Мир на пороховой бочке, и несколько раз за век эта бочка взрывается Апокалипсисом. Из моря выходят чудовища, звезда Полынь опрокидывается в реки, превращая воду в кровь, ангел трубит в трубу над пепелищами. Лишь загадочные Врата сумеют спасти живых, чтобы люди могли после катастрофы отстроить жизнь заново – если, конечно, успеют войти в эти Врата. Мир привык, потому что привыкают ко всему. Лгут депутаты, мудрствуют спецслужбы, защищаются диссертации, рождаются дети. И конечно же, выдаются...
Все врут, что косметология способна творить чудеса... На воспаленный затравленный взгляд не наложишь очищающую маску.
В лицее ей было так же уютно, как карасю на холодной сковороде, - вроде бы и не жжет, но и удовольствия мало.
Человек, находящийся при власти, не может обойтись без многочисленных недругов и врагов, гирляндой навешенных ему на шею.
Всему есть свой предел.
Она профессор... да что там. Она просто порядочный человек. Была. Пока не встала перед ней эта задача,которая и имеет решение, и одновременно не имеет.
Хама, прущего по чужим головам, еще можно остановить или усовестить. Правильно воспитать в детском саду... не смейся, я говорю - в принципе... А вот меня... меня остановить невозможно. Если мне скажут, что спасение моего сына означает гибель нескольких человек, которые иначе не погибли бы... Я сделаю все, чтобы Андрюшка об этом не узнал. Да. Но я не откажусь... от затеи. Вот такая я стерва.
Каждый из нас - разумный человек. Но когда мы собираемся вместе, мы не люди. Мы единое существо, тупое и совершенно бессовестное. Толпа.
…Вероятно, настоящая любовь и обязана быть слепой.
Музыка не есть ни материя, ни живое тело, ни психика, и вообще она не есть какая-либо вещь и совокупность вещей… Музыкальное бытие в той же мере ниоткуда не выводимо, как и вообще бытие разума...
...Музыка есть… такое же неподвижно-идеальное, законченно-оформленное, ясное и простое, как любая простейшая аксиома или теорема математики… И чтобы музыкально понять музыкальное произведение, мне не надо никакой физики, никакой физиологии, никакой психологии, никакой метафизики, а нужна только сама музыка и больше ничего…
Чем невозмутимее лицо,тем труднее приходится сердцу и сосудам.
Апокалипсис – намордник, поводок, надетый на человечество. Кольцо, не дающее нам расти дальше, сковывающее то, что мы привыкли называть прогрессом. Оставшись в живых, мы радостно принимаемся воспроизводить себя – во всех отношениях…
Роль врача в экспедиции исполнял Пётр, но за технику безопасности при погружениях отвечал Саша, а тот, по-видимому, полагал, что если есть пистолет, то нашатырь уже без надобности.
Какая девка решится войти в закрытую библиотеку по пропуску с фотографией мужчины? Только сумасшедшая.
Многие гениальные идеи на первый взгляд кажутся ересью.
И спросил Господь: «Почему Ворота стоят пустые?» – «Некому спасаться, Господи, – ответили ему. – Всех уморили в процессе учебы».
Анекдот.
…А человечество – тот еще воспитанник. Ко всему приспособится. Живет потихоньку со страховым полисом в зубах, активно пользуется «условленным временем» и, говорят, даже немножко развивается…