Случайно разбитый стакан с вашим любимым напитком в баре, последний поезд, ушедший у вас из-под носа, найденный на улице лотерейный билет с невероятным выигрышем… Что если все случайности, происходящие в вашей жизни, кем-то подстроены? Что если «совпадений» просто не существует, а судьбы всех людей на земле находятся под жестким контролем неведомой организации? И что может случиться, если кто-то осмелится бросить этой организации вызов во имя любви и свободы?.. Увлекательный, непредсказуемый...
Может, не каждый творец совпадений человек, но каждый человек, помимо всего прочего, творец совпадений.
Не делать ничего – это тоже выбор, только очень плохой.
Есть два типа людей в мире. Те, кто видит в любом выборе возможность что-то приобрести, и те, кто видит в выборе уступку, на которую им придется пойти. Люди свободны, но все время забывают об этом. Они по-разному надеются, по-разному боятся. Есть люди, которые постоянно предостерегают себя, что если сделают X, то с ними произойдет Y, и есть люди, которые объясняют себе, почему Y – это отличный повод держаться подальше от X. На первый взгляд одно и то же, но всегда есть разница между рассматриванием возможностей и избеганием препятствий. Мужество действительно важно, люди просто не понимают, из чего оно на самом деле сделано. Любой выбор – это в то же время и отказ от чего-то. Есть в тебе мужество отказаться или нет – зависит только от того, как сильно ты чего-то хочешь. Потому что, в конце концов, вы не всегда делаете правильный выбор. Иногда будете ошибаться, и даже не иногда. Разница проста. Счастливые люди смотрят на свою жизнь и видят последовательность решений, несчастные люди видят последовательность уступок. Прежде чем что-либо делать как творцы совпадений, узнайте, с кем вы имеете дело, с надеющимися или боящимися. Они только выглядят одинаково. Но они совсем разные».
Может, и хорошо, что у него мало выходных. В выходные вспоминаешь, что ты один.
у каждого "сейчас" есть свое "раньше"
— Уф. Ненавижу, когда все идет не так, как надо.
— Тогда ты, по всей видимости, ненавидишь бóльшую часть того, что происходит в мире
Он и правда любит сводить вместе людей, но романтика тут ни при чем. Люди воспринимают любовь как то, во что верят, будто бы это религия. Как адепт этой религии, ты веришь в то, что где-то там существует некая принципиально иная, космическая связь между людьми, и в концепции этой связи ты посвящаешь себя поклонению кому-то другому. Люди должны верить во что-то, что больше и сильнее их, и обычные религии не всегда отвечают их запросам. Тогда этот концепт, называемый любовью, дает им то, что они всегда искали, – глубинный, иррациональный смысл, стоящий выше обыденности. Без осознания этого любовь становится очередным товаром, который нужно добыть. Большой дом, красивая машина, большая любовь. Ты не любил? Твоя жизнь прожита зря. Ты прозевал одну из остановок.
«Иногда разочарование – это прекрасное начало чего-то нового»
Всё меняется так легко, за секунду? Жизнь не должна поступать с тобой подобным образом. Она должна медленно сообщать тебе новости, хорошие они или плохие. Не бросать такие камни в твоё озеро и не указывать со злорадной улыбкой на круги, нарушающие спокойствие воды.
Ты не знаешь наверняка, что любишь кого-то, пока не помолчал с ним или с ней какое-то время.
Она вспоминала с тоской тот день, когда исчезли бабочки в животе, когда она смогла улыбнуться самой себе и признать, что это не влюбленность, а любовь.
Абсолютно логично, что слово «книги» ассоциируется со словом «полки», рассуждала она, но почему, черт возьми, слово «полки» ассоциируется у тебя с «Крепким орешком – 2»? Он должен был объяснить связь, которую его дурацкий мозг устанавливает между домашними тапочками и ежами, между улыбкой и летучими мышами, между плиткой и роботами пастельных тонов.
Он читал ей Геймана и Сафрана Фойера, она разыгрывала перед ним Гюго и Камю, он развлекал ее Пратчеттом, она убаюкивала его Хемингуэем, он гладил ее Кобеном, она удивляла его Твеном.
Вы не будете спать, пока не поймете, почему одни птицы садятся на деревья, а другие – на электрические провода...
Внимание людей всегда обратно пропорционально их количеству в данном месте.
Кардиомонитор, милый приборчик, почти поэтичный. Одинокая линия с простым смыслом - если нет спусков и подъемов, то ты уже не живой.
Ты не знаешь наверняка, что любишь кого-то, пока не помолчал с ним или с ней какое-то время.
Когда-нибудь тебе расскажут кучу баек о том, что такое любовь. Не верь ни слову. Любовь – это не бум, это не взрывы и эффекты. Не праздничный салют в небе и не самолет с крупной четкой надписью на борту. Любовь потихоньку просачивается внутрь тебя, так осторожно, что даже не заметишь, и в один прекрасный день ты проснешься и поймешь, что тебе под кожу проник кто-то еще.
Если мужчина и женщина смотрят друг на друга четыре секунды – это всегда больше, чем просто четыре секунды.
Есть те, кто живет, сосредоточившись на настоящем моменте и на том, что надо делать сию секунду. Когда приходит любовь, они улыбаются и позволяют ей войти, но не отдаются по-настоящему. Они бы прекрасно жили и без нее, но это очень мило, что она пришла. А есть второй тип людей. Те, кто всю жизнь чувствует, что тоскует по кому-то, кого еще не встретил. Кто все время ждет, когда тоска исчезнет и кто-то войдет в дверь. Мы, второй тип, проблемные. Ищем знаки в любом маленьком жесте. Звонок в дверь, незнакомец, который обогнал нас на пешеходном переходе, улыбающийся официант - все это знаки, возможности, которые нужно проверить. Может быть, внезапно явится кто-то и точно совпадет по форме с какой-то выемкой в душе, - как ребенок вставляет треугольную игральную кость в треугольное отверстие, а квадратную кость - в квадратное.
Видимо, когда ты помогаешь кому-то достичь счастья, которого у тебя уже не будет, то и на твою долю перепадает его маленький кусочек.
Расставание - сладкая печаль.
Вот бы давать советы самому себе было так же просто, как другим.
У любого начала есть начало, ему предшествовавшее.
Это первое правило.
Поэтому даже у первого правила есть предшествующее ему правило, конечно. Но это уже другая история
По степени тоски мы можем узнать, как сильно любили того, кто исчез.