Рецензии на книгу «Горький апельсин» Клэр Фуллер
Воспоминания о токсичном лете
Клэр Фуллер написала неспешный саспенс, где события напоминают перезрелый плод апельсина, еще ароматный, но признаки разложения уже близко, скоро появится первый гнилой бочок, и тлен возьмет своё по праву.
Когда американец мистер Либерман купил в Англии огромный неоклассический особняк, изрядно потрепанный временем и армией, располагавшейся в нем во время войны, он написал письмо сорокалетней Фрэнсис Джеллико, специалисту-самоучке по мостам и садово-парковой архитектуре, с предложением пожить в поместье Линтонс и дать профессиональную оценку его постройкам, которые требовали ремонта.
Фрэнсис, недавно похоронившая мать и находившаяся в стесненном финансовом положении, сочла это предложение отличным шансом поправить свои дела, и вскоре прибыла на место, обнаружив в особняке семейную пару, поселившуюся в комнатах, которые предназначались для нее. Безропотной Фрэнсис отвели место на чердаке, где раньше жила прислуга.
Обронив сережку, Фрэнсис случайно нашла потайной маленький телескоп под половицей в уборной, через который кто-то из слуг когда-то подсматривал за хозяйской ванной. Это была первая из странных вещей, найденных Фрэнсис в особняке. К странным можно отнести и пару ее соседей - Питера и Кару. Своим эпатажем и вином из хозяйского погреба они без труда очаровали Фрэнсис, которая последние 10 лет своей безрадостной жизни прожила, ухаживая за тяжелобольной матерью. Но скоро ей стало ясно, что с ними что-то не так.
Спустя 20 лет, прикованная болезнью к кровати, Фрэнсис погружается в свои воспоминания о чувственных и хмельных событиях того лета.
Читать страницы этого густого, тягучего текста, как мешать ложкой мёд в банке: почти медитация, почти антистресс, где убаюканному неспешностью позднего английского лета в комнатах когда-то величественного особняка читателю иногда подкидывают загадку из дохлой мыши, странного запаха и ночных стонов. Предлагают решить ребус из недомолвок и лжи, разобраться, что к чему, угадать, кто тут самый безумный. И хоть Фрэнсис не самый надежный рассказчик, это тот случай, когда для каждого персонажа найдется свои психиатрический диагноз.
Декаданс разума на развалинах аристократии.
Три горьких апельсина, три человека со странностями
"..мир - куда более приятное место, когда считаешь, что все говорят правду".
Книга-созерцание, книга-воспоминание, история, рассказываемая памятью умирающего, спиралью уходящей в 20-летнюю давность и уносящей за собой читателя. Там трава была зеленее, эмоции переживались ярче, а до мнимого счастья оставался один только шаг. Теперь все это делось куда-то, кануло, потерялось в птицей пролетевшем времени, оставив лишь мысли, с трудом обращаемые в слова, да дружеское рукопожатие викария...
Крайне медлительная, слишком меланхоличная история. Сделай Фуллер упор на других деталях - книга имела бы практически все шансы, чтобы понравиться мне, но, увы, с этим не сложилось. Осталось неприятное впечатление, что читала не о том и не о тех.
В отголосках безмятежного лета 1969 года, щедро приправленного буйными зарослями зелени и потерянными сокровищами старинного особняка, коротает свои "самые счастливые" дни главная героиня данной книги - 39-летняя Фрэнсис. Персонаж, любимый автором настолько, что ей щедро отписана на страницах непростая судьба и последующие за тем душевные травмы с кучей комплексов, давно перешагнувших со своей хозяйкой рубеж юности. Персонаж, настолько же не любимый автором, что ей до конца основного повествования предписано выступать в роли тяжеловесного синего чулка, старой девы с трепетным сердцем лани, стоит на горизонте появиться мало-мальски захудалому, но приятной наружности мужчине, наивной дурочки, безропотно все сносящей и верящей в любую лапшу, которую ей только не повесят горсткой на уши. И вот я листаю страницы этого произведения только лишь за тем, чтобы наблюдать, как протекает ее первое в жизни "счастье" - в компании мутной эксцентричной парочки, сразу же переквалифицированной в друзей на века, в повторяющихся пикниках-выпивках с ними. Кроме историй из прошлого своих новых приятелей, которые наша дева с увлечением глотает, меняется только количество испитого и съеденного. О чем же книга? Наверное, она должна была нести мысль о тяжести вины, которое висит грузом на любом "преступнике". Об этом не раз заводится речь, и практически у каждого героя здесь за душой есть грешок, но глубокий философский смысл написанного так и остался для меня замурован под ворохом ненужного и замызганного, обыгранного на первом плане всего действа вместе с отталкивающими, не понятыми мною актерами.
