«Нравятся Лисбет Саландер и Джек Ричер? Значит, вы будете просто обожать Никки Гриффин». – Дуглас Престон «Бешеная динамика, остро заточенная фабула. Джек Ричер влюбился бы в Никки». – Ли Чайлд Триллер с уникальной женщиной в главной роли. Она – импульсивная и жестокая мстительница. Она – золотое и ранимое сердце. Она не может спокойно терпеть насилие над женщинами. Насилие, на которое другие закрывают глаза: ведь это считается частным делом. Гремучая смесь «Девушки с татуировкой дракона»,...
Разговаривать с тобой - все равно что взламывать секретный код.
"БМВ", "Сименс", "Хеклер и Кох" - на немцев можно положиться, они делают и автомобили, и стволы, и точно откалиброванное научное оборудование лучше, чем кто-либо другой. Тевтонские стандарты истинного совершенства.
Одна из причин, по которым я ненавижу тех, кто читает книги в электронном виде, - это тот факт, что книжные полки могут рассказать о своих владельцах очень много.
Так приятно слышать, что кто-то познакомился не через Интернет. Мы с Лоренсом познакомились до того, как все помешались на сайтах знакомств. И слава богу. Лихорадочно просматривать изображения всех этих случайных лиц - по-моему, безрадостный способ проводить время.
Я всегда считала, что, если у тебя при себе есть хорошая книга, ты обедаешь не одна.
Я ухожу на перерыв. Если кому-нибудь понадоблюсь, скажи, чтобы затаили дыхание и занялись обратным счётом от миллиарда до нуля.
Мы сидели в красных креслах-мешках. Обшарпанные, с жидковатой набивкой, они были куда удобнее, чем большинство тех стоящих по тысяче долларов кожаных кресел, в которых мне доводилось сидеть. Над нами, доходя до потолка, возвышались, успокаивая и ободряя, книжные стеллажи, комфортные, надежные, как стены исповедальни. Даже воздух здесь пах замечательно. Бумага с типографской краской, материал переплетов... Внешний мир, казалось, отодвинулся далеко-далеко, и это было прекрасно. Я вспомнила скептицизм Ганна: неужели людям все еще нужны книжные магазины? Для меня, сидящей сейчас среди книжных стеллажей, ответ был здесь, вокруг нас с Зои. Это было все равно как спрашивать рыболова с удочкой, стоящего по колено в прозрачной воде небольшой речки, почему он вместо этого просто не едет в супермаркет, чтобы купить там искусственно выращенную тилапию.
В этом и состояла загвоздка с воспоминаниями - они могли быть чересчур навязчивыми. Поднявшись из глубин сознания, они отнюдь не всегда уходят прочь по твоей команде.
Эта библиотека, занимавшая скромное одноэтажное здание, вскоре начала вызывать у меня чувство, которого я не испытывала уже давно, став для меня почти тем же, чем некогда был родительский дом. Запахи сухой бумаги и переплетов книг, свежей типографской краски и кедра, которые исходили от стеллажа с газетами, лившийся из окон читального зала солнечный свет и медленно танцующие в нем пылинки. Я бродила в одиночестве между стеллажами с книгами, начисто позабыв про окружающий мир, склонив голову набок, чтобы лучше видеть названия книг, неясно выступающие на корешках их твердых обложек, с каждым шагом чувствуя удовольствие оторванности от мира, как у настоящей отшельницы, и восторг, который испытывает первопроходец от совершаемых им новых открытий.
В то время я ещё не до конца осознала, что для того, чтобы ввести человека в заблуждение, совсем необязательно требуется лгать. Куда важнее было показывать людям то, что им уже хотелось увидеть. Говорить им то, что им уже хотелось услышать, и давать им возможность строить свои собственные предположения.
Я остановилась у одной из дверей, отперла ее, отодвинула, и мы вошли в комнатку размером двадцать пять футов на десять. Вдоль дверей этой каморки от пола до потолка высились дешевые деревянные стеллажи, набитые книгами. На большинстве полок книги стояли в три ряда, а на верхних были сложены в стопки. Книг было слишком много, и под их весом перегруженные стеллажи кренились вперёд. Стены здесь были из бетона, так что вместо того, чтобы прикрепить полки к стенам болтами, я натянула перед ними жёлтые нейлоновые верёвки, чтобы не дать им опрокинуться. Поскольку на верёвки давил немалый вес книг, они натянулись до предела. На полу тоже стояли стопки книг, в некоторых местах доходившие мне до пояса, так что общий эффект наводил на мысль о непролазных джунглях.
Я всегда боялась стать такой, как Бекки Шарп из "Ярмарки тщеславия". Женщиной, которая умеет думать, может постоять за себя, имеет твердый характер и изобретательный ум, но внутри нее... ничего нет - только забота о ее собственном благополучии. Иногда я думаю, что это было бы хуже - хуже многих других вещей.