Рецензии на книгу «Я возьму сам» Генри Лайон Олди

Итак, добралась в процессе своего знакомства с творчеством соавторов и до этой книги (пятой для меня), написанной в стиле ближневосточных средневековых произведений. Такая стилизация далась мне тяжеловато, не меньше трети книги к ней привыкала, но всё же вникла и оценила и получала удовольствие от чтения, но до конца меня роман так и не завоевал. И всё же, не самую высокую оценку он получил не за это - потому что кое-какие места, а особенно последние главы мне понравились даже очень - а за некоторые расстроившие моменты:

Плюс несколько странным оказалось повествование и кажется мне, что вовсе это и не фэнтези, а притворяющийся им магический реализм, со всем этим своеобразным течением времени и нахождением своего трупа. Не то чтобы я хоть сколько-нибудь разбиралась в магическом реализме, но вот ощущается так.
Героем произведения выступает поэт

«Аль-Мутанабби (Сам-Себе-Пророк, Выдающий себя за пророка) Абу-т-Тайиб Ахмед ибн аль-Хусейн. 915–965 гг. по христианскому летоисчислению (З02 — З54 гг. лунной хиджры). Потомок южноарабского племени Бану Джуф, с двенадцати лет избрал путь профессионального странствующего поэта. Добился признания, состоял при дворах эмиров Сирии, Египта и Ирака; высшего успеха и славы достиг в Халебе, при дворе эмира Сайфа ад-Даула. Убит из мести за сатирические стихи. Оказал влияние на персидскую поэзию.»

И в процессе чтения книги я заинтересовалась и посмотрела немного информации о поэте, вдохновившем авторов на неё. Приведу для ознакомление, одну его касыду:

Постойте, увидите ливень мой, - тучи уже собрались,
И не сомневайтесь: тому не бывать, чтоб эти слова не сбылись!

Ничтожества камни швыряют в меня - их камни, как вата, легки,
И, метясь в меня, лишь себя поразят лжецы и клеветники.

Не зная меня, не знают они, что суть им моя не видна,
Неведомо им, что ведома мне незнания их глубина,

Что я, даже всею землей овладев, сочту себя бедняком!
И, даже созвездия оседлав, сочту, что бреду пешком.

Для мыслей моих ничтожно легка любая высокая цель,
Для взоров моих ясна и близка любая из дальних земель.

Я был величавой, крепкой горой, но, видя повсюду гнет.
Почувствовал я, как в моей душе землетрясенье растет.

Тогда от гнева я задрожал, грозною думой объят,
Подобно верблюдицам, чьи бока при каждом звуке дрожат.

Но только опустится мрак ночной, искры от их копыт
Так ярко дорогу нам озарят, как факел не озарит.

На быстроногой верблюдице я - словно на гребне валов,
Меня устремляющих по морям, которым нет берегов.

Проносится весть обо мне быстрей, чем среди сплетниц - слух,
И, в тысячи жадных ушей превратясь, страна затаила дух.

Кто ищет величья и славы такой, какую хочу обрести,
Уже не заботится, жизнь или смерть его ожидают в пути.

О нет, кроме гибели ваших душ не знаем мы цели иной,
А средство, чтоб цели этой достичь, - только клинок стальной.

Приходит меч, - и время душе расстаться с жильем земным,
Уходит меч, - и даже скупой не будет больше скупым.

Скудна будет жизнь, если гордость свою не утолю сполна,
Но скудной не станет она оттого, что пища моя скудна.