К сожалению, эта история для меня безвозвратно потеряна. Не понравилась.
Прочитано в рамках игры KillWish. Тур 5
Мечты о несбывшемся.
Очень болезненная и нервная книга, но я такие как раз люблю :)
Героиня Фрэнсис Джеллико умирает. В полубреду она вспоминает всю свою жизнь — брошенная отцом дочь, нелюбимый ребёнок матери, — и особенно лето 1969 года. Лето, когда жизнь её, можно сказать, только началась. А ведь ей было 39 лет. Неуверенная, с излишним весом, забитая, робкая, без социальных навыков.
Приехав по приглашению владельца поместья «Линтонс» в то самое поместье для описи садовой архитектуры, Фрэнсис встречает там семейную пару — Питера (должен произвести опись имущества внутри дома) и Кару. С самого начала героиня видит, что их отношения болезненные, нездоровые. Что-то тяготит Кару, заставляя её периодически устраивать истерики.
Постепенно, влившись в их компанию и ощутив себя живой, молодой, интересной, Фрэнсис влюбляется. Ведь невозможно тесно общаться втроём и надеяться, что всё останется так, как было?
Горе, утрата, одержимость, толика безумия. Любовь. Ненадёжный свидетель? О да, и он тут не один.
Медленно, неторопливо Клэр Фуллер очищает апельсин — он настолько горек, что жжёт руки, глаза и сердце. И вот когда кожура полностью снята, перед нами предстаёт история во всей её трагедии. Чему-то я удивилась, чему-то нет. Довольно долго вчитывалась, но потом не могла оторваться от этой пронзительной книги. Она очень неспешна, здесь действительно мало героев, но каждый хранит что-то тёмное в прошлом, что-то неизъяснимо горькое, что терзает его каждый день. Настолько, что иногда смерть кажется не таким уж и плохим вариантом.
Вроде и читалось интересно, красивый язык, блестящий перевод, шикарная атмосфера разрушающегося английского поместья, но по сути книга ни о чем. На новую Дафну дю Морье не тянет даже и близко.
На смертном одре Фрэнсис Джеллико вспоминает свою жизнь, в которой был всего один яркий эпизод - лето 1969 года, которое она провела в усадьбе Линтонс. Новый владелец поместья, богатый американец, нанял Фрэнсис, чтобы та сделала описание садовой архитектуры. Так как после смерти матери, за которой она ухаживала последние десять лет, Фрэнсис осталась без средств к существованию и жилья, она решает принять предложение. Вместе с ней в дом въезжает загадочная пара, Питер и Кара, которым поручено составить опись имущества в особняке. Вскоре между временными обитателями поместья завязывается дружба: они устраивают пикники, гуляют, обедают, пьют вино из винного погреба, находят некаталогизированные предметы искусства, мебель, посуду, и присваивают их себе либо без зазрения совести продают - ну а зачем, мол, отдавать наше, родное, английское, заокеанским бусурманам?
Вот только обо всем происходящем мы знаем только со слов Фрэнсис и переданным ею рассказам Питера и Кары, которые кажутся порой фантастическими. Кара девушка очень эксцентричная и экспрессивная, с богатой фантазией и явными проблемами с головой и суицидальными наклонностями. Вначале приняв их за семейную пару, Фрэнсис довольно быстро узнает, что Питер давно и глубоко женат на другой женщине, но не живет с ней, а она не дает ему развода. Кара рассказывает ей захватывающие истории: как она познакомилась с Битлз и Джордж Харрисон подарил ей шубу, как она родила ребенка, будучи девственницей, как ребенок утонул в море во время плавания из Ирландии в Шотландию. Некоторые истории звучат вполне правдоподобно, но когда начинаешь их сопоставлять, видно, что детали пазла не складываются. Некоторые же, как непорочное зачатие, кажутся форменным бредом сумасшедшего.
Главная героиня как специально выписана отталкивающей: одинокая старая дева под сорок, у которой нет своей жизни, друзей, интересов и увлечений, которая ненавидит свое тело и чья мать щедро пестовала в дочери комплексы и не любила ее. На эту благодатную почву падает вмонтированный в пол ванной на чердаке мини-телескоп, с помощью которого можно подглядывать за ванной внизу. И Фрэнсис начинает жить увлекательной жизнью вуайеристки, подсматривая за соседями и пытаясь понять, кто же они такие на самом деле и где правда. Работы в Линтонсе непочатый край, но трио никуда не торопится, проводя время как будто в отпуске за городом. Напряжение копится, и с середины книги начинаешь предчувствовать, что вот-вот бомбанет: то ли треугольник станет любовным, то ли внезапно объявится хозяин и разгонит эту шоблу разгильдяев ссаной метлой, то ли Кара наконец вывалится из окна или еще что с собой сделает. Но увы, все мистическо-готические элементы оказались вполне научно объяснимыми (да, старые дома скрипят, и вообще все дает усадку, усушку, утруску, так что шорохи по ночам в доме - это не барабашки, а физические законы нагревания/охлаждения и как следствие изменение размера предметов, а если на территории живет кошка, то не стоит удивляться дохлым мышам на подоконнике), а весь экшн случился на последних двадцати страницах. До этого было очень много символизма про деревья, коров, фрукты, которые "хороша ложка к обеду".
