Рецензии на книгу «Иосиф Бродский. Жить между двумя островами» Максим Гуреев
Мне кажется, я прочитала уже столько книг о Бродском, что могу восстановить его биографию буквально по минутам. Преувеличиваю, конечно, но это тот автор, в изучении которого не хочется ограничиваться только творчеством, его хочется изучать полностью, искать в биографии моменты, повлиявшие на то или иное стихотворение.
Лучшей такой книгой для меня пока остается «Язык есть Бог» Бенгта Янгфельда, но и книга Максима Гуреева стала интересным опытом.
Сразу оговорюсь, что это не биография, это опыт прочтения биографии. Многое здесь — как художественный роман, попытка автора представить жизнь Бродского, его действия, поступки, мысли. Своеобразная реконструкция тех дней с погружением в эпоху, в окружавших Бродского личностей. Правда, рассматривается преимущественно период жизни Бродского в России.
Понравились вставки в виде цитат современников, друзей и знакомых Бродского. Не понравилось то, что автор повторяется. Одни и те же эпизоды встречались в разных местах книги, причем это было абсолютно немотивированно.
Оформлена книга очень интересно, так что займет достойное место на моей полке рядом с другими книгами о Бродском.
В этой книге древность переплетается с послевоенным Ленинградом, Советским Союзом, с какой-то особой поэтической средой, создаваемой Бродским. Может, это хронос, топос или то загадочное пространство между водой и ладонями над ней лежащими.
Это совсем непохоже на сухую биографию с фактами, выражениями современников, ссылками на историю. Здесь есть что-то свое, авторское (о чем говорит заголовок на обложке - опыт прочтения). В этом есть свои плюсы и минусы.
Во-первых, такой подход к пониманию Бродского через чужое восприятие, проходит через чужой опыт, жизнь, мысли. Следишь не только за главным, тем, зачем здесь мы собрались - поэтом, но и за автором, "анализирующем" жизнь в контексте поэзии, истории...
Во-вторых, ты читаешь приведенные автором места из различных источников: других биографий, интервью, эссе и после, не думаешь головой, сразу же хочешь прочитать "разжеванное" автором. Можно, конечно, отложить книгу, но тогда забудешь о ней и не вернешься из своего мирка мыслей.
Здесь над всем главенствует сакральный смысл, он заключен в языке, в речи, словах. "Со временем сдержанность становится единственной возможностью защититься от языка, который всеяден. Ведь он заполняет все пустоты сознания и создает прямую угрозу быть погребенным в его мгновенной толще, как на дне Финского залива".
Все описано довольно-таки подробно, без скуки, но чего-то не хватает... Недосказанно что-то. Хочется еще искать в этом направлении.
Ключевые истории из жизни Бродского, так затронувшие Гуреева, упоминаются им по несколько раз, никак не меняясь. Как будто автор не мог определиться с расположением отрывка, попробовал здесь, там... И, в конце концов, так не определился. Странно было читать в конце эпизод, описанный где-то в начале, никак не измененный и не дополненный. Но, с точки зрения композиции он был уместен. Пересечение реки Шексны-Стикса, занимающее не более десяти минут. Мать несет Иосифа на руках и перед нею все расступаются как перед Божией Матерью, несущей в мир Творца.
Гуреев, как мне удалось заметить, в своем тексте играет метафорами и многими другими художественностями, помогающими проникнуться настроением. Его текст тоже несет в себе мысль. Некоторые отсылки непрозрачны, заставляют задуматься.
На последних эписодиях текст начал плыть перед глазами - стало очень больно читать про болезнь, про смерть. Однако, сейчас, оглядываясь назад, понимаю, что в этом нет ничего страшного: «Ничего, Мария Ивановна, еще обо мне вспомнят».