Интересно, что в статье Википедии, рассказывающей о нем есть упоминание и данной книги.
Поэт Абу-т-Тайиб и впрямь хороший (и реальный и авторский), но вот как к человеку к нему у меня двойственное впечатление. Он и смелый и ради друзей готов поступиться многим, но вот в упрямстве может посоперничать со своим божественным самонавязанным покровителем, на чем и строится весь сюжет по сути. Вот не желает наш герой даров и всё тут, хочет сам себе завоевать, то что захочет, поэтому и мечется по миру и ввязывается в противостояние с божественными сущностями (видимо как правоверный не признавая их божественность). И в итоге, не как властитель или воин, но как тот кто он есть, добивается своего.
Слушала книгу в замечательно профессиональном и эмоциональном исполнении Вадима Максимова, хотя в начале голос его мне показался не очень, но это быстро прошло, очень даже у него и голос хорош и мастерство высокого уровня. Указанная также в исполнителях Инна Ваксенбург произнесла только несколько фраз за пару женских персонажей, настолько мало, что и сказать о ней ничего не смогу, кроме того, что голос не противный. А еще в данной аудиокниге очень много сопровождающего звукового материала, в основном музыки (даже временами казалось что перебор), но и другие звуки были, помогающие в создании атмосферы востока и передачи эмоционального накала событий романа.

Книга прочитана в группе "Чарующая Азия": "Избранное 2021", спасибо большое за совет Lana_Sage , в мобе «Гейша или юдзё» и «Reading Challenge» пункты 6, 9, 10, 11, 16 или 19
А еще в дуэли игры "Собери их всех", деньрожденьевском туре игры "Дайте две" и аудиокнижной игре "Царь горы 2021"

В этом произведение, как в ярком восточном ковре, сплелось многое: арабская мифология и поэзия, вымышленные герои и реально существовавший поэт, сказки и реалии жизни. Но основной идеей книги для меня стало стремление главного героя прожить свою собственную жизнь, оставить в памяти потомков не легенды о битвах, а стихи, которые бы знали и в шахских дворцах, и в лачугах бедняков.
Мы в жизни ценим не то, что нам преподносится "на блюдечке с голубой каемочкой", а то что дается через боль и страдание. Вот главному герою слепая судьба дарует титул шаха Кабира и раболепное поклонение подданных, но он горд:

Свободный человек, я не люблю, когда мне швыряют подачки - будь то кусок лепёшки или диадема царя царей. И если в своих мечтах я надевал на голову венец владыки - в этих мечтах я всегда брал его сам. Понимаешь - сам! Своими руками и мечом! И никак иначе.

А еще меня восхитила стиль и поэтический язык произведения, в нем проза звучит как стихи. А касыды Аль-Мутанабби, вплетаемые в текст авторами, великолепны.

Книга прослушана в рамках игры Колесо года.Лето в исполнении Вадима Максимова.

Источник

То было что-то выше нас,
То было выше всех.

О Аллах, Всемилостивый, Милосердный, не устаю благодарить тебя за то, что наградил даром творцов - заклинателей слов двух прекрасных поэтов, владык бумаги и мастеров калама, чьи яркие сказки не уступают звездам Тысячи и одной ночи. Ты вложил в их уста волшебный язык, достойный звучать в покоях любого эмира; острый, как дамасские клинки, живой и веселый, подобно звонкому роднику истины! Говорят, они написали сказку об одном мудреце Востока (да хранит Аллах его душу!), но, как и любая сказка, она отнюдь не так проста. Она еще и о великом искушении, о том, как тяжело отказаться, когда тебе все приносят на блюдечке, и как легко поэту стать шахом, но нелегко стать поэтом; и о том, как просто быть владыкой сокровищ, но трудно - владыкой душ и сердец, и как можно жить долго, но почти невозможно стать бессмертным. И, конечно, о поэтах меча и калама, что разит сильнее булата. А тот, кто ищет в сказаниях крупицы мудрости, не раз еще вернется к тому, чтобы усладить свои уши или взгляд свой сим трудом, ибо о многом я поведала, но о большем умолчала, и о чем молчу, лишь Аллах ведает.

С Олди всегда так: открывая новую книгу ты получаешь совсем не то, чего ждал. Похожее, но не совсем. Ожидания, вывернутые наизнанку и развернувшиеся к читателю незнакомой стороной. И "Я возьму сам" - вовсе не продолжение (начало?!) Кабирского цикла (исключая тот очевидный факт, что это все-таки про Кабир), любители "Пути меча" или "Дайте им умереть" не найдут для себя ничего знакомого и радующего глаз (кроме разве что намека на то, с чего начались Блистающие). Они найдут нечто новое - и новое это весьма хорошо. Кроме, разве что, отсылок к другим книгам Олди. Странно, у Кинга подобный пасхалки меня исправно радовали, а вот тут - нет. Тут раздражают.