Несомненно, это лето изменило жизнь Фрэнсис, причем кардинально, но не думаю, что о таком она для себя мечтала. Также не очень понятно: она рассказывает историю двадцатилетней давности, то есть ей еще 60 нет, а рисуется прямо-таки дряхлой старухой.
Фрэнсис Джеллико очень замкнутая и неуверенная в себе девушка средних лет. Ее мать недавно скончалась, а до этого за ней пришлось ухаживать 10 лет. По случаю ее привлекают для обзора сада и окрестностей одного английского поместья. Там она знакомится с Питером, приглашенного для описи дома, и его женой Карой. Фрэнсис чудаковатая, кажется, она и на улицу толком не выходила, не общалась с людьми, естественно, никаких отношений с мужчинами у 39-летней дамы тоже не было. И вот ей довелось наблюдать за идеальной романтической парой.
Впервые в своей жизни она не стоит в стороне, принята в компанию. Фрэнсис вдруг получает возможность вдохнуть свободы: она пьет вино, начинает курить, ест на траве или ступеньках, не обращая внимания на вбитые матерью условности. И сама не понимает в кого же из двоих - в Клару или в Питера - она уже практически влюблена.
Между тем в жарком летнем воздухе постепенно начинает нарастать напряжение. Парочку пытается перетягивать Фрэнсис то в одну, то в другую сторону, поверяя ей самое сокровенное. Что-то определенно должно случиться, учитывая, к тому же, что все это воспоминания женщины на смертном одре, от которой священник ждет некоего признания.
Повествование очень медленное, тягучее, почти нет никаких событий, да и героев на сцене кот наплакал. Тем не менее, автору удалось подцепить меня на крючок, хотелось узнать, чем кончится дело и у кого какие скелеты в шкафах. Что-то не так с Карой, с Питером или с Фрэнсис, которая чем ближе к концу, тем все больше выступает как ненадежный свидетель.
Томное лето в стиле английского декаданса
Эта книга - воплощение томного душного лета. Помните такую погоду, когда жарко, солнце печет, и только от зелени веет легкой прохладой? Пот выступает на лбу, а одежда неприятно липнет к коже. Хочется лечь под сенью дерева у пруда, как в детстве, и смотреть на голубое небо и пробегающие мимо облака, поддавшись полусонному ленивом состоянию после бабушкиного обеда.
Вот и эта книга такая же - она про безудержное лето шестедесятых. Сеттинг - старый нежилой английский особняк Линтонс, опустошенный квартировавшимися там солдатами во Вторую Мировую. Павлинам на стенах вырезали глаза, ни мебели, ни фамильного фарфора, ничего не осталось. Фрэнсис, сорокалентнюю девственницу, нанимает купивший особняк американец чтобы она изучила садово-парковую составляющую поместья. Она недавно похоронила мать, за которой ухаживала последние 10 лет и, кажется, абсолютна не приспособлена к социальной жизни.
Но оказалось, что комнаты, предназначенные ей, заняли другие люди - Кара и Питер, которого пригласили оценить внутреннее состояние особняка. Фржнсис - покорная жизни толстушка, невеселая дама, стеснительная и до одури одинокая. Питер и Кара - воплощение любви и итальянских отношений с громкими скандалами и мрачными секретами.
Дальше начинается их времяпровождения вместе в то безудержно веселое лето, когда Фрэнсис, казалось, начала жить. Но очевидно, что все эти недомолвки, тайны и взгляды не приведут ни к чему хорошему...
Автор делает вставки, где умирающая в больнице Фрэнсис вспомниает события того года. И постепенно мы понимаем, что произойдет нечто страшное. Эти вставки и знаки, которые дает автор, в виде умершего дрозда, подушки в ванной комнате словно там кто-то спал и лиц в окнах дают нам понять, что радужно эта история не закончится. Как нагревается крыша, так нарастает саспекс и кипение внутренних отношений персонажей.
Это совершенно неспешный рассказ о лете одинокой полной дамы, нашедшей друзей, который в конце превращается в триллер. Кто говорит правду? Кому можно доверять? Или все лгут? Каждый решит для себя.
Прочитано в рамках игры Собери их всех!.
