Сорок этажей, тысяча квартир, две тысячи жильцов — это и есть высотка, одна из пяти запланированных в новом жилом комплексе в Лондоне. Полная самообеспеченность, включая торговый центр, салон-парикмахерскую, два плавательных бассейна, спортивный зал и начальную школу для детей — несомненно, это образец будущего, новая социальная структура, дивный новый мир… Вот только начинается что-то неладное — с электричеством, с лифтами, с мусоропроводом… Кто виноват? Виноваты другие — те, кто сверху, те,...
На высотку опускалась тьма, и Уайлдер больше и больше тупел, напуская на себя грубость, как провинившийся отрок выпендривается перед директрисой.
Вести себя как выродок становилось тем легче, чем выше он поднимался.
Звук он отключил — не от скуки документальных фильмов и комедийных сериалов, а от бессмысленности. Даже реклама, так нацеленная на повседневную реальность, казалась трансляцией с другой планеты.
Безоблачное небо, скучное, как воздух над остывшей ванной, зависло над бетонными стенами и пандусами жилого комплекса.
Помимо прочего, чем выше он забирался, тем в худшей физической форме находил местных. - долгие часы на велотренажере готовили их только к долгим часам на велотренажере.
Граффити отражали уровень образованности жильцов.
- Одно есть правило в жизни, - бормотал он про себя. - Чуешь запах чеснока, значит, все в порядке.
... с возрастом он становился одновременно и романтичнее, и циничнее.
- Телевизор нужен, чтобы его смотреть, Уайлдер, - строго сказала одна из женщин. - А не чтобы в него лезть.
Пусть правят психи. Только они понимают, что происходит.
Ничего не ждёшь- не испытываешь разочарования.
Этот дикий контраст радовал Ройяла, показывая, как нелегко цивилизованные и степенные люди способны отказаться от рационального поведения.
... так звери в темнеющем зоопарке укладываются рядышком в угрюмой тишине, иногда бросаясь друг на друга в коротких актах дикого насилия.
В каком-то смысле жизнь в высотке начала копировать внешний мир, - там тоже жестокость и агрессия сдерживается корректными конвенциями.
Высотка породила новый социальный тип - холодных бесчувственных людей, не подверженных психологическому давлению жизни в многоквартирном доме и не слишком жаждущих приватности. Этим жителям достаточно было сидеть в дорогущей квартире, смотреть телевизор с отключенным звуком и ждать, пока кто-то из соседей совершит ошибку.
Чем скучнее и бессодержательнее становилась жизнь в высотке, тем больше открывалось возможностей. Высотка сняла необходимость подавлять антисоциальное поведение и позволила людям исследовать любые аномальные порывы и капризы. Защищенные раковиной высотки, словно пассажиры авиалайнера под управлением автопилота, жильцы могли вести себя как угодно, - так технология открывает двери перед действительно «свободной» психопатологией.
На лестнице было пусто - чем выше жил человек, тем неохотнее пользовался лестницей, словно она его унижала.
Разговор на вечеринке у Алисы словно шёл на двух уровнях - под тонким налётом профессиональной болтовни скрывался толстый слой личных дрязг.
Чтобы сплотить соседей, необходимо вселить в них чувство единства.
Ничего не ждешь — не испытаешь разочарования.
- Я знаю, что у Шарлотты есть сомнения по поводу жизни здесь - беда таких домов в том, что они не приспособлены для детей. Единственное место для игр вдруг оказывается чьей-то стоянкой.
Приглашение в ресторан Шарлотта охотно приняла,но за столиком сразу сказала:
- Учтите, я только хочу поговорить.
Лэйнгу это понравилось.
Как будто это не те люди, которые живут рядом с нами.
- Когда такого человека, как доктор Пэнгборн, перестаёт интересовать еда, логично предположить, что он нашёл более интересную работу зубам - и гораздо более опасную.