Прочитано в рамках игр "Собери их всех!", "Наперегонки со временем" и "Бесконечное приключение"

Авторы не перестают удивлять и радовать читателя безудержной своей фантазией и, как опытные фокусники, вытаскивают из своей волшебной шляпы каждый раз что-то новое и прекрасное. На этот раз – стилизацию под арабскую сказку, со всей роскошью восточного колорита, с вплетенной в ткань повествования поэзией, и не отличить настоящие стихи поэта Аль-Мутанабби от творений авторов – так хороши и те и другие. Но, конечно, это все-таки стилизация, потому что герои арабских сказок и, подозреваю я, их восточные читатели, с радостью приняли бы дары от сказочных джиннов и ифритов – царства и дворцы, несметные богатства и прекрасных гурий. Да что там ушедшие в вечность читатели старинных касыд, у современного читателя перед глазами тьма примеров любителей халявы - от простаков, до правителей стран и народов, стоящих с протянутой рукой. О, бывший шах Абу-т-Тайиб, алмаз моей души, еще раз скажи им всем слова, достойные настоящего мужчины – «Я возьму сам!»

А реальный Абу-т-Тайиб Аль-Мутанабби был личностью крайне противоречивой – поэт, а не расставался с мечом; жил при дворах правителей, а прославлял воинственную и простую жизнь бедуинов; искал милостей у властителей, а когда его этими милостями обходили – писал на них ядовитые эпиграммы. И не отказался бы от титула губернатора Сидона, буде такой был бы ему дарован. А больше всего он боялся старческого угасания, ну, да это ему не грозило с его острым языком.

И вот после смерти прославленный поэт волею авторов становится не просто шахом, а обладателем Фарра – Божественного света, и каждый его подданный с радостью отдаст свою жизнь за малейшую его прихоть, а еще в придачу фарр дарует долголетие и здоровье. И, казалось бы - вот оно счастье, но поэту нерадостно, он понимает, что счастье не в обладании, а в достижении, и что сила, власть и богатство будут иметь для него ценность, только если он их «возьмет сам». Ну, а поскольку это сказка, долгий квест героя в конце концов дарует его миру свободу от фарра – к добру ли к худу ли, Аллах знает. И чего только не будет на его пути – и битвы, и дэвы, и таинственный рай в Пещере Предназначения, но носитель фарра – золотой баран не сожрет его, подавится :)))

А бывший шах и поэт станет вечным странником по мирам, временам и пространствам, вместе со своим верным ятаганом и чангом, он сам будет выбирать дорогу и спутников. Те же, кому дарована божественная сила слова, в минуту смертельной опасности, за мгновенье до гибели, вдруг увидят за плечом смуглый профиль, почувствуют прикосновение руки и услышат тихий шепот «Не оглядывайся!»

Флешмоб "Вокруг Света с литературным персонажем". Тур №2

Как хорошо, что этой книгой я завершила чтение трилогии. Она как бы замыкает историю существования Кабирского эмирата. После достаточно мрачной и местами депрессивной Генри Лайон Олди - Дайте им умереть возврат к напевному стилю ложился медовым бальзамом на мой разум.
Главный герой Абу-т-Тайиб аль-Мутанабби - поэт, волею судьбы ставший воином и завоевателем. Казалось бы он должен обрадоваться и наслаждаться жизнью, но ему не нравится ситуация

Вы хотели подарить мне ваш Кабир, вместе со всем шахством и венцом владыки?! Подавитесь вашими подарками! Я возьму сам!

