Когда в Южной Дакоте происходит кровавая резня индейских племен, трехлетняя Эмили остается без матери. Путешествующий английский фотограф забирает сиротку с собой, чтобы воспитывать ее в своем особняке в Йоркшире. Девочка растет, ходит в школу, учится читать. Вся деревня полнится слухами и вопросами: откуда на самом деле взялась Эмили и какого она происхождения? Фотограф вынужден идти на уловки и дарит уже выросшей девушке неожиданный подарок – велосипед. Вскоре вылазки в отдаленные уголки...
– Если однажды вы встретите фей, – шепнула она ей на ухо, – помните, что феи без ума от мускусной мальвы, кизиловых ягод и особенно от шафрана, который они добавляют во все соусы, правда-правда. Когда феи запрыгнут вам на колени, чтобы потанцевать на них, вы удивитесь, до чего от них разит шафраном: им пахнет дыхание фей, пот и даже… когда они пукают, ей-богу, – добавила девочка, прыская в ладошку.
Рассвет – идеальное время. Нет лучшего освещения, чтобы вызвать из небытия такие жестокие, неслыханно откровенные, в некотором роде безнравственные образы, порожденные мраком.
Эмили продолжила невозмутимым тоном: – Леффертс сделал массаж половых органов миссис Брук с помощью двух пальцев, предварительно смазанных маслом белой лилии и шафрана, пока несчастная женщина не почувствовала «воспламенение всех чувств», воспоминание о котором впоследствии помогало ей избавиться от неприятностей, которые очень часто приводят к хронической истерии.
– Вы совсем не замечаете никого вокруг себя, миссис Фланнери? Наверное, от постоянной езды на велосипеде в любую погоду вы привыкли видеть в людях лишь препятствия на своем пути?
У всякой неприятности есть и своя положительная сторона:
У него не было ни малейшего желания вновь услышать хорошо поставленный голос врача, который он так же ревностно холил и лелеял, как другие холят свои шевелюру, руки или ботинки, словно стремясь сохранить эту единственную часть себя, выбранную ими из несметного количества неприглядных и мерзостных вещей, составляющих человеческую сущность, в состоянии, близком к совершенству.
– Неужели американцы как-то по-особенному прыгают через лужи? – Все остальные это делают по-другому. Например, мы, англичане, предпочитаем обойти лужу, чтобы не испортить обувь. Французы спокойно шлепают прямо по лужам. Итальянец обязательно остановится и посмотрит на свое отражение. И только американцы с удовольствием через них перепрыгивают.
С радостью возьмем в семью белокурую голубоглазую девочку, которая станет нашим домашним ангелом, но в то же время этот ангел не должен быть слишком хрупким, ведь ему понадобятся силы для прополки люцерны, дойки коров и заготовки кукурузы на силос. Если не найдется блондинки, будем рады и крепенькой брюнетке…
– Так, значит, вы верите в призраков? – не удержалась Гризельда Деринг. – Если вы называете призраком способность духа существовать после смерти человека, проявляя себя либо самопроизвольно, либо при посредстве медиума, то да, верю.
Эмили, естественно, знала, что Джейсон клал в чай полтора кусочка сахара и никогда не изменял этой привычке, но, в отличие от маленькой девочки, которой она была, чьи рост, душевное равновесие и благополучие зависели от стабильности жизненных устоев того мира, в котором она оказалась, в роли супруги, предназначенной ей в ближайшем будущем, ей следовало быть готовой, что муж в любой момент может изменить свое мнение, и научиться соответствовать неожиданным его требованиям или причудам.
Если бы Бог существовал, говорил себе Джейсон, он наверняка поступал бы так же, даруя своим избранникам вторую молодость и в то же время отдавая дань уважения их истинному облику, который они имели, пребывая на этой Земле.
– Когда вы отбросите все невозможное, – заставил я его где-то сказать, – то, что останется, каким бы невероятным это ни казалось на первый взгляд, и будет истиной». Так и нужно действовать – пусть наука исключит невозможное, а оставшегося хватит, чтобы превратить в твердую уверенность нашу смутную надежду, что со смертью мы не исчезаем полностью.
Самые лучшие надежды на свете порой опрокидываются, падая на спину, словно умирающие майские жуки.
– Да я спрашивал совсем о другом: есть ли вероятность существования фей, что вышли на снимках? Мне плевать на способность бабочек поглощать стаффордширский сыр, чтоб они все сдохли, его нажравшись!
Скорее выбирайте книгу, возьмите любую – в наше время все они похожи друг на друга,
Если рассуждать здраво, то, не подтолкни Джейсона отчаяние к тому, чтобы напиться до бесчувствия и рухнуть на ни в чем не повинных кариатид, выронив бритву, он бы наверняка вскрыл себе вены, что должно было бы дать повод доктору Леффертсу опубликовать в «Ланцете» статью под заголовком: «Как чрезмерное употребление алкоголя может спасти человеку жизнь», что стало бы не более абсурдным, чем его теория о том, что езда на велосипеде вызывает у женщин сексуальные расстройства.
Девочке очень хотелось пить, но она не знала, как об этом сказать, особенно иностранцу. Она вообще не была приучена что-либо просить, ей все приходилось делать самой. Ведь она пришла из мира, в котором не было границ, мира, где всего было вдоволь, свободного, доступного, где так легко было что-то сорвать, подобрать или поймать, по крайней мере, ребенку, который знал, в каком овражке, на каком холме, на ветке какого дерева можно удовлетворить свою потребность; зато теперь ее заперли в подобие деревянного ящика, крышка которого так низко над ней нависла, что теплое дыхание девочки превращалось на ней в капельки пара – неужели ей придется довольствоваться этой влагой, чтобы хотя бы смочить губы?
– Может, и правда сделать из нее служанку? – Почему бы и нет, если запастись терпением… Джейсон подумал, что в свое время ему хватило терпения, чтобы дождаться цветения агавы.
Главным свойством неправды вовсе не является ее туманность: напротив, главные ее свойства – долговечность и сопротивляемость. Неправда должна быть такой, чтобы на нее можно было опереться с той же уверенностью, с какой зимней порой путники перебираются на другой берег скованной льдом речки Уэлланд.
Приемный сын белого фермера, который перекрестил его в Джека и приобщил к христианству, Вовока прочел Библию. И пришел к выводу: раз белые осмелились убить Сына Бога, ничто не могло помешать им истребить индейцев, которых они считали кем-то вроде животных.
Если два человека крепко любят друг друга, в следующем воплощении они станут близнецами.