"...мне в жизни часто делали больно".
Если девушка начинает говорить фразами из бульварного романа, всё, что вам требуется, - это немного терпения.
И столько закатов! Ими можно было бы осчастливить всех летучих мышей на земле - и одного умирающего гения.
И всего несколькими часами позднее свет в Аду погас, и я уже лежал и корчился, и выкручивал все свои четыре конечности - да, в агонии бессонницы, пытаясь найти хоть какую-нибудь комбинацию, какое-нибудь сочетание между подушкой и шеей, простыней и плечом, льняным бельем и ногой, которое помогло бы мне, помогло бы мне, о, помогло бы мне достичь Рая дождливой зари.
...а сам тем временем все продолжал испытывать - неумолимо, безрассудно, - до каких черных глубин дотянется осминожие боли.
"Обещаю перечитать письмо", - заверила она меня. Но она хотя бы уловила, что я люблю ее? Она-то уловила, но где ей знать, что я действительно ее люблю? Ведь я такой странный, такой, такой - она не может подобрать слова, - да, СТРАННЫЙ во всех отношениях. Она таких, как я, никогда не встречала. Кого же она в таком случае встречала, - полюбопытствовал я, - трепанаторов? тромбонистов? астрономистиков?