В плену болезненных фантазий
Книга малоизвестной у нас писательницы Клэр Фуллер промелькнула в подборке Анастасии Завозовой о самых ожидаемых новинках осени. Меня своей аннотацией она заинтересовала больше остальных, и на ярмарке non/fiction я, в первую очередь, искала ее. Не нашла. И вплоть до января она не появилась в продаже. Но вот вожделенный "Горький апельсин" у меня в руках.
60-летняя Фрэнсис Джеллико практически на смертном одре вспоминает одно лето конца 60-х. Ей 39, и она по приглашению домовладельца приезжает в поместье Линтонс, чтобы сделать подробное описание старинного моста. Фрэнсис закомплексована, всю жизнь страдает от деспотии матери и очень любит поесть. Но мать скончалась, героиня задается намерениями поправить свои профессиональные навыки и едет. На месте она обнаруживает молодого историка Питера и его жену Кару, которым так же, как и ей, есть дело до остатков былой роскоши. Между героями завязывается стремительная дружба
Книга очень английская. Здесь все размеренно, и на первый взгляд, мало что происходит. Герои много беседуют. Рассказы мужа и жены часто рознятся, и Френсис, польщенная такой степенью доверия каждого из них, хочет выяснить, где ж тут правда. За всю жизнь на нее никто не обратил внимания, никто не доверил своих тайн и не сделал жалкого комплимента. Кара и Питер все воздали с лихвой. И вот уже Фрэнни, окрыленная собственной значимостью, с трудом влезает в материнское белье, одевает старомодное, неуместно нарядное, платье и идет на ужин к своим новым друзьям. Там ей предлагают закурить, и она не отказывается, весь вечер опрокидывает один бокал за другим из бутылки без ярлыка, и при этом, о чудо, никто не щиплет ее за рыхлый бок, где раньше не проходили оставленные материнскими пальцами синяки. Кажется, время для героини откатилось назад, и счастье, такое незнакомое, заискрилось невиданными для нее красками.
А за окнами буйствует лето, и тесная комната для слуг на чердаке, куда поселили Фрэнсис, не кажется ей какой-то уж жалкой. Красавица Кара снова и снова делится историей их с мужем отношений. Фрэнсис понимает, что отношения эти не безоблачные, да и вообще подозревает, что Питер любит толстушек. Весь роман мы наблюдаем, как героиня воспринимает события, как накладывает на них опыт своей жизни и к чему приводит героев их спонтанная дружба.
На обложке Клэр Фуллер называют "современной Дафной дю Морье", и это сыграло не последнюю роль в продажах книги. Несколько лет назад Азбука начала активно переиздавать королеву саспенса, и интерес к ней вспыхнул вновь. Дю Морье смогла дать читателю невероятное ощущение будничности потустороннего. Могильный холод от ее прозы не спутаешь ни с каким другим. У Фуллер все уловки с незнакомцами в окне и тонущими младенцами никак не встраиваются в сюжет.
Лично для меня это роман не о палаче и жертве, не о реальном и магическом, а все о тех же детских травмах и злополучной дисморфофобии. И в этом роман Фуллер безоговорочно современен. Он показывает, как важно человеку пройти все этапы взросления, а не запираться в пуленепробиваемом панцире вечной зависимости от кого-то, часто нездоровой, уродующей. Фрэнсис Джеллико безобразна в своей незрелости. Она ведется на юношеские уловки, забыв и о работе, и об обязательствах, о собственном достоинстве. Показать нам такую героиню, детально развернуть ее под разными углами от завязки до финала удалось автору просто отлично!
И при всей этой злободневности роман старомодно скроен, погружен в окутывающий соломенный зной лета, который чем больше времени проходит от прочтения, сильнее палит. В нем есть старинный дом с тайными ходами и всякими секретами, где можно при желании разглядеть элитность "Ребекки", есть так до конца не разгаданные мотивы и характеры, напоминающие чарующую двусмысленность "Кузины Рейчел". Казалось бы, все есть, но книга уже перевалила за середину, а тебе по-прежнему нестрашно, да и разгадка, что говорить, интригует мало. Однако страх другой, нежели у дю Морье, природы все же настигнет читателя, заставит память усиленно работать в обратном направлении, где та все равно заплутает.
Совет тем, кто книгу не читал - не ориентируйтесь на Дафну дю Морье, не ищите в книге саспенса, а настройтесь на то, что Фуллер гораздо более социально ориентирована, и вы получите свою порцию удовольствия.