История чем-то напоминает слоенное тесто, когда слои вроде и есть, но они перемешиваются друг с другом, создавая совсем иной вкус. Тут и реальная (официальная) история, и правда главного героя, и некий "наркотический" сон...
Но, скажу честно, сам сюжет меня оставил почти равнодушной. История воспринимается как некая вариация на тему "Тысячи и одной ночи". А вот сочетание тягучей прозы и цветистого стихотворного слога - чудесно.
Вообще, вся трилогия удивительная. Все три книги разные, хотя имеют общий стержень. Каждая имеет свою особую атмосферу, с той или иной долей увлекательности. Так что я ее обязательно перечитаю.

Прочитав как всегда по диагонали аннотацию, думала, что книга будет о светлейшем правителе, который мается от безделья, слагает стихи, а изредка ещё и сражается. Будет скучно, боялась я, не веря себе - ну не бывает у Олди скучно! И да, все оказалось совсем не так, как ожидалось - драматично, кроваво и сказочно. И как всегда - восхищаюсь авторской фантазией. А история эта наверное прежде всего о свободе воли и выбора.
Наверное без спойлеров не обойдусь.
Никакой не шах, а бродяга и поэт - герой волей случая или злодейки судьбы получил чуть ли не с неба сказочный дар. И стал правителем огромного государства и почти божеством. Ну чего бы не радоваться? Но дар этот оказался тягостным для героя. И не то чтобы его манила обратно бродячая жизнь или совесть заела. Оказалось, что не такое уж это благо - когда угадывают твои желания с полумысли, даже самые злодейские. Обожают и преклоняются. Любой каприз, заглядывание в рот и искреннее обожание даже у казалось бы врагов. Вот только ничего этого он не просил. А все решили за него - и правителем сделать, и благодатью наделить, и желания исполнять. А это, оказывается, тяготит тяжелее любой неволи. И нет ни друзей, ни врагов - каждый готов умереть по твоей прихоти и никто не достоин называться твоим другом. А хочется, чтобы тебя любили и ненавидели по-настоящему, чтобы не получать все за так, а добиваться и завоевывать. Но оказывается, это практически невыполнимо. Вот за что герой борется на протяжении всей истории, бросаясь во все тяжкие, теряя друзей и сея вокруг себя отнюдь не добро.
Однако наше дело правое, а сказки и грустные, и кровавые бывают, но справедливость где-то там однажды все же побеждает. Может не для всех явная и понятная, многим не нужная, локальная, но героям хорошо и ...хорошо) Очень нравится восточный колорит, сказочный - особенно в Мазандеране, жалко дэвов. Жалко, что самое героическое все как всегда забыли. Ну, почти все) Очень нравится наслоение истории - настоящей и параллельной. Юмор. Язык авторский. Стихи. Теперь стало понятно, откуда взялось живое оружие. И хочется прочитать цикл сначала - уже с новыми знаниями.

Книга прочитана в рамках игр "Пятилетку - в три тома!", "ФФантGame" и "Собери их всех!"

"Время ничего не значит, и расстояния ничего не значат; и вообще ничего не имеет значения, если оно снаружи, а не внутри."(с)

Вот и подошло к своему логическому завершению мое книжное путешествие по страницам Кабирского цикла. Поэтому уже не голословно могу сказать, насколько абсолютно разными оказались романы, ознаменовавшие три этапа исторического развития прекрасного эмирата. Очень аккуратно посредством общего антуража, именами великих людей и, конечно, поэтическими ниточками авторы постарались объединить все в один литературный цикл. Забыв про револьверы, выстрелы и своеобразную современность книги "Дайте им умереть", мы стремительно перенеслись на несколько веков в прошлое. Перед нами мир, в котором спустя сотни лет произойдут события первой части под названием "Путь Меча". Здесь в горных пещерах проводились обряды обретения шахского кулаха, а под горбатым небосводом в серой слякоти общества людей разворачивалась история жизни Абу-т-Тайиба аль-Мутанабби - поэта, ставшего царем, но не сумевшего принять вольготную жизнь венценосной куклы в черной магии ослепленности священным фарром.

"Вы хотели подарить мне ваш Кабир, вместе со всем шахством и венцом владыки?! Подавитесь вашими подарками! Я возьму сам!"

