Нет, это не фантастика. Искусственные продукты, ДНК-модифицированные вирусы, очки дополненной реальности, поголовное внедрение чипов, безошибочно идентифицирующих каждого жителя Земли – мы знакомы с этими технологиями, называем их достижениями и не задумываемся над тем, как они могут быть использованы. Потому что страшно задумываться над тем, что технологии не только делают нашу жизнь комфортнее и лучше, но и убивают. «kamataYan» – это не роман-предупреждение, а проза завтрашнего дня....
Мир перестал давать своим детям нормальные имена.
Умные люди вовремя заметили мои несомненные таланты и не позволили превратиться в застегнутого на все пуговицы устава генерала.
Я как шипы на колесах: понадоблюсь раз в жизни, но ради этого раза имеет смысл меня терпеть.
– Свобода может быть только одного уровня, – протянул Винчи, закладывая руки за голову и потягиваясь. – Свобода или есть, или нет. Я – свободен.– Но ты служишь, то есть подчиняешься приказам.– Это мой выбор. Я служу тем, выше кого в нашей реальности не существует, и за это мне платят свободой. Я считаю заключенный договор достойным.
Топтание на месте – это удел рабов.
– Есть всего два фактора, способных действительно изменить мир: ядерное оружие и идея. Ядерное оружие перезапустит цивилизацию, откатив планету на пару тысяч лет назад. Орк – это идея, а любая идея требует веры, в первую очередь – от своего носителя.– Какая идея? – не выдержала Амин. – Убить как можно больше людей?– Этого я не знаю, но Орк не станет размениваться по мелочи.
–... всякая система должна постоянно обновляться, таков закон… – Закон чего? – не удержалась Карифа. – Закон жизни, - твёрдо ответил Винчи.
А2 нехотя открыл глаза, без радости разлепляя тяжелые, словно чужие, веки. А пока открывал, вспомнил, что читал у какого-то русского писателя повесть о страшном чудовище, предпочитающем жить с закрытыми глазами. И еще подумал, что русский на удивление верно подметил суть окружающего мира: настолько дрянного, что от него тошнит даже монстров.
– Ты молодец.– Знаю, – с улыбкой ответил тот.– Он молодец, потому что узнал, что нужно искать корабль? – фыркнул Гуннарсон.– Судно, – поправил гиганта Джа.– Есть разница?– Корабль – всегда военный.– И то и другое плавает.– Дерьмо тоже.– При чем тут дерьмо? – не понял швед.– При том, что каждое слово имеет смысл и в этом его ценность, – объяснил Джехути. – Но не все это понимают.
- Мир сошёл с ума, - тихо сказал Орк. - Или очень умело притворяется сумасшедшим.
..ум – не данная при рождении константа, а результат вашего короткого, в пределах человеческой жизни, развития, результат неуемной тяги к знаниям и безудержного желания двигать мир вперед.
– Знаете, чем книга отличается от шутки? Книга заставляет думать, орки мои, а шутки развлекают. Смех почешет отвечающий за удовольствие отросток, сделает мир чуточку веселее и отправит на поиски следующей шутки, благо далеко идти не придется. И думать не придется. Зачем думать, если тебе смешно? Зачем думать, если центр удовольствия приятно кряхтит? Зачем думать, если наступила эра funny?
После официального объявления об обнаружении вируса на всем континенте военные взяли Африку в плотное карантинное кольцо, а оставшиеся силы бросили на блокаду Англии. Тем не менее связи стали сыпаться: Исландия заявила о полном прекращении поддержки транзитных рейсов, Австралия ввела ограничение на пассажирский поток, Индия, Китай и Япония последовали ее примеру, а Новая Зеландия просто отгородилась, объявив временное прекращение всех международных рейсов, включая грузовые.Миром овладел страх.
Карифа вдруг подумала, что присутствие в квартире второго человека не такая уж плохая идея: он согреет тебя в постели, сварит кофе, поговорит или просто улыбнется утром, подарив хорошее настроение на весь день.
...мир лучше, чем глобальное кладбище.
– Каждый из нас приходит в мир с какой-то целью, – убежденно ответил Манин. – Не все ее достигают, но цель есть всегда, потому что если нет смысла, то и существовать не обязательно.
– Лучше быть живым психом, чем мертвым мертвецом. – Ужасная тавтология. – В какой части? – «Живой псих» – отвратительное сочетание. – Это не тавтология, – поразмыслив, ответил Манин. – Не важно, сочетание все равно ужасное. – Почему? – Разве психи живут?
Жизнь – это движение. Если оно остановилось, начинается стагнация и гниение. А наше общество не менялось так долго, что стало превращаться в религию.
Иногда признаком сумасшествия является глубокий ум.
Вы тупые, не потому что такими родились, а потому что вас такими делают. Стабильной системе нужны не дерзкие, а послушные, нужны те, кого не надо бояться, и потому вас глушат непрерывным потоком бессмысленной информации, и отупение – это защитная реакция мозга.
Голодные не способны на революцию – голодные бунтуют.
Испугавшись или возненавидев, голодные бездумно вырываются на улицы, сокрушая все на своем пути. Убивая и умирая. Бунт голодных – это реакция на внешний раздражитель. Бунт голодных – это стихия, поток физической энергии, знающий лишь направление, но не смысл. Бунт голодных – это тележка революции, ее плоть и кровь, ее разбитые на ухабах колеса и грязь на бортах. Нужна революция? Создайте голодных, как можно больше голодных, очень злых голодных. И не бойтесь – они безобидны, они не помешают, потому что голод не знает идеи. Но голодные за ней пойдут. И станут тележкой.
Революции делают сытые.
Недовольные сытые, склонные к анализу и расчету. Понимающие, как использовать голодных, но не собирающиеся делиться с ними. Революции делают безжалостные циники, потому что смысл революции – в безжалостном и циничном изменении. Все остальное – перевороты и бунты – оставляет паровоз истории на старых рельсах.
Стержень любой революции – идея. Нет идеи – нет революции.
Хотите сохранить существующий порядок – лишите общество идей. Но человек без них не может. Парадокс в том, что стабильное общество оказывается еще более нестабильным, потому что движение заложено в природе человека. Движение – это жизнь. Идеи – двигатель движения, а значит, желая сохранить существующий порядок, вы должны наполнить общество безобидными для социального устройства идеями, в борьбе за которые человек будет растрачивать свой выдающийся потенциал поступательного движения. Потенциал должен быть оседлан, взнуздан и направлен в правильном направлении, как цирковая лошадь, знающая лишь безобидный бег по кругу. Стабильность требует создания устойчивой симуляции движения: придумать проблему, раздуть ее до уровня идеи и ломать об нее копья.
Революции делают сытые. Недовольные сытые, склонные к анализу и расчету. Понимающие, как использовать голодных, но не собирающиеся делиться с ними.
Люди считали, что доступ к гигантскому массиву данных изменит мир, подстегнет прогресс и цивилизация рванет вперед семимильными шагами. Но сеть наполнилась порнографией, играми и лживыми профилями, в которых вы пытаетесь выглядеть лучше, чем есть на самом деле.