Фрэнсис Джеллико невероятно повезло. Богатый американец, купивший заброшенное английское поместье, нанимает ее для составления описи садовой архитектуры. Мать Фрэнсис недавно умерла, и теперь она, сорокалетняя, осталась совершенно одна - без каких-либо занятий и, похоже, без средств к существованию. Фрэнсис с радостью принимает предложение и на все лето перебирается в неумолимо разрушающийся, но восхитительный Линтонс. Кто-то увидит в нем гниль и обветшание, кто-то - красоту. Фрэнсис, пожалуй, принадлежит ко второй категории, но это не точно. А вот кто точно к ней относится, так это новые соседи мисс Джеллико - Питер и Кара. Питер разбирается в мебели и искусстве, поэтому новый владелец Линтонса нанял его для оценки содержимого дома. Эти трое знакомятся и очень скоро между ними завязываются отношения, которые одним словом не опишешь. Мисс Фрэнсис Джеллико совершенно точно ждет самое странное и прекрасное лето в ее жизни.
Ох уж эти мне старые девы. Как-то часто они стали встречаться в книгах в последнее время. И если обычно под нелюдимой оболочкой скрывается истинный бриллиант, то в случае с Фрэнсис что-то было безвозвратно упущено. Слишком долго она прожила в клаустрофобной, по ее же словам, комнатке вместе с матерью. Слишком долго следовала расписанию, раз и навсегда установленному родительницей. Приготовила слишком много подносов с пятичасовым чаем и гарибальдийским печеньем. Слишком мало людей Фрэнсис видела в своей жизни и с еще меньшими ей удалось переброситься хотя бы словом. В общем, золотоволосый аполллон Питер и загадочная красавица Кара очаровали ее с первого взгляда. У Фрэнсис не было шансов. Но человек, так остро нуждающийся в дружбе, не только уязвим, но и опасен. А уж если в дело вступает сложное переплетение дружбы, ревности, влюбленности и недоверия, помноженное на полное отсутствие подобного опыта, то быть беде.
Но пока все волшебно. Фрэнсис, Кара и Питер устраивают пикники, наслаждаются итальянской едой, разоряют винный погреб, курят и исследуют поместье. Между Питером и Карой чувствуется напряжение, их отношения из тех, которым как будто необходим наблюдатель. И Фрэнсис отлично справляется с этой ролью. В полу своей ванной комнаты она случайно обнаруживает потайной глазок, открывающий обзор на ванную соседей. Хотя, как по мне, ничего особенного Фрэнсис в этот глазок не наблюдает - все странное и настораживающее происходит прямо при ней.
Мне очень понравилась атмосфера этого романа. Линтонс Клэр Фуллер определенно удался. Огромный ветшающий дом, вывороченные камины, оклеенная обоями с павлинами комната, отчаянно гудящие, но все-таки поставляющие воду трубы, ворох старых книг в библиотеке. Это кажется мне красивым, но одновременно таким пугающим. И если тщательно вырезанные у павлинов с обоев глаза и сидящего посреди библиотеки зайца я, возможно, еще пережила бы, то берущую свое природу - вряд ли. Буйные садовые заросли, оплетенный вьюнками мост, теплицы с позеленевшими стеклами, скрывающие внутри себя поколения растений, живущих наконец своей жизнью, водоемы со стоячей водой и слоем жирного ила на дне, в которых - мой ночной кошмар - еще кто-то осмеливается купаться - все это как-то жутковато. Мне понравилась симметрия, которая есть в "Горьком апельсине": две закрытые комнаты, в которых вместе с мебелью и вещами заперта прошлая жизнь; две женщины с зеркально отраженной виной; мужчины, которые вечно оказываются между двумя женщинами.
Что мне понравилось меньше, так это то, что, убери атмосферу, в романе не так уж много останется. История Фрэнсис прояснена, пожалуй, до конца. Даже мистические звуки и запахи, слышимые ею в Линтонсе, вполне объясняются чувством вины. А вот взаимоотношения Кары и Питера так и остались загадкой (или так и было задумано?). Возможно, роман получил бы оценку повыше, будь в нем чуть меньше саспенса и стремления к ошеломляющей развязке и чуть больше глубины и тонкости взаимоотношений между персонажами.
Прочитано по рекомендации Анастасии Завозовой. Не то, чтобы мы с ней часто совпадали во мнениях, но ее отзыв очень заинтриговал)
Это действительно такое истинно британское произведение. Начинается неспешно, и героиня вроде какая-то ни мясо, ни рыба, и вляпывается она в эти странно-дружеские отношения действительно, как описано у Насти)) И вроде бы ничего особенного не происходит, но потихоньку, шаг за шагом, начинает разматываться эта ниточка, ну и про тихий омут и все такое, ага.
Автор очень аккуратно дозирует подачу информации, раскрывая нужные детальки очень постепенно - очень хорошо это у нее получается. Персонажи не вызывают особой симпатии (да и вряд ли это планировалось), но в данном случае это не мешает и вполне укладывается в общую канву.
