не можешь найти на них ответа.