Девон Теннисон абсолютно довольна своей жизнью. Она тайно влюблена в лучшего друга, смотрит футбол по пятницам и совсем не задумывается о жизни после окончания школы. Однако у вселенной другие планы. Идиллию Девон нарушает свалившийся из ниоткуда двоюродный брат. Вместе с ним в ее жизни появляется куча проблем… Одна из них – невероятно привлекательный Эзра Линли, восходящая звезда футбола и интроверт. Теперь оба парня следуют за Девон по пятам, делая ее жизнь абсолютно невыносимой.
— Так вот, я думаю, ты должна, ну... дать этому... э-э... супу... шанс.— Супу?— Ну ты поняла. Супу, о котором мы говорили. Думаю, ты должна его... попробовать. У него очень хороший... рецепт. Надежный. И конечно, этот суп очень вкусный. — Её глаза испуганно расширились. — Не то чтобы я его пробовала.— Кажется, это не самая лучшая метафора.Она рассмеялась: — Ну, в общем, ты нравишься этому супу. И если суп тоже тебе нравится, то...— Только не говори «Съешь этот суп».— Ну... Ладно, ты права. Не умею я говорить метафорами. Но ты же меня поняла. Ты заслуживаешь хороший суп.
— Ты и «Гордость и предубеждение» читал? — Я думал, это что-то вроде сиквела.
До этого я не понимала, что люблю его, но я любила. И его боль была моей болью, и она ранила меня, но в каком-то странном смысле это было даже хорошо — знать, что мы можем ее разделить.
Когда ты знаешь, что нравишься человеку, который нравится тебе, — это такое чувство, что можно зарядить тысячу электрических авто. Невероятное чувство. Как будто случилось невозможное. Это одно из самых счастливых совпадений, которые вообще существуют.
В школе мы часто слышим «неважно, что думают о вас другие», и во многих случаях это правда. Но мне не все равно, что думают обо мне конкретные люди.
Вечеринки старшеклассников — место размножения идиотов со множеством проблем и недостатком здравого смысла.
Когда ты что-то любишь, ты не можешь быть счастлив все время, разве нет? Поэтому ты любишь это. Оно заставляет тебя испытывать разные чувства, не только счастье. Оно может принести боль, может выводить из себя, но... это заставляет тебя чувствовать, понимаешь?
Ряд с «предметами женской гигиены» всегда приводил меня в замешательство, потому что магазины постоянно располагали прокладки и тампоны рядом с подгузниками, детским питанием и презервативами. Как будто все, что имеет отношение к матке, должно находиться в одном ряду.
По моему мнению, уроки физкультуры — зло.
Берут кучку подростков, заставляют их раздеваться друг перед другом в раздевалке, велят надевать ужасную одинаковую форму, а затем определяют их способности на основании умения бросать мяч в сетку, в кольцо или друг другу. Это зло.
Я не поверила. И поверьте, я могу очень выразительно не верить.
Если человек умер, это еще не значит, что его смерть должна изменить твое отношение к нему или то, каким он был на самом деле. То, что его не стало, не значит, что он не был плохим человеком или никогда не терпел неудач.
Зажмурься, очень крепко, и считай до трехсот. Это все, что нужно. Просто считаешь до трехсот, а когда откроешь глаза, пройдет пять минут. Даже если тебе больно, или дела идут дерьмово, или ты не знаешь, что делать, ты только что прожил целых пять минут. И когда тебе кажется, что ты больше не можешь, просто закрой глаза и снова считай. Это все, что нужно. По пять минут за раз.
— Так я... все испортил?
— Что испортил?
Он пожал плечами:
— Шанс на... привязанность.
Не успев даже подумать, я ударила его в плечо.
— Это же из Джейн Остин. Ты читал Джейн Остин!
Он кивнул:
— Я пошел и купил ту книгу, которую ты забыла на поле.
— «Чувство и чувствительность»? Зачем?
— Чтобы у меня было о чем с тобой поговорить. Не знаю, заметила ли ты, но я не очень-то силен в разговорах.
— И как ты собирался это ввернуть?
— Не знаю. Может, если бы мы зависали вместе и разговор зашел в тупик, я бы такой: «Блин, этот Уиллоби полный урод, да?»
— Вообще-то, он не урод. Вернее, урод, но не настолько. Мистер Уикхем, вот кто настоящая сволочь у Джейн.
— Да, Уикхем. Терпеть не могу этого парня.
— Ты и «Гордость и предубеждение» читал?
— Я думал, это что-то вроде сиквела.
— Ты и «Гордость и предубеждение» читал?
— Я думал, это что-то вроде сиквела.
— Никто никогда не читал ради меня книгу, а тем более две.
— Итак, какого цвета твое платье?
— Я его еще не купила.
— Ну, дай мне знать, когда купишь. Мы же хотим сочетаться.
Мне потребовалось время, чтобы понять.
— Мы?
Фостер следовал за мной по пятам. По крайней мере я думала, что это Фостер. Я подошла к концу дорожки, но Эзра в несколько больших шагов догнал меня, обогнул и заставил остановиться. Если уж подавляющее большинство защитников в штате не были быстрее Эзры, не знаю, с чего я решила, что у меня получится.
Я уже была готова зайти в класс, как меня окликнули. Сквозь толпу пробирался Джордан, а следом за ним Эзра.
— Чемпион, — сказал Джордан, — я тебя искал.
— В чем дело?
— Я, э-э, хотел спросить, есть ли у тебя записи к сегодняшнему немецкому.
— Я учу испанский.
— А-а, — кивнул Джордан. — Ну, тогда все. Увидимся.
И он ушел, оставив нас с Эзрой стоять.
Когда ты знаешь, что нравишься человеку,который нравится тебе, - это такое чувство, что можно зарядить тысячу электрических авто. Невероятное чувство. Как будто случилось невозможное. Это одно из самых счастливых совпадений, которые вообще существуют.
Good morning.
It is, I replied. Did you sleep well?
He had answered with three messages, in short succession:
No.
But in a good way.
I was too happy.
— На вечеринке, со Стэнтоном, ты приглядывал за нами. Спасибо тебе за это.
Он пожал плечами:
— Да, ну. Ты мне нравишься.
Я открыла рот, но ничего не вышло.
— Не в том смысле. Не переживай. Я знаю, ты предпочитаешь сильных, молчаливых парней.
— Дев, было очень большой глупостью пойти на бал выпускников с Линдси. То есть, это было просто... тупо.
Я не ожидала такой резкой смены темы и вдруг не могла смотреть ему в глаза. Я была слишком смущена.
— Не знаю. Если бы она пригласила меня, я бы, наверное, согласилась.