А так - мы имеем воспоминания умирающей мисс Джеллико, ее воспоминание об одном (единственном) лете, когда она на самом деле жила (или думала, что жила). Лето выдалось то еще...
Я очень часто задумываюсь, а как на самом деле живут те, чью жизнь я знаю только с их слов? Оказалось, что новые друзья Фрэнсис - Питер и Кара - внешне счастливая пара, на единые друг с другом хранят много тайн и ведут себя совсем иначе. Фрэнсис смогла проникнуть в их интимный мир. Хотя сама героиня очень консервативная и асоциальная личность, не понимающая что именно творится вокруг неё, поддалась влиянию этой странной пары.
⠀
Человек-привычка, человек-рутина, героиня осталась одна в ворохе событий, изливаний полуправд и бредовости. Ей приходилось вычленять хоть что-то адекватное из всего потока информации и стараться не сойти с ума. Фрэнсис все не понимала, как из приятного время препровождения с разговорами, вкусной едой и вином, исследованием старинного особняка и его предместий и беззаботностью, все вылилось в полный хаос и трагедию?
⠀
Афера, в которую втянулась Фрэнсис, все никак не заканчивалась - она серой тучей нависала всю книгу над головой героев и к концу сгустилась очень плотно. Легко поддающаяся внушению, Фрэнсис и сама скрывает своё несчастливое прошлое и ужасный поступок.
⠀
Роман о трудном выборе, о желании быть в центре жизни, о том, как жизнь может начаться в 40 лет и в 40 лет же закончится из-за неверно принятых решений.
⠀
Довольно предсказуемый финал смазал и так скучное повествование. Никакого восторга или ожидания интереса для меня разворачивание сюжета не принесло. Слишком долго, сумбурно и мутно было повествование, но авторский язык приятен и было ощущение, что все происходит в жаркой и томной Италии, а не в чопорной и консервативной Англии.
Натюрморт с пластиковыми апельсинами
Обычно выпускников школ Кретин Райдинг (она же Школа творческого письма) упрекают за подход к написанию книг, выдержанный в духе Агнии Барто:
— Они ползут,
А он им — раз!
А тут как раз
Она ползла,
А он как даст ему
Со зла!
Они ей — раз!
Она им — раз!
Но тут как раз
Её он спас,
Он был с ней
Заодно…
«Не тяни с интригой», «хватай читателя с самой первой страницы, пока он не убежал», и прочие советы в таком духе, привели к тому, что от былого основательно выстроенного текста (стиль, описания и размышления, психологизм и идейность, индивидуальность) остался один голый каркас («брить, стелить, смотреть, обидеть, слышать, видеть, ненавидеть…»). К тому, что типовой текст для поездки в электричках и посиделок с пледом и должен представлять собой этот самый каркас публику уже приучили. Неохваченным остался сегмент более-менее серьезной прозы.
Чем отличается так называемая серьезная литература от маленькой, низкой, массовой с точки зрения литературной технологии?
Все многообразие различий можно свести к простой и очевидной формуле – «Скука и трагедия». Если в литературе для нормальных людей следует быть легковесным, попсовым и позитивным, то здесь все наоборот.
Есть, однако, еще одна загвоздка. Считается, что серьезная литература требует хорошего материала, долгого напряжения сил, кропотливого труда и прочей такой затратной и потому не окупающей себя ерунды.
Но кто сказал, что в век новых материалов и технологий мы должны подходить к ней дедовским способом? К чему все эти мощные идейные фундаменты, эмоциональная лепнина, фигуры персонажей, резные потолки, витражи и все такое. Достаточно будет имитации всего вышеперечисленного, литературного сайдинга.
Скука, трагедия и имитация – на этих трех китах и держится роман К. Фуллер «Горький апельсин».
Проще всего начать говорить о нем с имитации. Потому что перед нами псевдобританский роман, псевдоготика (перестуки и перезвуки в старом заброшенном особняке, хранящем память о былых драмах) и, конечно же, псевдотриллер.
Желание быть на пять копеек дороже, чем любой другой опус, при том, что внутри минимум отличий от любого другого пустоголового бестселлера, а талант здесь так и не заночевал, оборачивается для «Горького апельсина» засильем литературщины.
В обычном произведении, написанном по старинке, в логике «вдохновения», как правило, всего в меру, ровно столько, сколько необходимо. Поставленная на поток литературщина всегда нарочита и избыточна. Если описания то, так чтоб из ушей полезло. Если разговоры, то до того претенциозные, напыщенные или туманно-многозначительные, что прям хоть не читай. Чувствуешь себя глупым Написано вроде по-русски, и должен в них быть какой-то смысл, но не улавливаешь. На то и рассчитано. Чем более пуста книга, тем больше в ней этого флеру «вы, батенька, туповаты, и не все понимаете».