Снова хочу сказать о речи авторов. Основное ее свойство - это гибкость. В образных описаниях она напоминает кисть художника, в диалогах - меч воина, в бесконечных философских размышлениях их слог становится трамплином для роста множества важных дум. В каждой строчке видно, что не слово ведет Олди за собой, а они - слово. При этом текст подобен ювелирной работе, для создания которой творцы провели множество времени в кропотливом состоянии литературного эстетства. Пожалуй, более красноречивого языка я еще не встречала в жанре фэнтези. Язык восхвалений и поношений, язык правды, язык открытого сердца. Этот роман превзошел в моих глазах другие прочитанные произведения данных писателей. Каждое слово в нем дышало эмоциональной душевностью, а значит имело все шансы незыблемо существовать в воображении читателей. Не утомляла восточная витиеватость изречений, и невероятно уместно выглядели стихотворные украшения повествования. На страницах "Я возьму сам" происходило забавное волшебство - проза и стихи текста превращались друг в друга настолько часто и неожиданно, что все произведение казалось одной большой балладой о судьбе шаха, отринувшего скорбный удел меча, чтобы остаться в вечной памяти потомков великим поэтом. Обожаю стихи Олега Ладыженского, потому что они всегда разные и всегда душещипательно говорят о любимых многими темах. В строчках этого романа была видна вся суть красивой поэзии - равенство дара души и глагола, неделимость сути и формы.
"

…Но вот она приходит ниоткуда, и всем забытым переполнен кубок: любовь, дорога, море, паруса… Боясь шагнуть с привычного порога, ты перед ней стоишь, как перед Богом - и все-таки не веришь в чудеса."

Я буквально утонула в красочности произведения, важную композиционную роль которого играло описание антуража в целом, и пейзажа в частности. Природа была не просто реалистична, она выступала в роли неотъемлемого участника этих необычных событий. В ней наблюдалась неиссякаемая жизненная энергия, которой она поддерживала сюжетные тяготы и внутренние переживания героев. С кривых улочек Кабира мы попадали в ковыльные просторы степей, петляя меж сопками и шурша в камышах. Видели, как солнце нежными пальцами лучей гладило хребты гор и белизну их снега, который не в силах сдержать ответного восторга, взрывался изнутри нежнейшим золотом. Путешествовали в туманной дымке по извилистым тропам к пескам пустыни, барханы которой уныло ласкал ветер, оплавляя их желтыми сыпучими струйками и грустно посвистывая в сухих ветвях колючника. Отличие этого романа заключалось еще и в манере повествования. Здесь была видна невероятно интересная последовательность в изложении событий, плавность в ходе которых нарушалась пространственно-временными перемещениями. Эти элементы сюжета носили зачастую запутанный характер, суть понимания которого была ясна лишь в финальной части. Всего было вдоволь на страницах этого романа. Мы побывали в битвах, где металл звенел о металл, мимо проносились стены, кричали люди и бились в агонии кони, а над столицей плыл в зените черный дым, вторя проникновенным строкам "Касыды о взятии Кабира". Побывали в краю, кажущемся заколдованным королевством, и путешествовали по землям эмирата, оставляя следы в грязи, степной траве, на камнях гор и в рыхлом песке. Одни строчки звенели торжеством и помпезностью, а другие вызывали слезы и были горькими на вкус, будто не слова вовсе, а вяжущее растение мирар.

"Ты лежишь передо мною мертвой бабочкой ночною,
Неоправданной виною - я молчу, немея.
Отливают кудри хною, манит взор голубизною,
Но меж нами смерть стеною - я молчу, не смея..."

