В шестнадцать лет мы не задумываемся о будущем. Мы не знаем, чем будем заниматься и какими людьми станем. Нас не беспокоит то, к каким последствиям могут привести наши поступки. Пока эти последствия не настигают нас.
В шестнадцать лет мой мир слетел со своих координат, и отныне шуточки кончились.
Меня зовут Сергей, и я расскажу вам про самый важный год в моей жизни.
Мы все хотим кому то доверять.
Мне всегда казалось странным, что родители умудряются гордиться самыми ничтожными достижениями своих детей так, словно те подарили миру эликсир вечной жизни.
Я подозревал, что ты промолчишь про свой день рождения. Но социальные сети - коварная вещь, всегда выдают уведомления.
Но я не хотел быть журналистом. Если я буду писать, то только для себя. Слова — слишком интимная вещь, чтобы ими разбрасываться перед другими.
Когда начинаешь с упоением творить, ты наводишь порядок в душе.
Не переставай мечтать, когда все плохо.
Как думаешь, что нас ждет?
Это была пятая или шестая встреча в пьяном июле. Я уже вывел закономерности. Сначала весело, а потом на тебя накатывает безумная тоска и пустота. Поутру все становится совсем другим, вернее, таким же, как и обычно. А если ничего не меняется, в чем смысл таких пьянок?
— Мне нравится смотреть на все с изнанки, — чуть подумав, ответил я, — у всего есть изнанка. Обратная сторона. О ней надо помнить, когда имеешь дело с фасадом. Это как темная сторона Луны. Никто ее не видит. Но она есть.
— Почему ты вечно обесцениваешь абсолютно все на свете? Ты просто сводишь к нулю любые вещи.
— И это единственная арифметическая операция, которую я могу провести безошибочно, — лишь рассмеялся я чуть севшим голосом.
На улице опасно, говорят все. Но не более опасно, чем в вашей голове.
Что если я никогда не смогу выбраться из своей бесконечной меланхолии, комы длиною в несколько пустых тревожных лет?
Алкоголь — универсальный проводник. Он подключает вас к людям, миру, и все кажется невероятно простым и легким. В голове, конечно, появляется безумная карусель, раскручивающая ваши мозги, но к этому быстро привыкаешь.
...это мечта, и она стоит всего на этом свете.
Я хотел нарисовать что-то, что должно быть выражением меня, но в самом сердце этого творения находишься ты.
Как же ты угасла. Из нее ушел весь свет.
Все, что могло закончиться в моей жизни, закончилось к этому лету.
Все, что могло уйти, ушло.
Все башни разрушились, а кометы изменили свои траектории.
— Нам недавно задали написать сочинение. Что-то типа "каким вы видите мир будущего?"...
— И что ты написал?
— Ничего хорошего. Сказал, что все умрут или сойдут с ума. Я написал, что не вижу никакого будущего, потому что это несуществующее измерение времени.
— Ты весельчак.
— И еще какой.
Никогда ничего не предлагай, если об этом не просят.
Когда тебе шестнадцать, необходимо решать, кем стать.
Весь подростковый период, в сущности, — одно сплошное самоутверждение. За счет атрибутов вроде смартфонов или бесконечных субкультур и противостояния. За счет других, в конце концов. Каждый пытается стать кем-то, но не знает, как сделать это безболезненно и легко. Никто и не говорит, что взрослеть приятно.
Ну и последняя характерная черта шестнадцати лет — большая любовь к церемониям, будто то пати на хате или вечер в честь умершего одноклассника.
Через неделю будет декабрь, и Саша покончит жизнь самоубийством снова. Он будет делать это еще не раз: это называется годовщина смерти.
И сейчас, несмотря на разные обстоятельства, приведшие нас к этому пункту, мы с Дэном походили на чистые альбомные листы.
Все может быть, пока ничего не знаешь.
Большая ответственность - быть смыслом чьей-то жизни.