В таком произведении всего слишком. «Горький апельсин» этим «слишком» переполнен тоже слишком. Роман напичкан толсто-намекающими деталями и затасканной символикой.
Если героев трое, значит и горьких апельсинов будет столько же. Если они горькие, то понятно, что это синоним жизненной непригодности и низкой потребительской стоимости, соотнесенных с ними персонажей. Любой же знаток детективов поймет, что горечь здесь неспроста, и, при желании, может быть использована в далеко не благих целях.
Фрэнсис, ведущая рассказ, выставлена в романе донельзя неуклюжей, никчемной не способной к общению и трезвой оценки действительности дурой. Я понимаю, 39 лет под пятой мамы. Это долго, но уж не настолько травматично, чтоб выглядеть до такой степени неспособной ни к чему. Говорят, она даже с людьми не умеет общаться. Экая сложность. Спрашивается, а чем общение с бакалейщиком или врачом отличается от разговора с любым другим незнакомцем?
Вы когда-нибудь носили папины трусы? Или мамин бюстгальтер?
Психиатр, наверное, мог бы сказать что-нибудь по этому поводу. Но не в отношении Фрэнсис, а в отношении Фуллер, насильно заставляющей надевать такое свою героиню.
В романе вообще избыток психоаналитического. Старик Фрейд до сих пор популярен. Универсальная затычка. Самое элементарное объяснение тому, что Фрэнсис ходит в старых маминых платьях – бедность. Но куда удобнее и выгоднее апеллировать к «протухшему сексу». Секс – универсален, он хорошо продается. В каждом романе должен быть секс, даже если персонажи им не занимаются. Отсутствие половых актов даже лучше. Напряжение нарастает, а разрядка отсутствует. Пар из ушей.
Отчего вдруг Фрэнсис так приперло в 39 лет? Почему она не могла реализовать себя как порнозвезда с посыльным, доктором, приходящим плотником или слесарем, пока мама бревном лежит в кровати? Отчего она не могла пуститься по волнам любви за год обучения в Оксфорде (она и вправду там обучалась хотя бы год?)?
У меня на это есть только один ответ – так захотелось автору.
Настоящий роман всегда пленяет естественностью правдоподобия. Поделка легко определяется по назойливому авторскому давлению. В принципе, Фуллер мало чем отличается от деспотичной мамаши Фрэнсис. Насильно свезла в старые английские руины трех (четвертый болтается неподалеку) психов, борцовским захватом принудила их разыграть взбредший ей в голову сюжет. За кулисами происходящего маячит еще один выдуманный придурок, мистер Либерман, нанявший невесть кого описывать и подновлять свою британскую собственность.
Такой метод действия расходится с романным содержанием. При видимом осуждении деспотизма, вся книга – торжество авторской тирании и своеволия. Видимо, по этой причине его так тяжело читать. Тебя заставляют проглатывать весь этот авторский бред, заставляют поверить, что в пустопорожней маете четырех персонажей, с которыми, в принципе все ясно с самого первого момента, как только они открыли рот, есть нечто тебе необходимое. Надо заглянуть в каждую складочку, поменять каждую простыночку.
Искусственность, надуманность, спертость ситуации – основная проблема книги.
Возникает вопрос: для чего ж все эти старания, столько страниц потраченных на вымышленную историю Кары, на никуда не ведущую болтовню и описание облезлых стен и обветшавших лестниц? Что за ним, какие такие откровения и глубины мысли?
Да в общем-то ничего нового. Упомянутый выше каркас. Обычный современный стадный набор: травма, подавленное тоталитарностью прошлого сознание, набор комплексов, оборачивающийся фатальной раскомплексованностью.
То есть читаешь не ради того, что лежит за словами. В «Горьком апельсине» нет ничего кроме лексикона прописных истин, вдалбливаемого в каждой нынешней книжке. Из раза в раз нам постоянно твердят одно и то же. А все искусство литературы сведено к искусству обертки, сайдинга. Неважно, будет ли перед нами Барбадос XVIII века, английский особняк года высадки на Луну (в каждом новом романе про 1969 год упоминается высадка на Луну), или Марс XXIII столетия – везде будет страдающая женщина, гнет традиций и тоталитарных родителей, травма и растерянность героя перед ужасом самостоятельной жизни, необходимостью строить будущее. В этом однообразии героев и ситуаций читается привычное уже отсутствие реального интереса со стороны авторов к эпохе, к природе, обществу, личности. И это «плавали, знаем» вдалбливается читателю раз за разом каждой новой книгой.
Типичный для новой литературы откат от психологизма, подкрепляется в «Горьком апельсине» сюжетом с иудиным глазком. Мы не можем заглянуть внутрь героев – вот такая концепция. Разве что подглядеть за ними, когда они не видят. Зафиксировать их в естественной среде (мочится, мастурбирует, ищет взаимного утешения). Такой вот литературный бихевиоризм.