В контексте затронутых тем отлично звучали персонажи и их сюжетное многоголосье. Восторженная, искренняя и от того еще более ненавистная покорность подданных, согласных во имя шаха перерезать себе глотку, казалась приторной. На фоне этого выделялись некоторые герои, открытое неповиновение которых хотелось смаковать. Одни истинной любовью любили только свою секиру с говорящем именем "Улыбка вечности". Другие удивляли смешливыми огоньками боевого безумия небесных глаз, иногда сменяющегося тихой безмятежностью пропасти. Не разочаровал образ главного героя, который раскрывался постепенно вместе с многочисленными рассуждениями и неожиданными поступками. Он заставлял сопереживать и мысленно рвать странные оковы. Его прошлое скрылось в шершавом сумраке холодной пещеры, будущее смеялось в лицо с отчетливым привкусом безумия, а час нынешний стал всем временем сразу. Неприкаянно шляющийся по эмирату бродяга попал в плен роскошной жизни, освобождение из которого было равносильно смерти или разрушению привычного всем мира. Сквозь пелену метаний героя слышались мысли, которые звучали подобно голосу старца, умудренного кровью, возрастом и знающими истоки бытия пророками. Как вопреки всему на свете повлиять на свою Судьбу? Надо ли оставаться верным себе? Можно ли взять самому от жизни все необходимое, а не принимать на блюдечке милостыню-подаяние? Причем сделать все это тем единственным способом, который идет из твоего собственного сердца. Эти вопросы придавали роману пронзительность, они проникали под кожу и вызывали головокружение своей ненадуманной важностью.

"Этот череп - тюрьма для бродяги-ума.
Из углов насмехается пыльная тьма:
"Глянь в окно, неудачник, возьмись за решетку!
- не тебе суждена бытия кутерьма!.."

Финал для меня оказался прекрасным. Спасибо авторам за него!!! И сложно было сказать, чем являлись заключительные строчки - концом этого романа или началом следующего. Потому что снова захотелось со знанием истории прошлого попасть на страницы романа "Путь Меча". Ну а река времен все же вынесла героя к заключительным страницам с высоко поднятой головой. Сумел ли он доказать, что не всегда Золотой Овен способен проникнуть в сердце и разум думающего человека, превратив их в хлев? Об этом вы узнаете, прочитав это прекрасное произведение. Послевкусием в голове вращалось множество мыслей. Когда слишком долго существуешь на свете, жизнь незаметно превращается в необычную беседу со временем. Ты плывешь в его потоках и думаешь о прошлом, а оно становится настоящим...Думаешь о будущем, а оно тоже становится настоящим или вообще не наступает никогда. Многие прекрасно знают, куда несет их это течение, и тем не менее каждый надеется, что именно его забросит в иное русло. И вся жизнь в ее многовариантности событий кажется одной большой иллюзией. А вечность смотрит в глаза, на которые наворачивались то ли слезы радости, то ли слезы печали. Может быть, потому что размышления обо всем этом подтверждали - мертвых не существует...совсем.

Я лежу перед собою цитаделью, взятой с бою,
Ненавистью и любовью - ухожу, прощайте!
Тенью ястреба рябою, исковерканной судьбою,
Неисполненной мольбою - ухожу, прощайте!
В поношении и боли пресмыкалась жизнь рабою,
В ад, не в небо голубое ухожу. Прощайте.
Ухожу…

Прекрасно! Живо, остро, весело (по сравнению с эпически-философски-геройским Путем Меча и совершенно мрачно-жизненно ни разу не веселым Дайте Им Умереть - про третью книгу цикла можно сказать, что это именно весело!). Ибо как не внести житейский юмор в такую родную пишущим описываемую в книге жизнь поэта? Местами добрый, местами черный, местами грустный, местами искрометно-ироничный, юмор на пару с поэтическим обрамлением придает роману несравненный пряный колорит - именно та средневосточная сказка, к созданию атмосферы которой, вероятно, и шли Олди на протяжении Кабирского цикла. Апогей достигнут, брависсимо!

