Всякий раз, рванувшись, страна словно забегает дальше, чем намеревалась, а потом, запаниковав, пятится обратно. За новацией следует не консервация, а реакция
Александровско-николаевская эпоха заслуживает вдумчивого изучения еще и потому, что уроки из нее не извлечены. Неизбывная российская «манипуляция с гайками», которые то закручиваются, то откручиваются, все длится и длится
«Кощеевой иглой» всякой автократии является момент перехода власти от одного самодержца к другому
Конечно, нельзя всё в человеке объяснять его ранним опытом, но факт остается фактом: Александра Павловича в детстве не пороли – и он отменил телесные наказания (для дворянства); Николая Павловича нещадно били – и он стал Николаем Палкиным
Император [Николай I] усердно и небезуспешно изображал из себя сверхчеловека, ходячую статую, но внутренне был еще ранимее и неувереннее, чем вечно рефлексирующий Александр
Пускай воруют, лишь бы дело делали да не зарывались – вот главный «кадровый» принцип Николая Первого. Известно, что как-то раз он сказал наследнику: «Мне кажется, что во всей России не воруем только ты да я»
Владимир Федорович [Адлерберг] отличался совершенным отсутствием ума, соображения и познаний… С подчиненными горд, как истинный глупец, и высокомерен, как истинный выскочка
Маркиз де Кюстин дал николаевской России очень точное определение: «У русских есть лишь названия всего, но ничего нет в действительности. Россия – страна фасадов»
Когда солдатам требуется проявлять героизм, это верный признак того, что ими скверно командуют. Некомпетентность начальства приходится компенсировать жертвенностью подчиненных
В истреблении и страданиях огромного количества людей ничего романтического не бывает.
Самолюбование редко обходистя без склонности к самообману
Когда солдатам требуется проявить героизм, это верный признак того, что ими скверно командуют. Некомпетентность начальства приходится компенсировать женственностью подчинённых.