Но ужас прошлого в этой книге – вещь такая же надуманная, как и беззаботная жизнь персонажей в старых английских развалинах. Нас все время долбят необходимостью борьбы с прошлым, оно ведь давящее и противное. Но не эта ли борьба и делает нас зависимыми от него? Может, стоит перестать бороться и начать жить?
Но вернемся ко второму коньку книги – готике. Она здесь такая же бюджетная, как и все остальное. Развалины, сэр, останки эдвардианской эпохи. Плюс паразитирование на старой байке о том, что в каждом английском особняке должно быть какое-нибудь завалящее привидение или призрак. Конечно, на самом деле ничего такого в романе не водится, все рукотворное, а не сверхъестественное. Но Фрэнсис ждет, и, как по заказу, ей, и нам читателям, чтоб не скучали, выделяют несколько шумовых эффектов и странностей.
Даже не знаю, сколько надо выпить, чтоб разглядеть в «Горьких апельсинах» триллер. Где саспенс? Где напряжение? Если вы читали издательскую аннотацию, то знакомы примерно с половиной содержания. Если прочитали отзыв, то имеете представление о всей книге. Лучшее рецензент из книги уже для вас отобрал, больше ничего не будет. Здесь соотношение примерно такое же, как между трейлером и каким-нибудь российским фильмом, выходящим в прокат. После просмотра трейлера вам останется ознакомиться только с заполняющей пространство между «интересным» словесной клетчаткой.
Большую часть романа герои слоняются без дела, болтают и пьют, а потом умирают. Фуллер и здесь не оригинальна, легкий флер того, что что-то «страшное грядет», или точнее «нагрянуло», ведь у нас здесь предсмертные воспоминания (еще один штамп) – единственный кусок сахара, заставляющий обманутого читателя, взявшего в руки книгу продвигаться от первой страницы к последней. Прием вполне обычный в духе «не обманешь – не продашь». Обман состоит также и в том, что мы так ладом и не узнаем, что же в действительности случилось.
С этим можно было бы смириться, если бы читателю дали взамен что-то пожевать – переживания, «и жизнь, и слезы, и любовь». Но ничего такого Фуллер не предлагает. Томление, маета, монотонные пьяные дни. Героиня, чем голос не отличается от тысяч других.
Книгу можно было бы использовать как снотворное, если бы не одна загвоздка – она не затягивает даже в этом качестве. Вялый текст не столько убаюкивает, сколько раздражает.
Есть многое на свете, друг Горацио, что поразительно похоже меж собой
Про дю Морье как-то очень дилетантский перебор.
Про все остальное...Вот есть три книги (синопсис сильно упрощаю) : 1959 г. - "Призрак дома на холме" Ширли Джексон (поддерживаемое в порядке, но нежилое английское поместье, грехи прошлого, чувство вины, первая и безответная любовь женщины за 30 пережившей некоторое дерьмо, помраченный рассудок, мистика, описание интерьеров, трагедия), 1987 г. - "В плену у призраков" Джорджа Герберта (пришедшее в упадок английское поместье, любовь видевшего некоторое дерьмо мужчины за 30, секс, мистика, грехи прошлого, чувство вины, трагедия) и 2009 г. - "Маленький незнакомец" Сары Уотерс (пришедшее в упадок после второй мировой английское поместье, грехи прошлого, помраченный рассудок, чувство похожее на любовь состоявшегося мужчины за 30, несостоявшийся секс, невнятная и ненужная мистика, описания природы, трагедия) и, собственно, книга родившейся в 1967, а начавшей писать в 200х Клэр Фуллер "Горький апельсин" (пришедшее в упадок после второй мировой английское поместье, грехи прошлого, чувство вины, фантазии и истерия, первая и безответная любовь пережившей некоторое дерьмо женщины под 40, несостоявшийся секс, невнятная и ненужная мистика, описания природы, трагедия) в процессе чтения которой мысль "по сусекам читательской памяти поскребла" царапает лобную кость изнутри не покладая того, что там у мыслей вместо рук. Но в целом роман получился не таким плохим как ожидалось со всеми этими поскребышами и процарапливаниями и, хотя есть сильные претензии к мотивам персонажей, читать было достаточно интересно. Себе, пожалуй, оставлю как дополнение к трем названным (кстати, еще есть совсем свежие "Безмолвные компаньоны" Лоры Пёрселл 2017 года, очень и очень близкие к перечисленному, но с уклоном в викторианство и его сдвиги по фазе на фоне), но ознакомится все же рекомендую с Ширли Джексон и Джеймсом Гербертом (экранизации смотреть по ним же).