...И тааак всё в этой книге прочувствованно! Некоторые сцены достойны отдельного упоминания, ибо в состоянии растрогать до слез - так умело живописуют Олди те эмоции, испытывая которые у читателя глаза помимо воли хозяина переползают на мокрое место. Причем авторы заставляют именно так СО-переживать, не просто волноваться за героев, а вдруг изнутри ощущать те чувства, что клокочут в груди живущих на страницах книги.
Как пример просто не могу не упомянуть сцену в бане с названным сыном шаха - ну это же полнейший пипец и разрыв читалки - так передать ту убийственную горечь стыда и обиды, мучительной жалости и отвращения же к самому себе, и в то же время щемящей боли именно обиды, от обвинения в немыслимом - и передать всю мощь и глубину эмоций буквально в паре-тройке абзацев на пол-страницы текста - не описывая причем сами эмоции напрямую. - это же жь просто АХ!

Отдельная прелесть для посвященных в этой книге - привет из бездны. Да-да, той самой, Глаз, которая. Голодных. Как там Марцеллушка - коптит ещё? А то ж! А перстенечки-то вот они, милые! Только подметить успевай. А вот и места знакомые, а то ж - до Сафед Кух рукой подать, а вот и равнины, где Тварьцы покой обретали, да вот, собственно, и звероподобные всякие - чем не перевертыши! Все здесь, родимые. Да и сам Мутанабби - поэт, Словом творящий Дело - по сути Мастер же... да ещё какой. Связь времен между циклами Бездны и Кабира здесь явнее всего проступает, ведь роман, хоть по порядку и третий в цикле Кабира, но хронологически именно он ближе всего лежит к незапамятным временам Бездны. Вобщем, такие страсти переплетений, что для внимательного и заинтересованного цельным контекстом читателя - прощай порядок в мозгах и спокойствие духа.

По сути сюжета - интереснейший же поворот колеса судьбы! Вокруг главного героя по-честному - сплошные добрые люди - на весь роман никого злого, никого плохого, все полны любовью и благодетелями, однако сколько ж боли, крови и обиды друг другу понаделано! А уж круче всех - глава повествования.. Рассадник Иблисова противоречия - всё ведь ему дают по хорошему, нееет - по плохому возьмем, не иначе! Казалось бы, если не видно разницы, то зачем платить больше? Так нет же, счастье и слава в марионеточном мире не устраивают гордого поэта, он до упора ищет именно свою судьбу и свой путь.
На самом деле, если говорить об итоговой морали "сей басни", то пока я не в состоянии сформулировать это в приемлемом количестве строк и букв. Вроде чешется что-то на языке, а не ловится.
Хотя, например, в необоснованную, приносящую безумное горе, жестокость, подкрепленную благими целями и делающимися во чью-нибудь славу с чистым сердцем и глазами, закрытыми на свои же окровавленные руки, нас по ходу повествования замечательно и наглядно ткнули носом.

Вобщем, Олди в своем репертуаре. Наверное, стоит ещё пару раз перечитать, чтоб постичь в полной мере.)

Если попытаться подобрать краткую характеристику, для меня это было крышесносно. Богатый и витиеватый слог, ещё более закрученный и необычный сюжет. Фарры, дэвы, касыды — невозможно не проникнуться атмосферой. В некоторой степени похоже на горячечный бред, настоящая фантасмагория, но это качественная фантасмагория. Сюжет построен вокруг мысли, что никакие богатства и титулы не принесут удовлетворения и счастья, если не сам всего добился, а получил готовенькое на блюдечке и тебе совершенно не к чему стремиться.

Не скажу, что это мой любимый жанр, скорее расширение читательских горизонтов, и оно прошло на диво успешно. Путешествие выдалось увлекательным, и я подумываю его вскоре продолжить. Но не уверена, осилила бы этот роман без аудиоверсии? Уж точно не с такой лёгкостью. Исполнение Вадима Максимова мне, к слову, очень понравилось, прекрасная работа. И музыкальное сопровождение подходящее, музыка приятная и помогала настроиться на нужный лад, но для меня она была слишком громкой и поначалу мешала воспринимать текст — ушло некоторое время, чтобы подстроиться.

"ФФантGame"
"Собери их всех"
"Мир аудиокниг"
И отдельное спасибо летнему туру игры "Колесо года" в клубе "Хранители Меча и Магии"